Смарагд и берилл (1/1)

Вещи летели в разные стороны. Подушка и одеяло упали на пол, а за ними последовала и простынь. Закачав головой и поправив упавшую ото всей этой беготни прядь волос, Серебряная топнула ногой и отворила дверцы шкафа. Безо всякой осторожности она буквально высыпала содержимое нескольких шкатулок на пол, рассматривая каждое сове украшение, словно боялась что-то пропустить. Маша наблюдала за всей этой картиной. Её прежнее хладнокровное спокойствие на лице охватило легкое волнение. Зайдя в спальню, она увидела княжну в таком состоянии и просто не могла понять, в чем было дело.—?Да где же?! —?чуть ли не вскрикнула Катерина, разведя руками. —?Куда она делась? Следом за крестьянкой в комнату зашла Настя, которая ошарашено застыла в дверном проеме, бесконечно пытаясь отделаться от мысли, что это было совершенно не то, о чем она вдруг подумала. Служанку мгновенно бросило в жар, а затем в холод; за несколько секунд она успела побывать в лихорадке. Ее сердце бешено заколотилось, словно было готово вырваться из груди прямой сейчас. По спине пробежала капелька пота, отчего крестьянка вдруг вздрогнула. Девушка молилась, чтобы сама же не навела на себя подозрения своим видом, так как понимала, что просто пропадет, если княжна обо всем узнает.—?Что приключилось у тебя? —?спросила Маша. —?Может, помочь чем?—?Помочь?! Как же! —?Катерина развела руками. —?Я уже все перерыла! На полу были разбросаны и некоторые платья, так как Катерина была уверена, что некогда носила их со своей потерянной вещью. Казалось, что княжна заглянула практически даже в самый дальний сундук, в котором лежало всё самое ненужное. Осталось лишь несколько небольших шкатулочек. И глядя на весь этот беспорядок, честная служанка мысленно содрогалась: убирать ведь всё придется именно ей.—?Так что потерялось? —?Маша изогнула бровь, краем глаза заметив, как Настасья резко изменилось в лице. Верна догадка крестьянки была, верна…—?Брошь свою ищу,?— Серебряная чуть успокоилась и села на край постели. —?Подарок это… Такая серебряная брошь с изумрудами; их ещё смарагдами называют. Очень ценная работа. А мне-то как дорога!?— Всё! Пропала я!??— подумала Настасья, все также пытаясь не выражать проявившуюся на лице панику.—?Вещи-то твои ещё не все разобрали,?— Машка пожала плечами и подошла к княжне чуть ближе. —?Не печалься, отыщем ещё. А коль украл кто, то найдем злодея. Царь-батюшка быстро от таких негодяев избавляется. На этих словах она повернулась к Насте, которая чуть сильнее сжала край своего платья, хоть и лицо её было необычайно спокойным.—?Ты права, да… —?Катерина провела рукой по лицу. —?Я обещала Милославе прогулку и хотела показать это чудное украшение. Больше панику развела… Опаздываю ведь уже совсем. Всегда из себя выхожу, когда что-то не успеваю.—?Хорошо всё будет, не печалься. —?произнесла Маша. —?Сейчас мы с Настей только на кухню сходим, да завтрак твой принесем; а то при пустом желудке в голове туман.—?Да-да, подите… Настя поспешно вышла в коридор и чуть ускорила шаг. По спине пробежали мурашки. Как же страшно-то ей было. В голове в тысячный раз появлялся образ старой ругающейся барыни, которой девушка боялась больше собственной смерти. Настя хотела как можно скорее остаться одна, чтобы найти любой способ вернуть брошь: в первую очередь она должна была отыскать что-то любопытное про княжну. А самое гнусное было то, что у крестьянки даже не завывала совесть. Девушка боялась лишь только за собственное благополучие и за то, чем может закончиться её неосторожность. Но как только она повернула за угол, Маша прижала её к стене, надавив рукой на горло.—?Чего ты?! —?