Часть четвертая (1/1)

Легилименция.Бета части grenzentur-Марк!!! -Дори, золотце, успокойся. Вдох, выдох. Как нас учили на курсах принятия отрешенного выражения лица даже при страшных муках. Давай, вспоминай. Вдох, выдох. -Я тебе дам ?вдох?, а потом еще и ?выдох? получишь! -Вот, видишь, ты даже стал спокойнее говорить, заменяя грубые простолюдинские словечки любыми другими. Ты же всегда был способным мальчиком. Дай за щечку потреплю… -Только подойди ко мне, я тебе осиновый кол в сердце вобью, вначале покрошив на него серебряную стружку, а потом залью образовавшуюся дырку святой водой! -В кого же ты злой такой?.. -А потом ты станешь оборотнем, и я собственноручно откручу твою маленькую пустую голову и закопаю её под кленом, засыпав землю поваренной солью! Ты меня понял?! -Да. -И что же ты понял? -Ты не в духе. А еще у тебя насморк. Возьмёшь мой платочек?-Марк!!! – а как все хорошо начиналось… *** -Дориан, а как Вы считаете, взаимоотношения между нашим материком и островными государствами в третьем веке привели к глобальному переселению на другой материк, или это сделала тирания?-Ни… -А вот еще вопрос. Если бы произошло своевременное объединение народов, то мы могли бы сейчас оставаться одной расой? -Я… -Подождите, я еще не все. Как повлияло на развитие разных рас распределение по территории материка? М? Я все, можете отвечать. Только последовательно и медленно, по возможности. -Никон! Во-первых, это проверка на ваши остаточные знания, а не на мои. Во-вторых, ты единственный, кто с таким рвением тянул руку за то, чтобы вы писали эту работу. И зачем? -Как Вам сказать… -Говори как есть. -Я же все равно ничего не помню, поэтому буду точно спрашивать Вас, а Вы, в свою очередь, будете злиться! -Вот работает же голова когда надо. Пиши давай.Дети (да какие они сейчас дети?) усердно скрипели перьями о пергамент. Даже вроде Никон успокоился и послушно склонил белобрысую голову над заданием. У меня, помниться, где-то в ящике стола лежала одна премилая штукенция, которая была подарена неизвестно зачем. Нет, ну правда! Не знаю, как мне может помочь фиолетовый многогранник, внутри которого плавают подозрительно мерцающие звездочки.

Ради сохранения собственной жизни отложу ка я эту невидимую хрень подальше. А то убьюсь еще нечаянно. Нет, я не эгоист, ни разу! Просто, если будет взрыв, то что плохого случиться с отлично регенерирующими оборотнями и вампирами? Вот и я думаю, что ничего плохого. Ну оторвет кому-нибудь руку-ногу. Ну отрастет она у них за три-четыре часа, а я один такой, с одним комплектом конечностей. Жалко себя будет, черт возьми! -Я все. Передо мной на стол лег исписанный мелким, аккуратным почерком лист. Мне даже не надо было смотреть, на того, кто сдал свою работу. Только по округлым буквам и голосу я мог распознать Нилиореса. -Хорошо, можешь быть свободен. -А Вы можете проверить сейчас? -Ну, почему бы и нет, — просьба показалась мне странной. Обычно все стараются уйти до того, как я начну проверять работу, а тут попросили проверить скорее.-Значит, ты читал книги из летнего обзора? – ставить оценку было некуда, лист был исписан с двух сторон. Ответы меня приятно поразили своей лаконичностью и точностью, основанностью на фактах, наличием цитат. В общем, работа была идеальна. -Конечно. Иначе Вы бы опять посчитали нужным оскорбиться из-за моего низкого результата.-Да что ты такое говоришь?! — первый раз в жизни я так стушевался перед кем-то вроде Нила. -Может, Вы уже и не помните, но я… Так значит, такая работа Вас устраивает?-Полностью. -А Вы найдете нам новое место для внеклассный занятий? – когда на меня смотрят такими синими глазами, я просто не могу сказать ?нет?. Нилиорес, видимо увидев на моем лице все, что хотел, развернулся, сел на свое место, и стал тихо подсказывать этому лентяю.

