4. принцесса. (1/1)

Я обернулась. Передо мной стоял высокий парень лет двадцати- двадцати с небольшим, с пронзающими голубыми глазами и русыми волосами, отливающими рыжиной. На щеках у него было несколько родинок, что делало его лицо особенным. Высокие скулы- пожалуй, одно из главных достоинств. Он был одет в темно-синее кашемировое пальто, на шее был повязан шарф.От него пахло какой-то дорогой туалетной водой, и этот запах дополнял весь образ. В руках у него был большой букет красных роз, завернутых в невероятно красивую бумагу. Парень подошел чуть ближе и, видя мое замешательство, тихо сказал, искуственно улыбнувшись: — Меня зовут Данила, приятно познакомиться. Это тебе, - он сказал это, как заводной, как будто считал свои слова с какого-то сценария и даже не разу не посмотрел мне в глаза. Букет мягко перешел в мои руки. Я растерялась. Больше всего меня волновало: с чего он преподнес мне букет и откуда знает, как меня зовут? От Данилы исходила какая-то едва уловимая угроза. Я боялась его неискренней улыбки и наигранного поведения. Никогда не знаешь, чего ожидать от него в следующую секунду. Интуиция, она такая.— Спасибо. Я Вика, мне тоже приятно познакомиться. Из прихожей показался Сергей Федорович и, натянув приветливую маску на лицо, процедил: — Здравствуй, сынок! Ты знаешь, что некрасиво заставлять гостей ждать?— Я знаю, пап. Я все объясню и извинюсь за свою невоспитанность. Отец и сын. Я заметила, как они были похожи между собой не только внешне, но и внутренне: фальшь была главным их оружием. Буквально пять минут назад Сергей Федорович угрожал Даниле по телефону, наивно полагая, что я этого не слышала, а теперь делал вид, что ничего не произошло. — Ну, пройдемте наконец к столу, нас там уже наверняка потеряли. Данила, а ты дай Вике вазу и поставьте цветы в воду, чтобы они не завяли. Только возвращайтесь в гостиную поскорее,- желчно бросил Сергей Федорович, оставив нас одних. — Пошли,- буркнул Данила, ведя меня по коридору на кухню. Я едва сдерживалась от наводящего вопроса. Как два самых родных человека могут настолько ненавидеть друг друга? Такое отношение для меня было чуждо, даже когда родители ругались со мной, то никогда не говорили мне ничего в подобном тоне. Данила машинально достал из шкафчика хрустальную вазу и, держа ее за горлышко, начал наполнять водой из-под крана. Он вел себя, как запрограммированный робот, совершенно не вникая в происходящее. Свободной рукой он достал из кармана телефон и принялся записывать голосовое сообщение:— Зайка, я приеду часика через три, как пойдет дело. Ты же знаешь, что я был должен. Не обижайся, мы обязательно закончим на том моменте, на котором остановились. В последнее время меня окружает слишком много интимных чужих разговоров, мыслей и сообщений.Я разозлилась настолько, что захотелось плакать. Какого он черта делает вид, что меня тут нет? Если не хочет поддерживать со мной никакого общения, то пусть вообще уезжает, чем ведет себя так, как будто я пустое место, лишь бы угодить отцу своим присутсвием. — Зачем ты приехал?- спросила я, смотря ему прямо в глаза. От неожиданности он выпустил телефон на пол, экран которого треснул при? соприкосновении с кафелем кухни. Несколько мелких трещин расползлись по смартфону с завидной скоростью. — Блядь, ну кто тебя просил под руку говорить то?!- оскалился он и, почти швырнув вазу на столешницу, поднял разбитый телефон с пола. Я отшатнулась в сторону, боясь его как огня. От Данилы больше не пахло дорогой туалетной водой. От него пахло истинной сущностью, задыхающейся в ненависти, злости и отвращении. На меня.