Все для Соно (1/1)
От его шепота, от тепла прижавшегося тела, от ощущения, что он рядом волна возбуждения разлилась по мне. Как же это неправильно, как в глупых фильмах, где герои сразу после признания в любви занимаются сексом. Неправильно, но так желанно.— Да, — с придыханием выдыхаю я, чуть отклонив голову, приглашая…Губы Камиджо принимают приглашение. Они медленно скользят по шее, кончик языка оставляет влажную дорожку. Сладко… Не выдерживаю его медлительности и впиваюсь в губы страстным поцелуем. Языки переплетаются в причудливом танце, но в тоже время поцелуй не теряет своей нежности. Мы будто бы хотим с помощью него передать всю ту любовь и нежность, которую сейчас испытываем. Глупо? Возможно. Животное желание, обладать и нагнать потерянное время, без боя уступает место этой нежности. Теперь уже моя очередь исследовать шею Юджи. Я с удовольствием отмечаю, как его дыхание сбивается. Улыбаюсь сквозь поцелуи. "Я узнал твою эрогенную зону, Юджи Камиджо, и я воспользуюсь своим знанием в полной мере." Слегка прикусываю нежную кожу зубами. Ты тяжело выдыхаешь, сильнее вцепившись мне в талию.— Юджи, — шепчу тебе, а затем легонько оттягиваюмочку уха зубами и ласкаю языком.
Несильно тянешь меня за волосы, вовлекая в новый поцелуй, и я даже не успеваю расстроиться, что ты прервал мое занятие. Продолжая целоваться, отступаем к дивану. Ты взглядом просишь меня сесть на него, а сам снимаешь камзол, оставшись в одной рубашке. Теперь мы в равных условиях. Наклоняешься и снова целуешь. Мне кажется, что уже от одних твоих поцелуев я готов потерять голову, никто и никогда так меня не целовал. Что же будет дальше? Ками-сама, дай мне сил вынести все это и не умереть от наслаждения.
Камиджо начинает терзать мою шею, опустившись на колени и расстегивая пуговицы на рубашке. В прошлый раз я раздевался сам и был лишен этого. Теперь же я хочу насладиться всем по максимуму. Пуговицы поддаются не сразу, он что нервничает? Но вот с ними покончено, проведя руками по моим плечам, и тем самым невольно лаская, ставшую вдруг очень чувствительной кожу, он освобождает меня от ненужного предмета одежды. На мгновения Камиджо задерживает взгляд на моем теле, а затем пошло облизывается и начинает покрывать поцелуями ключицы. Спускается ниже и прихватывает возбужденный сосок. С губ непроизвольно срывается стон. Я никогда не был особо сдержанным, но не так же сразу. А он не торопится отпускать его из сладкого плена, играет языком, прикусывает. Руки тем временем оглаживают мою спину. Вот и второй сосок удостаивается его ласки. И снова не могу сдержать стон. Вдоволь наигравшись, он отстраняется, чтобы наградить меня новым поцелуем. Пользуясь моментом вытаскиваю его рубашку из брюк. Камиджо понимает мой намек и, расстегнув ворот, снимает ее через голову. Я восторженно касаюсь его тела руками, оно идеально. Но мне не дают продолжить дальнейшее изучение. Юджи без предупреждения целует меня в низ живота. Дыхание резко сбивается. Все, что я теперь могу, это сильнее прижать его голову к своему телу. Язык описывает влажные причудливые узоры, иногда ныряя во впадинку пупка. Зубы прикусывают кожицу, заставляя мелко вздрагивать и громче выдыхать. Я пропускаю тот момент, когда пуговица на моих брюках расстегивается, а молния едет вниз с тихим звуком. Меня слегка приподнимают и стягивают брюки вместе с бельем. От сознания того, что сейчас произойдет, начинает кружиться голова. Камиджо не торопится, покрывая внутреннюю часть бедер поцелуями. Не в силах смотреть на разворачивающееся действо откидываюсь на спинку дивана, отдавая себя во власть этих рук и губ. Головки касается горячее дыхание, заставляя стаю мурашек промчаться по телу. Влажный язык медленно проводит по всей длине.— Ах… — срывается с губ.