1 (1/1)

"По жизни играю, я все секреты ваши знаю.Вы в зале сидите,И ваши нервы, словно нити,Надёжно пришиты к пальцам моим…"Король и Шут - "Марионетки"Всё началось два года назад. Отца повысили в должности, в семье стало больше денег, и мы, наконец, после выплат кредитов и ипотеки могли позволить себе посмотреть заграницу. Мама всегда мечтала побывать в столице моды и любви - Париже, отец жаждал покорить швейцарские Альпы, а я увлеклась Южной Кореей и захотела погулять по Сеулу.Решали мы недолго. Мои любящие родители, услышав от меня полный надежды возглас: ?О Боже! Я же смогу побывать в Сеуле!?, сразу же сдались и согласились, что уважить прилежную дочь-студентку важнее всего, что Париж и Альпы никуда не денутся и будут после Сеула однозначно.- В молодости экономили на всем, лучшие годы ушли на учебу и работу, выехать в деревню к родне – целое событие, на него еще деньги найти надо было. Бывало, жили на сухарях. Так пусть дочь пока молодая насладится жизнью, мир посмотрит, - авторитетно решил папа. – Квартиру, дом, машину купили, университет Лене оплачиваем, ты, Людмила, в мехах и драгоценностях. Пора путешествовать. Мы заслужили, - добавил он, глядя на маму. – Корея так Корея, езжайте. Остальное успеется.Все-таки, какие замечательные у меня родители, как они любят друг друга, как они любят меня. И сейчас я так тоскую по ним, аж сердце разрывается. Но радует, что у них все хорошо. А я как-нибудь сама выгребу.Судьбоносный момент случился после недели нашего пребывания в вожделенной стране. Я купалась в эйфории от посещения памятных дорамных мест, от обилия изображений айдолов, от внимания к моей персоне, – мне повезло родиться высокой блондинкой с зелеными глазами. За хорошие гены снова спасибо родителям. Мы с мамой сидели в кафе, и к нам подошел элегантный представительный абориген в возрасте, до этого сидевший за столиком чуть поодаль с чашкой кофе и наблюдавший за нами, сделал нам с мамой комплименты на неплохом английском, вручил визитку скаута модельного агентства, пригласил меня на кастинг.Получив в руки визитку, я ощутила, как сладко забилось мое сердечко, - стоит только использовать шанс и можно будет прославиться на весь мир. - Боже мой, о моей доченьке узнают все! – словно в подтверждение моих намерений воодушевленно воскликнула мама.Я прошла кастинг. Фотографы говорили мне на ломаном английском, что у меня уникальный типаж и энергетика, что я понимаю с полуслова, какой образ нужно создать, что со мной легко работать. То и дело я слышала ?красивая, красивая? в свой адрес. Мы заключили контракт. Справедливости ради, хочу сказать, что, несмотря на модельную внешность, в России я все-таки была и остаюсь ?одна из? - у нас много красивых девушек и женщин, как бы я не страдала от приступов тщеславия, я все-таки это признаю. И у себя дома я никогда не получала столько внимания и восхищения.Дальше все пошло как по маслу. Я стала студенткой по обмену. В Инстаграм ко мне стало добавляться все больше и больше людей. И даже в настоящее время у меня около девятисот тысяч подписчиков, даже с учетом тех, кто с грохотом от меня отписался, когда разразился скандал. Кажется, и сейчас продолжают отписываться, но я не захожу в интернет уже неделю, чтобы не читать про себя гадости и не ощущать, как со свистом лечу вниз.А тогда, два года назад, началась сказка – фэшн-мероприятия, съемки в рекламах, телешоу и сериалах, знакомство с (да чтоб они под землю провалились все!) топовыми айдолами. Я парила в облаках, купалась в лучах восхищения и зависти, проявляла невероятную работоспособность, меня хвалили за неконфликтный характер и желали со мной долгосрочного сотрудничества. Да уж, характер – это единственное, на что я могу положиться сейчас. Я никогда не была говном, не делала гадостей людям, даже в мыслях не желала никому зла, и судьба, наверное, должна надо мной смилостивиться. И я по-прежнему люблю людей. Даже когда говорят плохие и лживые вещи мне в лицо или за спиной. Знаю, что мне писали и пишут комментарии поддержки, но у меня нет сил их читать. И надо бы вообще закрыть все аккаунты как только найду в себе моральные силы выползти в соцсети.Началось все с того, что в один прекрасный вечер, после посещения мероприятия на Сеульской неделе моды, я вновь опьяненная и окрыленная восхищением и вниманием к своей персоне, ехала домой на шикарном, специально выделенном мне авто с водителем, мне пришло сообщение с незнакомого номера. Тогда я привычно подумала, что это очередной обожатель-фанат с признаниями в любви, предложением встреч и золотых гор, но чуть позже узнала, что это К. Д. – самый топовый среди всех топовых айдолов, чья популярность за границей уже вполне могла посоперничать с популярностью Мадонны или Майкла Джексона в их лучшие годы. Что уж говорить про родную Корею и в целом Азию – тут его готовы были чуть ли не канонизировать.