Часть 1 (1/1)
Жвачка давно стала безвкусной, а челюсть ныла. Марк смотрел на дорогу, морщась от серого света и силясь разглядеть хоть что-то дальше метра перед капотом. Дождь хлестал? как из ведра, заливая стекло. Захлебывающиеся дворники не справлялись совершенно. - Может, все-таки остановимся? – Уве с кривой ухмылкой смотрел в окно.- У нас вызов, - напомнил Марк напарнику, сигналя какой-то бабуле, которой не сиделось с внуками дома и понадобилось переползать дорогу именно посреди непогоды. – Хорошо хоть дождевик красный. - Ты непочтителен к старшим, - засмеялся Крегер, поправляя пижонские очки в узкой оправе – Марк до сих пор смеялся, что тот больше похож на богемного аристократа, чем на полицейского. - Сбить было бы непочтительно, - улыбнулся Марк. – Не могу я остановиться. У нас вызов.- Какой ты правильный, иногда подташнивает.Зайберт аккуратно вписался в поворот. До церкви оставалось полкилометра, но при таком дожде, когда приходилось ползти со скоростью пешего человека, они приедут даже позже судмедэкспертов.- Полчаса уже все равно ничего не решат, - продолжал беззлобно ворчать Уве. – Не ?горячий? же вызов.Марк опять промолчал, сосредоточенно крутя руль.Через целую вечность впереди сквозь серую пелену пробились сине-красные маячки патрульных машин. Дождь, как назло, припустил еще сильнее, и пока они пробежали до крыши, вымокли до нитки.Уве вошел первым в приоткрытую дверь, а Марк по привычке задержался, оглядываясь. На углу, прижавшись спиной к зданию, стоял невысокий мужчина в вымокшей летней куртке и курил, держа сигарету в чашечке ладони. Марк присмотрелся. Показалось, что на черной рубахе у горла блеснул пасторский воротничок. Незнакомец поежился и отвернулся.- Привет, Ричи - поздоровался Зайберт, пройдя притвор и завидев высокую смуглокожую брюнетку в униформе. – Что тут у нас?- У нас тут хрень какая-то неясная, - женщина скривилась. – Какой-то ублюдок… сам иди глянь. Еще не забрали.Марк молча кивнул и пошел по наосу. Справа почти у средокрестия сгрудились еще трое патрульных. Самый старый из них, Фаргус, сдвинул фуражку и тер лоб, качая головой. - Невесело, напарник, - Уве неслышно появился с другой стороны. - Смотри куда ступаешь.Ботинок сыто чавкнул, Крегер одарил напарника ледяным взглядом и ушел к патрульным. Марк присел на корточки. Столько крови в человеке быть просто не может. По определению. На полу растеклась густая маслянистая лужа. Не лужа, море. В тусклом освещении кровь казалась черной. Волоски на шее встали дыбом, следом за ними - на руках. - Где тело? - Не знаю, - Ричи, шедшая за Марком, вздохнула. – Тут совершенно ничего непонятно. Ты глянь на алтарь поближе.- Что за надписи? – Зайберт наклонился, разглядывая невнятные закорючки: они шли по алтарю, за ним, почти до самой стены.Патрульная пожала плечами.- Я не понимаю ни одной буквы, слава Богу. - То есть тело не нашли?- Нет. Мы осмотрели все, проверили боковые нефы – там кстати ни капли крови. Она только здесь. Лужа и надписи. Наш судмед считает, что в нее что-то добавили, чтобы она не сворачивалась и не засыхала. Но это точно кровь. - Человеческая?- Надо ждать подтверждения.-В любом случае, тут надо было не одного завалить, чтобы такое количество вылилось. Может, кто-то просто ограбил станцию переливания крови? Проверь по базе вызовов. Тогда нам будет проще, я с Уве уберусь и не буду действовать на нервы твоим приятелям.- Ты все равно им действуешь на нервы, - женщина грустно улыбнулась. – У патрульных примета – если Марк приехал на вызов, особенно если был рядом – жди неприятностей.- Ну спасибо!- Не за что. Женщина отошла, оставив Марка одного. Полицейский покрутил головой. Негромкие разговоры, неразборчивый шепот - слова липли к стенам, взбираясь к своду.Зайберт глянул наверх.- Эй! – позвал он громко, привлекая к себе внимание, указал рукой. – Я нашел тело.Все запрокинули головы. Рядом с купольным возвышением прямо к балочному перекрытию было прибито тело мужчины в черном. Кто-то закричал и заплакал. Женщина. Странно, что Марк не заметил сразу женщин кроме Ричи. Но она-то точно не могла так визжать. В участок начали собираться только через три часа. Большую часть времени потратили на бумаги, меньшую – чтобы снять тело. Оказалось, это священник. Кто способен на такое варварство – ни у кого версий не было. Местные сестры только плакали и разводили руками. Ни версий, ни здравого смысла – ни черта. Уве тихо ругался под нос, пообщавшись с капитаном, и вовсе впал в мрачную задумчивость. Поди, начальство не обрадовалось такому. Кто будет радоваться психу в городе? Весьма изобретательному психу, раз сумел каким-то образом поднять убитого на такую высоту. Ни приспособлений, ни лестниц они не нашли. Как будто пастора туда просто подкинули, для верности прибив несколькими толстыми длинными гвоздями. - Едем? – Крегер снял очки, сунул их в карман рубашки и потер глаза. – Если журналисты прознают, нас разорвут на части.- Почему нет капель крови? – вместо ответа спросил Марк – он сидел в первом ряду, вытянув ноги, и смотрел на ровную темно-бордовую лужу. - Что?- Почему нет крови нигде, кроме этого и надписей? Как он мог так аккуратно все сделать?- Если бы я знал ответ на твои вопросы, то был бы по меньшей мере комиссаром. Поехали, нам тут уже делать нечего. В дверях они столкнулись с тем самым мужчиной, что курил… ворот черной рубашки был расстегнут на две пуговицы. Никакого воротничка, несмотря на типичные черные брюки и пиджак, который он сейчас держал на локте. С него капала вода. Мокрые волосы облепили голову и щеки, завиваясь на концах. Живые черные глаза осмотрели полицейских с ног до головы.