Только что я ему сделала? Заметив мое испуганное лицо, он сделал шаг навстречу и попытался положить руки мне на плечи, но я загородилась букетом — Не подходи ко мне. Я тебя боюсь. Он окинул меня насмешливым взглядом, который тут же спрятал за мнимым сочувствием. — Господи, какие мы нежные! Я так понимаю, мой образ хорошего мальчика растаял в твоих глазах, и ты больше на это не купишься?- склонив голову набок, спросил он. — Нет. — Ладно,.. слушай, извини, что напугал, - проговорил он, пытаясь сгладить углы. — Ты ведь не хочешь видеть меня, общаться со мной. Как и я. Ждешь, пока я с родителями уберусь из твоего дома. Зачем ты тогда вообще приехал?- неожиданно твердо для самой себя спросила я.Впервые за десять минут знакомства я увидела с его стороны заинтересованный взгляд. И серию насмешек. — Есть вещи, которые мы обязаны делать, нравится нам это или нет,- задумчиво пробормотал он, осматривая меня с ног до головы, от чего я поежилась. — Ты не можешь отказать своему отцу? Он ведь тебя заставил? — Тебя это не касается, Вика. Не советую лезть во все эту грязь, если не хочешь сама запачкаться. А принцессы и грязь вещь несовместимые. — Я не принцесса. — Да что ты говоришь! У тебя это на лбу написано. Но мне абсолютно наплевать. Давай с тобой сейчас договоримся: делаем вид за столом, что все прекрасно и как будто мы нашли вместе общий язык. — Зачем? — Ты дура или притворяешься?- взорвался Данила. - Чтобы эта полоумная четверка от нас обоих отвалила. Я, между прочим, и о тебе подумал, а ты мне тут паришь мозги. — Хорошо, что потом?- пытливо осведомилась я. — Потом можно под каким-то предлогом свалить в мою комнату, чтобы ? пообщаться?, - на последнем слове он сделал воздушные кавычки, - а на самом деле каждый будет заниматься своими делами. Тебя это устраивает? — Устраивает, - холодно ответила я, поставив розы в вазу. — Тогда не будем заставлять наших зрителей ждать, иначе оба получим пиздюлей. Пошли,- сказал Данила, ладонью подтолкнув меня за поясницу к выходу из кухни.Я наградила его испепеляющим взглядом, и он поспешно убрал свою руку. Мы зашли вместе в гостиную, поймав восхищенные взгляды его и моих родителей. Мне перестает нравиться эта идея. Они решили нас свести ? Как это вообще понимать? —Почему ты заставляешь наших гостей ждать?- не сумев совладать с собой, прорычал Сергей Федорович; и только рука Елены Степановны, незаметно сжавшая его плечо, остановила его от дальнейшего выказа претензий Даниле. — Сережа, потом,- тихо шепнула она.Я заметила, как мои родители переглянулись, явно не понимая, что здесь происходит. Что бы с ними было, услышь они, как Королев, примерный семьянин, разговаривал со своим сыном по телефону и каким взглядом на него смотрел? Данила напряг скулы и едва сдержался, чтобы окончательно не сорваться. Затем тяжело вздохнул и, натянув на лицо уже знакомую мне фальшивую улыбку, сказал:— Добрый вечер! Я прошу прощения, что заставил вас так долго ждать моего появления. На МКАДе были жуткие пробки. Мое сердце сжалось в комок и пропустило через себя болезненный импульс. Наверное, тяжело давить в себе чувства при каждой ситуации, лишь бы угодить родителям. Фальшиво улыбаться, льстить незнакомцам, когда хочется послать их и уйти, никогда не появляясь в отчем доме. — Ничего страшно, с кем не бывает,- беспечно улыбнулся мой отец, так как для него это не было проблемой, скорее, элементом повседневной жизни. — Ну, вот теперь можно тебя представить. Данила, это мой старый друг, Константин Иванович и его жена, Ольга Алексеевна, Вика их дочь, но с ней ты уже знаком, - продолжал наседать Сергей Федорович, за что я его уже начала ненавидеть. — Очень приятно, -Данила скривился, как от зубной боли и кивнул. Он пожал руку моему отцу, а маме выдавил такую мученическую улыбку, от которой внутри все содрогнулось. Мне стало искренне жаль Данилу.