Глава 6 (1/1)
После случившегося в кабинете прошла уже неделя. Хранители облака даже не поднимали тему, чтобы разобраться в произошедшем, хотя обоих гложило любопытство, и как бы они не старались это скрыть, огонек интереса при каждой встрече вспыхивал с новой силой. А времени на выяснение отношений оставалось все меньше. Ведь ровно через неделю Алауди вернется в кольцо, тренировки закончатся, и у него больше не будет повода вернуться. Но хуже всего было то, что желание обоих стало только сильнее. Каждое движение оппонента на тренировке воспринималось с двойным подтекстом, перед глазами вспыхивали картины произошедшего в кабинете, моментально отдаваясь возбуждением внизу живота. Каждый из них сдерживался из последних сил. Такие моральные ?тренировки? выматывали еще хуже физических, оставляя после себя сильнейшее чувство неудовлетворенности. Это бесило и злило, но злиться они могли только на себя за то, что утратили контроль над желаниями собственного тела. И всю накапливаемую злость они вымещали во время тренировки, которая с каждым разом все сильнее напоминала сражение. Свист тонф в воздухе, глухие удары о тело, щелканье наручников – все смешивалось в единую симфонию звуков, которую создавали их битвы. За тренировками время пролетало незаметно. В итоге, им оставалось быть вместе всего четыре дня, а потом Алауди должен был исчезнуть. Хотел ли он этого? Нет. Хотел ли Хибари, чтобы мужчина ушел? Однозначно нет. Всего за месяц тренировок их судьбы переплелись еще плотнее. Такие похожие, но в тоже время такие разные, гордые и безразличные ко всему, они никогда не произнесут вслух, что нуждаются друг в друге. Они не признаются в этом даже сами себе, считая плохо контролируемое влечение результатом игры гормонов. Но, не смотря ни на что, Алауди не хочет уходить, а Хибари не хочет, чтобы уходил Алауди. И пусть их голоса молчат, они пытаются говорить друг с другом через битву, ведя разговор языком тела. Осталось лишь друг друга понять, а времени на это осталось всего четыре дня. Отсчет уже пошел. День второй. Удар тонфа, уклонение, щелчок наручников, и противник повержен. ?Глупый ребенок, мне еще столькому нужно тебя научить?. День четвертый. Дождь. Драка на скользкой крыше. Волосы прилипают к лицу, свисают прядями на глаза, закрывая обзор, но мужчина и парень, словно, не замечают этого, продолжая наносить удары друг другу в очередной яростной схватке. Вдруг мужчина поскальзывается и падает, подминая под себя юношу. Их глаза встречаются, а по телам проходит разряд. Хранители перестают обращать внимания на дождь, не слышат, как крупные капли ударяются о крышу, разбиваясь об нее. Для них пропали все звуки, а время остановило свой ход. Сколько они лежали под проливным дождем, выискивая в глазах друг друга хоть намек на схожие желания. Секунда, и они одновременно подаются навстречу друг другу, соединяя губы и сплетая языки в поцелуе, но так и не разрывая зрительного контакта. Их поцелуй не был жестким, как раньше, или нежным, как у влюбленных. Их поцелуй был яростным. Хранители выплескивали через него всю копившуюся в их сердцах страсть, передавая через поцелуй то, о чем никогда не скажут вслух, читая друг друга через движения рук и сплетения языков. Им этого достаточно. ?Все-таки у меня есть повод здесь задержаться…?