Единороги (1/1)
- Как ты? Сильно ударился? - Аллен присел на корточки рядом с Кандой. Тот, продолжая слабо улыбаться, сел и сказал:- Да что со мной сделается? Я не стою твоих переживаний, Аллен.Аллен так и сел, смешно перекатившись на пятую тачку.
- Канда! - почти плача, позвал он с мольбой, надеясь, что боевой товарищ одумается и опять начнет вести себя как ублюдок. Но тот продолжал мракобесовствовать!- Какой чудесный лес! - восхитился Канда, вертя головой по сторонам. Он поднялся и потрогал Аллена ботинком: - Пошли, нас ждет больное будущее!- Да-да, больное... - пробормотал Аллен. Ему протянули руку. Он отшвырнул ее, она исчезла в окутанной потусторонней дымкой дали. Охнув, Канда бросился туда.- Блин... - горестно пробормотал Аллен и закричал: - Прости, я не хотел отрывать тебе!- Ничего страшного, - утешил его Канда, возвращаясь. - Сейчас прирастет, смотри.Он приложил окровавленную кисть к культе с обнаженной костью и жирно поблескивающими мышцами, и началась регенерация. Аллен ощутил, как желудок медленно подползает к горлу, готовый устроить извержение вулкана. Запихнув непокорный орган обратно, Уолкер отвернулся.- Тебе неприятно? - участливо спросил Канда, кладя ему ладонь на плечо. Аллен едва не оторвал ему другую руку.- Отстань от меня, Бурданда! - завопил Уолкер, находившийся уже на перделе. - Стань снова собой, пожалуйста! Я хочу драться и ругаться!- Это нехорошо, - нравоучительно заявил Канда, снимая с себя плащ и накрывая им плечи Аллена. - Что‐то холодно тут.Аллен только аплодировал глазами, не зная, что сказать. Плащ Канды был теплым и уютным, а сам Канда стал таким добрым! Но хорошо ли это? Ведь Аллен ценил в нем в первую очередь мерзкий характер! На его фоне сам Уолкер выглядел ангелом!А теперь роли грозили поменяться.Канда одернул рубашку и трахнул волосами. Аллен зажал обеими ладонями рот, чтобы оттуда нечаянно не вырвался комплимент, и пилил Канду взглядом. Канда недоуменно поднял брови, но промолчал.
На поляну снова прибежали единороги. Изящные, легконогие, они окружили Канду и Аллена. Аллен испугался и невольно шагнул ближе к товарищу. Тот возложил ему ладонь на голову и принял клятву верности: теперь Уолкер был его вассалом.Единороги тихонько ржали и терлись пушистыми щеками об ъкзорцистов. Вокруг летали бабочки - не Тикины пожиратели плоти, но разноцветные пестрые создания, шевелящие усиками и старательно прячущие уродливое тельце меж ярких крыльев. Снег сверкал.Аллен ощущал всем трепещущим нутром, как в него проникает светлое теплое чувство, именуемое пошловатым словом "любовь". Он прижался лбом к шее доброго Канды. Щастье бурило в грудной клетке шахты. Ласковые руки обняли его за талию, притягивая поближе к стильному телу. Аллен расслабился, выключив мозг, чтоб тот не перегрелся.Канда наклонил к нему красивое лицо с неприлично идеальным носом. Аллен слегка испугался и рванулся из объятий, но восстание было подавлено, а преступники - убиты при попытке сопротивления аресту. Нежные губы коснулись рта, приоткрывшегося от полнейшего обалдемона владельца.Канда целовал!!! Его язык хаотично блуждал среди зубов Аллена, не чая отыскать выход. Аллен тоже не видел выхода. Пришлось поддаться обстоятельствам.
Единороги, чуя любовь, гладили уолкеровские бедра длинными мордами. Бабочки щекотали шею и чувствительные заушья. Аллен держался-держался, а потом взял да и разразился чудесной тирадой стонов, полных неземного наслаждения. Вцепившись в предплечья Канды, он дорожал, причем с каждой секундой все сильнее. Струны души его вибрировали созвучно мелодии чистой, непорочной природы, что не знала насильственного вмешательства человека.Канда подхватил на руки Аллена, едва державшегося на колеблющихся нижних лапках. Аллен почувствовал, как всепоглощающая сила добра вступает в резонанс с его личностью, и потерял сознание.Он очнулся, лежа обнаженным на расстеленном у ручья Кандином плаще. Сам Канда медитировал неподалеку, скрутившись в невообразимую асану. Идеальный нос выглядывал между.
Аллен вяло подергал онемевшими от прохлады членами. Канда не без трупа разогнулся и подполз поближе, любознательно заглядывая в лицо Аллену. Тот посмотрел на прекрасного юношу, что склонился над ним, и понял: еще не отпустило.- А у тебя того... - сказал Аллен и, собравшись с мыслями, продолжил: - Прическа растрепалась. Хочешь, поправлю?- Давай, - согласился Канда. Едва сдерживая слезы, Аллен коснулся всклокоченных прядей.В ногу Уолкеру ткнулся йожик, израненный, но живой. Он зафырчал, трясь мягенькой шерсткой о голые мальчишечьи щиколотки, и это было весьма трогательно, однако Аллен больше ему не верил. Он ужасно хотел вернуть все, как было. Вина за тот сугроб с камнем легла на хрупкие плечи неподъемным грузом.- Возвращайся, Хулиганда, я скучаю, - прошептал Уолкер и, выломав у йожика позвоночник с отростками ребер, дотронулся им до темного велюра Кандиных волос, раз за разом механически проводя по ним импровизированным гребнем и напитывая ежиной кровью хищно вьющиеся локоны.