Оставалась надежда лишь на то, что он очень сильно поругался с родителями, поэтому они себя так с ним ведут. Точнее, ведет отец, а мать вовсе делает вид, что ее это не касается. Наконец все сели за стол. Даниле, естественно, полагалось место рядом со мной. При такой напряженной атмосфере мне вовсе расхотелось есть: все давило, словно прессом, начиная от людей, являющимися хозяевами дома и заканчивая мебелью. Беседа наших родителей проходила весьма оживленно: они говорили про студенческие годы, какие-то смешные случаи в университете, обсуждали преподавателей, клиентов на работе и судебные слушания.Изредка обращались к нам, спрашивая что-то. Так, например, я узнала, что Данил учится на втором курсе университета на факультете ? банковское дело?, что он профессионально занимался футболом в какой-то Московской то ли школе, то ли академии и даже попадал на какие-то межнациональные матчи, проводимые как в России, так и за рубежом. Он рассказывал все это с неохотой и был в целом немногословен. Мы чувствовали себя здесь лишними и совершенно не понимали, зачем присутствуем на этом вечере. Лишний кусок не лез в горло: хотелось побыстрее куда-нибудь уйти. — Викуся, ты не хочешь чаю?- Елена Степановна обращалась ко мне с какими-то предложениями уже не в первый раз и, честно говоря, ее услужливость начинала меня раздражать. — Большое спасибо, я не хочу,- отмахнулась я. Неожиданно я почувствовала, как Данила под столом взял меня за руку. Миллион импульсов пронзили мою ладонь из-за этого прикосновения, и я застыла, не в силах ничего сказать. Слишком необычные чувства. — Выдыхай, принцесса, я лишь взял тебя за руку,- усмехнулся он, уже прошло полчаса, нам пора сваливать. Как думаешь?- заглядывая мне прямо в глаза, спросил Данила.Я видела в его радужке настоящий лед, в недрах которого были похоронены обычные теплые человеческие чувства. Ненависть, гнев и отвращение держали градус всегда низким и не давали льду оттаять, держа все самое доброе в этом человеке в плену вечной мерзлоты. Наверняка таким было и его сердце. Ледяным. А, может быть, каменным. — Давай уйдем,- взмолилась я, нарушив зрительный контакт. — Мы с Викой пойдем ко мне в комнату,- поднимаясь из-за стола, четко проговорил Данила, и его фраза была утверждением, а не вопросом. Реакция у Королевых была стоящая. Они наградили Данилу ледяным взглядом, потом обратились к моим родителям, которые вели себя совершенно спокойно, и только потом Сергей Федорович утвердительно сказал: — Идите. Посмотрите фотографии или… — Мы сами разберемся. Спасибо за рекомендации,- процедил Данила и вышел из гостиной. — Юношеский максимализм(1),- виновато пожал плечами мужчина, фальшиво улыбаясь моим родителям.Господи, мне очень жаль этого человека, потому что он зависим от чужого мнения больше, чем от кислорода. Неужели чье-то одобрение сделает ему погоду или, может быть, наладит нормальные отношения с Данилой? Этого я не знала.Я помнила, что собиралась узнать у Сергея Федоровича, сможет ли он помочь Денису, но я боялась. Его реакции? и реакции своих родителей. Кажется, Максим был немного, но прав. Не стоит складывать мнение о человеке, исходя из статей в интернете.