ГарриПоттер-АУ, М. Оковы тьмы (1/1)

Серебряный символ Даров Смерти поблёскивает на ладони в тусклом сиянии свечей подземелья. Морана разглядывает его, словно впервые, а потом решительно прячет под чёрной водолазкой. Не стоит разгуливать по Колдовстворцу, сверкая подвеской сомнительной символики. Морану и так с трудом взяли на должность преподавателя новой дисциплины: Тёмной магии.Морана накидывает на плечи чёрную мантию с меховым воротником. И наощупь очерчивает пальцами палочку, кольцо и мантию-неведимку. А потом сжимает пальцы в кулак и прикусывает его, гипнотизируя взглядом мутное зеркало.Для всех Дары Смерти?— это символ угнетения, жестокости Геллерта Грин-де-Вальда, тёмных времён. Это напоминание о Пожирателях смерти, о беспощадном лорде Волан-де-Морте. Это напоминание о совсем недавно завершившейся Второй магической войне.И только для Мораны Дары Смерти?— это нечто большее. Это не просто символ боли и пыток, которые пришлось ей вынести на этой войне. Это символ Тёмной магии. Той магии, которую нельзя бояться. Той магии, которую нужно изучать.Той магии, средоточие которой теперь она сама.Тёмная магия оставляет следы.Морана?— сплошной её след.Ей уже пятьдесят два, но по виду?— едва-едва двадцать.Ей было семнадцать, когда началась война. Не одна из тех, гремящих на весь магический мир?— вовсе нет. Эта война была страшнее и болезненней.Морана не смогла забыть тот день даже с помощью заклинания забвения. Они с сёстрами стояли на пороге дома, прощаясь с родителями, чтобы отправиться в Колдовстворец, когда вдруг налетел вихрь. Чёрный, неуправляемый, мощный, царапающий кожу, болезненный. Он вмиг унёс сестёр куда-то прочь от дома и, кажется, вон из страны.Что привело Антонина Долохова, давно обосновавшегося в Европе, на историческую родину, Морана не знает. Временами ей кажется, что вернулся он только ради того, чтобы забрать дочерей известного в России светлого мага в плен и подкосить его. У него получилось: отец не участвовал ни в Первой, ни во Второй магических войнах, пока братья искали Морану с сёстрами по всему миру, параллельно пытаясь сдать экзамены на мракоборцев.А Морана и сёстры стали пленницами Антонина Долохова. Его марионетками. Его подопытными кроликами. Его лабораторными мышками. На них Антонин Долохов пробовал все свои заклинания.Сперва он позвал дементоров, чтобы они вытянули из сестёр всю радость, какая была возможна, и в их сердцах поселились холод и безразличие. А сам стоял и смотрел, садистски усмехаясь, как по капле вытекает счастье из их душ. Морана тогда испытывала страшный ужас, судорога сковала всё тело, и даже дыхание, кажется, прервалось. Антонин Долохов кивал, кивал, а потом вдруг вызвал патронуса, прогоняя дементоров: ему не нужны были оболочки?— ему нужны были полноценные маги, испытывающие боль и страдание.Морана помнит, как терзал её Круциатус и как она изо всех сил скрипела зубами, чтобы не завыть подбитой волчицей от боли, выворачивающей наизнанку. Не взмолиться о смерти. Не согласиться на испытание нового проклятия Долохова. И просто глотала слёзы.Помнит, как, скованная Империусом, стояла на коленях перед Долоховым, принимая удар за ударом не в силах сказать о боли. Рот был заклеен заклятием онемения. Она стояла, унизительно качаясь, и только слёзы капали ему под ноги.Помнит, как её разрывала изнутри боль от проклятия Долохова, которое он лелеял и обожал, как любят детей родители. Морана не ожидала тогда удара. Долохов вдруг обернулся, взмахнул палочкой, и боль разбила вдребезги все кости. Мир в секунду померк. Наутро, едва восстановившись, Морана подумала, что это заклятие смерти, чтобы обойти запрет на применение ?Авада Кедавра?.Но всё это было мелочью по сравнению с верхом творения Долохова, о котором никто не узнал. Кроме них троих. И теперь уже об этом заклятье никто никогда не узнает. Это было самое первое проклятие, которое он к ним применил. Опустошённых, почти до дна выпитых дементорами, он вывернул наизнанку. Выпотрошил душу. Окутал в собственную тьму.Взмахи его палочки были ножевыми ранами. Он безжалостно вытаскивал все самые ужасные воспоминания, страхи, гадкие помыслы: зависть, гордыню, злобу, ненависть. И укутывал их в это, как в кокон.