Угадайте с первого раза, кому именно. После занятий я, весь такой уставший, обчихавшийся, истекший соп… ну, не важно чем. Так вот, после занятий я еле добрался до нашей большой, просторной учительской. Там было как всегда пусто, и я, как классический эльф, подверженный боязни открытого пространства, забился в угол, поближе к камину. Интересно, я и вправду жалко выгляжу? Чихающий эльф это стоящее зрелище, но вряд ли кто из моих родственников умилился бы, глядя на меня.-Дори, тебе плохо, да? Какая жалость, что ты всего лишь эльф… — в кабинет протиснулась, иначе и не назовешь это действо, моя святая Горни. Но у меня уже нет сил, что бы хоть что-то ответить. Эта милашка принесла мне настойку из свежих трав и поставила на каминную полку. Очень приятно. Вот серьезно, без шуток. -Ты же сказала, что у нас все будет по-старому?-Только не делай это беспристрастное лицо. Я тебя от орка спасла, и от насморка подохнуть, как последней собаке, не дам. Горни облокотилась об подоконник и стала смотреть чуть выше меня. Я и так знаю, что именно там находится — огромнейший портрет основателя школы во весь рост. Мол, смотрите какой я молодец, а вы тут бездельничаете.-Но потом будут проблемы, — зачем-то прибавила женщина и, резко развернувшись, вышла из кабинета. А я напоследок, как настоящий джентльмен, шмыгнул носом и почти проявил верх любопытства, чуть не спросив, а что случится потом. Может я успел задремать, поместив свою священную тушку в удобное кресло, может просто пропустил момент, когда учительская наполнилась шумящими ударниками образовательного труда. И тут-то моя неунывающая пятая точка и возомнила себя великим предвестником беды. -Марк, как хорошо, что Вы смогли так быстро появиться! Иначе у нас были бы большие проблемы с литературой, которую большинство выпускников в этом году сдают. Первый раз слышу, что бы директриса так ворковала. Ну прям голубь, увидевший себе партнера. -Что Вы, госпожа Клара, мне совершенно не трудно, тем более это все для Вас, — твою ж мать! Надеюсь, это просто совпадение? Нет, такого просто быть не может, я в этом уверен…-Тем более для меня это будет более, чем приятный опыт. Вы так не находите? -Знаете, побудете здесь, и мнение поменяется. Я Вас заверяю, — Горни, моя прелесть, так его, ставь аккуратно на место, а то обидится.

А если это тот, о ком я думаю, то обида будет страшной. И никому тогда не спастись. Пафосно, но правда. -Так, Горнозилиара, — выколите мне глаза и назовите праведником, директриса с первого раза назвала Горни по имени абсолютно правильно! – Не стоит смущать нашего дорого нового сослуживца. Итак, Марк, это наша учительская, а тот стол, что расположен у окна – ваш. Пройдемте же дальше, нужно успеть показать Вам вашу комнату до обеда. Так они и вышли, оставив меня в полном недоумении и всепоглощающей паники. Что, мать вашу, делать? Жить с Марком под одной крышей совершенно неприемлемо! И не потому, что он сумеет раздолбить мой привычный порядок вещей, так он же еще и сделает пакость, а потом скажет, что виноват я. И вообще, Марка тут не должно быть по одной самой простой причине – он женился. Два с половиной года назад. На великолепной княжне одного какого-то очень замечательного рода. И как эта молодая особа осмелилась отпустить его одного? Идите нафиг, я – пони. И не обсуждается. Все, не буду думать о всяких разных Марках, их женах, возможных детях… Лучше подумаю о маленьком, или уже не очень, Ниле.Я как-то пропустил момент, когда уснул в самой неудобной позе в кресле. Судя по часам, было уже двадцать минут одиннадцатого, а значит, я проспал достаточно долго. Об этом напоминали и побаливающая шея, и ноющая спина. Ай, ну все к дьяволу, устал я. Тем более я очень-очень (тут можно сказать страшно-страшно, и даже смертельно-смертельно, чисто для драматизма) болен. Доковылял до своих апартаментов довольно быстро. В комнате было темно, любимый котик по имени Киса меня не встретил, только засверкал огромными глазищами со стола. Шторы были плотно задернуты, и я различал только контуры предметов, что не позволяло врезаться в кресла и покалечить себя еще больше. Справившись, наконец, со своей одеждой, я бесчувственной тушкой повалился на кровать, попутно пытаясь закутаться в одеяло, ибо озноб меня бил мощный, можно даже было бы стучать зубами, забыв о приличие.

