день всех влюблённых (modern au) (1/1)

Он покупает дурацкую шоколадку в форме сердца и думает, что подарил бы, что угодно, что бы она не попросила, на что бы не упал её взгляд, но Джо вряд ли когда-нибудь попросит что-нибудь у него. Он покупает шоколадку в золотой обертке с бархатистым бантом.Это глупо. Очевидно, что ей плевать на вещи, которые другие девчонки считают милыми. Было бы проще, не будь он так позорно влюблен в неё или будь она такой, как Эми. Но Лори ни за что не хочет менять её — его Джо.Она открывает дверь квартиры с недовольным лицом и складкой, что залегла меж сдвинутыми бровями. В большом коричневом свитере и джинсах, волосы в сущем беспорядке, и с огромной чашкой чая в руках. Она даже не пытается быть приветливой, только шумно вздыхает, пропуская его внутрь, и Лори никак не может сдержать улыбки.— Планируешь весь день проторчать дома?— Я договорилась посмотреть кино с Бет, но её в последний момент пригласил на свидание Фрэнк и, ты же знаешь, как она в него влюблена ещё с начальной школы, так что я уговорила её согласиться. Наше кино может подождать.— Как благородно.Небольшой кулак ощутимо ударяет его в плечо, и Лори нарочито кривится, зная точно, что сейчас происходит в её голове. Иногда он знает её, как свои пять пальцев, а иногда её мысли — это гребаный лабиринт, в который вход строго воспрещен.Джо, кажется, говорит что-то ещё, размахивает свободной рукой, и ему, пиздец, как нравится, когда она чем-то увлекается, забывая обо всем. Каким выразительным становится лицо, как блестят глаза, а огромный свитер чуть съезжает с худых плеч. Она вдруг замолкает и замирает; подозрительно щурится и устало вздыхает, словно Лори нашкодивший пацан:— Ты меня хоть слушаешь?— Я знаю, как ты не любишь День Святого Валентина.С тех самых пор, как мама заставляла ходить с Эми на школьные танцы, чтобы проследить за сестрой, а Джо упрямо поджимала рот и скрещивала руки на груди, награждая любого, кто смел пригласить её танец, тяжелым взглядом. Лори хорошо это помнит, потому что сердце глухо ухало каждый раз, когда он поверх головы девчонки, с которой танцевал, видел приближающихся к ней мальчишек. Тех, кто был достаточно смелым. Он уверен, что не показывай она своё неудовольствие так явно, то желающих было бы в разы больше. Тогда, в выпускном классе, она обрезала свои волосы в угоду подростковому бунту и выкрасила их в странный блекло-розовый; Лори тогда казалось, что она вот-вот укатит с каким-нибудь рокером и он точно потеряет её.Сейчас Джо ведет рукой по отросшим волосам и выводит вывод из своей речи:— Это обычный день, на котором зарабатывают рекламщики.Лори достаёт шоколадку из кармана и лукаво улыбается, не упуская возможности подействовать ей на нервы.— Тогда, боюсь, я им немного помог.— Тедди! Ты невыносим.— Не смог сдержаться.Она поджимает губы, но фасад быстро рушится, рисуя на её губах улыбку. Ему говорили, что она не самая красивая из сестёр, но, если честно, едва ли безупречный маникюр Эми и тяжелые локоны Мег, сравняется с её улыбкой.***Таймс-Сквер кишит влюбленными парами, которые держатся за руки и светят своей тошнотворной любовью так, что Лори едва сдерживается, чтобы не остановить Джо и, встряхнув её за плечи, потребовать быть, как они. Такими же тошнотворно счастливыми.Его счастье — в том, чтобы идти с ней, наблюдая, как она жестикулирует, но оно неполное, будто лишенное важной детали. Замершее в миллиметре от него.— Разве ты не хочешь использовать этот ужасно сопливый повод, чтобы помириться с Пэм? — она чуть морщит нос при упоминании его (уже бывшей!) девушки, и Лори пытается не вкладывать в это слишком много значения. Они друзья. Эта мантра работает со скрежетом, потому что желание поцеловать её не исчезает с шестнадцати лет. Оно притупляется, а после снова расцветает, сжимая его легкие в тиски, и вынуждая сомкнуть ладони в кулаки, чтобы не совершить ничего необдуманного.Боже, помоги ему.