Губы тем временем мягко обхватывают головку, начиная слегка посасывать. Разгоряченная плоть медленно, миллиметр за миллиметром погружается в сладкий плен рта. Слишком медленно, слишком мучительно, но я не решаюсь поторопить. Больно уж это пытка прекрасна. Каждое движение рта отдается во всем теле волнами дикого наслаждения. Я теряюсь в ощущениях. Стоны становятся громче и чаще. Не могу сдерживаться. Длинные волосы Камиджо рассыпались по моим бедрам, своими невесомыми прикосновениями только усиливая эйфорию. Он неожиданно выпускает мой член изо рта. О нет, прошу, продолжай. Опускаю взгляд на его лицо. В глазах все мутится, и изображение смазано.— Прошу… — сказать большее нет сил.Камиджо улыбается и возвращается к моей жаждущей плоти, беря сразу до конца. Его движения становятся более быстрыми, более пьянящими. Ками-сама, я так долго не выдержу…Язык порхает по выступившим венкам, губы нежно целуют головку и вновь на всю длину, вновь наращивая темп. Ками-сама…Я все-таки не выдерживаю и с громким криком кончаю, изливаясь ему в рот. Меня все еще потряхивает, после пережитого оргазма, но я смотрю на Юджи. Он облизывает губы и слегка улыбается. От этого зрелища у меня вновь вырывается стон. А ведь это только начало, понимаю я.Немного придя в себя, замечаю, что он все еще одет, не считая рубашки, конечно же. Спешу исправить эту несправедливость. Юджи активно мне помогает. Все-таки он тоже не железный, я вижу, как сильно он возбужден. Но он все же находит в себе силы, чтобы вновь приступить к ласкам. А мне много и не надо. Одни мысли о предстоящем и вид его красивого возбужденного тела быстро приводит меня в состояние нужной готовности. Я вновь возбуждаюсь и понимаю, что хочу его еще больше, чем до этого. Интересно, а я вообще когда-нибудь перестану его желать? Нет, определенно нет. Разве можно от всего этого отказаться.
Губы уже саднит от поцелуев, что мы щедро дарим друг другу. Еще ни с одним моим партнером я столько не целовался. Но это так прекрасно. Я ложусь, полностью укладывая Камиджо на себя. От постоянных касаний до разгоряченного страстью тела дыхание сбывается, но я все же считаю нужным сказать:
— Юджи… ах… с той ночи… с той ночи у меня никого не было…Он как-то довольно улыбается и поднимается, чтобы пройти к столику с зеркалом. А я неотрывно слежу за ним. Последний и единственный раз я видел его полностью обнаженным больше месяца назад. Я и подумать не мог, что это еще когда-нибудь повторится, и что я так сильно соскучусь по этому зрелищу. Порывшись в баночках и пузырьках на столе, он возвращается с каким-то кремом в руках. Вечно у нас все не как у людей. Улыбаюсь от таких мыслей. Зато у других нет моего принца. Я вновь тяну его на себя и целую припухшие губы, шире разводя ноги.— Я буду нежным, — хриплым голосом говорит он и почти сразу же проникает в меня пальцем.Следом идет второй, а потом и третий. Его пальцы нежно растягивают меня, изредка задевая простату, от чего я срываюсь на крик. Но я хочу большего, хочу его всего.— Хватит… пожалуйста… хочу… — шепчу в полубреду, обнимая его ногами и прося, наконец-то, большего. Как только он может так долго сдерживаться? Я бы уже давно сорвался.Вняв моим мольбам, Юджи входит одним плавным, но сильным движением в мое полностью расслабленное тело. С наших губ срывается стон. Да! Наконец-то! С благодарностью целую его губы. Камиджо начинает двигаться, шепча мне на ухо какую-то чушь. А я ее не слышу, я полностью поглощен переливающими за край чувствами и ощущениями. Его движения не очень быстрые, но каждое бьет, как удар тока по обнаженным нервам. Размазываю пот по его спине, иногда впиваясь в кожу ногтями. Сладко, нежно, головокружительно и волшебно. Волосы любимого создают завесу, словно отгораживая от окружающего мира. И в том коридоре, что они создают, я вижу лишь прикушенные полные губы, с которых попеременно срываются ласкающие слух стоны, и почти черные из-за расширенных зрачков глаза. А в глазах огонь страсти и океан любви.