- Простите, здесь место преступления, - Уве, как всегда, сохранял вежливость. – Сюда нельзя. Мужчина скупо улыбнулся. - Мне можно. Я приехал к отцу Фредерику… - Вы были знакомы с убитым? – Марк впился глазами в худое бесстрастное лицо.- Нет. Меня к нему направили общие знакомые.- Зачем? - По делу церкви.И снова скупая улыбка и горящие, как угли, черные глаза. - Когда вы приехали?- За пятнадцать минут до патруля. Это я их вызвал.- Почему нам никто не сказал?! – возмутился Зайберт.- А это имеет значение? - Все имеет значение.Уве удивленно смотрел на напарника. Обычно Марка звали каменным истуканом – он не выходил из себя почти никогда. Правда, если выходил – один раз такое случилось – под раздачу попали все. И сам Марк. Отделавшись выговором в устной форме без занесения. А тут он вскипел буквально за пару секунд, обменявшись парой взглядов с этим странным парнем. - Простите, - вдруг улыбнулся мужчина и лицо его на секунду преобразилось. – Я не подумал. Слишком все неожиданно случилось.- Вы видели тело убитого, когда вошли?- Нет.Зайберт отчего-то моментально уверился, что свидетель врет. Причем нагло, в лицо, не дрогнув ни единым мускулом. Но никаких доказательств тому не было. - Ладно. Не уезжайте пока из города. Вам придется дать показания.- Хорошо, - снова кивнул тот. – Я пока никуда не собираюсь.- Что с тобой такое? – поинтересовался Уве в машине у мрачно выковыривавшего последнюю сигарету из пачки напарника. - Ничего, - сквозь зубы буркнул Марк, матеря упрямую палку для курения. – Надо было этого парня сразу за шкирку и в участок. Не нравится он мне.Крегер опустил окно, высунул руку, ловя последние редкие капли и промолчал.- Я дома! – сообщил Марк прихожей, стягивая себя куртку, за ней промокшую от пота футболку.В комнате заскреблось, и сонная Лисбен вышла на свет, повиливая хвостом и делая вид, что она спала на коврике.- Да-да, я так и поверил, что ты не лежала на подушке.Марк присел на корточки, потрепал собаку по ушам. Та, прекрасно зная, что этим наказание и ограничится, лизнула хозяина в щеку и порысила на кухню, намекая на кормежку. Покормив собаку, Марк сунулся в холодильник, обнаружил там что-то на вид съедобное, оставшееся со вчера и завернутое в бумагу, запихнул в микроволновку и открыл пиво.Опять пошел дождь, барабаня по стеклам. Лампочка тускло мигала, грозясь умереть, но менять было лень. Марк просто выключил верхний свет и включил настольную лампу. Та сначала бодро разгорелась, но потом тоже стухла, иногда помигивая.Он упал на диван и закрыл глаза. Плотно навалилась усталость. Вырубиться прямо на месте не давал только голод. Микроволновка пискнула, Лис призывно гавкнула. На улице громыхнуло – ливень сменялся грозой. Полыхнуло на все небо. Марк с недовольным скрипом поднялся. Снова сверкнуло. На мгновение в окне мелькнул силуэт человека. Следующая вспышка показала стоящую на дороге собаку.Лисбен встопорщила загривок и принялась противно глухо брехать на одной ноте.- Лисси, замолкни, - Зайберт показал собаке кулак и открыл пищащую микроволновку.- Какого черта?! Бумага, в которую была завернута еда, оказалась покрыта бурыми корявыми значками. Причем Марк готов был заложить последнюю рубаху, что ничего подобного не было. Забыв про желудок, он развернул промасленный обрывок и попытался разобрать. Смутно знакомо. А когда до него дошло, то лоб мгновенно покрылся испариной. Те же самые знаки сегодня он видел на алтаре, написанные кровью. Рука автоматически выхватила пистолет. Марк напрягся, вслушиваясь в тишину квартиры. Снова забрехала Лис.Зайберт проверил квартиру, дверь, окно. Все чисто, никаких следов взлома или проникновения. Тишина. Лампочка снова замигала. Больше свет нигде не включился. Он распахнул дверь и выглянул в коридор. Никого. Из-за соседней двери едва слышно бормотал телевизор. Лисбен неожиданно успокоилась, прицокала и тоже с любопытством выглянула из квартиры. По ее собачьему мнению там не могло быть ничего интересного, кроме лестницы на улицу, но если хозяин смотрит – можно тоже глянуть.Марк вернулся и взял телефон.- Уве? Ты еще не спишь? Да, я понимаю… нет, ко мне кто-то залез. Чертовщина какая-то. Что? Полицию вызвать? Все, иди. Спокойной ночи. Мир не сошел с ума, раз ты все такой же. Знаки с бумаги никуда не исчезли. Жалко собака не умеет говорить. На всякий случай, Марк сфотографировал бумагу с обеих сторон, потом уселся и поднес лист к свету. Буквы сразу же начали бледнеть. Пришлось поспешно отдернуть. В тени ничего не изменилось. Он понюхал бумагу – та пахла жареным мясом и сыром – лизнул крайнюю букву. Ничего. Свет мигнул и окончательно погас. Лисбен недовольно заворчала. Под потолком в ответ недовольно загудело. Все лампочки разом включились, залив комнату нестерпимо ярким холодным светом.Марк непроизвольно зажмурился, а когда открыл глаза, обнаружил, что лежит на полу возле дивана, сжимая в руках мятую промасленную бумагу. Ни одного значка на ней не осталось.Выпив бутылку пива залпом, Марк посидел, потер макушку и решил подумать обо всем утром. Потому что голова грозилась лопнуть. Следующий день начался с многочисленных вызовов. Везде драки. Район вокруг церкви, где вчера они нашли тело и странные знаки, сошел с ума. Семь актов бытового насилия. Пять попыток убийства. Три удавшихся. Жестокое обращение с животными. Один малолетний ублюдок выбросил из окна второго этажа разрезанную кошку. Она свалилась на проходящую мимо женщину с ребенком, угодив прямо в коляску. - Мир сошел с ума, определенно, - Уве с отвращением отбросил рацию, пнул колесо и выругался.