Одеяло не поддавалось, и я со своим природным рвением чуть не свалился с кровати, если бы меня вовремя не схватили за руку, а потом бесцеремонно прижали к груди, накрывая попутно кусочком одеяльца, с которым я так усердно боролся. Оказывается, я флегматик. Как-то слишком спокойно я отреагировал на это нахальное заселение в мою комнату кого-то постороннего. Чужого, но теплого… Спать… Стоп! Какой спать? У меня в кровати кто-то лежит! Подъем, мать моя эльфийка!!! -Дори, чего это ты так скачешь? – ах ты ж гнида… — Болеешь же, за километр от тебя несет. Вот помрешь, что я делать буду? залазь обратно, я пригрею… -Марк!!! -Что случилось, любовь моя? -Пшел вон, нелицеприятный тип! – не имею право воспроизвести свою реплику дословно, ибо цензура пропускает только хорошо замаскированное под культурное словосочетание витиеватое ругательство.-Дориан, ну будь же паинькой! Ложись обратно! – судя по звуку, этот наглый кровосос пригласил меня прилечь, просто похлопав по месту рядом с собой ладонью. -Я что тебе, псина подворотная?! -Нет, что ты, что ты. Ты – Дориан, чистокровный эльф с отличной родословной. Кстати, как бишь твоего старшего самого брата? Пресли? Так вот, он тебе привет передает.Интересно, а вампира подушкой удушить получится?Не получится. Проверил. Марк только смеялся и отмахивался от меня шутя. А я совершал подлые диверсии в полной темноте, надо заметить! И даже почти смог уложить его на лопатки, если бы это было важно, учитывая, что этот нахал вальяжно полулежал на моих чистых простынях. — Устал? – я отполз на противоположный край кровати и демонстративно отвернулся. — Дори, ну что ты такой бука на ночь глядя! Мы с тобой не виделись целых два года, я соскучился. — И решил переночевать у меня в кровати? – чувствую, если еще минуток пять так полежу, то подхвачу воспаление легких – вспотел, а где-то тут дырка в окнах и сквозит. — Замерзнешь и умрешь. Вы, эльфы, слабенькие. Иди сюда. Нет, я на самом деле не против поспать с Марком, но, черт возьми, он же ненормальный! Как присниться ему страшный сон, так он кусаться начинает.Помниться, когда мне было шесть, а ему девять, мы решили заночевать под деревом, которое считалось довольно… специфичным. Нам, эльфам, было на него как-то все равно, мы к нему близко не подходили, кору его не трогали, словно дерева и не существовало. Но маленькие же всегда чрезмерно любопытны, так ведь?-Ты чего там притих? – матрас рядом со мной прогнулся, чужая прядь волос упала на щеку. Терпеть не могу, когда он отращивает волосы.— Вспоминаю, как ты меня первый раз укусил. — Ну вот только не говори, что это не приятно.— Неприятно. Потому что ты должен был хотя бы спросить разрешения! – да, чувствую, что сегодня мне поспать нормально не удастся.