В начале моей карьеры менеджер моего агентства дала мне мудрый совет, который я, как прилежный трудолюбивый котик, усвоила, но на волне продолжительного взлета благополучно забросила в самый дальний угол своего сознания. Она сказала: ?Что бы ни случилось, как бы ты не хотела, как бы к тебе не клеились, – никогда и ни за что не вступай в отношения с айдолами, если хочешь, чтобы твоя карьера и репутация в нашей стране не пострадали. Думаешь, вам удастся встречаться тайно? А вот и нет. Вы иностранки, вы на особом положении, и также по-особому, вас вышвырнут из агентства и из развлекательной индустрии, и отправят домой. Были уже такие самоуверенные красотки. Вообразили себе, что весь мир у их ног. Мы их быстро раскрыли, уладили с прессой, – нашему агентству не нужна подмоченная репутация, и всё – девочки на родине. Больше их ни одно агентство Кореи не примет?.Сижу и тоскую над загубленным. Далеко не всем людям представляется такая возможность жить, работать в свое удовольствие и получать при этом славу, восхищение и признание. Я же это пролюбила. Пролюбила в прямом смысле. Родители переживают, читая про меня статьи и обсуждения в интернете, - одно красочнее другого. Я говорю им, мол, да, у меня случился косяк, но сейчас все успокоилось, а в сети любят преувеличивать и писать гадости на пустом месте. В общем, дорогие папа и мама, всё у меня хорошо.Хотя нифига не хорошо. После того памятного первого сообщения с незнакомого номера, на меня посыпались градом признания в любви в СМС, доставки цветов, еды, драгоценностей в мою съемную квартирку в Каннаме.Позже мне стало известно, что это был сам К. Д. – сокровище нации. Я была на седьмом небе от счастья. Среди фанаток ходили слухи, что К. Д. отправляет зашифрованные послания в песнях, танцах и движениях на сцене и в жестах, словах на многочисленных телешоу какой-то своей тайной ?любови?, и многие тешили себя фантазиями на форумах, что это именно она – простая фанатка, засветившаяся на фансайне, и в которую он внезапно влюбился (боже, любовь с первого взгляда, какая прелесть, чтоб её нахрен), или же более реалистичный вариант, который я слышала от знакомых селебритис, – пересеклись на съемках, постояли рядом на бэкстейдже, станцевали вместе на сцене, и он воспылал. В общем, борьба за сердце принца Азии разразилась нешуточная. Легенду о тайной любви и скрытых знаках, как мне потом сказали некоторые серьезные люди из индустрии, поддерживало само агентство, – и без того высокие рейтинги К. Д. начали до такого неприличия зашкаливать, что объявлялись даже парни и взрослые мужчины, которые утверждали, что К. Д. – гей, и поет он о любви именно к кому-то из них. Строились самые невероятные теории, и почти каждую неделю находился некто, кого назначали ?вот той самой тайной страстью божественного К. Д., которой можно начинать завидовать самой черной завистью и искать в ней\нем недостатки?.К. Д. действительно был божественен, что даже я, как бы моя самооценка в Корее не взлетела, считала себя жалкой пригретой дворняжкой на его фоне. Он был идеален как певец, актер и танцор, играл на многих музыкальных инструментах, в редкое свободное время он писал картины, занимался благотворительностью, был заядлым кошатником, был со всеми приветлив и предупредителен, обладал высокой работоспособностью, его имидж никогда ничем не был запятнан, хоть и вокруг него постоянно вились слухи самого разного толка, но они будто бы к нему совсем не приставали, его айкью был в пятерке самых высоких по стране, он бегло общался на трех иностранных языках и он был умопомрачительно красив настолько, что были случаи попыток суицида из-за него даже у серьезных взрослых женщин, матерей семей и руководительниц бизнесов. Самый дикий слух про адски совершенного К. Д. был тот, где его подозревали в том, что он был вампиром – обсуждали на форумах его от рождения светлую кожу, светло-карие глаза, нетипичные для азиата, и его аллергию на солнечный свет. В то время как я, нареченная молвой ?ангелом с небес? и тоже в некоторой степени идеалом, катастрофически не могла в актерство (о чем мне намекал менеджмент), не умела рисовать, хоть и посещала в детстве художественную школу, и испытывала проблемы в изучении языка, так как не была типичным гуманитарием, меня больше привлекали точные науки. Слава Богу, что людям нравилось, как я принимала модельные образы, играла на гитаре, пела и танцевала.