Потерянные в двух мирах (1/1)

Ривиндейл. Последний приют к востоку от моря, чудесный край, само пребывание в котором врачует душу и прогоняет прочь печаль. Здесь, под звоном вечно юных голосов эльфийских менестрелей, исцеляются душевные раны, странники обретают покой и утешение, сбрасывая с натруженных плеч груз сожалений и воспоминаний… - Он проторчал в этой проклятой раритетной лавке два часа. А я стою среди этих пластинок, как идиот, потому что нифига в них не разбираюсь. И вот, когда я уже начал чувствовать бренность своего существования, он подходит и говорит, что ничего для себя не нашёл. И в этот момент, когда я готов его убить, он как ни в чём не бывало, улыбается и заявляет, что рад был провести со мной время!.. Шон шумно шмыгнул носом, одним залпом осушив внушительный кубок с вином. Градусов в нём было маловато, но хоббит пил не закусывая уже пятую по счёту чашу, так что определённый эффект от ривиндельского вина всё-таки был. - Ну, а ты чего?Гимли поёрзал на месте, наполняя заново свой кубок и кубок своего собутыльника. Едва ли достойный гном понимал хоть слово в душеизлияниях новоявленного друга, но он и сам был далеко не трезв, так что вполне довольствовался эмоциональным фоном. - Может, уже достаточно возлияний, друзья мои?Леголас сердито хлопнул книгой, поднимаясь с подоконника, где он устроился, чтобы скоротать время в чтении и тишине. Не получив ни того, ни другого, эльф заметно расстроился, в глубине души уже жалея, что покинул Мирквуд – пьяный отец выглядел куда изящнее, да и шуму от него было меньше. - Тебе не интересно – не слушай, - огрызнулся Гимли. – Продолжай, друг-хоббит. - А я как идиот улыбаюсь ему в ответ. Он просто невероятный человек. Настолько искренний и открытый, что его невозможно не полюбить! Он мне как брат!Шон сгоряча стукнул кулаком по столу, заставив хором подпрыгнуть изящную эльфийскую посуду. Гимли растроганно шмыгнул носом. Леголас закатил глаза. - Достаточно. На сегодня хватит.Эльф неодобрительно посмотрел на пьяного хоббита, изящным движением руки подхватывая кувшин с вином, но едва успел поднять его в воздух, как на его плечо опустилась тяжёлая ладонь гнома. - Ну что ты за эльф такой? Не видишь, что у хоббита горе? Дай ему немного развеяться. - Мне кажется, он уже достаточно развеян, да и ты тоже, любезный гном.Леголас двумя пальцами снял с плеча руку Гимли, пряча кувшин под стол, и укоряюще посмотрел на Шона. - Что же ты, достойный хоббит, по живому другу песнь погребения исполняешь? Это не хорошо – предаваться столь черному отчаянию. Владыка Элронд великий целитель и, я уверен, жизнь твоего друга вне опасности. - Он дал мне слово, что мы снова встретимся уже в Ривиндейле, но он до сих пор спит. Совет должен был быть проведён ещё вчера, а он должен был проснуться за день до него. Все сроки уже нарушены и я не знаю, что мне делать. Шон тоскливо заглянул в пустой кубок, подавляя горестный вздох отчаяния. Гимли тоже нахмурился, бросив на Леголаса неприязненный взгляд – едва молодому гному удалось вырваться из-под надзора сурового отца, как остроухий всё испортил. - Вы, смертные, вечно всё усложняете, - эльф подхватил книгу, собираясь найти себе более тихое место, а заодно и избавиться от прожигающих его взглядов гнома. - Дух спящего человека витает неподалёку. Достаточно просто позвать его и, если он сам того пожелает, то непременно пробудится. - Точно! Эльфийская магия!Шон подскочил на месте, вцепившись в рукав опешившего от такой фамильярности Леголаса. В глазах хоббита вновь зажглась надежда, когда он быстро перевёл взгляд с эльфа на гнома. - Это может сработать! Гимли, давай с нами. Гном поднялся с места, церемонно поклонившись хоббиту, а заодно подметя бородой пол. Зажатый в его руках кувшин опасно накренился, но не проронил ни капли. - К твоим услугам, достопочтенный хоббит! - Постойте, я вовсе не это имел ввиду!Леголас попытался вырваться из цепкой хватки Шона, чувствуя, что невольно попал в ту самую ?плохую компанию?, от которой его так настойчиво предостерегал отец.*** - Всё чисто.Леголас поморщился, когда его тонкий эльфийский слух, ещё секунду назад чутко ловивший любой звук в тишине пустых коридоров, оскорбило громкое рыгание Гимли и шлёпанье босых хоббитских ступней по гладко отполированному мраморному полу. Шону потребовалось всё его самообладание и изрядная доля равновесия, чтобы не растянуться на скользком полу, когда он вновь приблизился к двери покоев, из которых его не больше часа назад выгнал Гэндальф, верный своей книжной роли. - Ну же, почему ты медлишь?