И что же с этим чудом делать? А я ведь так не хотел видеть его еще как минимум лет десять. Да, я эгоист, но он не имел права жениться без меня – раз, уезжать на остров – два, бросать меня – три.— Я тебя тогда укусил, потому что под этим проклятым деревом мне приснилась мать. И ты сам это прекрасно знаешь. — Нечего было тогда со мной ходить, раз не мог себя контролировать!— Я был феноменом. С самого детства пил невероятно мало крови и все из-за тебя. Как я мог себе позволить отправиться малышке Дороти в полном одиночестве. Да, да, это один из самых унизительных моментов моей жизни – начиная с трех, заканчивая пятнадцатью годами, я, спасибо длинному языку Марка, был Дороти. Но он, даже в отличии от меня, отвечает за свои слова, а значит, он таскался за мной до самой своей свадьбы, всячески развлекал, и время от времени кусал после кошмаров. — Ты чего там лежишь, как трупик? Хочешь, чтобы я замерз и умер? – Марк, профыркав мне почти на самое ухо ?балбес?, уютно утроился сзади, перехватывая меня поперек живота. Я и не подозревал, что мы с ним одного роста. — А одеялом накрыть? — Когда тебе со мной нужно было одеяло? – пока вампир говорил, ему, судя по всему, мои волосы забились в рот, так как он стал усердно отплевываться и дергать меня за космы.Мне всегда было очень уютно в присутствие Марка, он был для меня больше чем друг, наверное, больше чем кто-либо из моих братьев. Я всегда любил его за неповторимую природу, харизму, умение выйти из самых сложных ситуаций победителем. Что самое интересное, мы, как две совершенно не натуральных натуры, совершенно не интересуем друг друга. Нет, он, конечно, может себе позволить начать приставать, но исключительно ради увеселения. Себя. Дверь в мою комнату совершенно неожиданно распахнулась. На пороге стоял взъерошенный Нил, белобрысая макушка Никона маячила сзади. В руках молодого вампира был самый обычный подсвечник, если обычными считаются подсвечники из чистого золота.-Дориан, с Вами все в порядке? – я даже не успел и рта раскрыть, как Нил вошел в комнату и уставился на лежащего сзади Марка.— Что Вы тут делаете?— Осваиваем новый бесконтактный вид секса, а что? Присоединиться хочешь? — Марк! – что-то тут не так. Чего это Нилиорес так явственно покраснел, а губы его побледнели? Ну их нафиг… От вампиров прятаться надо, а я с ними живу уже второй год к ряду. — Нил, успокойся. Все нормально, это мой друг, ничего страшного не происходит. Мы с ним давно не виделись. Причин для паники нет. Все нормально. — То есть, если это Ваш друг, то он имеет права к Вам домогаться? – грозный маленький вампир.

Какой он милый, прям загляденье. Так, надо взять себя в руки. — Кто тебе сказал, что он до меня домогается? — Вы кричали. — Марк, я кричал? — Да, и бил меня подушкой. А я, как самец, прошу это принять во внимание, принял это за заигрывания.— Марк, ты идиот, — я говорил, что мне сегодня не удастся поспать? – Нил, спасибо большое за беспокойство, но это было лишним, правда.Я титаническим усилием заставил себя сесть, свесив ноги с кровати. Кися, тут же бросившийся к моим ступням, разгневанно зашипел на Марка, выглядывающего у меня из-за плеча. — Но… С Вами точно все в порядке? – Нил прищурил свои выразительные синие глаза, изучая опять же Марка.

Почему этому вампиру все внимание, а мне ничего? В конце концов, это меня пришли спасать! Так, стоп… Они же ночуют в другом корпусе… — Нилиорес! Со мной-то точно все в порядке, а что это вы с Никоном тут делаете так поздно?— А мы преподавателя литературы хотели увидеть, — вот и Никон, заноза в моей многострадальной заднице, подал голосок.

И почему это он там жмется в дверях? Не в его характере стоять молча, он бы уже давно излазал всю мою комнату, потискал Кисю и попрыгал бы на кровати, проверяя её мягкость. — Так вот же он, — поворачиваясь к приятному гостю-сокроватчику, я был, мало сказать, разгневан, — Марк! Перестань пялиться, сейчас же! — Кто же сказал, что я пялюсь? Я изучаю. — Кого это ты тут изучаешь?! Это твой ученик! — Мой ученик, твой ученик. Мы все вместе, а можем оказаться друг с другом наедине. Если хочешь, я покину твои апартаменты, забрав с собой того миленького светленького вампирчика. А у тебя будет возможность поговорить с другим симпатичным вампирчиком. Ты же этого хочешь, правда, Дори?— Он так шутит, — смогу отбрехаться?