испуганно произнесла девица, хватался за руку крестьянки. Взгляд Маши был невероятно раздраженный, словно она была и вправду готова придушить Настасью собственными руками прямо в этом коридоре.—?Не стой из себя овечку. —?выплюнула та. —?Видела я, как ты в Катеринины шкатулки заглядываешь.—?Бог с тобой! —?служанка захлопала глазами, чувствуя как хватка девушки усиливается. —?Мне просто любопытно было на украшения заморские взглянуть!..—?Любопытно ей было. —?Маша усмехнулась. —?Знаю я, за что тебя барыня выгнала.—?Била она меня, ругала сильно… —?затрепетала девица.—?И правильно делала! —?твердо произнесла служанка, ещё сильнее вжимая Настю в стену. —?Воровка… Смеешь упоминать Бога, а сама его законам не следуешь? Как не стыдно!.. Барыня тебя под крыло своё взяла, кормила, растила, грамоте обучала! Сколько слуг дворцовых, да людей обычных без образования остаются! А ты так ей отплатила?! И княжну теперь обмануть хочешь?—?Изволь, Машенька, изволь… Не брала я ничего, не брала! —?заплакала та. —?Честное слово, не брала!—?Следить я за тобой буду!.. —?прошипела служанка прямо ей в лицо. —?Как тень следом ходить буду! Коль поймаю, сама удушу. Когда хватка Маши ослабила, Настя упала на пол и схватилась за горло. Дыхание перехватило и от испуга, и от стыда за собственное вранье. Ей нужно было срочно бежать к Басманову да в ноги падать, чтоб сжалился. Княжна пропажу заметила, значит туго крестьянке придется. На всё девушка готова, чтобы покой обрести. Не зная куда и смотреть, Катерина лишь бесчисленно оглядывалась по сторонам. Крепко сжимая руку Милославы чтобы не затеряться в толпе, Серебряная не могла определиться на чем же задержать свой взгляд; ярмарка была просто огромной: там были и купцы, которые на каждом углу кричали о прелестях своего товара, и балаганы, и артисты, и даже скоморохи; на высоких пристройках отыгрывались представления, чтобы их могли увидеть как можно больше людей, следовательно, и щедро заплатить. Все было погружено в атмосферу безудержного веселья. Дети бегали меж рядами со сладостями, сметая все петушки на палочках да сладкие ватрушки; девицы же больше отдавали предпочтение шелкам и украшениями. Были даже и старики, но находились они чуть поодаль: кто-то продавал свой скот да выращенные растения, а некоторые же (кто был совсем стар) лишь сидели на резных скамьях, да следили за молодежью.—?Здесь так…потрясающе! —?Катерина широко улыбнулась.—?Во Франции не было такого? —?спросила Милослава.—?Было, конечно. —?Серебряная кивнула. —?И торговые ряды были и развлечения… но именно здесь я почему-то чувствую себя какой-то счастливой! Просто необъяснимо…—?Народ-то русский наш веселый! —?Шастунова засмеялась. —?А ведь это начало только! Праздник скоро Ивана Купала. С девками к озеру собираемся; и ты с нами поди! Серебряная была ещё совсем юной, когда последний раз отмечала этот день. Последние годы она провела в стране с совершенно другими традициями, и это было для неё несколько не привычно, хоть и довольно интересно. Катерина помнила, как тогда ещё взрослые для неё девушки собирались на поляне, много пели и танцевали. Казалось, что не было и места, где не встретишь целую толпу, полную веселья. И продолжалось это всё до самой ночи, ведь не засыпать в такой праздник старалась совершенно всё. Верили люди, что нечисть становится особенно активной, поэтому может серьезно навредить, стоит только тебе отвлечься. И урожай попортить может, и даже молоко у коровы украсть.—?Венки пускать будем! —?девушка завороженно положила руку к груди. —?Коль жених поймает, значит свадьбу сыграете.—?Разве может венок будущее определить? —?Катя изогнула бровь. —?