Часть 5 (1/1)

Домик был удивительно светлым и ухоженным, несмотря на заколоченные окна и дверь. От него не веяло запущенностью и заброшенностью. Такое могло быть с обычным, недавно покинутым домом, когда здание все еще хранит дух людей. Они сидели на корточках в густом подлеске и наблюдали за происходящим. Где-то кричали и хлопали крыльями птицы.- Ты уверен, что нам стоит тратить на это время, а не попытаться…- Уверен.- Будут еще трупы.- Будут, но мы не сможем предотвратить все.Он сунул руку в карман и выудил трубку, похожу на длинную толстую сигару из светлых плотно свернутых листьев. Марк упрямо набычился, а Кайя повернулся к нему. - Я понимаю, как это звучит со стороны. Но у тебя есть выбор – мы можем бегать по следам каждого маньяка, а можем найти первоисточник, не тратя времени даром. Да, это будет означать, что возможно… слышишь меня? возможно, появится еще один труп. Но это будет меньшим злом.Зайберт выругался. Логика в словах Серкана была, да еще какая. Просто он терпеть не мог снова появившегося чувства беспомощности.А потом пришла злость. Знаки на запястье слегка нагрелись, но боли он не чувствовал, поэтому решил промолчать. В конце концов, не каждый же раз ему отчитывать, когда живот прихватит. Да смешно!Заседали в кустах они уже минут десять и не видели ничего подозрительного. Домик хоть и выглядел ухоженным, пустовал. Дорожку замело пылью, мусором и сломанными ветками. Забитые окна не открывали.Кайя вытянул руку с зажатой в пальцах трубкой, сухо тихо щелкнуло, и из нее повалил дымок. - Это что за хрень? – спросил шепотом Марк, принюхиваясь.- Ладан. - Проверяешь наличие де….- Да, - перебил его Серкан. – Пожалуйста, помолчи, ты меняешь мне сосредоточиться. Полицейский скорчил зверскую рожу и отвернулся. В кустах за домом что-то мелькнуло. Марк двинулся туда, стараясь двигаться как можно тише. Городской полицейский на природе обычно производит шум хорошо идущего бегемота. Это Марк прекрасно знал. Ветки качнулись дальше, но за зеленым покровом было не различить, животное это или человек. Зайберт отвел ветку от лица. Запах ладана сюда не доставал, - зато остро запахло кровью. Он прошел еще с десяток шагов… вытоптанная трава складывалась в почти ровный круг, по контуру присыпанный дорожкой пепла, словно приклеенного, он лежал ровным слоем, не на крупинку не сдвинувшись от качнувшихся травинок или ветра. Бурые пятна виднелись то тут, то там. Солидная лужа, на которой восседала целая стая мух. У дальнего края круга лежала, свернувшись клубком девушка. Обнаженное грязное исцарапанное тело мелко вздрагивало. Зайберт, чертыхнувшись, дернулся подойти, но граница из пепла зашипела и полыхнула не хуже пороха. Зеленоватый огонь встал по колено, преграждая путь. В языках пламени копошились насекомые и тянулись чьи-то тонкие изможденные руки. Белесое облачко порошка взвилось в воздух, оставив запах ладана. Пламя под этой взвесью жалобно съежилось и заворчало. Серкан спокойно вошел в круг и присел на корточки возле девушки, прислушался, по-птичьи наклоняя голову. Марк попробовал подойти, но пламя сердито плюнулось, обжигая. Кая перевернул девушку на спину, и полицейский разглядел окровавленные дырки вместо глаз – кто-то выколол ей глаза, срезав подвижное верхнее веко. По лбу пролегал наискосок глубокий порез, забившийся сейчас землей и сгустками засохшей крови.- Не входи в пламя, - Серкан не поворачивал головы, внимательно исследуя ?находку?. Зайберт не видел его лица за волосами, но голос оставался холодным и спокойным, как во время обряда. Белесое облачко порошка стало таять, зеленый огонь снова подрос, начиная медленно сжимать кольцо. Священник стащил с себя пиджак, набросил на бессознательную девушку и поднял ее на руки. На сей раз штаны украсились парой подпалин, когда он переступал пламенеющую границу. Зайберт с готовностью подставил руки, забрав почти ничего не весящее тело.