В общем, я расслабилась, отдалась чувствам, влюбилась, и нас застукали папарацци. Все рухнуло в одночасье, причем только у одной меня. Агентство и менеджмент К. Д. провернул все так, что их национальная звездочка снова оказалась в стане победителей, словно ничего и не произошло, а я стала шлюхой и коварной соблазнительницей. Пока мы были с ним в тайных отношениях, он показывал лучшие стороны себя, но я порадовалась, что у нас не дошло до секса. Иначе я чувствовала бы себя раз в сто более использованной, преданной и кинутой. И любовь его как корова языком слизала – карьера важнее. Двое суток я просто лежала на кровати, практически ничего не ела и не пила. То чувство, будто погрузилась в глубокую яму, из которой не выбраться. Любила я его сильно. А он даже не объяснился. В агентстве мне дали отгулы за свой счет, встал вопрос насчет дальнейшего моего сотрудничества с ними. Я понимала, что им не так-то легко отказаться от курицы, несущей золотые яйца, с учетом тех многих поклонников, которые все-таки продолжают меня поддерживать. И я надеялась, что для меня сделают исключение, и я не повторю судьбу уехавших на родину девушек. Я полюбила Корею.Женщина, сдававшая мне квартиру в Каннаме, попросила меня освободить жилплощадь как можно быстрее, так как под дверь некто повадился класть мне какашки и этим же дерьмом писать на двери слово ?шлюха? на трех языках – русском, английском и корейском, что, конечно же, напрягало соседей и квартиросдатчицу. И делали это настолько филигранно, что даже по камерам невозможно было отследить, кто этим занимался. Полиция была бессильна. Сейчас, когда мой мозг более-менее успокоился и разум очистился, я подозреваю, что это было с подачи самой квартиросдатчицы, которая была ярой фанаткой К. Д., и кооперировалась вместе с соседкой напротив, владелицей небольшого цветочного магазинчика – такой же вроде бы на первый взгляд серьезной бизнесвуман, которой так же снесло крышу от умопомрачительного К. Д. Читала я о славном русском обычае вплоть до революции 1917 года в деревнях мазать ворота дома, где жила девушка, вступившая в половую связь до брака, дегтем, что считалось позором для нее и ее семьи, и потом она подвергалась насмешкам и презрению. Прекрасно, блин. Такая развитая страна Корея, а нравы порой как в Средневековье. Я решила зайти в небольшое кафе на окраине Сеула, заказать себе кофе, успокоить нервы, полистать в телефоне предложения о сдаче жилья. Слава Богу, меня никто не узнал в огромных темных очках и в черном парике – лучше пока шифроваться, чтобы в том же самом кафе мне безумно влюбленные в айдолов подрабатывающие официантами школьники что-нибудь в заказ не подсыпали, а они могут. Несладкий капучино и тирамису – смысл моей жизни сейчас, и пусть это у меня вечерний жор, черт с ним, могу себе позволить. Хрен с ней, с фигурой, пока что, – мне нужно расслабиться и ощутить сладость бытия. А остальное подождет.Я спряталась в полумраке кафе, в самом дальнем углу, под мягким приглушенным светом настенной лампы, так напоминающей лампы в квартире моих родителей, подальше от снующих официантов и немногочисленных вечерних посетителей. Как же тут уютно!Я не знаю, сколько времени прошло. Я просто сидела, листала предложения по квартирам и не спеша поедала тирамису, запивая его капучино. И, возможно, мне снова будет сложно уснуть после кофе, но мне пофиг. Я рассматривала сидящих за столиками, входящих и выходящих в двери людей и немного им завидовала – все такие спокойные, улыбчивые. Кажется, у них все хорошо и спокойно в жизни. Не то, что у меня.В кафе зашел посетитель в медицинской маске, таких же огромных очках как у меня, весь закутанный с головы до ног в одежду, словно ассасин, - и не понять, что это за персона вообще, какого возраста, разве что ясно, что это мужчина ростом выше среднего. Он сделал заказ, взял с прилавка большую порцию кофе и направился… Стоп, кто это и зачем он идет прямо ко мне?!Мужчина вальяжно бухнулся на диванчик в моем укромном уголке напротив меня. Я офигела от такой наглости, но не смела что-либо сказать. Кусок тирамису застрял в горле, и почему-то стало очень страшно. В свете событий последнего месяца в моей жизни, я вообще боялась говорить что-то наперекор хоть кому, показывать свой привычный русский темперамент. Тем более, что за два года меня приучили в любой непонятной ситуации вежливо кланяться, улыбаться и всех уважать по умолчанию. В свете того, что за мою небольшую пока еще жизнь у меня столько всего произошло, если я сейчас что-нибудь мяукну, то непонятно как это в дальнейшем отразится на моей жизни и карьере. Я помнила, как пару недель назад я накатала эмоциональный пост с извинениями и пояснениями и получила угрозы порезать мне лицо или облить кислотой от группы неадекватных лиц – слава богу, что ими уже занялась полиция, и они получили жесткое общественное порицание. Одним словом, я получила всё для того, чтобы шарахаться от собственной тени.Загадочная персона тем временем быстро расчехлилась, пользуясь интимным полумраком и скрытостью уютного кофейного уголка. Я увидела его улыбающееся лицо и с трудом сглотнула кусочек застрявшего в горле тирамису, чтобы только не помереть бесславной смертью, подавившись.- Ким Намджун?...- Что, подруга, разжаловали? Сорвали эполеты? – подмигнув, спросил он.Все бы ничего, но проговорил он это все на чистом русском. Без акцента.