Часть 2 (1/1)
Ехали мы долго…Ну, я думаю, что долго,на самом деле на десятой минуте меня просто укачало.
Темно, тепло и нежно потряхивает на особо безнадежных отрывках дороги…А я уставший, вымотавший сам себе нервы из-за этого гада Соколовского, не знающий, что меня ждет…Учитывая его убойную фантазию, предположить можно что угодно. Соколовский жуткий собственник, гордый, он не простит того, что я ушел так. Трусливо. Не сказав ?Прощай? в глаза.А в глаза я бы не смог!!!Знаю, что не смог бы. Хорошо еще, если бы не стал умолять не бросать меня. То, что я есть, всегда принадлежало ему. Полностью и безоговорочно.Я не умею жить без него… Да и не особо хочется…Снилось мне то, как нас забирали с роддома…Столько счастья, радости и теплоты… словно не было этих страшных восьми часов.Звонок Славы меня выдернул из калейдоскопа счастливых дней и окунул в темную реальность.-Да?-Ярик, у тебя все хорошо?— обеспокоенный шепот Славки бальзамом на душу. Все-таки меня хоть кто-то любит.-Да, пока. Но не скажу, что все будет, когда он остановит авто!!!
-Ярик, ты только не кипятись, он слово дал…-Да какое нах… прости, дорогая, какое к черту слово? Не бить меня что ли?-Ярик…-Поверь мне, у него не останется выбора, потому что я выскажу ему все, что думаю по поводу поездки в багажнике!!! И похищения свободных мужчин!!! И выскажу все грубо и нецензурно!!! И аргументирую хорошим хуком справа!!! Куда его блондин смотрит? Куда я смотрел столько лет? Он же просто… просто… гад!!! Меня! В! Багажник!!!-Ярик, ты не прав, Никита все объяснил Максу, просто выслушай его, пожалуйста!— взволнованно и торопливо шепчет Слава.-Посмотрю, на выражение его лица, когда ему вздумается меня отсюда вытаскивать… Если на нем не будет раскаяния…-Ой, сонц, мне пора, целую, удачи…Угу… Опять делала вид, что пошла в туалет. Макс не очень любит, когда она вмешивается в наши отношения, еще меньше ему нравится, когда я вмешиваюсьв их. Так что, конспирация – это наше все! Потому что, мы вмешиваемся всегда, везде, во все.Мы со Славой срослись как сиамские близнецы, и не услышать голос друг друга хоть раз в день, для нас просто нонсенс. Мы вместе готовим, обсуждая рецепты по телефону, вместе шляемся по магазинам, посещаем спортзал. В общем, мы с Тамарой стали парой. Отличных подруг.О-о… Никита остановил машину.Хлопнула дверца....Нус, давай, Соколовский, прояви храбрость.Багажник открывается.На улице темно, чего и следовало ожидать. Но большая желтая луна, похожая на круглый кусок сыра, светит достаточно ярко. Так что сердитое выражение лица Никиты видно очень даже хорошо.Молча подает руку.Пф!Игнорируя его полностью, выбираюсь сам. С наслаждением потягиваюсь, разминая затекшие мышцы. Делаю вид, что не заметил голодного взгляда, скользнувшего по спине.-Пошли. Поджав губы Никитауказывает направление и шагает вперед.Ха!Не угадал, Соколовский. Я еще не все разглядел.Про луну я сказал?Так вот эта большая, желтая, жутко романтичная балда висит на звездном черном полотне и освещает… освещает…...Куда он меня привез???Передо мной лежит небольшое, почти круглое озерцо, поблескивая яркой змеей млечного пути.А вокруг него, словно огораживая его со всех сторон стоит лес. Стеной стоит…И только оттуда, где я сейчас стою, прячась в зарослях ковыля и ромашки, вьется едва заметная дорога, ведущая к маленькому, странному строению, висящему прямо над водой, чуть ли не на самой середине водоема.Устав ждать, Соколовский возвращается и, взяв меня за руку, тащит по дороге к домику.-Туда,— говорит это чудо, и, положив руки мне на плечи, поворачивает к мостику, ведущему в домик.
Тот не висит, как казалось издалека, а стоит на сваях.