Цветочки-то судьбу как предсказать могут? По-настоящему женятся по любви, а не по чьему-то наказанию.—?Скажи это батьке моему! —?Милослава усмехнулась. —?Говорит, коль мужик захочет, то за косу возьмет, и?— по венец.—?Именно поэтому я и не ношу кос. —?Серебряная рассмеялась. —?Но ладно, пойду я с вами. Может, и правда интересно будет.—?Ох, коль Сашка венок мой поймает… —?мечтательно произнесла Шастунова. —?Может, и вправду судьба нас свяжет?—?Сашка? —?Катерина с любопытством взглянула на подругу. —?Кто такой?—?Опричник один,?— Милослава нахмурилась и посмотрела куда-то в сторону. —?Ах, вот же он! Повернув голову в то же направление, Катерина пыталась понять, о ком именно говорила девушка:—?Темноволосый тот?—?Да нет же! —?Шастунова осторожно указала в сторону одной из палаток. —?Вон он… Русый волос у него. К своему удивлению Катерина увидела того самого молчаливого мужчину с веснушчатым лицом, с которым некогда столкнулась в коридоре. Объективно красив, хоть и не во вкусе Серебряный, и довольно крепко сложен.—?Правда я говорить с ним пока побаиваюсь… —?честно произнесла девушка. —?Знаешь, у него около года назад невеста померла: простыла сильно. Чернее тучи теперь Александр ходит. Я и подойти не решаюсь, не хочу на раны старые давить… А он и сам не смотрит на меня; точнее ни на кого вообще не смотрит.—?Печально это… терять близкого человека. —?Катя опустила глаза. —?Но, может, коль с тобой общаться начнет, так полегчает ему? Просто постепенно надо начинать, так и сладится.—?Ты так думаешь?—?Я не могу быть в этом уверена,?— честно ответила Серебряная. —?Я и не обретала, и не теряла свою любовь. Но мне стало бы легче, если бы рядом был человек, который помог бы мне начать новую жизнь.—?Мудра ты, Катерина,?— Милослава легко улыбнулась и смущенно опустила глаза. —?Мудра. Но сегодня мне ещё уверенности набраться нужно. Может, завтра подойти к нему осмелюсь. Ох, как бы хорошо это было! На душе было всё также спокойно. Девушка даже позабыла про свою сумасшедшее утро, когда чуть не перевернулась вверх дном всю комнату. Так девицы прошли мимо ещё нескольких торговых рядов. Чуть ли не впервые в жизни Серебряная просто не могла определиться с тем, что ей взять: буквально каждый купец мог заманить её своими сладкими речами.—?Милослава,?— позади девушек послышался спокойный женский голос. Обернувшись, Катерина увидела старшую сестру Шастуновой?— Светлану, которая была в сопровождении своих подруг. Лишь одно появление девушки вновь заставило вспомнить Серебряную о брате, который остался в Кремле, не пожелав никуда ехать. Видела Катерина, что находился он в тяжелых душевных терзаниях, но поделать ничего не могла: Никита постоянно думал о Елене, которая уже вышла замуж. Серебряная смутно помнила девушку, в которую был влюблен её брат, и теперь, зная о сложившейся ситуации, Катя тоже не могла найти себе места. Жалко было и брата, и уже нынешнюю Морозову. Очень трудно быть девушкой, когда у тебя практически нет никаких прав; с твоим мнением даже не считаются, что уж говорить о любви? Если жених с хорошим состоянием или при высокой должности, то девушка должна лишь молча принять свою судьбу и прожить всю жизнь с нелюбимым человеком. И дело было даже не в самой Елене, ситуация которой несколько отличалась, а в ситуации в обществе. Права была королева Екатерина: если хочешь себе достойную судьбу, заставь себя опасаться, чтобы тронуть никто не посмел; тогда и жизнь сможешь сама состроить так, как пожелаешь.—?Батюшка велел нам домой ехать. —?произнесла Света, легко улыбнувшись.—?Да-да, разумеется. —?Милослава закивала, а затем перевела взгляд на подругу. —?Ты поедешь с нами?—?