Да нет, у двоих учеников слишком хорошо работают мозги, чтобы водить их за нос.Нил выразительно закатил глаза и расслабился. Никон же напротив, сердито засопел и нахмурил светлые брови. Кстати, пользуясь затишьем, могу позволить себе приглядеться к Марку. А этот проказник так и не изменился. Тонкие полнокровные губы, прямой, чуть вздернутый нос, холодные стального цвета глаза, широкие брови, светлые, слегка вьющиеся русые волосы. И проколотое ухо с обработанным недозрелым гранатом. Мой любимый цвет. -Так, все, хватит! Выметайтесь все! А ты, — ткнуть Марка в грудь было просто необходимо, чтобы этот старый перд… прошу прощения, развратник, отвлекся от Никона. – Слушай меня внимательно. Я ведь и вправду наложу печать на окна и двери, чтобы твоей ноги здесь больше не было!Ну я и дерзкий! Выгнал сразу троих вампиров, которые были явно в лучшей форме, прям горжусь собой. Только спать уже не хочется, даже сеанс ?почеши Кисе за ушком? не помогает. А читать нечего. Разве что пособие практикующего мага, завалявшееся у меня под кроватью…Неужели он и вправду не воспринимает меня как личность, а только как составляющие этого огромного общества? А я, дурак, из кожи вон лезу, только бы угодить, хоть как-то привлечь внимание, стать предметом гордости, о восхищении и говорить не стоит… Но нет! И этот появившийся надменный Марк, который все-все испортил. Он уничтожает последнюю возможность заинтересовать, стать для него кем-то важным, кем-то, на кого можно было бы положиться…Что за глупости? В конце концов, я уже вырос и могу подавлять свои желания? Да что мне он? Всего лишь самая интересная и красивая персона в школе… Самый умный, дерзкий, но в тоже время и воспитанный…Нет, мне необходимо бороться, бороться за то, что я считаю для себя дорогим и важным! Иначе нельзя, я никогда не отступал от намеченной цели. Какие бы средства не пришлось задействовать, но он определенно будет моим. Иначе и не может быть. Никто, совершенно никто не знает, чего стоит смотреть на него издалека, наблюдая, как он приветлив со всеми. Мне кажется, что он очень хрупкий. Словно тонкий белый фарфор, из которого матушка запрещала пить мне в детстве. Словно дорогой хрусталь бокалов. Он невероятно грациозен. Более плавных движений я не видел ни у кого до этого. Каждый его жест вызывает во мне трепет, словно сама Богиня-мать снизошла до общения со мной. Все, решено! Завтра же я поговорю с ним.

И никто не сможет меня остановить. Разбудил меня, конечно, Кися, болтая хвостом у самого моего носа. С его стороны это было очень и очень мило. Ведь кто, кроме него позаботиться о том, чтобы я не опоздал на урок?Одеваясь, я все ни как не мог выбросить из головы тот голос, снившийся мне почти всю ночь, тот его монолог. Складывалось такое впечатление, будто я подсмотрел чей-то дневник. Даже совестно как-то. Тем более голос был смутно знаком, а кому именно он принадлежал, я так понять и не смог. И только натягивая камзол, я понял, что, черт возьми, перечитал заклятие легилименции самым последним, как раз перед тем, как уснуть. И мне стало очень-очень совестно… В коридорах между аудиториями царило приятное оживление. То тут, то там слышались разговоры о прибывшем преподавателе литературы. Марку наверняка льстит такое неожиданное внимание со стороны учащихся. Из-за угла навстречу мне вышел Никон, улыбнулся и произнес самым милым голосом, которым только мог: -Дориан, а можно мне с Вами поговорить? Наедине? Вот тут-то я и понял, что что-то тут не так.