глава первая (1/1)
Стоя с тупым выражением лица перед доской объявлений школы «Белого камня», я отчетливо и ясно понял, что я – придурок, недоумок и непонятно как попавшее на землю разумную недоразумение.
Мимо доски прошли три девчонки, послышалось сдавленное хихиканье, в меня ткнули пальцем, еще раз подтверждая мое собственное мнение о себе. Нет, ну это же надо быть таким пустоголовым кретином?! Хотя, риторический вопрос…Что же мне делать теперь? Как мне теперь учиться в этой снобистской школе,в которую я непонятно за какие заслуги – или, наоборот, грехи?! – попал, и в которой меня и так не травил только ленивый?Уже третий час я прятался в каморке нашего преподавателя музыки, тихо поскуливая от осознания собственного слабоумия. Вот каким дебилом надо быть, чтобы признаться в любви Джошу Мак Мерду, самой звездной звезде и по совместительству самому натуральному натуралу нашей непростой школы? А чтобы поверить, что все это время он (самый популярный, раскованный, легкомысленный и безбашенный из всех, кого я знаю) тожетайно любил меня (самую серую серость в нашей школе), но стеснялся признаться, боясь отказа? Смешно?А я поверил…
И поверил, и совершенно по-детски обрадовался, что сбылась моя мечта…Мда, права была моя матушка, когда говорила, что дураков не сеют и не пашут, потому чтоони сами вырастают.Вырос…Хорошо, что мама не дожила.Я тихонько заскулил, представляя себе, что теперь будет. Как, как можно было поверить, что я ему тоже симпатичен?! Причем настолько, что он тут же пригласит меня на свидание? Даже тот факт, что на свидание он меня пригласил к себе в квартиру, меня абсолютно не смутил…Да меня ничего не смутило, совершенно! Как послушный телок, краснея, бледнея и запинаясь, я уселся в его Бентли, всю дорогу ловил его взгляд влюбленными глазами…Представляю, как ему было смешно! Еще бы – такой нелепый, долговязый, неуклюжий, страшный и вдруг – влюблен! Да еще и сам признался, сам пришел, сам на все согласился…
Что же делать? Что делать?Тетка со свету сживет, только повод дай. И так постоянно сравнивает меня с Тринити и Троем. Не в мою пользу, понятное дело. Дескать, вот видишь, какие у меня детки славные получились! Не то, что у твоей матушки, прости Господи…И ведь самое ужасное, что уже вечером она все будет знать! Все, что случилось плюс еще тонну сплетен, домыслов и унизительных комментариев – уж Трин постарается! Прости меня, мама, сын у тебя и правда получился так себе…Вот бы все оказалось сном!Вот так глупо: сном, просто кошмаром, который закончится, оставив после себя неприятные воспоминания и только!Я даже закрыл глаза, плотно зажмурился в нелепой надежде.Но нет. Обидно, досадно, но, к сожалению, все чудеса в этом году уже забронированы, проданы или отданы нуждающимся.До дома я добирался, без преувеличения, закоулками, стараясь слиться со стенами. Получалось не очень, но, по крайней мере, никто не тыкал в меня пальцем, никто не смеялся вслух. Наверное, еще не все знают. Видимо, все начнется завтра…Обреченно вздохнув перед тем как войти в дом, я открыл дверь и попытался как можно незаметнее пробраться в свою комнату. Уже рядом с дверью меня настиг язвительный голос моей «любимой» сестренки:— О! Вернулся наш мистер Сексуальность?Я обреченно обернулся и уставился в насмешливые глаза Трин. Несомненно, она все видела. Мне конец...Девушка медленно, явно наслаждаясь производимым эффектом, подошла ко мне, обошла меня вокруг, словно рассматривая статую в музее:— Ну, кто бы мог подумать такое о нашем скромняшке? – негромко произнесла она прямо над моим ухом, так, что я невольно вздрогнул. – Тшшш, маленький, ну что же ты так пугаешься? Тебе еще с мамочкой разговаривать! – ехидно ухмыльнулась она, остановившись на расстоянии пары шагов от меня.— Ты закончила? – против воли во мне стала подниматься злость – на себя, на нее, на всю их безумную семейку, считающую что мир должен крутится только вокруг их желаний.
— О нет, котеночек, я только начала! —зло прищурившись, прошипела она, но тут же снова сменила тон на деловой. – Мать пока не знает, и в твоих интересах сделать так, чтобы она не узнала как можно дольше, не так ли?Я неуверенно кивнул.— И ты, конечно же, понимаешь, что в основном, это зависит от меня?— Чего ты хочешь? – я искренне недоумевал: что ей могло понадобиться от меня?— Пока – ничего. Но я что-нибудь придумаю, сладкий, — она вновь приблизилась ко мне на расстояние нескольких сантиметров. – Помни, теперь ты на крючке! – финальная злобная ухмылка, и я остался наедине с самим собой.
Вот что это было, а?Неужели тетка еще ничего не знает?Неужели все обойдется?Внутри меня затеплилась надежда, правда, омраченная плохим предчувствием – ох, неспроста Трин покрывает меня!Я все же проскользнул к себе в комнату и тут же застыл как вкопанный.
Ну, надо же! Сюрприз за сюрпризом! Видимо, все семейство Лабофф вознамерилось пообщаться со мной сегодня!
У окна прямой как фонарный столб стоял мой двоюродный брат, Трой.
Его я ненавижу ничуть не меньше, чем Тринити. Если не больше. Он самый высокомерный, надменный, холодный, злобный человек в этой семье. Если Трин и тетушка атакуют всегда в лоб, не скрывая своего ко мне «нежного» отношения, то этот всегда молчит, лишь смотрит своим ледяным взглядом и выдает нотации при необходимости.
— Трой? – холодно обозначил я свое присутствие.— Стэнли, — он обернулся ко мне.— Тоже позлорадствовать?Он молча смерил меня презрительным взглядом, выдержал паузу и произнес своим скучным бесцветным голосом:— Огласки избежать не удалось. Слишком многие в школе это, — кивок на стол, где лежал белоснежный конверт, — видели. Единственное, что ты пока еще можешь сделать — скрыть, кто именно тебя фотографировал. Соответственно, скроешь свою ориентацию. Хотя бы пока. Когда завтра начнется разбирательство – а оно начнется непременно – скажешь, что это была Патриция Смолвуд. Она подтвердит.Я ошарашено смотрел на Троя:— Ты… Зачем ты помогаешь мне?— Я помогаю не тебе, а своей семье, — даже не глядя на меня, закончил он разговор. – Спокойной ночи, Стэнли.Оставшись один, я открыл конверт. Так и есть. Все эти ужасные, позорные фотографии, а сверху – самая отвратительная, самая откровенная, самая унизительная.
Я лежу на животе, абсолютно голый, бледный, худой, со всколоченной шевелюрой, улыбаюсь тупой счастливой улыбкой, глядя в камеру щенячьим, влюбленным взглядом.Ох, дурак…Со злостью швырнув конверт на пол, быстро искупался и лег спать.Может, все же это окажется сном?..