Он маленький, аккуратненький, совсем как игрушечный… с широкой, опоясывающей его террасой. А сбоку лесенка, ведущая к маленькому причалу с двумя лодками.Я потрясенно молчу. Не ответив бреду по мостику.Так забавно.Кажется, что мир перевернулся с ног на голову, и ты идешь по звездам.
Позади слышатся тяжелые шаги Соколовского.Я обошел дом по кругу. Иногда останавливаясь, чтобы рассмотреть что-нибудь. Например, столик с двумя стульями и большой зонт на восточной террасе. Или коллекцию сетей, развешенную на перилах и специальных стойках – на западной. Видно, что сети здесь больше для декорации, но они придают этому месту какое-то особое очарование.Вблизи дом уже не казался маленьким.
Он был добротно сложен, свежевыкрашен, и вообще, производил впечатление основательности, несмотря на то, что стоял над водой. И на то, что поблескивал большущими, от угла до угла окнами.
Он так сильно напоминал домик из моего любимого фильма, что, казалось, его выстроили здесь по заказу.
Я остановился у двери. Никита протянул мне ключ. Пожав плечами, взял ключ и, вставив в замок, провернул его. Дверь тихо отворилась, будто в безмолвном жесте приглашения.Я стоял на пороге, не зная, хочу ли, готов ли зайти.Шесть лет счастья против нескольких минут, увиденных мною?
С другой стороны, без Соколовского мне все равно отсюда не выбраться, а на улице ночь. И коротать ее на тех самых стульях, что я видел, мне вовсе не улыбается.Не вытерпев моего молчания и бездействия, Никита шагает ко мне, и, обхватив одной рукой за талию, переставляет через порог.Закрывает дверь, пока я с любопытством оглядываюсь.Изнутри он кажется еще больше. Под окнами, по периметру, стоят плетеные безделушки, полочки с дисками, техникой, и цветы. Очень много цветов. Ротанговая мебель, образуя полукруг, стоит посреди большой комнаты, удачно сочетаясь с темными циновками, в небрежном беспорядке разбросанными тут и там.
Справа, отделенная от общего пространства барной стойкой, кухня. Красивая. Оборудованная для совместных обедов и ужинов влюбленной и счастливой друг другом парочки…В левом дальнем углу, за полупрозрачной ширмой из прутиков большая кровать…-Будешь что-нибудь?— Соколовский, не глянув на меня, шагает к бару. Достает бутылку виски...Берет два бокала, висящих на специальном держателе над стойкой. Небрежно плескает себесвоей любимой отравы… мне наливает мартини.Вопросительно смотрит.Пожав плечами, иду к нему, усаживаюсь на высокий табурет.
-Ты все решил?— почти безразлично спрашивает он.Интересно, вот почему только самые дорогие люди могут ранить так глубоко, что дышать больно?И ранить только взглядом? Интонацией? Одним жестом?-Да,— киваю я.
-Причину скажешь?— пальцы Никиты с пугающей силой сжимают бокал. На скулах играют желваки.— Это другой? Другая? Просто надоело?-Другой.— Твой другой, да!!!-Когда только успел…-Угу, мне тоже интересно.— Беру свой мартини и делаю большой глоток.— Зачем ты меня сюда привез?
-Хотел показать. Это подарок.-Красивый, уютный… ему понравится.Минуту Никита молча смотрел на меня. Потом одним глотком допив виски, громко звякнул стаканом о стойку.-Думал, показалось. Ехал со свидания?...Я?...Хлопаю глазами.-Ага… Ты, смотрю, тоже не скучал?
-Я договор подписывал…-А я отвозил. Отстань, Соколовский, к чему разговоры...
-Хочу понять, почему ты ушел.-Потому что мне так захотелось. Понял? Успокоился?-Нет, я только начал заводиться.-Замечательно, можно я оттуда посмотрю?— указываю на диван и усмехаюсь.Через мгновение я лежу на этом самом диване, сверху прижатый озлобленным чудом. Он перемахнул через эту чертову стойку!!!!!!-Подаришь ночь на прощание?— с силой дернув за волосы, он оттянул мою голову назад, нежно-нежно провел языком по моему горлу.— В память о хороших временах?