Марк еще никогда не слышал, как напарник матерится. - Еще один вызов, - Крегер взял себя в руки. – И потом в участок. Капитан хочет уточнить по поводу вчерашнего. Мэр сильно волнуется. Оказывается, с погибшим священником они были знакомы. Так что мало того, что у нас псих-убийца, так теперь еще на шее висит злобный мэр, который, как всегда, будет требовать немедленного раскрытия дела. Чуешь?- Чую, - Марк прикидывал, рассказать напарнику про свои вчерашние злоключения или нет.С утра он проверил бумагу – никаких знаков не обнаружилось, Лисбен – собака недовольно покосилась на него. И телефон. Фотография никуда не делась. - Ладно, поехали, посмотрим.Смотреть оказалось не на что. Обычная картина – муж хватил лишку и поднял руку на жену. Дверь не открыли, пришлось вышибать. Испуганная заплаканная женщина сидела в углу, закрываясь руками. На плечах, лице и шее багровели синяки. Разгоряченный выпивкой и безнаказанностью, муж бросился на них, но Уве ловко подставил ему ножку, а Марк мощным тычком отправил на пол. И только потом узнал. Когда застегивал наручники. - Это Расти, - Уве нахмурился. – Патрульный. Мы вчера виделись на месте преступления… в церкви.Расти невнятно ругался, обещая им все кары мира, в целом, и порвать на куски, в частности. И вдруг обмяк, захрипел. Его жена закричала, бросаясь к мужу. Уве вывернулся из-под ее руки, ухватил женщину в охапку и встряхнул.- У него бывают приступы?Она затрясла головой, заливаясь слезами.- Он часто вас бьет?Снова отчаянное мотание. Она слизывала выступающую на губе кровь, и в глазах отражалась бездна ужаса и непонимания.Марк в это время снял наручники, уложил патрульного на бок и прижал голову, чтобы не бился об пол. Изо рта текла пена, он силился что-то сказать, но выходили хрипы. Уве вызывал скорую и запрашивал данные. ****- Она утверждает, что муж никогда не поднимал на нее руку.Марк затянулся, с отвращением сплюнул.- Я звонил его сослуживцам, спросил Ричи – говорят то же самое. Не агрессивен, уравновешен, нормальный, не пил, не курил…Уве взял у него сигарету, затянулся, вернул, кривясь и сплевывая. - Что-то не так. Может, нам какой наркоты закинули новомодной?- Тогда уж распылили в воздухе. Потому что я тоже…- Что, сейчас вмажешь мне с ноги?- Нет…Зайберт выбросил сигарету и присел на корточки. Покусал губу, не решаясь. И все же выложил напарнику про вчерашнее. Показал фото на телефоне. -Очень интересно... ладно, поехали все-таки в участок, а то капитан с нас шкуру без всякой мис…Заверещал телефон.- Это Ричи, - Марк поднес трубку к уху и тут же отставил – оттуда донесся леденящий душу вопль. Они не сговариваясь бросились к машине, наспех сообщив подъезжающей смене, которая должна была оформлять происшествие, что им срочно надо.К дому Ричи они подъехали уже одновременно со скорой. Кто-то из соседей вызвал. Медиков придержали, от греха подальше. Марк едва не снес дверной косяк. Уве остановился рядом с соседями – они вцепились в него, как в спасательный круг, наперебой рассказывая об увиденном и услышанном.Ричи лежала на полу, сжимая в руке табельный пистолет. Все пространство гостиной заполняли брызги, капли, лужи, потеки крови... словно здесь взорвалась бочка с краской. С такой кровопотерей люди точно не живут, но Марк все равно проверил пульс. - Быстрее!! Она жива!!Зайберт бегло осмотрел женщину. На теле не оказалось никаких видимых колотых или резаных ран, только след от ударов по основанию черепа и лицу. Его тут же отстранили медики, засуетившиеся вокруг Ричи. Им пришлось изрядно потрудиться, чтобы не вляпаться в красное. - Марк! – Уве обошел комнату и смотрел на что-то у комода. – Иди сюда… На полу змеились уже знакомые символы. Они уходили под комод, хотя никаких следов того, что его двигали, не было.- Твой наркотик и меня достал, - мрачно промолвил Крегер. – Теперь мы все заболели, потому что я тоже вижу эти чертовы знаки. Он окунул палец в густую кровь, растер между пальцами, принюхался. Зайберт достал из кармана телефон и сделал несколько снимков. - В церкви ничего не пропало, - заметил он задумчиво. – Наши нащелкали прорву фотографий, а уборщики потом кровь вывозили несколько часов. Если предположить, что это дело рук одного и того же человека… погоди. - Еще бы понять, что здесь написано. Я вчера перед сном покопался в источниках. Ничего похожего. Это просто набор каких-то крючков, бессмысленный и не похожий ни на один существующий язык.- А шифр? Может, условные обозначения?Уве с укором посмотрел на напарника, потер шею.- Нет. Если только кто-то изобрел свою закорючную систему. Но это нам не даст никаких результатов. Кроме того, что автор, скорее всего, психически неуравновешен. Это мы и так знаем. - Хорошо, - Марк краем глаза наблюдал, как Ричи уложили на носилки – медик кивнул ему, написал на бумажке, в какую больницу забирают, и они ушли. – Давай подумаем, почему она?- Была на месте преступления вчера?- Значит, убийца тоже там был, если запомнил ее в лицо. Нужен список всех, кто вчера давал показания в церкви. Надо прошерстить. Если это действительно псих, то мы могли сразу не заметить.Кто-то из соседей окликнул Уве. Марк набрал участок. Трубку взял дежурный, и полицейский попросил переключить на секретаршу капитана. Хорошенькая Вероника, хрупкая блондинка с милой улыбкой и наивными глазами, знала всех и вся в городе, за пределами города, а иногда казалось, что и по всей стране. Неизвестно, как и почему, но если нужны были связи, проще попросить Веру с кем-нибудь свести, чем пользоваться многолетними собственными знакомствами.- Ты перестал от меня прятаться? – спросила вместо приветствия Вероника, и Марк запоздало вспомнил, что действительно избегал ее из-за недоразумения с кино.