Я прогуляться хочу ещё немного. —?ответила Катерина, приподняв уголки губ. —?Да и Уголек ждет меня. Не могу ведь я бросить его. Обняв девушку, Шастунова тут же отправилась за сестрой, и они быстро скрылись в толпе. Проводив их взглядом, Серебряная тут же направилась вперед. До её слуха сквозь общий гул постепенно прорывался громкий приятный мужской голос. Чем ближе Катерина подходила в его сторону, тем отчетливей видела группу людей, собравшихся около невысокой сцены: в большинстве своем там были совсем дети или юнцы.-… и была она краше всех,?— продолжал говорить голос. —?Ни одна девушка не могла сравниться с её красотой… Из-за ширмы торчала кукла, которая шевелила руками и будто действительно произносила свою речь. Широко улыбаясь, дети радостно хлопали в ладоши и даже совершенно не переговаривались друг с другом, завороженно наблюдая за представлением. И на лице Катерины выступила легкая улыбка. Приятные воспоминания окутали её с головой: ведь некогда она тоже была таким же ребенком, который мог наблюдать за подобными постановками часами. Отец тоже водил её на похожие ярмарки, где девушка кроме того объедалась всякими сладостями. Никита же тогда проводил много времени со своими друзьями, и княжа даже не знала, что они делают; возможно, смотрели оружие или чего что. Но тогда Катя была совсем маленькой, чтобы вообще задумываться о подобных вещах. Её няньки никогда не давали ей скучать.—?Не думал, что девицам в твоем возрасте до сих пор нравятся куклы. —?позади девушки неожиданно раздался голос Басманова, отчего та вздрогнула. —?Ладно вышивка ещё. Но куклы?—?Даже когда мне скоро семнадцать исполнится… —?произнесла Катерина, положив руку на грудь. —?А потом и восемнадцать, двадцать, тридцать… Я не перестану любить театр. Пусть даже детский. Зачем так подкрадываться?—?Уж не предполагал я, княжна, что тебя так легко напугать. —?он самодовольно ухмыльнулся. —?Больно смелой ты со стороны выглядишь.—?А вы и не напугали меня!.. —?Катерина покачала головой. —?Я просто переживала за главных героев спектакля, а вы не вовремя подошли.—?Неужто эти глупости и правда так тебя интересуют? —?он изогнул бровь.—?А вас?—?Меня? —?Федор засмеялся. —?Больно делать мне нечего, чтобы на спектакли смотреть.—?И чем же так заняты опричники? —?лукаво произнесла Серебряная, положив руку на талию и полностью повернувшись в сторону мужчины. То нервно усмехнулся, удивившись подобному вопросу.—?Больно остра ты на язык, княжна. —?Басманов чуть наклонился, что расстояния между их лицами стремительно сократились. Катерина продолжала смотреть на него с неким вызовом. —?Не всегда к добру это приводит.—?Кажется, я уже это слышала от вас. Неужели вы предпочитаете общаться с девушками, которые никогда не имеют своего мнения? —?на лице Серебряной вновь появилась улыбка. —?Как скучно… Опричник неотрывно смотрел её в глаза, ища хоть какую-то долю смущения, но сталкивался лишь со смесью какого-то странного спокойствия и усмешки.—?Благодарю! Благодарю! —?послышалось со сцены; куклы кланялись толпе, а затем из-за ширмы вылез невысокий полный мужчина, который последовал их примеру, показывая юным зрителям все два ряда своих зубов.—?Гр! —?прошипела девушка, чуть копнув ногой. —?Вы не дали мне досмотреть! На лице Федора заиграла победная улыбка.—?Заболтали меня совсем. —?продолжила девушка и скрестила руки на груди.—?Видишь, как тебе, оказывается, приятна моя компания. —?мужчина усмехнулся. —?