Эпилог (1/1)
Рука слушалась нормально, хотя Уве не переставал отпускать шуточки на тему странной внезапной татуировки. Напарник вообще очень долго смотрел на него, потом на потрепанного Кайю, а при виде Матэ его вообще перекосило. Марк еще ни разу не видел, чтобы Крегер к кому-то испытывал настолько сильную неприязнь с первого взгляда. Впрочем, глава Ордена умудрялся это успешно игнорировать все четыре раза, что они виделись. Он категорически запретил обоим ?пациентам? подниматься с постелей в течение суток и просидел возле них бессменно все это время, иногда ненадолго отлучаясь. Тогда вместо него дежурила Пиа. Женщина тоже выглядела не лучшим образом и слегка прихрамывала. Серкан пришел в себя только к середине следующего дня. Был жестко отчитан, напоен какой-то гадостью и уложен обратно. Все раны ему оставили открытыми и они быстро, буквально на глазах подсыхали и заживали. Раз в четыре часа Матэ их сам обрабатывал святой водой и еще как-то сильно пахнущей ладаном тягучей жидкостью. Священник терпел боль, только бледнел сильнее и после процедуры просил пить. Зайберт чувствовал себя на фоне него неприлично здоровым. А на фоне себя самого – неприлично слабым. Он с трудом мог удержать стакан. Хотелось плакать и ругаться, когда первые два раза, когда он просил воды, Матэ приходилось его поддерживать под голову, держа самому стакан.Более-менее в норму они пришли через неделю. Марку Уве выбил отпуск по состоянию здоровья. И нехотя буркнул, что ?чертов святоша? уладил все дела с капитаном и высокими чинами. Дело закрыли как обычное убийство с отягчающими, тело Яна убрали в морг и спустя три дня кремировали. Серкан попрощался с Пией, взял свою сумку и бросил ее на заднее сиденье машины.- Уверен, что тебе уже нормально за руль? – спросил он Марка, вызвавшегося отвезти их в аэропорт.- Потеряю сознание, я тебе скажу, - неуклюже пошутил Марк.Поговорить им так и не удалось. Поэтому Зайберт чувствовал некоторую неловкость. Его разум спокойно воспринял пережитое, он не подался в психушку (хотя Уве настаивал на осмотре психиатром), и все раны были в основном физическими. Да и те поверхностными. - Договорились, - фыркнул Кайя, закатывая рукава черной рубашки – пиджак лежал у него на коленях, у ворота не было и намека на колоратку. - У тебя так всегда? – вдруг спросил Зайберт.- Как?- С такими уродами разговоры?- Нет, - засмеялся священник, - таких, слава Богу, мы встречаем редко. Не так уж много высших тварей Ада здесь.- Это радует. Но ты однако не уступаешь им в искусстве недоговаривать.Серкан устроился поудобнее, слегка отклонился к дверце и скрестил на груди руки.- Это ты о чем?- О том, что ты мне и половины не сказал. И вообще…- Вообще, признаюсь тебе, я не сказал тебе и трети. И не скажу. Пока.- Обнадеживающе. Мне не дает покоя одна вещь… ведь Ян или кто это там был, совершенно прав, что за Веру ты получаешь вседозволенность…- Это не так, - Серкан резко дернул плечом. – Совершенно не так. Максимум я получил немного больше свободы. Но еще больше ограничений и обязанностей. Приезжай к нам. Я тебе расскажу.Зайберт с сомнением покачал головой. Перед глазами не к месту вспомнились несколько картин, показанных ему существом из ада про Кайю. Его искаженное сначала гневом, потом удовольствием лицо…- Ну и постные же у вас рожи, скажу я, - у машины, словно из-под земли, вырос Матэ, сунулся в раскрытое окно, сверкая улыбкой. Хмурым его Марк видел только те самые первые сутки. После этого мужчина всегда светился улыбкой. Он словно излучал свет и хорошее настроение. И очки, задранные на макушку, очень напоминали рога. - Кайя, ты уже позвал бравого офицера в наши ряды? Ты подумай… у тебя хорошо вышло.- Ага, полежать куском мяса,- возразил Марк.- Я бы не сказал, - Матэ протянул руку и пихнул его кулаком в плечо, потом потянулся, и уперся в подголовник.Зайберт заметил странной формы кольцо у него на безымянном пальце. Где-то он его уже видел. Глава ордена по-детски дернул Кайю за кудри и уселся на заднее сиденье.Всю дорогу до аэропорта они молчали. Серкан дремал, Матэ напевал что-то себе под нос и явно не из церковных гимнов. А Марк вспоминал, где он мог видеть золотую безделушку.И уже после того, как дал обещание прилететь все-таки в штаб-квартиру Ордена через три недели, помахал Кайе и Матэ, уходящим на самолет, он вспомнил.То самое туманное виденье, где Серкана кто-то крепко держал в любовном порыве. На пальце у держащего было именно такое кольцо.