- Нам нужно в больницу, - сказал он.- Да, отвези ее, - Кайя устало вытер мокрый лоб.- А ты?- Мне надо посмотреть дом. Встретимся в больнице. - Уверен? Может не будем геройствовать?Священник криво ухмыльнулся, глаза на миг потеплели.- Успокойся, напарничек. Со мной ничего не случится. А ты будь осторожнее. В воздухе что-то витает, я не смогу на расстоянии защитить тебя. Если услышишь голоса, старайся не обращать на них внимания, ни в коем случае не пытайся разобрать слов. Понял?- Ты снова не договариваешь! – припечатал Марк, правда без обычной досады.- Пока у меня нет уверенности, значит, не буду сеять сомнений. Вези ее в больницу, она едва дышит.Найти клинику в незнакомом городе оказалось до смешного непросто. Пришлось остановить встречный патруль, показать значок и за ними уже следовать к большому белоснежному зданию, больше похожему на храм, но в другой части городка, где сдать искалеченную незнакомку на руки докторам. В себя она так и не пришла, но казалось, что просто спит, а не находится в бессознательном состоянии.Патруль попробовал вцепиться в Марка, но первый же звонок в собственный участок заметно срезал энтузиазм. Прибавилось только косых взглядов. Зайберт подозревал, что они приехали пусть и без шума, но с поддержкой. Да и его родной значок сыграл свою роль. Дело с убийствами уже получило огласку, патруль больше волновало, не докатилась ли теперь волна и до них, чем как и почему он оказался с полуживой изувеченной девушкой на руках. Он закурил, выйдя на небольшой балкончик. Гнать никто не пробовал, но Марк все равно прятал сигарету в ладонь, делая короткие скупые затяжки и мелко выдыхая вниз. Ситуация ему казалась в корне неправильной. Когда рядом не было Кайи, он очень четко осознавал, что его место среди коллег, распутывать дело, вытягивать малейшие тоненькие ниточки и зацепки, как по хлебным крошкам следуя к больному психопату, который совершает зверские убийства. И к черту всю… чертовщину. Но одновременно с этим внутренний голос напоминал прошлое ?совместное? дело, перечислял все ?странное?, что уже видел Марк и советовал не гнать, а прислушаться к странному священнику. Ветви деревьев дернулись под ветром, зашуршали. - Иди ко мне, - никакого шепота. Четкий приказ. Рядом. Зайберт обернулся – никого. Выругавшись, полицейский затушил окурок и перегнулся через перила балкончика. У дорожки, присев на корточки курил Серкан. Накрапывающий дождик его ничуть не смущал. Выругавшись еще раз для души, Марк спустился во двор.- Перестань издеваться, а? – с раздражением попросил полицейский. – Мне и так скоро каждый шорох будет казаться подозрительным.- Ты о чем? – удивленно вскинул брови Серкан, затягиваясь и щуря глаза. – Что-то не так с девушкой?- Да все с ней в порядке… ну, то есть... она выживет. Я про твои шуточки.Священник внимательно его осмотрел.- Тебе что-то послышалось?- Послышалось? Да ты орал на весь двор. Кайя поднялся.- Значит мы близко, - резюмировал он, отбрасывая недокуренную сигарету. – Надо побеседовать с девушкой.- А теперь для меня персонально, можешь по-человечески объяснить?- Тебя все еще пробуют завербовать в противоположный лагерь, где печенки вкуснее, - хмыкнул Серкан. – Поэтому ты слышишь голоса. Чем чище и ближе, тем ближе к источнику.- То есть я не шизик пока?- Пока – нет.