Но улыбка уже потянула уголки его губ вверх, и Лори прокашливается, чтобы скрыть волнение и надежду в голосе, говорит буднично, как если бы Джо спросила о погоде:— Мы расстались.— Тедди, ты что, бросил девушку в канун Дня Всех Влюбленных?— Может, это она разбила моё сердце?Джо качает головой, и он видит след от чернил ручки у её подбородка, потому что она снова поймала вдохновение, а под рукой не оказалось ноутбука. Потому что его Джо — это очаровательная небрежность.— Мы оба знаем, что тебе было плевать на всё, кроме её симпатичной фигурки, — она дразнит, думает, что знает его, думает, что он перед ней как открытая книга. Они — две стороны одной монеты, неизменно переплавленные в одно, только Джо пытается отрицать, прячется за фразами типа "было бы проще, будь я мальчишкой", "зачем нужны отношения, если у меня есть ты". Ирония её слов всегда сдавливала виски и вытаскивала непроизвольную усмешку.Странно, как она слепа к собственным чувствам и не замечает очевидного. Её ревность — кислая, едкая, в этих издевательских усмешках, в неодобрительных взглядах на его девушек.(Его ревность — хлесткая, жестокая, когда она говорила о своём профессоре, который ночевал в её квартире и оставлял книги Гёте и Золя на подоконнике, когда она кусала губы и кидала "брось, Тедди, я же не собираюсь за него замуж, не пойму, почему он тебе так не нравится", когда она случайно обжигала руки кипятком из-за того, что профессор укатил в Калифорнию, когда он смотрел на её покрасневшие от поцелуев губы и думал, что никогда у неё ни с кем не будет долго и серьёзно, ведь она невыносима в своей независимости. Его ревность переливалась через края, саркастичными замечаниями вызывая раздражение Джо. Его ревность — это неприятие того, что она могла выбрать кого-то другого, когда он рядом и ждёт).Лори накидывает руки на её плечи и трется носом о её висок — пахнет лесом и страницами старых книг, резковато, но узнаваемо.— Не ревнуй.— Не говори ерунды.Они так похожи в своём отрицании.***Джо сидит на спинке лавочки, кедами упираясь в покрашенные доски. Прохожие смотрят с неодобрением, как завещал Хозиер, и Лори неприлично хорошо под огнями фонарей и запахом большого города — парковых хотдогов, машин и кофе, который уже давно остыл в его бумажном стакане. Радужки Джо горят азартным блеском, когда она рассуждает о недавней церемонии Оскар.Потому что они посмотрели все фильмы, — конечно, вместе, конечно, с соленым попкорном, от которого щипало губы, конечно, голова Джо покоилась на его плече и сердце выстукивало привычный в её присутствии ритм.Она пьет чай с клюквой и корицей, глядит на Лори с теплой улыбкой. Такой же, какой она была восемь лет назад, когда Джо впервые показалась на вечеринке у него дома и танцевала с ним, как безумная, под Тимберлейка.— Ты пялишься, Лори.Он кривится от непривычного "Лори". Оно чужое из её уст, такое холодное. Только она называет его "Тедди", и ему бы хотелось, чтобы так и оставалось.— Ты красивая.— Тедди.Выпрямляется, и в глазах испуг. Она боится перемен настолько сильно, что выбирает безопасные отношения и дружбу вместо того, что могло бы стать большим. Большим, чем сама любовь. Выше и правильнее, потому что если соулмейты существуют, то это они.— Это свидание. Пожалуйста, Джо. Не отрицай.— Свидание? — голос глохнет и сипит, словно предавая её. Голубые глаза замирают взглядом на лице Лори, ищут в нем путь отступления, но Лори перехватывает её ладони, сжимая их в своих.— Самое настоящее. Потому что... мне кажется, хватит притворяться. Мне надоело.Он чуть сильнее сжимает её пальцы, приближает лицо, наблюдая, как расширяются её зрачки, как она молчит и не делает попыток отстраниться. Не то, чтобы он смог. Не теперь, когда её дыхание так близко и рот, чертов рот, из которого всегда исходило так много слов, но не тех, которые Лори ожидал услышать.Он мягко обхватывает губами её нижнюю, поймав вздох, и думает, что это прыжок веры. Ему стоит только надеяться, что у Джо хватит смелости встретить его на середине.