— Моя комната на втором этаже,- пояснил Данила, не оборачиваясь и что-то безуспешно листая в смартфоне. По мраморной лестнице мы поднялись наверх. Коридор этажа был похож на холл пятизвездочного отеля: красивая ковровая дорожка бежевого цвета с коричневым и серым орнаментом, несколько фикусов в больших горшках, обои с выбитым рисунком, картины разных художников в аккуратных рамах. Клянусь, я попала в музей. Данила остановился около коричневой двери и, открыв ее ключом(!), пропустил меня внутрь комнаты. Я остановилась на пороге и не смогла сказать ни слова, лишь ахнув от восхищения. Комната была просто огромной, складывалось ощущение, что для ее проектирования совместили в себе несколько маленьких, стандартных комнат. То самое панорамное окно, которое я увидела с улицы, располагалось именно здесь. Оно занимало всю стену и было главным ее достоинством: за его пределами простирался великолепный вид: могучие ели и сосны раскачивались на ветру, через открытую форточку залетал воздух с примесями хвои. Оттенки в комнате колебались от от черного и синего, плавно переходя в белый. На полу лежал серый ковер, по краям от окна располагались синие шторы, висящие на массивном карнизе.Справа от стены стояла двуспальная кровать, напротив нее, на стене, висела плазма. Рядом небольшая гардеробная за стеклом, оформленная со вкусом: она подсвечивалась приятным желтым освещением, внутри было множество полок, карнизов и вешалок с одеждой. Недалеко от гардеробной находился стол с ноутбуком, кожаное черное кресло на колесиках и большой шкаф, предназначенный, скорее всего для книг. Помимо всего этого был еще небольшой журнальный столик и два кожаных черных кресла.Расстановка была, мягко говоря, нескромной, но величественной. Пожалуй, это единственное место в доме, которое мне понравилось.— Я смотрю, принцесса впечатлена?- усмехнулся Данила, удивленно улыбнувшись.— Я не принцесса и прекрати меня так называть! — А кто же ты, Вика? Ангел с небес?- продолжая надо мной издеваться, проговорил он. — Отва.., хватит, пожалуйста. Я лишь хотела сказать, что у тебя здесь довольно уютно. — Ты не поверишь, как мне важно было от тебя это услышать!- наигранно заключил Данила и, подойдя к гардеробной, принялся открывать ключом какой-то ящик.- Если тебе будет что-то не по вкусу, обязательно скажи, я все переделаю! Интересно, у него все тут на замке? От его грубости хотелось заехать ему по физиономии. С другой стороны, не я ли жаловалась, что он ведет себя со мной фальшиво? Пусть уж лучше грубит, чем искусственно улыбается. Из двух зол выбирают одно. Я переключила внимание на кое-что другое. Около противоположной окну стены стоял большой аквариум, стоящий на массивной деревянной подставке, которая освещала неоновая лампа синего цвета. На аквариуме тоже была подсветка, только ультрафиолетовая. Внутри аквариума было много декоративных атрибутов: коряг, водорослей, глиняный разрушенный кораблик, в проемах которого плавали косяки маленьких рыбок, название которых я не знала. Всю эту красоту невозможно было описать словами. Были рыбки, которых я никогда раньше не встречала. — Очень красиво,- восхищенно прошептала я, но он все равно услышал. — Соглашусь. Правда странно, что ты оценила. Никто обычно не обращает на обстановку внимания,- достав из ящика новый телефон в коробке, Данила умело вставил новую сим-карту, а старую на моих глазах сломал. Он же созванивался со своей девушкой буквально на моих глазах… Очень интересно, но ничего не понятно. — Почему не обращает? — Потому что все внимание занимает вот это ложе,- рассмеялся он, указав рукой на кровать.И только тогда до меня дошел смысл его слов. Дошел смысл его действий. Боже, какой кошмар! — Оу, прости, я забыл, что при невинных девочках о страстях телесных говорить не положено,- продолжал отшучиваться Данила, забавляясь моей реакцией. — Дебил! Он лишь усмехнулся и молча сел в кресло, продолжая что-то делать в телефоне. Я сделала несколько шагов вглубь комнаты и присела на кресло у журнального столика и в который раз за вечер готов была проглотить свой язык. На еще одной стене, от пола и до самого потолка простиралась огромная стеклянная панель, чем-то напоминающая стеллаж. На ней находились грамоты. Благодарственные письма. Медали. Кубки. Несколько мячей с какими-то автографами. На каждом предмете значилась фамилия Королев. Это были достижения футболе. Я, конечно, слышала, что Данила очень сильно преуспел в спорте, но чтобы настолько… — Это все твое?