Марк проглотил комментарий. - К девушке нас не пустят, - он кивнул в сторону входа и двинулся первым. – Ее еще оперируют. Только после и то сомневаюсь, что полиция нас подпустит. Вытрясать из меня правду они не стали, но на этом все. Я здесь неофициально, мне никто не позволит лезть в расследование. Надо позвонить капитану, чтобы оформил…- Давай пока так попробуем, - Кайя потер лоб. У священника получилось лучше, но отчасти. На регистратуре ему выдали информацию, но сказали, что к пациентке нельзя будет заглянуть даже на секундочку, только завтра… Полиция не обратила на расспросы особого внимания, как им отводили глаза. Марк прикинул, что на будущее надо обязательно выудить методику ТАК втираться людям в доверие, не привлекая лишнего внимания. Андре с каменным выражением лица показал им комнату, одну на двоих, просторную, но скупо обставленную. Светлые стены навевали тоску и сон. После больницы на Марка напала странная отрешенность, даже пасмурное небо и вплотную зарядивший холодный крупный дождь его не раздражал. Кайя попросил у хозяина дома позаботиться о еде, подвинул жесткое деревянное кресло к окну поближе и уставился в мокрое стекло, сцепив руки на животе. Марк походил туда-сюда, не зная, куда себя деть, выдвинул второе кресло и уселся напротив, разглядывая горбоносый профиль священника. Серкан закрыл глаза, устало вздохнул, потер руки. - Откуда у тебя знаки на спине? – Марк не успел даже понять, зачем спрашивает, вопрос вырвался сам собой.- Интересный… интерес, - в голосе Кайи не было ни капли удивления. – Когда-то давно, я напился в баре. Не помню в каком, где конкретно тоже. Даже не припомню, зачем. Был в свинском состоянии. Но ко мне подсела девушка. Рыжая, как огонь, зеленоглазая… и рассказала сказку о том, что не все в этом мире управляется рукой Господа. Кое-что надо вершить самим людям. И есть силы, которые готовы в этом помочь. Много ли надо пьяному? Да мне море тогда было развести, что Моисею. И наверное несколько месяцев я пребывал в блаженном состоянии всемогущества. В тумане. Пока однажды не проснулся утром, весь в засохшей крови… осознал? Нет, конечно. Просто захотелось есть и пришлось выползти в ближайшую забегаловку. Там я встретился с Матэ. Серкан тяжело вздохнул, хмыкнул и закурил. - Осознавать я начал еще через пару недель. Медленно и нехотя. Пока из меня вытравливали всю Тьму. По капле вместе с кровью. Неприятно.- Могу себе представить, - нервно дернулся Марк, вспоминая всплески боли, а он-то был ?свеженьким?.- Не можешь. Из меня не делали основу, не пытались привлечь на свою сторону. Просто по самые гланды накачали тьмой. Я ею и радостно захлебнулся. Пришлось выхаркивать с кровью… недели четыре, а потом еще метаться на цепи. Сигарета дрогнула.- Хватит о прошлом. Рассказывай о голосах. Ты их постоянно слышишь?Марк несколько раз моргнул, приноравливаясь к мгновенной смене темы. - Нет, - машинально начал отвечать он. – Не всегда. В больнице было очень отчетливо, возле дома – только шепот. И…Что было и Зайберт сказать не успел – в кармане завибрировал телефон. Взбешенный Уве орал минут пять не делала перерыва. Марк прикрыл трубку и вышел в коридор, по пути разминувшись с Андре, несущим стопку книг в одной руке и большой чемодан в другой. Кое-как пробившись сквозь поток ругательств обычно сдержанного и уравновешенного напарника, полицейский смог добиться от него ответа. Все время, пока он общался, Кайя сидел неподвижно, глядя в заплаканное окно и курил, медленно поднося сигарету и задерживая выдох. - У нас три трупа, у соседей еще три и так в каждом городе, где отмечались убийства ранее, - Марк зло закусил фильтр. – Ты все еще предлагаешь ждать у моря погоды? Серкан опустил голову, запустив руки в волосы.- Смерти произошли одновременно?- Насколько могут судить наши несовершенные патологоанатомы. - Значит действительно стоит поторопиться…. Андре!!!