Он пригласил ее сходить после работы в кино, а Вера поняла это, как он ее пригласил на свидание. Получилось неудобно, потому что Марк пригласил только в кино. Уве неделю втолковывал напарнику, почему ему лучше не появляться в офисе шефа, пока девушка не успокоится. - Вера, я готов искупить все и сразу, но мне очень нужна твоя помощь.В трубке тяжело вздохнули.- Валяйте, сержант, что вам там приспичило, раз вы готовы откупиться натурой?- Ты про вчерашнее слышала?- Весь город слышал… ужасно.- Дело видела? – в трубке теперь фыркнули. – Написанные знаки. Я… я сейчас у Ричи, здесь тоже самое.- Боже, она мертва?!!- Нет, жива. Вера, мне очень надо понять, что тут написано, потому что пока в деле ни одной зацепки. У тебя есть кто-нибудь, специализирующийся на … не знаю, на странных письменах, кто может помочь? Уве считает, что это абракадабра, но вдруг…Вероника на мгновение задумалась. На фоне ее дыхания слышался разговор на повышенных тонах. Голос начальника участка было трудно перепутать – он говорил прокуренным басом, а когда неконтролируемо орал срывался на фальцет. - У меня нет, но есть, у кого спросить. Я перезвоню.Марк сунул телефон в карман и какое-то время безучастно наблюдал за перемещающимися по квартире криминалистами. Один что-то нашел на дверном косяке. Крегер хлопнул напарника по плечу, заставив вздрогнуть.- Нашли свежие отпечатки на двери, на комоде. Они идентичны. Теперь надо понять чьи. Хозяйке они вряд ли могут принадлежать, по крайней мере, Крис так утверждает. Они хорошо знакомы с Ричи. - Муж?- Он живет в другом городе, я уже послал запрос… но думаю нет. Она с кем-нибудь встречалась?Уве пожал плечами.- Я не настолько тесно с ней общаюсь. Надо спросить у коллег. - Надо спросить у Лукаса… - возразил Марк, имея в виду сына Ричи.- Он вернулся в город? – удивился Крегер. – Опять проблемы в колледже?- Нет, закончил просто. Переехал летом. Я помогал обустроиться. Он в прошлый раз окончательно завязал со всякими глупостями.- Или просто перестал попадаться на мелочах, - скептически хмыкнул Уве. – Хорошо… вызовем или съездим?- Учитывая, как у нас там орет начальство, давай лучше прокатимся. Под горячую руку не хочется… больно это.Уве рассмеялся. Очень уж по-детски скривился напарник.Лукас оказался дома и спал. Сонный и всклокоченный он долго не открывал.- Марк? – всполошился парень, едва разглядев, кто к нему пришел. - Что такое? Мама?Уве оттеснил плечом Зайберта и потянул Лукаса вглубь квартирки.- Садись, сынок. Успокойся. Мама жива, но в больнице.- Господи, что случилось? – парень вцепился в футболку Марка мертвой хваткой.- На нее напали. Все будет хорошо.- Кто? Почему? - Мы пока не знаем, - Зайберт силой усадил его на диван. Уве уже гремел на кухне посудой. Вернулся, неся стакан с крепким кофе. Оставалось загадкой, где он вообще смог за короткое время нарыть кофе на незнакомой кухне да еще и сварить.Сын Ричи затравленно смотрел на Марка.- Мне можно к ней?- Да. Отвезем потом, - полицейский тяжело сел рядом с Лукасом, сцепил руки в замок и вздохнул: допрашивать родственников в мягкой форме у него никогда нормально не получалось. - Скажи, она с кем-нибудь встречалась последнее время?- То есть? – парень непонимающе моргнул. – А! Нет… они с Питером расстались пару недель назад. - По чьей инициативе?-По маминой. Он последнее время начал пить. А она не выносит этого. Несколько раз ссорились. Питер приходил, спрашивал совета. Я его честно послал. Это не моя жизнь, мама сама могла разобраться.Марк потер макушку. - Он разозлился?Лукас пожал плечами. Входной звонок противно звякнул. Лукас подорвался с места. Уве едва успел его перехватить.- Ждешь гостей? – подозрительно спросил Марк, вставая и машинально расстегивая кобуру. - Это Мария… В дверь снова позвонили и женский голос назвал Лукаса по имени. Уве предельно осторожно распахнул дверь. Стоящая в корриде пожилая женщина шарахнулась в сторону от неожиданности. В руках она держала переноску с грудным младенцем. Девочка, судя по розовой распашонке, водила ручонками, непонимающе хлопая глазами, и увлеченно сосала пустышку. Крегер тут же рассыпался в извинениях, выдав свою обычную холодно-вежливую улыбку, которая внушала уверенность, как скальпель в руках хорошего хирурга – страшно, но полезно. - Герр Перман? – женщина удивленно воззрилась на здоровенного Марка с пистолетом в руках и Уве, блокирующего коридор. – Что происходит?- Все хорошо, Мария, - Лукас взял из переноски малышку. – Это мамины друзья. Проходи.Ребенок вдруг недовольно сморщился и издал пронзительный писк. Уве тут же скривился, жестом показал, что подождет в машине и испарился. Крегер спокойно мог исследовать трехдневный труп, но на дух не переносил грудных детей. Женщина, все еще подозрительно косясь на Марка, вошла, забрала девочку и скрылась в другой комнате. - Так что насчет этого Питера? Он злился, что они расстались?Парень наморщил лоб.- Да... нет. Ну... он был расстроен, но не так чтобы слишком. Скорее всего он бы запил... думаешь, это он?- Не знаю. Где живет знаешь?- Где-то был записан его адрес… погоди…Парень вышел, долго громко в чем-то рылся и вернулся с обрывком блокнотного листа, на котором старательно был выведен адрес и телефон.- Спасибо, - Марк покачался с пятки на носок. – А это… ребенок?Лицо Пермана осветила счастливая улыбка.- Это Миа… она моя дочь.Зайберт согласно покивал, думая о своем. Версия с отвергнутым любовником провалилась в зародыше, хотя он на нее и не рассчитывал. Слишком хорошо, так просто раскрыть два убийства нахрапом с первого выстрела.Уве стоял возле машины.- Что? – Марку не понравилось выражение лица напарница.- Еще три вызова только что. Мы не поедем, нас персонально затребовал капитан. Но… в одном случае опять море крови и надписи. Правда приехавший патруль уронил что-то в кровь, и половина букв размазалась. Самое интересное, знаешь что? Напали на Андрэаса Шнаха.