Леголас нервно обернулся через плечо. Его настойчиво преследовало чувство, что он совершает что-то незаконное. В любом случае, пособничество в таком деле эльф считал не лучшим своим времяпрепровождением.Шон нерешительно потянулся к дверной ручке, но уже через мгновение опустил руку. - А вдруг Гэндальф ещё там? - Исключено. Я слышу только одно дыхание. Открывай. - И всё же… - Открывай немедленно!Леголас перешёл на шёпот, чтобы случайно не повысить голос в богатых эхом анфиладах дворца. До его слуха уже доносились отголоски эльфийской речи, и только делом времени было, когда принца заметят за столь неподобающем ему занятием. - Ну-ка разойдись!Гимли устал стоять на месте и, обуреваемой жаждой действий, сам толкнул злополучную дверь, ввалившись в покои с таким лихим возгласом, что разбудил бы и мертвого. Леголас и хоббит не сговариваясь бросились следом. Шон судорожно перевёл дыхание, с замиранием сердца осматривая комнату. Как и обещал эльф, Гэндальфа в покоях не оказалось, а глубокую тишину нарушал только птичий щебет и шум ветра в ветвях деревьев, проникающий сквозь открытое окно.Элайджа лежал в том же положении, что и всегда: руки сложены на груди, голова слегка повернута к свету, и это лишнее свидетельство его неподвижности накрыло душу Шона новой волной отступившего было отчаяния. - Спасибо вам, ребята, что проводили меня. А теперь, если позволите, я хотел бы остаться один. - То есть, как это, один?!Гимли, пристроившийся у прикроватного столика, с шумом водрузил на него наполовину опустевший кувшин. Леголас неожиданно для себя согласился с гномом, скрещивая на груди изящные руки. Идти обратно он тоже не собирался. - Это и есть Фродо Беггинс?Принц легко опустился на край постели, склонившись над лицом спящего хоббита, желая получше его рассмотреть. Золотистые волосы, связанные только плетением косы у висков, тут же рассыпались по плечам эльфа, пропуская сквозь себя солнечный свет. Замерев на мгновение, Леголас задумчиво улыбнулся. - Он достаточно милый для хоббита. - Ну так поцелуй его, может проснётся.Гимли хрипло рассмеялся, довольный своей шуткой, но встретив хмурый взгляд Шона, стушевался и замолчал. - Думаю, я знаю средство получше. Леголас лукаво улыбнулся Шону, жестом подзывая его поближе. - Иногда мы поём деревьям, если они не могут пробудиться после долгой зимы или воздействия темных чар, - взгляд эльфа помрачнел всего на мгновение, - я никогда не пробовал использовать песню на кевлар, но хуже от этого точно не будет. Леголас выжидающе посмотрел на хоббита, явно желая заручиться его согласием. Пару мгновений Шон колебался, но уверенность, что подобного шанса ему больше не выпадет, заставила актера положиться на удачу, и ещё раз нарушить расползающийся по швам канон. Леголас вновь склонился над Лайджем, прикрыв глаза трепещущими ресницами и тихо запел. Шон некоторое время тревожно вслушивался в мелодичный напев из незнакомых слов, то и дело переводя взгляд на лицо друга, однако тот по-прежнему оставался неподвижен. Тонкая ладонь эльфа, белая как снег, на челе спящего хоббита проявила такой неожиданный контраст, что показалась Шону тёмной от загара. Глядя на невероятную бледность друга, хоббит чувствовал, как от страха холодеет всё внутри – если бы он не видел слабого дыхания, то решил бы, что Лайдж мертв. Гимли долго и сосредоточенно созерцал слегка осоловелым взглядом благоговейно склонившегося эльфа, пытаясь поймать ритм его тихого напева, а потом плюнул на гармонию, и во весь голос завёл гномью плясовую. Шон и Леголас тут же его зашикали, но стоило эльфу выразить своё неудовольствие по поводу прерванной песни, как неподвижно лежащий на постели хоббит шевельнулся, слегка нахмурился и приоткрыл глаза. *** Метнувшись по подушке, Лайдж неосознанно повернулся к источнику света, пробивающемуся сквозь его сомкнутые веки. - Где я?..Звук собственного голоса завершил его пробуждение, а заодно и частично вернул последние воспоминания, заставив актёра резко распахнуть глаза и подскочить на постели. - Ай!..