И время как быстро летит. Сжав губы в тонкую полоску, девушка лишь покачала головой, а затем направилась вперед. Басманов расхохотался, наблюдая за одновременно расстроенным и разозленным выражением лица Серебряной. Та быстро скрылась в толпе, не проронив и слова. Довольный собой, Басманов поправил волосы, и уже хотел направиться в сторону прочих опричников, которые находились на ярмарке по большей части для наблюдения за происходящим, как вдруг заметил одного купца. Это был явно иностранец: это выдавала и его одежда, и довольно смуглое лицо с густыми черными усами. Он стоял, постоянно разводил руками, громко крича, тем самым зазывая народ; стоило отметить, что русский у него был довольно неплох.—?Господа, не проходите мимо! —?говорил тот, словно обращался практически к каждому встречному. —?Девушки, только взгляните, какие бусы! Они будут прелестно смотреться на ваших платье! А вы, мужчина, только взгляните, какие дары у меня есть; любой невесте будет в радость! Не проходите мимо! И тут Фёдору почему-то показалось, что купец кого-то выискивал. Даже когда он обращался с некоторым похожими, было видно, что торговец словно кого-то отбирает. Вроде улыбался он всем, но казалось, что в его глазах загорался какой-то особый огонек, когда мужчина смотрел именно на определенных людей, словно мог заглянуть им прямо в душу, выбирая именно то, что ему нужно. Басманов сам не знал, что им движило, когда он вдруг остановился и направился в сторону злополучного купца. Не выделялся тот сильно из толпы, чтобы опричник так просто обратил на него внимание. Заметив подходящего Федора, купец тут же принял очень доброжелательную позу и широко заулыбался, чуть ли не обнажая зубы. Казалось, что мужчина знал, что Басманов подойдет к нему, ведь опричник прекрасно чувствовал на себе его тяжелый взгляд, даже когда купец общался с совершенно другими клиентами.—?Показывай, что у тебя есть,?— на удивление спокойно произнес Басманов, обведя взглядом торговую лавку.—?Вам нужен подарок для прекрасной дамы, понимаю! —?довольно произнес он, взмахнув ладонью. —?Лоренсо всегда видит, что нужно его покупателям! Наверняка, это какая-то прекрасная юная особа! Не сестра и не мать, определенно! Так-так-так…посмотрим! Опричник впервые в жизни не мог вымолвить и слова; он ведь сам до сих пор не понимал, зачем вообще сюда пришел. Хотел ли сделать подарок матери? Об этом даже у него и не было мыслей. Хоть подарить украшение кому-то другому? Возможно. Запомнил слова Катерины о том, что у неё скоро именины? Этого не стоило отрицать. Басманов убеждал себя в том, что делает это лишь для того, чтобы чуть больше войти к ней в доверие и выполнить царскую волю. Ведь он обязался доносить на неё да тайны узнавать… Опричник просто ограждал себя от прочих раздумий, буквально внутреннее смеясь собственным мыслям, что просто хотел выбрать какой-никакой подарок Серебряной к её дню рождению. Да сдалось ему это… Федор просто не позволял этой догадке укрепиться в голове.—?Я знаю, что нужно настоящей леди! —?продолжал тот и резко отодвинул все бусы в сторону, как дешёвую безделушку. Почему он сказал именно ?леди?? Ни барыня, ни даже сударыня… Даже привыкши общаться лишь исключительно на европейский манер, скорее всего бы припомнил слово ?дама?, ведь мужчина не мог и знать о статусе Кати. Совпадение ли это было? Может, этот торгаш просто пытается произвести приятное впечатление, максимально превознося всех своих покупателей? —?Здешние девушки так красивы, словно только что сошли с картины Сандро Боттичелли! Просто налюбоваться не могу: милы, скромны, но очень веселы! Ни одна европейка не сравнится с русской красавицей; я-то уже знаю, о чем говорю. Купец достал небольшой сундучок и через некоторое время вытащил оттуда кулон, увидев который, Федор просто обомлел:?Колдун чертов…??