— Все только для тебя, все только тебе, Соно… — пробивается в мой, сходящий от происходящего с ума, мозг его горячий шепот, — Я люблю тебя…То ли эти слова так на меня подействовали, то ли тело больше не выдержало чрезмерного наслаждения, но с громким криком%: ?Люблю? я кончаю, прогибаясь в спине и сильнее вжимаясь в тело любимого. Находясь в какой-то прострации, на краю сознания слышу протяжный стон Камиджо, и его тело расслабленно опускается на меня. Мы все еще тяжело дышим и не спешим расставаться друг с другом. Но вот Юджи одним скользящим движением выходит из меня и, повернувшись, ложится рядом, обнимая и притягивая к себе. Я обнимаю в ответ и смотрю в его глаза. Никогда бы не подумал, что он будет смотреть на меня с таким выражением.— Соно, — тихонько выдыхает он и приникает к моим губам поцелуем.
Все как и в тот раз. Все намного лучше, чем в тот раз. За такой поцелуй можно продать душу. Но только одному человеку, который и так уже мягко и ненавязчиво ей владеет, подарив свою взамен. Не значит ли это, что теперь она у нас одна? Хотелось бы думать, что именно так. Я лежал бы так целую вечность, но нашу идиллию нарушает стук в дверь и громкий голос Ю с той стороны:— Соно, ты здесь? Я знаю, что да. Можешь сейчас не отвечать, но, пожалуйста, подумай о возвращении в группу. Нам всем тебя очень не хватает. Не бросай нас, пожалуйста, мы знаем, что теперь у тебя новый проект, но все же… Прошу, нет, умоляю, вернись. Мы были неправы и наделали кучу ошибок с обеих сторон. Подумай об этом. Все можно вернуть. Слышишь меня?— Слышу… — кричу в ответ сорванным от стонов голосом.— Это хорошо, — философски заключает драммер, – Мы будем ждать любого твоего ответа, но ты все же подумай…— Иди уже, уговорщик.— Все-все, уже ушел.Я недовольно хмурюсь и слышу тихий смех Камиджо.— Что?— Вы такие смешные. А может и правда вернешься? Что ты теряешь? Свою полную свободу и состоятельность ты уже показал, а они все же твои друзья.— Может и вернусь… а может и нет.Романтический момент испорчен, я встаю, начиная приводить себя в порядок, попавшимися под руку, влажными салфетками, и натягиваю одежду. Камиджо еще некоторое время наблюдает за мной, а потом тоже поднимается. Я уже оделся, а Юджи шнурует свои уникальные сапоги, от усердия высунув кончик языка.— Эээ…— Что такое?— Можно вопрос? Как ты умудрился так быстро снять этих монстров, когда мы… ну…— Занимались любовью, — заканчивает он за меня.— Да. Именно.— Сам не знаю, как-то вот получилось, — он пожимает плечами.Сам значит не знает, ну-ну, допустим, я поверил. Ничего, у меня еще будет время разобраться в этом вопросе. Подхожу к столику и заглядываю в зеркало.— МАМА!!!В ужасе от него отскакиваю, а потом опасливо заглядываю. Ками-сама, ну и урод. Глаза опухли от слез, губы от поцелуев, волосы всклокочены, а по всему лицу размазаны остатки косметики, да еще проступающие засосы. ?Красавец?, ничего не скажешь. Слышу истерический смех Камиджо. Хмурю брови и поворачиваюсь к нему, грозно смотря. От этого он начинает смеяться еще сильнее, но подходит ко мне и притягивает за талию.— Все равно ты самый красивый, — отсмеявшись, говорит он, — А вот это, — он указал на цепочку засосов, — Тебе очень даже идет.— Извращенец! – я краснею и утыкаюсь ему в плечо.— Какой есть, — я чувствую, как он улыбается и целует меня в макушку.Я счастлив, вот теперь я абсолютно счастлив.