С размаху стукнувшись головой, Лайдж схватился за ушибленный лоб и поднял недовольный взгляд на предмет своего преткновения. Прямо над кроватью висела тяжёлая камера на штативе, всё ещё покачиваясь от контакта с его головой. Лайдж беззвучно раскрыл рот и тут же его захлопнул. Он вернулся?!Быстро оглянувшись по сторонам, Вуд окинул взглядом декорации, покрытые слоем тонкой пыли и скомкал в руках одеяло, внутренне похолодев. Павильон казался заброшенным. Какую шутку время сыграло с ним на этот раз? Где сейчас Шон?Чувствуя, что от вопросов может сойти с ума, актер решительно откинул одеяло, собираясь найти хотя бы часть ответов. Спустив ноги на пыльный пол, Лайдж решительно шагнул к полоске света, пробивающейся сквозь щель в дверях павильона, и уже в следующее мгновение оказался растянувшимся на земле. Сознание опасно мигнуло, грозя погаснуть, и актёр неуверенно тряхнул головой, прогоняя навязчивую тьму перед глазами. - Одна новость лучше другой…Оглянувшись на свои предательски ослабевшие ноги, Вуд поднялся на четвереньки, кое-как продвигаясь к свету. Скоро за дверями послышался человеческий говор, шум мотора автомобилей и прочие звуки, неизменно сопровождающие любую бурную человеческую деятельность. Лайдж на мгновение замер, вслушиваясь в эту какофонию, и едва не расплакался от облегчения – всего пара миллиметров стены павильона разделяла его от родного мира. Может быть, Шон тоже там? О другом исходе он сейчас даже думать не хотел. Достигнув двери, Лайдж прижался к холодному железу щекой, свободной рукой что есть силы ударив по двери. Замок в дужках на улице дрогнул от этого удара. - Эй, кто-нибудь меня слышит?! Я закрыт в павильоне, откройте дверь! На мгновение прислушавшись, Лайдж испугался, что окружающие звуки заглушат его голос, но уже через минуту у стен павильона раздался озадаченный голос рабочего. - Говорю тебе Пит, оттуда кричали. - Мы не снимаем в этом павильоне уже месяц, сомневаюсь, что кто-то мог остаться внутри. Твои ключи при тебе? Надеюсь, ты не давал туда никому доступа? - Ну что ты… - Тогда тебе, скорее всего, послышалось. Людей там быть не может, если только это не фанаты. Мало того, что они оккупируют ограждения, так теперь ещё будут лазать по павильонам. Порой мне кажется, что эти ребята способны просочиться в замочную скважину… Эй, есть там кто?Пока рабочий возился с замком, Питер пару раз стукнул костяшками пальцев по двери, прислушиваясь к тишине. Лайдж попытался крикнуть, но горло внезапно перехватило от спазма. Судорожно сглотнув, он крепко зажмурился, сдерживая навернувшиеся на глаза слёзы, и что есть силы, ударил по стене кулаком. - Я же говорил! - Да, ты прав. Открывай скорее!Рабочий судорожно вцепился в замок, и спустя пару мгновений открыл дверь нараспашку, заставив скорчившегося у порога Лайджа закрыть лицо рукой от резанувшего по глазам яркого света. - Глазам своим не верю… Это ты, Элайджа?!Питер опустился рядом с ним, схватив его за плечи, заглядывая в лицо, скорее для того, чтобы убедиться в осязаемости своей находки. - Да, Питер, как видишь. - Как? Как ты здесь оказался? Мы вас с Шоном уже две недели ищем! Съёмки остановлены, все сроки горят…Лайдж заставил себя перебить Питера, чувствуя, как холодеет всё внутри. - Так Шон не вернулся? - Откуда? Ради Бога, если ты знаешь, где он, скажи! Питер выжидающе посмотрел на Вуда, но тот промолчал и пауза затянулась. - Я не помню. - Не помнишь? – Питер впервые посмотрел на актёра внимательнее. – Вас держали в заложниках? Ты не ранен? На ноги встать сможешь? - Наверное, нет.Безразличие к окружающему миру накрывало его с головой. Значит, Шон остался там. И как теперь вызволить его оттуда? Словно разверстая пропасть образовалась между ними. Так не должно было случиться. Питер помог актёру подняться на ноги, опереться о своё плечо. Словно почувствовав подавленность Лайджа, режиссер чуть крепче сжал его руку. - Как бы там ни было, я рад, что ты вернулся, Элайджа. - Конечно, я тоже.Ложь была так очевидна, что во рту образовался горький привкус. Конечно, вернуться было самым заветным его желанием, но вернуться вместе с Шоном. Что ему делать теперь, он не представлял.