- я задала один из самых глупых вопросов, но тем не менее. — Как видишь, безразлично бросил он, даже не подняв глаз. — А ты давно занимаешься футболом?- продолжала настаивать я. — Уже не занимаюсь. — А когда бросил? — Два года назад. Я отчаянно пытаясь его разговорить, наивно полагая, что мне удастся это сделать. Но когда я открыла рот, чтобы спросить еще один наводящий вопрос, Данила резко поднялся с креста, положил мне указательный палец на губы и процедил: — Закрой наконец свой рот. Ты меня уже начинаешь бесить. У нас был уговор: идем в комнату и каждый занимается своими делами. Если у тебя их нет, сочувствую. Но ко мне лезть не надо. Тебе все понятно?Я дернулась, убирая его пальцы холодно бросила: — Понятно. Мы сидели некоторое время молча. Изредка Данила бросал на меня какие-то странные взгляды, не выпуская телефон из рук ни на секунду. Мне очень хотелось спросить у него, насколько хороший адвокат Сергей Федорович и сможет ли он помочь Денису, но я не решалась злить Данилу. Получается, что я приехала сюда совершенно зря. Спустя несколько минут Сергей Федорович заглянул в комнату и приторным голосом сказал: — Данила, ты не мог бы выйти на несколько минут? Есть разговор. — Отец, это не терпит?- недовольно воскликнул Данилп, с каждой секундой бледнея все больше. —Не терпит, иначе бы я тебя не звал. Шевели копытами! На негнущихся ногах он поднялся с кресла и, зачем-то посмотрев на меня, сказал: — Я сейчас вернусь. Его не было около десяти минут. Внутри меня было как-то неспокойно. Я думала о том, какой же Сергей Федорович монстр, раз так обращается со своим единственным сыном. Данила боится его. Действительно боится. И люто ненавидит.За стеной слышались разговоры на повышенных тонах, иногда проскакивали какие-то глухие удары и выкрики. Не может же Сергей Федорович бить своего сына… хотя бы при гостях?! Господи, нет… Нет! Данила вернулся в комнату еще минут через пять. Вид у него был какой-то потерянный: руки дрожали, глаза бегали из стороны в сторону, совершенно не фокусируясь. Грудную клетку снова сжал спазм: несмотря на всю его грубость, мне стало жалко Данилу.— Что-то случилось? Не знаю, зачем я спросила это, наперед зная, что он мне ничего не расскажет. Кто я такая? Изнеженная девчонка, которую ему навязали, и теперь он вынужден находиться вместе со мной в одной комнате, когда, возможно, хотел побыть один. Неожиданно он достал из стола пачку сигарет и обратился ко мне: — Ты не против, если я закурю? — Тебе разве нужно мое разрешение?- отчеканила я, следуя нашему с ним уговору, даже не подняв глаза, чем очень сильно его разозлила. — Дорогая принцесса,- почти по слогам сказал Данила, подойдя ко мне близко и склонившись над моим ухом, - со мной не нужно себя так вести и если тебя что-то не устраивает, пиздуй на все четыре стороны. Ты знаешь, где дверь. Я слишком долго терпел твое навязанное мне общество, и мое терпение закончилось. Попутного ветра. Не болей,- с этими словами он схватил меня за запятье и выставил из своей комнаты. <b>Примечание:1) Юношеский максимализм?—?это выраженная особенность психики подросткового и юношеского?возраста в крайней категоричности, прямолинейности, недостаточной гибкости в суждениях, преувеличенности в выводах, взглядах.</b>