А потом оставил вариться их в этом.На сорок лет.Сорок лет невидимые оковы связывали каждую из сестёр, скрывая их истинный лик от мира, останавливая старение и напоминая, какая тьма скрыта внутри каждой.И когда они рухнули, Морана больше не смогла дышать. Оковы тьмы стали её частью, обнажили её настоящую?— стали её свободой.Морана отшатывается от зеркала и прикладывает ладонь ко лбу, покрытому испариной: не стоит вглядываться в отражение, когда свет проливают лишь свечи?— обязательно увидишь смерть и боль. Холодные пальцы дрожат, как будто Морана вновь посетила лабораторию Долохова. Правая рука рефлекторно сжимает палочку.?Акация и сердечная жила дракона… —?озадаченно протягивал продавец, пока Морана, готовая к первому году учёбы, пробовала простецкие заклинания на окружающих вещах. —?Знаете, мне даже интересно, что вас ждёт, юная леди?.Морану ждала учёба в Колдовстворце, подчинение Долохову, завершение обучения в Дурмстранге индивидуально по специализации ?Тёмная магия?. Морану ждало неодобрение родственников, поиск себя, практика в Тёмных искусствах. Морану ждало долгое убеждение директора Колдовстворца в необходимости изучать Тёмные искусства.—?Сейчас меня ждёт урок,?— невозмутимо, как наставники в Дурмстранге, улыбается Морана, а потом резко выбрасывает руку и точным взмахом отпирает двери подземелья. —?Аберто!Студенты Колдовстворца, как на подбор, в меховых мантиях, красивые, румяные. Им по семнадцать лет. Столько же, сколько было Моране, когда она впервые столкнулась с истинной тьмой.Студенты с интересом оглядывают новую локацию в школе. Раньше здесь хранили ненужный хлам вроде изломанных мётел, швабер, веток деревьев, отобранных палочек и дырявых котлов. А теперь здесь огромный зал, выложенный ониксом и чёрным мрамором и пропитанный защитными заклятиями. Студенты толкаются, перешучиваются и изучают Морану исподтишка, как будто надеются, что она не ощутит их взглядов.—?Добрый день,?— Морана говорит спокойно, но звонко, так что холод пробирает всех, и в зале становится тихо. —?Вы первые, кто прикоснётся к новому и важному предмету?— Тёмная магия. Именно так. Не защита от Тёмных искусств, как в некоторых школах,?— Морана не сдерживается и презрительно фыркает,?— а Тёмная магия. Нельзя защищаться от того, чего ты не знаешь. Простые заклятия защиты не удержат рвущуюся наружу тьму. И вы должны это понимать. Никто не вправе приказать вам выбирать Тьму или Свет. Потому что в каждом из нас есть и то, и другое. И Тьма?— это не сплошное зло, как учат нас. Иногда это излишняя чёрствость и единственная возможность поступить по справедливости.Морана вспоминает, как, освободившись, рушила камень за камнем со всей злобой дом, что служил ей тюрьмой тридцать лет. Как убила слуг Антонина Долохова, добровольно работавших на него и издевавшихся над ней и сёстрами: смерть?— это единственная кара, которую они заслужили. А потом обращает взгляд на притихших студентов.И голос звучит тише, когда она озвучивает первое заклинание в плане работы:—?Но сначала… Вы умеете вызывать патронуса?Молчание аудитории в этом случае означает отрицание. Морана поглаживает палочку кончиками пальцев, легонько улыбаясь:—?Это первое, чему вам надо научиться. Это заклинание очень полезное. Оно может служить сигналом опасности, может стать зашифрованным сообщением, может стать надеждой, защитой от дементоров… Но! —?Морана выдерживает трагическую паузу. —?Самое главное: оно является средоточием ваших самых счастливых воспоминаний. Это необходимо, чтобы не погрязнуть во Тьме.—?Простите, но оно же является магией высшего уровня! —?подаёт голос кто-то из аудитории.—?Да,?— кивает Морана, выходя вперёд, в центр зала. —?Но важен не результат. Важен сам процесс вызова Патронуса. Вам нужно собрать в себе самые счастливые воспоминания, которые только у вас есть. Взмахнуть палочкой и произнести: ?Эспекто Патронум!? Вот так,?— Морана очерчивает в воздухе один виток спирали и твёрдо говорит:?— Эспекто Патронум!Из палочки вырывается большой гордый ворон, в котором крепкие объятия сестёр, нежные поцелуи супруга, избавление от ночных кошмаров. Ворон делает несколько кругов под потолком залы, прежде чем растаять голубовато-серебристым мерцанием.