Глава четырнадцатая (1/1)

«Я не вернусь!» -Так говорил когда-то,И туман глотал мои словаИ превращал их в воду…Я всё отдам за продолжение путиОставлю позадиСвою беспечную свободу…Би-2 «Серебро»

Некоторое время мы сидели молча. Джош положил руки на руль, уткнулся в них лбом и полностью игнорировал меня, сидящего рядом. Спрашивается, к чему были все эти ухищрения? Чтобы посидеть да помолчать?Я решил, что это идеальный шанс выяснить наши с ним отношения до конца.— Джош? — начал я.

Он промолчал.— Джош, ну давай и правда все забудем, а? Мы же уже обговорили все. Я на тебя не злюсь, и ты на меня не злись. Ну... За сегодняшнее, — у меня создавалось впечатление, что я читаю пылкий монолог людям в коме: он абсолютно не реагировал на мои слова. — Эти фотографии... — пробормотал я уже скорее себе, чем ему. — Это проклятье какое-то! Все беды от них! Не стоило тебе их делать...— Да что ты понимаешь! — внезапно взорвался он. — Да это, может, лучшие фотографии, которые я сделал за свою жизнь! Если тебе они не нужны, отдай их мне! — руки его с такой силой сжали руль, что пальцы стали абсолютно белыми, губы сжаты, глаза бешеные. — Отдай!!!Я замер под его яростным взглядом, оцепенел, но все же нашел в себе силы ответить:— Да я бы с радостью! Не сердись, твоя работа как фотографа там, может, и хороша, но мне они приносят лишь неприятности! — я пожал плечами. — Ну, в любом случае, я не помню, куда их дел. Вроде бы просто на пол кинул, но там их нет... В общем, нужно будет поискать еще.Он закрыл лицо руками и тихонько засмеялся.— Эй, ты чего? — недовольно спросил я, ведь псу понятно, что смеется он надо мной!Он качнул головой, продолжая смеяться. Затем все же кое-как взял себя в руки и обернулся ко мне:— Знаешь, мне иногда кажется, что ты прикидываешься.

— Ты о чем?

Он снова мотнул головой:— Так, мысли вслух. Обязательно поищи их вечером, хорошо? Меня терзает смутное сомнение, что ты их так и не найдешь.Я замер:— П-почему?— Просто посмотри, ладно? Я вечером позвоню тебе, — он сказал это так твердо и уверенно, что я нахмурился, и он, конечно же, это заметил. — Можно?

— Зачем тебе все это, Джош?Он слегка нахмурился, и на его лице появилось какое-то задумчиво-беспомощное выражение, он пожал плечами и отвернулся к окну, а я вдруг, совсем неожиданно для самого себя, прикоснулся осторожно к его щеке, почти невесомо провел кончиками пальцев по гладкой, прохладной коже и прошептал:— Я совсем-совсем тебя не понимаю, Джош!

Он прикрыл глаза:— Что же ты делаешь со мной, а, котенок? — хрипло спросил он. — Ведь я же хоть сейчас могу тебя скрутить и просто отыметь. И ведь мне же за это совсем ничего не будет, — моя рука на его щеке дрогнула, он обхватил ее сверху своей ладонью, прижимая сильнее. – Но даже я понимаю, что это не то. Я хочу, чтобы ты был со мной по своей воле. Чтобы сам хотел, — почти прошептал он. – Чтобы хотел быть со мной.Мы снова замолчали, обдумывая прозвучавшее признание.

— Ты дашь мне шанс? — тихо спросил он.Черт, мое сердце билось, как бешеное.

Неужели все это снова игра? Неужели можно ТАК врать?Легко сопротивляться, когда тебя заставляют, а вот когда просят, да еще так...Я прикрыл глаза: мне так хотелось поверить ему...— Стэн! — он обхватил ладонью мой затылок, слегка сжал, взъерошил волосы. — Ты же сам говорил, что любишь меня. Неужели твоя любовь прошла так быстро? А, Стэн? — он притягивал меня к себе, словно гипнотизируя жарким взглядом расширенного зрачка. — Стэн... — тихий шепот мне в губы. Кажется, я сам потянулся к его губам, руки сами собой обхватили его шею, пальцы сами с наслаждением ерошили короткие волосы, глаза сами прикрылись в предвкушении... Он прижимал меня к себе тесно-тесно, судорожно сжимая спину, шею, скользя руками по всему телу, словно стараясь отпечатать меня в себе. Горячий, жадный, ненасытный, он терзал мои губы, сосал, кусал, вылизывал... Затем скользнул на шею, прокладывая влажную дорожку поцелуев к уху, обвел его кромку языком, схватил мягкими губами мочку...Я плыл в его ласке, в его желании, я сам хотел его — уже сейчас хотел до дрожи...

Он снова терзал мою шею, зацеловывал, облизывал, кусал, словно наконец добрался до запретного лакомства и теперь не мог оторваться.

— Ты позволишь мне, Стэн?.. — от его прерывистого, рваного шепота по телу побежали мурашки, и я смог только судорожно выдохнуть:— Да!