— подумал он, вскинув брови. Лоренсо заговорщически улыбался, словно действительно услыхал мысли опричника. Басманов внимательно смотрел на золотой кулон, с подвеской в виде бегущей лисицы, позади которой находилось солнце с резными лучами, покрытые мелкими оранжевыми камешками.—?Я перекупил это украшение у одного французского торговца. —?произнес мужчина. —?Чудная-чудная работа! Только взгляните на эти камни! Оранжевые берилл?— редчайший из всех его видов. Ох, а чего только стоит сама форма подвески! Как часто вы видели изображения лис? Лишь только изящные золотые линии, за цветы… В мифологии народов Дальнего Востока лиса может разгорать самое настоящее пламя. А, может, и пламя в нашем сердце, верно? Федору казалось, что своими долгими речами купец пытался лишь поднять цену, но когда Лоренсо наконец озвучил предлагаемую стоимость украшения, Басманов был крайне удивлен: купец не потребовал очень много, будто это была обыкновенная подделка. Но ведь опричник не дурак… Видит же, что кулон из настоящего золота. Тогда откуда такая щедрость?—?Ладно, давай его сюда. —?кравчий бросил на стол небольшой мешочек с монетами. И зачем ему вообще это было нужно? Почему он решил подойти к этому торговцу? Федор совершенно не мог ответить себе на этот вопрос. А Лоренцо лишь продолжал широко улыбаться, не переставая довольствоваться проделанной работой.*** Уголек бежал всё быстрее и быстрее, к чему Катерина всё также не могла привыкнуть. И всё же девушка радовалась, что не оправилась в карете: ей хотелось до конца обуздать свой страх от возможного падения с коня; да и ехать без повозки гораздо быстрее. Серебряная постаралась проезжать тем же путем, что и на ярмарку, так как не очень хорошо знала местность. Но чем дольше княжна ехала, тем всё чаще начала узнавать различные аллеи, которые находились близ самого Кремля. Значит, Катерина не заплутала, что не могло не радовать. Конь, как и требовалось, завернул на лесную тропинку, но вдруг резко остановился, от чего Катерину сильно пошатнуло.—?Ах! —?испуганно произнесла. —?Ты чего? Конь зафырчал и затопал копытами, из-за чего сердце Серебряной забилось немного чаще. Может, испугался жеребец чего? Или зверя другого страшного почувствовал? Лошади ведь очень впечатлительные животные.—?Малыш, что такое? —?девушка испуганно погладила его по гриве, но конь стал ещё более испуганным. Быстро спустившись на землю, опасаясь, что Уголек просто-напросто может её сбросить, Серебряная чуть отошла на пару шагов. Но жеребец неожиданно резко бросился вперед, словно его только что кто-то ударил плетью.—?Ты не Уголёк! —?Катерина развела руками и побежала в его сторону, хоть и понимала, что тягаться в скорости с лошадью просто бесполезно. —?Ты настоящий Смерч! Остановись! Девушка не хотела оставаться в лесу; эта мысль испугала её настолько, что вспотели ладони, и сердце забилось с просто бешеным ритмом. Он лишь надеялась на то, что сможет хоть немного угомонить животное, а теперь даже и не знала, как ей поступить. А если догнать не сможет? Но девушка бежала недолго. Катерина не понимала, почему конь решил вдруг остановиться, пока не подошла к нему чуть ближе. Он словно специально привел её на это место, почувствовав что-то. По лесу раздался громкий женский крик. Катерина зажала рот рукой, не в силах отвести взгляд от висящего на дереве тела: это была совсем юная девушка, вокруг шеи которой была полно обвязана веревка. Она была совершенно неподвижна, с закрытыми глазами и мертвым бледным лицом, которое уже не выражало совершенно никаких эмоций. Голова Серебряной закружилась; она чувствовала, что и сама вот-вот упадет. Конь уткнулся девушке в плечо; Катерина не знала как, но он точно привел её сюда специально.