Глава 2 (1/1)
Не знаю, сколько я просидел в прострации, но по ощущениям прошло не более получаса. В голове варилась каша из мыслей о том, что имеем, не храним, а потерявши плачем. Задавая себе один и тот же вопрос ?Почему бездействовал раньше?? в тысячный раз за сегодня, продолжаю совершать ошибки: сидеть и ничего не делать. Я слишком поздно опомнился. Остается просто потерять её до конца. Моё копание в себе и в проблеме в целом прерывает открывающаяся Мариной дверь. Вот она, причина моей головной боли. -Набездельничался? Слушай меня, – бросает она, подходя к столу. - Убитый - муж моей приятельницы, но это не самое главное. У него с собой была немалая сумма денег, скопленная на покупку квартиры. Все то время, пока она говорит, я молчу и слабо киваю.-Одинцов, ты меня слушаешь вообще? – Марина прерывает свой монолог, уставившись на меня. -Так что, получается, его выследили? – задаю я ответный вопрос, обозначающий то, что не слушать её невозможно. -Ну, это я пока не знаю,- удрученная этим фактом, она одергивает свой пиджак.- Одинцов, а ты давай, напрягай свою агентуру, - под этим она подразумевает, естественно, Пашу, - должны же эти гады куда-то сбывать все награбленное.После этих слов я понимаю, что уйти пораньше сегодня не получиться. Да и желанием таковым я не особо горю. Хочется оттянуть это чертово время до свадьбы, и наслаждаться свободой. Её свободой. Потому что крушить и ломать все то, что они с Мартыновым строили, в то время как я ?прохлаждался?, нужно было раньше. ?Может, всё не так безнадежно?? - прослывает на затворках сознания, когда я в конце рабочего дня проваливаюсь в сон.Новый день по определению не сулит ничего хорошего. На сутки ближе к свадьбе. Свадьба, свадьба. Что вообще за слово такое? Я продолжаю раздражаться, когда мы сидим у Кокарева на совещании, а он самозабвенно о чем-то вещает. Я его не слушаю, я продолжаю раздражаться. Свадьба. Марина в который раз отключает телефон, попутно извиняясь. Кто может так наяривать – мне понятно, подполковнику нет. И посему он раздраженно вопрошает:-Да что же это такое у вас сегодня с телефоном? Сосредоточиться не дают. Я решаю нарушить неведение товарища подполковника. В упор смотрю на Марину и, на удивление, относительно спокойным голосом выдаю:-Да ничего удивительного. Ведь завтра же свадьба, - Марина не успевает ничего возразить, Кокарев прерывает её сыплющимися вопросами:-Какая свадьба? Чья свадьба? – не на шутку заинтригованный подполковник переводит взгляд то на меня, то на Марину, а я лишь ехидно улыбаюсь. Мне банально стало легче. Капитанша бросает на меня взгляд а-ля ?с тобой я позже поговорю?, и лепечет в ответ подполковнику:-Э-э, моя свадьба. Ну, не моя свадьба, наша свадьба, - я утвердительно киваю.Кокарев в полной растерянности что-то бубнит, но наконец, выдает нечто членораздельное:-С Одинцовым что ли? Мы с Мариной сходу начинаем возражать:-Да нет! – буквально ужасается она, а я делаю какое-то подобие смеха и почти натурально произношу:-Товарищ подполковник, Бог миловал.Представив же себя и Марину у алтаря уже без притворства улыбаюсь. Черт возьми, я люблю её. Понять это я понял, но мозги принимать и мириться с этим фактом отказывались. До сегодняшнего совещания. Все оказывается до смешного просто. Чем вот не выход – сказать правду? Марина разъясняет все остолбеневшему подполковнику, следом приглашая его на ?бракосочетание?. Я наблюдаю за тем, как она поспешно удаляется из кабинета: ?Товарищ подполковник, мне еще за платьем ехать надо?.Мы с товарищем начальником несколько мгновений сидим молча. Я с идиотской улыбкой в пол лица, а он с круглыми от удивления глазами. -Ну? А ты чего сидишь? – придя в себе, вопрошает Кокарев.-Товарищ подполковник, у меня к вам дело, - я придвигаюсь на кресле к его столу и минут десять с упоением вещаю о своей задумке. А почему нет? Если я ничего, кроме как сказать ей правду, сделать не могу? Почему не сделать Марине подарок на свадьбу? Например, заказать им с Мартыновым свадебный лимузин. Банально и не дешево. Но я, почему то уверен, что Марине обязательно понравиться. Товарищ Владлен Эдуардович отмахивается всеми правдами и не правдами, но все же мне удается его уговорить. Мы обсуждаем все детали и я, с чувством выполненного долга, отправляюсь разгребать дело об этих идиотских нападениях на таксистов. Не сидится же людям спокойно. Хотя, чья бы корова мычала. В кабинете я обнаруживаю Марину, будто специально меня поджидавшую. Она сходу начинает задавать вопросы:-Ну и кто тебя за язык тянул? – сразу ощущается какая-то не естественная атмосфера. Я задаю ответный вопрос:-В смысле?