- Это кто?- Он был вчера в церкви. Из криминалистов.- Хм... что-то мы упускаем. Надо расшифровать эти чертовы письмена.- Что ты в них так вцепился? – Уве раздраженно передернул плечами. – Думаешь, там тебе прямо имя преступника написано?Зайберт нацепил бейсболку козырьком назад и не стал отвечать. Доводить лишний раз человека, когда он на взводе, нет смысла. Да и не мог он объяснить, с чего так прицепился к этим знакам. Но ему упорно мнилось, что в кровавых закорючках кроется какая-то важная суть. В участке раздраженный капитан с полчаса полоскал им мозги, стращая всеми карами, вплоть до лишения значка. Правда потом быстро очухался и пообещал отправить в патрульные, куда-нибудь в совершеннейшую клоаку. Марк про себя думал, что так можно обозвать любой район, за исключением, пожалуй, фешенебельного западного. Ему было глубоко плевать, чего хотят высокопоставленные чиновники. Он бы и без того рыл землю ради этого дела. А теперь уж, когда пострадали знакомые… Интересно, если просветить капитана, что за сегодня к случаю в церкви добавились еще два схожих, причем оба раза в них были замешаны полицейские, вчера присутствовавшие на месте убийства священника, его сразу кондратий хватит? Или он тогда прекратит орать и тихонько пойдет запивать горе виски? Видимо, все отразилось на его лице. Уве пересел поближе, уперся ногой в ножку его стула и одними губами обозвал идиотом. Зайберт едва досидел до конца внушения. Как только капитан послал их к такой-то матери, он пулей выскочил из кабинета и принял охотничью стойку у стола Вероники. Пустого. Девушка куда-то вышла. Крегер с каменным лицом прошел мимо. - Зайберт? Не наслушался еще? – капитан выглянул из кабинета. - Мне нужна Вера.Другой бы моментально получил выволочку, что секретарша шефа – это запретный плод, и каждому, кто попытается наложить на него руку, ждет отрывание всех подвернувшихся конечностей. Но только не Марк. Он стоял с такой честной физиономией – ни намека на улыбку, глаза серьезные и весь вид выражает сосредоточенную работу мозга - что капитан только махнул рукой и закрыл дверь на ключ. Вероника вернулась минут через пять, груженая круглым подносом, заваленным всякой всячиной, от салфеток до печенья. Марк подхватил ношу, составил на стол и заискивающе улыбнулся.- Можешь не изображать тут, - фыркнула Вера, падая в кресло и стаскивая туфли на каблуках.Под столом у нее жил небольшой отряд из разноцветных тапок… не тапок, туфлей, но без каблука, или как там у женщин это называлось. У Зайберта всегда начинался приступ неудержимого смеха, когда девушка выгребала это богатство и начинала пробовать разобраться. - Извини.- За что?- Не знаю… ты узнала?- Очаровательно, - снова фыркнула секретарша, но решила не обострять ситуацию. – Узнала. Оказывается, никто понятия не имеет, что это за закорючки. Но! В город приехал специалист по истории из какого-то ордена. Они специализируются на древних тайных записях и языках. Это единственное, что я могу тебе предложить.- Отлично. Где мне его найти?- Пожалуйста, - Вероника вздернула брови.- Спасибо тебе большое, - Марк вытянулся и состроил благодарную мину. – Так где мне его искать?Вера вздохнула, понимая, что больше ничего не добьется. Если Марк вцеплялся в одну идею, то другие в его голове не задерживались. Иногда Вера раздумывала, если бы у него были серьезные отношения, его пассии пришлось бы мириться с тем, что вечером он рассказывал бы ей обстоятельства очередного дела, где кто-то кого-то настругал в фарш.Получив от Вероники бумажку с адресом и телефоном, Зайберт перегнулся через стол, чмокнул ее в щеку и вышел, на ходу доставая телефон из кармана и набирая номер. Когда в трубке откликнулся женский голос, он тут же взял быка за рога, представившись и спросив, может ли герр Кайя проконсультировать его по важному в расследовании вопросу. Женщина опешила от напора, но потом попросила подождать и через минуту вернулась, сообщив, что Марк может приехать прямо сейчас.- Куда это ты? – удивленно спросил Уве, оторвавшись от отчета и наблюдая, как напарник создает последствия торнадо на своем рабочем столе. - Посоветовали, к кому с нашими письменами обратиться. Я быстро проверю эту зацепку и вернусь.Крегер проводил его взглядом и вернулся к ?любимым? бумажкам. К удивлению Марка, по адресу оказался небольшой особнячок мрачной наружности в двух улицах от той самой церкви. Припарковаться пришлось в начале, почти у перекрестка и спускаться в них по пустой, словно вымершей улице до нужного дома. Где-то в переулках истерично гавкала собака. Летний ветер, сухой и горький, швырял под ноги пыль. У самого порога в две ступени в ноги Марку бросилась грязная газета. Рваная бумага облепила ноги и стянула, как веревкой. Зайберт споткнулся, уцепился за чахлый заборчик, едва не встретившись носом с асфальтом. Газета впилась мертвой хваткой, Марк с удивлением понял, что ему больно. Остервенело отрывая бумагу, он ругался под нос. - Помочь? – раздалось насмешливоеПолицейский поднял голову. В проеме двери стоял уже виденный на месте преступления кудрявый невысокий мужчина. На расстоянии выражения глаз не видно, но он открыто ухмылялся.- Я уже справился, спасибо.Зайберт оторвал последний приставший обрывок и отшвырнул его в сторону. Газета, как ни в чем не бывало, прошуршала дальше. - В полиции учат справляться с бешеными газетами? Марк нахмурился, пытаясь понять, над ним издеваются или просто шутят.- По-разному. Что вы тут делаете?- Временно живу. Заходите. Вы хотели меня видеть…- Я? – Марк моргнул, потом сложил два и два. – Вы Кайя?- К вашим услугам, - снова издевательская ухмылка. – Проходите в дом. Не будем разговаривать на улице.