Часть 47 (1/1)
Pov Максим:Я вернулся домой, накормил пса и, забив на душ, завалился в кровать. Богдан прислал смс, что сегодня останется ночевать у Бодровых. Вот и славно. Бодровы наши вечные благодетели. Тетка вновь оплатила матери лечение в клинике, а Ник, похоже, возглавил операцию по моему поднятию со дна.При воспоминании о детстве в моей памяти всплывали образы пьяных маминых собутыльников, которые постоянно не давали спать. Никто из них не относился ко мне как к ребенку. Скорее, как к обузе, мешающей веселью.Своего отца я не знал. Мать не любила говорить на эту тему. Случались, конечно, периоды, когда мама находилась в завязке и бралась за голову. Это было самое счастливое время. Тогда мы с братом еще искренне верили, что она справится и сойдет со скользкого пути…Но потом розовые очки разбились. Не знаю, как у Богдана, но у меня точно. Алкоголь для нее важнее, чем родные дети. Теперь уже сомнений не осталось.Иногда я жалел, что не родился сиротой. Звучит кощунственно, но, когда ты постоянно испытываешь стыд за родную мать, чаша терпения переполняется. Тетка использовала свои связи, и всегда отбивала нас от органов опеки. Хотя периодами я мечтал, чтобы нас забрали из семьи.Может хоть тогда бы она одумалась?!Со временем я научился скрывать, что мать пьет. Сам себя обслуживал: убирал, стирал, готовил, да и Богдан никогда не оставался в стороне. Под влиянием тетки старались хорошо учиться. По крайней мере, именно она настояла, чтобы я доучился до одиннадцатого класса.А потом такое предательство – напиться и приползти в школу в полубессознательном состоянии.В первую секунду, как только я увидел ее на полу, хотелось развернуться и убежать на край света. Такого стыда я не испытывал даже когда в шестом классе нашел мать спящей на лавочке возле дома. Да, мне просто хотелось исчезнуть, раствориться, убежать, чтобы больше никогда не смотреть в ее пустые беспомощные глаза. Через месяц мне исполнится восемнадцать. Скорее бы. Мечтал уже самостоятельно управлять своей жизнью. Единственное, что меня здесь держало – Элина. Раньше, кроме брата у меня не было по-настоящему близких людей. Старался ни к кому не привязываться, а теперь появился маленький нежный лисенок. Мой лисенок.Впервые в жизни не мог даже подняться с постели и сходить в душ, а еще рыдать хотелось от собственного бессилия.Щенок забежал в комнату, свернувшись на полу у изголовья моей кровати. Я почесал черноухого за макушку, ломая голову, как бы все это разрулить…***- Макс, а, Макс?!???Приоткрыл левый глаз, пытаясь сфокусироваться на объекте назойливого шума. Наконец, расплывающееся лицо Богдана собралось в цельную картину.- Что тебе надо?! – выдал осипшим от сна голосом.- Сколько можно спать?- Ну… э-э-э…- Уже пять часов вечера! И школу снова прогулял, – брат вздохнул, усаживаясь на край кровати.- Я не собираюсь туда больше ходить, – приподнялся на локтях, смерив его взглядом медведя, разбуженного во время спячки.- Элина заболела. – Богдан хмуро улыбнулся. – Температура под сорок. Со вчерашнего вечера лежит пластом.- Черт…- А знаешь почему?! Потому что вчера вместе с нами несла вахту под окнами у Корсаковых. Ради твоего светлого будущего застудила себе почки! И все коту под хвост! – процедил сквозь зубы.- Слушай, я…- Молчи. Молчи, Максим!Брат называл меня так в исключительных случаях, когда был очень зол. - Эй, Богдан?!- Я думал, у вас все серьезно, а ты поматросил девчонку и слил отношения в унитаз! – Богдан поднялся и уже собирался покинуть комнату, когда я тихо сказал.- Я люблю Элину. Ты даже не представляешь как сильно…- Тогда почему постоянно делаешь ей больно? Неужели так трудно обуздать свою чертову гордость и вернуться к занятиям?! Мы ведь все уладили.- Ты не понимаешь. Все не так просто.- Да что может быть проще, чем поступить на факультет своей мечты и получить нормальную профессию?!- Откуда ты знаешь, что это факультет моей мечты?Последние слова усилили напряжение, витающее в воздухе. Богдан озадаченно покачал головой.- Максим, ты с шестого класса хотел учиться на мехмате.- Вот именно, – я вздохнул. – Это было пять лет назад. До встречи с Элиной я твердо решил пойти служить. И не потому, что не смогу поступить, а по зову сердца. Понимаешь?!- Ну, а как же ваша подготовка?! – брат удивленно прищурился.- Она так радовалась моим успехам, а я радовался тому, что она радуется. Втрескался по самые уши. Пропал. Утонул в любви. Наверное, я не готов расставаться с ней так на долго, – грустно усмехнулся.- Ох, Макс-Макс. Как бы там ни было, девчонка разболелась по твоей вине…- Не волнуйся. Все будет хорошо, – в груди сдавило, и я перешел на шепот.*Один день спустя*Pov Элина:День и ночь перемешались. Я выпила жаропонижающее, но через час температура вновь поползла вверх. Мой организм сломался, какая-то система вышла из строя, отказываясь бороться.Прикрыв глаза, вспомнила, как когда-то в детстве отец учил нас с Лешкой плавать. Он просто кинул нас в воду, сделав вид, что нашел ракушку на глубине.Никогда не забуду своих эмоций: страх, паника, безысходность вдруг сменились резким выбросом адреналина и желанием жить. Я как ненормальная стучала руками и ногами по воде, пока не доплыла до берега.Я выбралась, а вот брату почти сразу понадобилась помощь отца. Помню, как вечером того же дня он сказал мне: ?Элина, ты сильная. Дочь, я горжусь тобой!? Наверняка, сейчас отец хмурился, наблюдая за мной с небес.С трудом повернула отяжелевшую голову на звук открывающейся двери.- Дочка, к тебе пришли!- Но я никого не…Слова застыли, потому что язык стал тяжелым, как лопата. В дверях стоял Максим с большим пакетом в руках.- Ну, я вас оставлю… – мама смущенно попятилась, пока я лихорадочно моргала, не веря своим глазам.- Сегодня без тебя была настоящая засада на русском. Поправляйся быстрее, а то я так и до олимпиады по физике не дотяну – отчислят к чертовой бабушке! – сказал он, выкладывая на прикроватную тумбочку горсть конфет ?Мишка на севере?.***