Часть 5 (1/1)
Pov Элина:Я затянула шарф потуже, и, задержав взгляд на своем бледном лице, покинула школу. Несколько секунд стояла посреди двора, обдумывая, каким путем быстрее добраться домой.С неприветливого неба сыпались холодные рассыпчатые хлопья. Съежившись, мечтала заварить чай с шиповником, утопив трудности сегодняшнего дня в кружке с ароматной заваркой.Льдисто-голубые глаза Красноносенко впечатались в сознание, расшевелив там какой-то болючий пучок нервов. Мысли о дерзком хулигане поднимали целые народные восстания в душе, но даже если бы можно было отмотать время назад, я бы ничего не изменила.Мой отец – майор полиции, погибший при попытке остановить преступника, посмертно награжден орденом Мужества. Уже пять лет мы с мамой и братом берегли эту награду, как настоящее сокровище, восхищаясь героическим поступком отца.Почему-то те, кто говорит, что время лечит, не прикладывают бланк с рецептом выздоровления.После его смерти наша жизнь пошла под откос. Фирма, в которой мама работала менеджером, обанкротилась. На пособие для членов семьи погибшего сотрудника полиции можно было прожить несколько лет вообще ничего не делая, но мама решила рискнуть, вложив полученные средства в ресторанный бизнес.Первое время дела в её уютном ресторанчике шли в гору. На бизнес-ланчи к нам приезжали даже всякие шишки из районной администрации, а потом на соседней улице открылось кафе модной столичной сети.Целый год упорной борьбы за каждого посетителя окончился несколькими кредитами и целым мотком испорченных нервов. Чтобы загасить долги, пришлось съехать из просторной трешки в квартиру попроще, и снова встать на биржу труда.Папка всегда говорил: ?Над вами тушат пожар, значит, стоит устроить пенную вечеринку!? Вот мы и барахтались в этой пене по самые уши.Поглощенная упадническими мыслями я не заметила, как приблизилась к дому. Бросив беглый взгляд на киоск с лучшим чертановским кофе, испытала досаду, что не могу купить еще один стакан - непозволительная роскошь в нашей ситуации.Мама тянула на себе двух несовершеннолетних подростков: мне недавно исполнилось семнадцать, братишке - пятнадцать. Правда, Лёшка решил еще пару дней повалять дурака дома, сославшись на больное горло.- Малая, ты что, меня преследуешь?! – кто-то схватил меня сзади, рывком потянув в сторону, но также резко отпустил.От шока и ужаса ноги подкосились, рюкзак съехал с плеч, и я рухнула на холодную промерзшую землю.- Что тебе надо, гад? Мало сегодня людей унизил?! Самоутверждаешься за счет тех, кто слабее и не может дать сдачи? – варежки натянулись на сжатых кулаках.Гуляя бесцеремонным взглядом по моему дрожащему телу, губы хулигана растянула зловещая полуулыбка.- А ты совсем страх потеряла! – Красноносенко пнул снег мне в лицо.Ахнула, ощутив прикосновение острых ледяных кристаллов к нежной коже. Отец часто рассказывал, что чувствует к преступникам особый токсичный сорт презрения, заставляющий пар из ушей валить, а зубы клацать от злости.Я испытывала к долговязому хулигану без шапки и в летней обуви нечто подобное. Душу затопила жгучая, неизлечимая, ядерная ненависть. Меня колотил озноб.- Я тебя не боюсь! – выкрикнула в сердцах.- А должна. – прохрипел Максим, еще раз подняв кроссовкой снежную пургу, - Должна бояться, малая! Меня все в Чертаново боятся. И ты будешь ходить по стойке смирно, никуда не денешься. - Я уговорю Андрея заявить на тебя! Вы напали на него только потому, что он…- И еще нападем! Не волнуйся. – Красноносенок закашлялся, нездорово выкатив глаза.- Что тебе от меня надо? – лицо жгло от ветра, сердце пылало огнем ненависти.- Что ты можешь мне предложить? Мордашка с пивом прокатит, а фигура не в моем вкусе! – Максим снова зашелся кашлем.- Ничтожество! – медленно поднялась, испытывая небывалый прилив сил, - Мой отец называл таких, как ты, отбросами общества!В глазах Красноносенко что-то щелкнуло. Он подбежал ко мне, повалил в сугроб, зажав худым долговязым телом.- Помогите-е-е… - холодная прокуренная ладонь легла поперек рта.Дыхание перехватило. Туманные голубые глаза смотрели с нечеловеческой яростью, сердце вопило от страха, негодования и стыда.Я старалась припомнить хоть какие-то приемы самообороны, но тело будто парализовало. Его внешняя худоба оказалась обманчивой - хулиган обладал не дюжей силой, впечатав меня в сугроб.- Твой папаша прав - я и есть отброс, малая! И с этого дня ты будешь прислуживать отбросу, стелиться перед отбросом, беспрекословно выполнять команды отброса, иначе жизнь в Северном Чертаново покажется тебе чистилищем. Кстати, я и с папашей твоим с удовольствием познакомлюсь! – осатанело улыбнулся, оголяя белоснежные клыки.- Не познакомишься. – произнесла безучастно.- А что, зассыт связываться с отбросом?! – Красноносенко мерзко заржал, перекатывая жвачку во рту.- Мой папа награжден орденом Мужества посмертно, за то, что не боялся таких, как ты. Жаль, не сможет спуститься с небес, чтобы набить тебе морду!Время остановилось. Звуки замерли. Кажется, даже снег перестал идти. Мы оба с лютой ненавистью смотрели друг другу в глаза, как непримиримые соперники. Как воины, готовые схлестнуться в смертельном поединке, а пока, находящиеся по разные стороны баррикад. Хулиган ослабил хватку, позволяя, наконец, вырваться и на онемевших негнущихся ногах я побежала к подъезду. Меня всю трясло. Я ненавидела Красноносенко и всё, что с ним связано: этот район, эту школу, и даже чертов киоск с бесподобным кофе!А еще я до трясучки скучала по своему отцу.Почему такие, как этот отморозок и его банда беспрепятственно ходят по земле, а самоотверженный герой гниет в могиле с червями?! И где взять бланк с рецептом выздоровления, чтобы время хоть немного зарубцевало старую кровоточащую рану?..