Дверь бесшумно отворилась. Вид у хозяина дома был весьма недовольный.- Я слышал с первого раза, - с укором произнес он. – Что потребуется?- Два зеркала и свечи, - Кайя встал. – Марк, снимай все до пояса. Рвешься в бой, сейчас устроим… пробный забег. Зайберт нахмурился.- Что ты имеешь в виду?- Из тебя отличный маяк… это не совсем церковный обряд. Но.. по-другому не выйдет. Снимай рубашку…Андре легко и непринужденно внес два тяжеленных на вид зеркала в простой деревянной оправе. Прислонил одно к стене напротив света, но повернув так, чтобы оно отражало не только окно. Второе слева у стены, часть отражения теперь множилась. Серкан подвинул стул в центр сходящейся точки перспективы. Зайберта обуял паралич. Он вцепился в ворот рубахи, как в последней оплот добродетели, чувствуя, как на шее встают дыбом мелкие волоски.- Зачем?- Затем, что надо их отвлечь, стянуть обратно в одно место, и у меня нет под рукой лучшего кандидата, чем не состоявшаяся Основа, уж прости. Не бойся, они не причинят тебе вреда.- Я не боюсь…- Тогда раздевайся, - священник ласково оскалился, но глаза остались серьезными, а взгляд тяжелым. – И садись на стульчик. К зеркалам спиной. Андре, бесшумно передвигаясь, расставил свечи на полу комнаты. Обычные, круглые свечи, пахнущие даже не воском, синтетикой. Серебристые ?крышки? тускло поблескивали. - Если станет клонить в сон – говори, - Кайя застегивал рубашку до самого горла, но вкладывать колоратку не спешил, тщательно проверил руки, чтобы не было порезов и кровоточащих ран после ?визита за город?. – Если знаки загорятся и начнут перемещаться, тоже говори немедленно. Во всех остальных случая – пожалуйста, потерпи. Марку как-то не очень хотелось ждать ?случаев?, но он решил не уточнять. В конце концов, Кайе он доверял. - Андре, прошу вас, подежурьте внизу, - Серкан кивнул хозяину дома и закрыл за ним дверь. Следом и без того серый день померк и выцвел. В комнате словно выключили все краски, изъяли цветные фильтры. За окном серая пелена стала сизо-черной, растянулась, прилипнув тонкой пленкой на стекле. Потянуло сыростью и ледяным холодом, какой бывает от забытой открытой морозилки. Марк втянул воздух, который как будто начал выскальзывать из легких. Голова налилась свинцовой тяжестью.Кайя встал спиной к окну, нервно глянул в оба зеркала, покусал губу и тяжко вздохнул. Меньше всего он сейчас походил на священника, скорее на киношного некроманта. Мрачный и угрюмый, сосредоточенный, глядящий исподлобья. - Словом Его заклинаю. Приди на зов мой. Отзовись…Неестественные сумерки стали еще гуще. Маркова голая напряженная спина выделялась, как капля воды, пролитая на свежий негатив. Полицейский, усевшийся на стул верхом, вцепился в спинку до одеревенения пальцев, смотрел строго вперед, на разбавленный оконной серостью силуэт Серкана и ругался про себя. Потому что его одолевал страх. Иррациональный, противный и липкий. За спиной раздалось шипение, сначала невнятное, вроде шороха, потом все более отчетливое, перерастающее в шепот. Зайберт заставил себя сидеть ровно. По ногам потянуло совсем уж холодом, на ботинках собрался иней. Слов Кайи он теперь не слышал, они стали частью шепота. Неразборчивыми и далекими. Лопатки коснулось что-то мягкое и холодное, как мех. Щекотнув, прошлось пуховой кисточкой вниз. Правда Марку показалось, что его облизали. Хотя влажности и не ощущал. Только мягкость волосков. Но все равно… облизали, смачно так, со вкусом. И причмокнули.Он принялся считать про себя вдохи. Раз, два три – вдох, четыре – короткий шумный выдох. И так по кругу. Шепот стал громче, но он не мог разобрать ни слова – голосов, казалось, были сотни и каждый бормотал что-то совершенно неясное. По спине шарили уже несколько мохнатых ?