***Косые лучи закатного солнца легко находили бреши в неплотно завешенных, колеблемых ветром шторах, оставляя пятна света на одеялах и простынях. Шон неотрывно следил за перемещением этих пятен, не в силах поднять взгляд. В его онемевшей ладони, растерянно разжавшейся, покоилась холодная рука Фродо – не Лайджа. С первого взгляда Астин узнал это с беспощадной и неумолимой точностью. - Сэм, ты, верно, не рад встрече?Фродо наклонил голову, пытаясь заглянуть в лицо отвернувшегося Шона и мило улыбнулся, но так чуждо, что у актёра защипало в глазах. Однако придаваться унынию было некогда, нужно было ответить что-нибудь приличествующее чуть простоватому Сэму. Не возбудить подозрений у Фродо, знающего своего слугу как свои пять пальцев, было, пожалуй, самой важной задачей Шона на данный момент. - Ну что вы, мистер Фродо. Просто не выразить словами, как я рад, что вы наконец проснулись. Я очень скучал, если вы меня понимаете.Шон едва удержался, чтобы от досады не хлопнуть себя по лбу. Последнюю фразу он машинально припомнил из книги, но сейчас она совсем не годилась, да и придавала выражению странную двусмысленность. - Конечно, Сэм. Я тоже очень скучал по тебе, по Мерри и Пину, по Гэндальфу и даже по Страннику. Да и Бильбо мне бы хотелось увидеть не меньше…То ли Сэм настолько часто морозил глупости, что Фродо перестал обращать внимание на подтекст, то или просто проигнорировал его ошибку, но разговор перетёк в более спокойное русло, давая Шону некоторую передышку. - Так Бильбо здесь. Он у вашего ложа просиживал все вечера. - Здесь?! Что ты говоришь, это правда?Фродо подался вперёд, заставив многочисленные подушки попадать на пол, и схватился за руку Шона двумя руками от избытка чувств. Астин взволнованно проследил за его реакцией, мысленно обозвав себя последним идиотом. Всё должно идти своим чередом насколько это вообще возможно, но подмена друга настолько выбила актёра из колеи, что собрать мысли воедино получалось из рук вон плохо. - Да, вы сможете встретиться с ним, как только немного наберётесь сил. Скажите-ка лучше, что вы помните из последнего, что с вами случилось? Решив, что время прощупывать почву уже настало, Шон постарался задать вопрос как можно более безразлично, словно спрашивал из праздного любопытства. - Что за вопросы, Сэм? Разумеется, я всё помню. И пещеру, и гоблинов, и наше обещание увидеться в Ривиндейле. Сэм, что с тобой?!Шон и сам толком не мог ответить. Одно из двух: либо он сходит с ума, и вопрос только в том, насколько сильна его шизофрения, либо Лайдж разыгрывает его как никогда жестоко и профессионально. Растерявшись, Шон поднял на обеспокоенного Фродо искренний, умоляющий взгляд. - Ты… Элайджа? - Что? Сэм, ты ведь знаешь, как меня зовут, не пугай меня. - Скажи своё имя!Потеряв контроль над своими эмоциями, чувствуя, что сходит с ума, Шон бросился на Фродо, сжав его за плечи, вдавив в подушки и грозно нависнув над его лицом. - Фродо. Хоббит не шевельнулся над железной хваткой Шона, не отвёл взгляда. В его глазах не было ни ненависти, ни страха, ни растерянности, только понимание и смирение, тем больнее ударившие по сознанию Шона. Астин медленно разжал свою хватку, поднимаясь на ноги и отступая от постели. Фродо не двинулся, только закрыл глаза, расслабляя напряжённые плечи. Когда он заговорил, в его голосе отчётливо слышались нотки с трудом сдерживаемой боли. - Я хотел бы немного отдохнуть, Сэм. - Я мог бы позвать Гэндальфа… или Элронда.Пересохшее горло сдавило, но Шон усилием воли заставил себя заговорить. В голове стоял туман, он не узнавал звука собственного голоса, но то, что он причинил Фродо боль, отозвалось в его сознании неожиданно глубоким чувством вины. - Никого не нужно звать. Я немного посплю, да и тебе не мешает отдохнуть.Голос Фродо сделался напряжённым. Он явно хотел что-то добавить, но вместо этого отвернулся к окну, поймав на себе виноватый взгляд Шона. Астин окаменел, не в силах сдвинуться с места. Он не желал оставлять эту отвратительную сцену необъяснённой, но не мог подобрать слова и причины, которые можно было бы облечь в правдоподобную ложь. - Ступай, Сэм. Я обещаю тебе проснуться к вечеру. Шон поклонился, сгибая деревянную от напряжения спину, и тихо возненавидел эльфа и гнома, решивших оставить их наедине. Если бы они были рядом, то этого срыва наверняка бы не произошло. Прикрывая за собою дверь, Шон чувствовал накатывающее на него черное отчаяние, проблесков света в котором он уже не надеялся увидеть. Что ему делать теперь, он не представлял.