Марина раздраженно выпаливает:-В прямом!До меня доходит, о каком смысле она говорит, и я начинаю кое-как оправдываться. Старайся, не старайся – а в конечном итоге я все равно трепло.Немного ошарашенный таковым Марининым поведением, я забываю о правде, которую должен ей преподнести. Но как только я намереваюсь открыть рот, сразу же трезвонит её мобильный. Что за черт? Ах да, Саша. Марина берет трубку и сразу же извиняется:-Мартынов, прости, у меня было совещание, - лепечет она, а мне опять некуда деть глаза и я рассматриваю носки ботинок. Где ж этот подходящий момент для правды? -Платье?.. Сейчас поеду, померяю. Тема платья быстро заменяется на тему меня, и Марина подносит к моему уху свой телефон:-Ты фотографа нашел? – этот вопрос ставит меня в тупик, потому что у меня напрочь вылетела из головы вчерашняя просьба. Я же свидетель как-никак. Но я вспоминаю о Паше, который ?может всё? и быстро отвечаю:-Да.Марина прощается с Мартыновым и еще раз переспрашивает:-Правда, нашел?Секунду поколебавшись, говорю:-Ну, почти, - Паша ведь не всесилен.Марина машет передо мной своим кулаком и продолжает допрос:-А с Румянцевой договорился? – эта просьба последовала примеру предыдущей. За последние сутки в моей голове промелькнуло столько мыслей, и лишь одна здравая о подарке. Румянцева тоже свидетельница, нужно хотя бы оповестить её об этом. А сейчас надо престать с позором перед невестой:-С Румянцевой еще не договорился. Сей…- но меня прерывают на полуслове гневным окликом:-А что такое? Что с тобой происходит? – знала бы она! Хотя, что мне мешает сказать прямо сейчас? -Марин, ну… - ненавижу себя. Что за идиотизм? Что за нерешительность? Не могу сказать какую-то жалкую пару слов! Но Марина в своем гневе неумолима:-Раньше ты все успевал, - её тон меняется на саркастический. – Интересно, а что с тобой будет, когда ты женишься? -Ничего со мной не будет, потому что не женюсь! – отрезаю я и направляюсь к своему столу. Как же надоел этот цирк. А ведущий представления не кто иной, как я. Пора заканчивать.-А в чем дело? – Маринина улыбка поникает, она удивленно следует за мной.-Ни в чем, поругались, - небрежно бросаю в ответ. Как же таки сложно родить правду, будь она не ладна! -А чего поругались? – не отстает капитанша, присаживаясь напротив.-Из-за тебя поругались! – глаза опять бегают по кабинету.-Из-за меня поругались?! – похоже, Марининому удивлению нет предела.Я замолкаю. Несколько секунд Марина таращиться на меня своими глазищами. -Одинцов! Рассказывай! – восклицает она и снова меня толкает. Этот жест, по-моему, уже ставший фирменным, способствует работе мозга, но никак не губ. Мир жутко тормозит, как старый компьютер. Но очередная попытка открыть рот приводит к тому, что мне в который раз его закрывают, властно дернув за ворот рубашки через весь стол. Я лишь на секунду замечаю Маринины ошалевшие глаза, потому что в следующую она, не менее властно, впивается своими губами в мои. На пол летят какие-то папки с документами, и что-то еще; ситуация, мягко говоря, не дает оглядеться. Счета времени никто не ведет, и даже интуитивно я не понимаю, сколько продолжалось это сумасбродство. Именно в этот момент я понял, что это не было бы очередной интрижкой на пару недель, потому что то, что я чувствую и ощущаю рядом с этим человеком, не поддается никакому описанию или сравнению. Первой нарушает этот временный союз Марина, толчком усаживая меня обратно в кресло. Я вижу выступившие слезы на её глазах, но просто ошарашен и лишен дара речи. Марина резко разворачивается и поспешно удаляется из кабинета, оставляя меня сумасшедше пялится на стены. Решение немедля последовать за ней я принимаю за долю секунды и, срываясь с кресла, оставляю дверь кабинета распахнутой. Если я и до этого не особо разбирался, что вообще происходит, то сегодня мир просто перевернулся верх дном, как песочные часы. Пошел обратный отсчет.