языков?. Они скользили по коже, захлестывали иногда на бока и даже на живот, но Марк не рисковал опустить взгляд. Шею кольнуло, и знаки на руке налились ледяным холодом, окрасившись бледно-голубым. Такого Зайберт еще не испытывал. Обычно при столкновении с Тьмой руку охватывал огонь. На худой конец просто боль. Но уж никак не мятный холод. Следом несколько уколов между лопатками. Еще два. Итого пять. Секунда передышки. Еще пять, в те же места, но сильнее. И еще. Чаще, глубже. Теперь Марку казалось, что к нему забираются под кожу и потекла кровь. Но почти без боли. Только неприятно натягивалась кожа.А потом раздался громкий влажный треск, что-то разорвалось, как мокрая ткань. Марк ощутил, как спину окатило чем-то чуть теплым и, не успев толком понять, со свистом вылетел из своего тела, ударившись сознанием о ближайшее зеркало. Полное ощущение потери тела. Ни веса, ни звуков ни вкуса ни обоняния. Марк чувствовал только легкость и ужас. Причем последний стремительно разрастался. - Вернись! – повелительно упало в неестественную тишину и он ощутил рывок. Его дернуло за рубашку, втаскивая обратно в себя.- Отпусти! – оглушительно взвыло в голове, Марк вскрикнул сам, упираясь лбом в спинку стула. - Выпусти, тупой святоша! – заорал второй голос, от его воплей у Зайберта потекла кровь из ушей.- Немедленно отпусти меня, - зашипел третий, обдавая барабанные перепонки болью. - Серкан!!! – добавил к голосам свой вопль Зайберт. – Какого хрена ты делаешь?! Что это?!!Вместо ответа, Кайя скупо осенил себя крестом и сделал шаг в сторону от окна. Серый свет собрался в луч и ударил Марку по глазам, заставив все три голоса тонко завизжать, изнутри насилуя вибрирующим звуком.- Серкан, - кое-как взяв себя в руки сглотнув горечь, снова спросил Марк. – Что ты делаешь?Он попытался встать со стула, но вдруг осознал, что руки крепко прихвачены к спинке гибкой лентой, а сам стул мало похож теперь на обычную деревянную мебель, намертво встав на одном месте. - Кто ты? – вернулся второй голос. Теперь в нем было больше любопытства, чем ненависти.- Кто ОН?! – тут же перебил третий шипящий голос. – Кто он?! - Имя? – в первом появились свистящие ноты. Марк застонал от боли, разрывающей голову, уже открыл было рот и понял, что губы не слушаются, и он не может произнести ни звука.Губы священника беззвучно шевелились. Он быстро начитывал молитву, держа руки развернутыми ладонями к Марку. Сзади звучно мяукнули и голоса снова взвыли. Серкан немного повысил голос, и до Марка наконец дошло, что он читал… он изгонял дух из одержимого тела. Не так, как в прошлый раз, не растрачивая столько сил, но все же. Изгонял и похоже из него.Голоса стонали и выли внутри, требовали назвать им имя, выпустить, уйти с ними. От шепота до визга, они рвали на части его сознание и эта боль была сильнее, чем физическая. Но мысль, что он точно знает, что происходит и легкое, но такое неистребимое желание придушить священника самому, чтобы не подставлял, заставляло держаться. Отзываясь на эту злобу знаки на руке стали нагреваться. Вспомнив, что говорил Кайя, Марк задергал рукой. Серкан нахмурился, выхватил из кармана крохотный молитвенник, объятый едва заметным жемчужным светом, повернул на ладони и бросил, попав точно Марку на колени. Взвыло так, что Зайберт почувствовал текущую из ушей кровь. Его затошнило. Горькая слюна поползла по подбородку. Полицейский, дрожа от отвращения, попытался сплюнуть, но губы по-прежнему не шевелились. Серкан резко широко развел руки, словно взмахнувшая крыльями птица и наступила тишина.Марк медленно и веско сполз вместе со стулом на пол.