Как будто их тут могли подслушать. Кто? Скулящая собака? Марк поморщился, потер затылок и обернулся. Улица оставалась неестественно пустой. Пусть не основная дорога, но для города эта пустота и тишина казалась странной. - У вас необычное имя для священника, - входя, сказал Зайберт, сверху вниз глядя на Кайю. - Почему?- Я считал, что при принятии сана…- Все бывает, поверьте. В нашем ордене принято не менять имена, данные от рождения.- И ходить в простой одежде? – съязвил Марк, разглядывая расстегнутый ворот черной рубахи. Кайя в очередной раз улыбнулся.- Да, - пожал он плечами и вытащил сигарету. – И многое что еще дозволяется в ответ только на одно.Марк наблюдал, как он прикуривает и глубоко затягивается.- И на что? - На веру, - серьезно ответил священник и поднял сигарету. – Это мой крест. Мне позволено в обмен на веру.- Интересный постулат.- Скажите, вы верите?- Скорее нет.- Почему? – Кайя кивком указал на деревянное кресло у окна.- Это долгая история, - попытался избежать ответа Зайберт, садясь. - Вы торопитесь? – насмешка вновь вернулась.Марк помолчал, оглядывая комнату. Стоящая на тумбочке в углу лампа, несмотря на ясный день, была включена и слабо мерцала, иногда мигая. На грани слышимости противно зудело напряжение. - Да… нет. Но давайте повременим с исповедью. Кайя согласно наклонил голову, привалился плечом к стене и продолжил курить, разглядывая собеседника и ожидая от него начала разговора. Марк вытащил телефон, открыл первую фотографию, которую сделал дома, и положил на узкий шаткий столик.- Вам знакомы эти знаки?Кайя прикусил фильтр, вытащил из кармана очки и вгляделся в изображение. Его брови тут же сошлись, а лицо из насмешливого стало серьезным и сосредоточенным. Он бросил на Марка острый взгляд. Черные глаза нехорошо блестели.- Где вы это взяли?- Это важно? – Зайберт переплел пальцы, всем существом ощущая, что зацепил, что-то важное.Инстинкт надрывался, кричал об опасности. Священник не ответил, продолжал вглядываться в ряды закорючек. Пепел падал с сигареты ему на рубашку. Телефон описал полный круг. Кайя смотрел на него под всеми углами, как на диковинку. Марк начал серьезно нервничать. Футболка на спине тут же взмокла, несмотря на кондиционированный холод помещения. Кайя положил телефон обратно на стол и сел напротив полицейского.- Ваши знаки – язык демонов.- Чего? – у Марка округлились глаза.- Считается, - Кайя тонко улыбнулся, - что демонов просто вызвать, если знать их язык. В христианской культуре широко распространено понятие демонов, как падших ангелов. Они низвергнуты в ад вместе с Сатаной и не могут прийти в мир людей. Их вызывают с помощью обрядов, и они занимают тела живущих. Это защищает их от взгляда Бога и тех, кто ему служит. Но есть куда более простой способ вызвать демона. Написать ему письмо. Не смотрите на меня как на буйно помешанного, Марк.- Я называл свое имя?Кайя улыбнулся.- Я не слепой и не глухой. А когда вы вынудили бедную фрау Гернер пригласить вас в гости, то представились. Если вам проще, зовите меня Серкан. Так вот…- Это письмо? – перебил Зайберт.- Именно. Здесь по сути приглашение в наш мир, в мир живых. Где вы его нашли?-У себя дома. Ужин в ней разогрел.Серкан сощурился. - Кто-то принес бумагу?- Слушайте, святой отец…- Серкан…- Серкан, - послушно исправился Марк, морщась и борясь с желанием заорать, чтобы ему перестали морочить голову всякой мистической ерундой, - я знаком с доктринами христианства. Но сейчас не совсем понимаю… вы хотите сказать, что по моему городу разгуливает псих, который убивает священников в церквях, потом поли… потом подкидывает мне какую-то дурацкую записку с письмо для демона? - Кто-то еще погиб? – Кайя наклонился вперед, сверля полицейского черными горящими глазами.- Простите, мы не разглашаем…- Да или нет?!- Нет, - Марк откинулся на спинку стула, удивленный, что пошел на поводу у совершенно незнакомого и весьма подозрительного типа. – Но попали в больницу. - Те, кто был на месте убийства отца Фредерика?- Откуда ты знаешь? – у Зайберта мгновенно встал загривок, как у хорошего охотничьего пса: деталей дела не было даже в газетах, более того, пока никто не связал серию нападений и убийство в церкви. - Догадался, уж извини, - Кайя спокойно тоже перешел на ты, смотрел на собеседника все так же пристально, без тени страха. - А…Телефон вдруг подпрыгнул и принялся истошно звонить. Зайберт вздрогнул от удивления. По давней привычке он ставил мобильный на вибрацию и минимальный звук. А здесь аппарат буквально надрывался, захлебываясь трезвоном. - Зайберт, - раздраженно произнес Марк в трубку.- Срочно приезжай в восемнадцатый участок, - Уве не стал дальше ничего говорить или слушать, попросту отрубился.Полицейский удивленно воззрился на замолчавший телефон, потом на Серкана. Священник сейчас очень напоминал сову, наблюдающую за тем, что происходит внизу, под ветвями ее дерева. Зайберт быстро соображал, пытаясь найти выход из положения.- Ты едешь со мной в участок.- Зачем? – Серкан удивленно вздернул брови.- Затем, что у меня остались вопросы, а дело срочное. Собирайся.Священник вздохнул. - То есть это может быть просто псих или приверженец какого-то культа?Марк вывернул руль, включил сирену и притопил газ. Кайя прикурил не спрашивая, опустил стекло и высунул руку с сигаретой. Ее тут же вырвало встречным ветром. Серкан скорчил недовольную рожу.- Если честно, я не знаю, кто это может быть. И потом, ты все равно мне не веришь. Нужна консультация по оккультным загадкам – приходи.- Я знаю, что эти чертовы знаки как-то появились у меня дома. И на месте убийства священника они тоже были. Я хочу найти этого психа. Если он верит в демонов, флаг ему в руки, пускай верит в отдельной палате. - Это я понимаю.- Тогда два вопроса – как ты узнал, что это были полицейские со вчерашнего убийства? Списков нет в газетах, а про сегодняшние нападения напишут разве что цифрами в сводках.- Сколько их было?- Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?- Тебя это раздражает?Марк вдруг хмыкнул, мельком покосившись на священника.- Ты точно относишься к церкви?- Да. - Ясно, - Зайберт проскочил на красный, постаравшись не сильно подрезать голубой форд на перекрестке. – Пока двое. И возможно, это только совпадение.- Не совпадение.- Слушай, я тебя вижу второй раз в жизни, но меня не отпускает ощущение, что ты знаешь что-то и упорно молчишь. - Я молчу? - Кайя снова закурил, на сей раз, не подставляя сигарету под ветер. - Или рассказываешь полный бред, который я никак не смогу применить к поискам! Кайя помедлил, крутя в пальцах фильтр. - Не все в нашем мире идет от человека. Есть силы, которые иногда используют нас для своей игры. Противостоять – значит знать их. Выслеживать по малейшим признакам. Для этого существуют специальные люди. - Как ты? – иронично хмыкнул Зайберт. - Я с одной стороны. Есть те, кто по другую сторону баррикад. - Опять чертовы загадки. Конкретика будет?- Будет, - мрачно произнес Кайя, тыкая пальцем в участок. У входа в здание двое седоволосых патрульных низко склонились над чахлыми кустиками. С другой стороны – женщина-дежурный сидела, скрючившись, у стены. Что бы ни случилось в участке, заставить трех видавших полицейских расстаться с содержимым желудков, хотя Анна, сейчас белее мела, лично осматривала несколько мест преступления, где крови было больше, чем на станции переливания – это должно было быть из ряда вон.- Останься в машине, - Марк выдрал ключ из зажигания и, хлопнув дверью, рванул в участок. При входе – ничего необычного, только перевернутый стол и стул, лежащий на боку возле лестницы. Сразу за стеклянной перегородкой начинался выезд кунсткамеры.Две выпотрошенные служебные собаки перегораживали вход в кабинет капитана. Стена сверху донизу была исписана знаками. На полу смазанная и растоптанная кровь. Вид как на бойне, запах соответствующий.Трое в полном тяжелом вооружении стояли, держа на прицеле хлипкую картонную дверь. Уве зло хмурился, прижимаясь спиной к стене.- Пит, не дури! – крикнул он, увидел напарника и отошел к нему. – Там Питер. Он взял в заложники капитана и его секретаря.- Это он написал на стене? – Марк вынул пистолет из кобуры и прислушался.В кабинете кто-то громко и натужно сопел, как боров. Расфыркивая слюну, низко, с рыком на выдохе.- Что тут? – Зайберт расстегнул кобуру.- Питер слетел с катушек, - Крегер кивнул на спецназ. – Вызвали подкрепление, на улице не светились. Если газетчики пронюхают, да прибавят к церкви – не отмоемся до второго пришествия. Шеф уже пообещал стереть всех в порошок. Пока чисто для проформы. Когда капитан вернулся с разноса, то Питер зашел с докладом – на него навесили всю писанину по убийству священника. Потом к ним с кофе сунулась Анна и все.- А художества с собачками откуда?Упакованные бойцы покосились на них, как на умалишенных – им бы дали команду дверь выбивать, а тут два придурка стоят и обсуждают.- Не знаю. Некогда было выяснять. Пока сообразили, что там… приехали, пол участка блюет, вторая половина молится. Пока тихо всех убрали. Пит не разговаривает, за него все передает Анна. Подсунули под дверь листок с требованием, чтобы вызвали лично тебя. Чем ты ему насолил?У Марка округлились глаза.- Я?! Ничем. Я обедал у него в позату субботу и все. Поиграл с Маей, пообщался с Лией. Потом посидели на крыльце с Питом с пивом. Все. Никаких ссор или обид. Да мы по делам первый раз пересеклись в той церкви.- Тогда я не знаю почему…- Братишка, меня к нему пустят? – Зайберт повернулся к ведущему спецназа.- Я б тебя расписку заставил написать, что сам под пулю лезешь, но некогда, - Зайберт по голосу не признал, кто под маской, хотя был знаком со многими из этого отряда. – Пущу. Если что – у нас приказ стрелять на поражение… не хотелось бы. Свой…В глубине участка звонко тренькнуло стекло. Автоматчики дернулись. Один повернулся на звук. Ведущий коротким жестом отдал приказ. Почти мгновенно возник еще один в маске и ушел проверять.Марк застегнул протянутый Уве бронежилет. - Я пойду с тобой, - справа, неизвестно откуда совершенно бесшумно нарисовался Серкан. - Я велел ждать в машине, - Марк раздраженно отмахнулся. - Без меня вы только получите три трупа. Я знаю, как с такими обращаться. Знаки видел? Так вот, там несколько другое содержание. Ваш коллега сейчас неадекватен. Я смогу его отвлечь. Крегер непонимающе смотрел на напарника и странного взъерошенного человека, который с ним спорил. Поймав взбешенный взгляд Зайберта, он аккуратно взял за плечо священника. Тот перехватил его запястье, крепко сжав. - Я могу помочь, - настойчиво повторил Кайя. – Считайте, что у вас буйно помешанный, а я работаю с ними уже пять лет. В противном случае можете его просто убить. Марк глянул на Уве. Тот отрицательно качнул головой. - Ладно, - во второй раз удивив самого себя, Зайберт согласился. – Дайте ему жилет. Противно вжикнули липучки. Серкан повел плечами, привыкая, достал из кармана четки, коротко осенил себя крестом и кивнул, что готов. Уве начал отдавать короткие приказы. Ведущий спецназа, явно недовольный положением дел и тем, что они вообще торчат не где-то, а в полицейском участке, прикидывая, как бы не завалить собственного коллегу, хмуро кивал и ругался себе под нос. Автоматчики отступили на полшага, давая Марку подойти к двери. Зайберт несколько раз глубоко вздохнул. Всегда тяжело работать с теми, кого знаешь. По ушам ударил противный свист. Высокий, от него барабанные перепонки налились болью, пересылая сигнал в мозг. Полицейский зажмурился, хватаясь за ухо. И тут же все кончилось. - Марк? – Уве стоял справа. – Что? - Нормально, - Зайберт потряс головой, выбивая остатки странного шума, и повысил голос. – Пит! Я без оружия. Можно мне войти?- Он согласен, - Анна по-прежнему отвечала за Питера. – Ты один? Марк обернулся через плечо. - Нет. Со мной еще Серкан. Он его не знает. Никакого оружия. - Хорошо. Входите… Марк, вытащи нас отсюда! Последняя фраза окончилась болезненным вскриком, и Зайберт больше не медлил. Он распахнул дверь и осторожно перешагнул порог, держа руки на весу и стараясь как можно быстрее осмотреться. Все жалюзи на окнах были опущены, перегородки занавешены какой-то тряпкой. Свет пробивался узкими полосками, мешая что-либо нормально разглядеть. Тут тоже висел удушливый запах, было сыро и холодно, как будто они сидели в подвале посреди зимы. Тянуло сквозняком и серой. Желудок мгновенно воспротивился, стремительно рванул вверх. Пришлось задержать дыхание на несколько секунд, усилием воли унимая тошноту. Марк слышал шаги Серкана позади. И тихий скрип затворившейся двери. Капитан Кристофер Вольф сидел прямо в своем кресле и смотрел в одну точку. На столешнице и по его рукам до локтя шли все те же письмена. Только здесь их вырезали с помощью ножа. Капли крови уже запеклись, значит, Питер это проделал до того, как они приехали. В углу, у стола прямо на полу сидела Анна, прижимая руки к носу. По пальцам проходили красные дорожки. Она беззвучно плакала, уродливые пятна растекшегося макияжа мешались с кровью. Из противоположного угла раздалось сердитое шипение. Марк обернулся всем телом, локтем заставляя Кайю уйти себе за спину. Питер стоял у стены, там, где солнечные лучи ломались, уходя в тень. Обычно добродушное круглое лицо кривилось в отвратительной гримасе, глаза налились кровью, по подбородку стекала темная слюна. Он скалился, обнажая зубы и обметанный белым язык. Руки постоянно хаотично двигались. Дуло пистолета, который он держал, смещалось то влево, то вправо, то нацеливалось на потолок, то смотрело в пол. Но стоило Марку попробовать шагнуть ближе, ствол мгновенно уставился ему в живот. - Ты должен пойти, - сквозь зубы выдавил Питер. - Куда пойти? – Марк старался говорить спокойно, пробуя сделать еще шаг. Надо было только подойти на расстояние вытянутой руки… - In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen. Кайя выскользнул из-за спины Марка и поднял руку с четками. Питер мгновенно оскалился и зарычал, припадая вниз, по-звериному обнажая зубы. - Exsurgat Deus et dissipentur inimici ejus: et fugiant qui oderunt eum a facie ejus. Sicut deficit fumus, deficiant: sicut fluit cera a facie ignis, sic pereant peccatores a facie Dei… С каждым словом Питер пригибался все ниже и ниже. Хрип становился выше и тоньше. Обезумевшая от страха Анна сорвалась с места, попытавшись выбежать через дверь, но ее что-то отшвырнуло обратно. Женщина ударилась о стену и, потеряв сознание, рухнула на пол, неестественно вывернув руку. Капитан задергался на месте, силясь встать или хотя бы поднять руки. Но то же невидимое нечто держало его, приклеив к креслу, не давая издать ни звука. Он натужно мычал, краснея. Марк попытался схватить священника, но тот вывернулся из-под руки, продолжая негромко говорить на латыни, держа перед собой на поднятой ладони четки и глядя прямо на Питера. С глухим стуком из скрюченных пальцев выпал пистолет. Зайберт прыгнул вперед, пинком отбросил оружие и саданул Пита плечом, сваливая на пол. Не тут-то было. По ощущениям он попытался протаранить бетонный забор. Подсоединенный к бесперебойнику. Всю правую сторону обожгло, волосы закрутились от жара. Марк упал, громко ругаясь. По ушам снова ударил тот самый высокий писк. Комната поплыла, он свернулся, зажимая уши. По щеке поползло теплое. Питер начал выть. Звериный, тоскливый зов пробирал до костей. В дверь с той стороны стали ломиться, в окно ударило тяжелым. Но на первый взгляд хлипкие конструкции только содрогнулись. Как будто комната закупорилась, отделилась от внешнего мира каким-то клейким, липким и прочным веществом. Внутри существовал только визг, вой, латинская вязь слов и запах серы и крови.Боль забрала все звуки. На мгновение, Марку показалось, что он потеряет сознание, но тут все прекратилось.- Марк? – Кайя стоял рядом с ним на коленях, приложив руку ко лбу. От ладони исходило ощутимое тепло. Зайберт дернулся. Плечи ныли, ребра справа не позволяли вдохнуть. А ведь он ничего не делал. Кое-как разлепив веки, Марк поднялся на четвереньки. Уве и ведущий спецназа как раз поднимали капитана. Крис невнятно ругался, обе руки у него покраснели до локтей, как будто их окунули в крутой кипяток. Со стола кто-то смазал все знаки, теперь поверхность пачкали только красные разводы. - Тихо, не вскакивай, сейчас голова закружится.Зайберт отпихнул Серкана, схватился за стену и поднялся, превозмогая тошноту и головокружение. - Где Пит?- Его увели, - священник обернулся, вытяскивая сигарету. - Я прослежу, чтобы его доставили в клинику. Теперь ему нужен покой и правильное лечение. Он придет в себя.Уве передал капитана медикам, что-то ему сказал и вернулся. Зайберт воспринимал все как в тумане. - Тебе надо к медикам. Руки…- К черту руки, что это было?!!Марк сгреб за грудки Серкана, но тут же чуть не заорал от боли. Священник осторожно отцепил его пальцы от своей рубашки.- Давай ты покажешься врачам и, клянусь Богом, я тебе все расскажу.Уве непонимающе посмотрел на одного, на второго, но, видя, что Марка трясет от злости, но он не протестует, потянул его к выходу.