Не приходи... Дай вылечить мне душу... (1/1)

Я больше не хочу тебя встречать…И по ночам я не хочу кричать…Я закрываю лист, где были МЫ…Все в прошлом… В настоящем Я и ТЫ…Я буду вспоминать тебя…И ты, наверно, тоже не забудешь…Все просто… значит не судьба…Ты любишь, но… со мной не будешь…Я закрываю книгу нашей тишины…Я закрываю книгу счастья и любви…Я сильная… И больше уж не струшу…И только об одном молю:Не приходи… Дай вылечить мне душу…? Izida Снова проснулась с ощущением кольца твоих властных рук на моей талии, прижимающих меня еще крепче к тебе. Если не открывать глаза, не позволяя несправедливой реальности вырвать меня из мира грез, где ты всегда рядом, то кажется, что даже чувствую жар твоего тела, заставляющий меня всегда хотеть большего… Вот ты стискиваешь меня в объятиях еще крепче и утыкаешься носом в мою шею, обдавая своим теплым дыханием, затем освобождаешь одну из своих рук и собираешь в кулак непослушную копну моих черных как смоль волос. Затем вдыхаешь в себя их аромат и шепчешь хрипловатым голосом:?— Вот это я называю добрым утром,?— целуя меня в ушко. Не в силах сдержаться, расплываюсь в улыбке, поворачиваюсь к тебе и тянусь к твоим разлохмаченным волосам, приводя их в еще больший беспорядок. Ты позволяешь. Снова улыбаюсь, зная, что только я имею право это делать. Затем, вспомнив про твои очаровательные щечки, игра с которыми также входит в список моих личных развлечений, тянусь к ним и начинаю трепать. Ты морщишься, но терпишь, позволяя мне делать с тобой все, что мне заблагорассудится. —?Мой,?— проносится в моей голове.—?Мой,?— произношу уже вслух, потершись своим носом о твой. Твой рот расплывается в дьявольской улыбке, больше напоминающей ухмылку. Ту самую, за которую еще учителя в школе прощали тебе все шалости. Разве можно долго сердиться на тебя? Не знаю как другие, у меня никогда не выходило. И ты, наглец, прекрасно зная об этом, пользуешься своим знанием постоянно. Приподнимаешься на логтях и нависаешь надо мной, продолжая испытывать мое терпение своими очаровательными ямочками. Вдруг вижу, как в твоих глазах появляются бесенята и понимаю, что пропала. Наваливаешься на меня и начинаешь щекотать, заставляя меня разразиться хохотом. Как обычно пытаюсь увернуться, кричу, что убью тебя, но ты, кажется, не собираешься сдаваться, продолжая свою изощренную пытку. Только когда на моих глазах появляются слезы от смеха, ты успокаиваешься, видимо, решив, что с меня хватит, и счастливый откидываешься на свою часть кровати. Смотришь на меня, продолжая посмеиваться, я хлопаю тебя по плечу и театрально надуваю губы. Начинаешь хохотать, пытаясь притянуть меня в объятия, но я не настроена так быстро сдаваться. Воспользовавшись тем, потерял бдительность, быстро, словно гепард, с которым ты меня всегда сравниваешь, срываюсь с места и забираюсь на тебя, скручивая твои руки. Чувствую, что ты расслабляешься, пытаясь сделать вид, что решил сдаться. Но меня не проведешь. Мы же с тобой вроде как близнецы, кому как не мне знать, что ты задумал. Немного ослабеваю захват и ухмыляюсь, чувствуя твои попытки вырваться. Снова оказалась права. В который раз? Эх, неважно… Наклоняюсь чуть ниже, чтобы ты почувствовал мое дыхание и, закусив губу, смотрю тебе прямо в глаза. Увидев твой вспыхнувший страстью взгляд, победно ликую и наклоняюсь еще ниже, облизав губу, мысленно отсчитывая секунды до взрыва. Отмечаю твое участившееся дыхание и, наконец, замечаю тот самый опасный огонек в твоих глазах, говорящий о капитуляции. Не даешь мне даже подумать, чьей именно?— твоей, моей или нас обоих, резким движением высвобождая свои руки из плена и, подмяв меня в одночасье под себя, обрушиваешься на мои губы безжалостным поцелуем. Тут же забываю о том, что хотела тебя проучить и прикусываю твою губу, целенаправленно делая больно. Знаю, что тебе нравится, когда я бываю плохой. Услышав твой стон, улыбаюсь в поцелуй, притягивая тебя за волосы еще ближе к себе. Может это и есть победа над тобой? Знать, что ты так легко теряешь над собой контроль, когда я рядом? Все мысли вылетают разом из головы, стоит твоим рукам потянуться к моей футболке. Нет, твоей футболке, которую я стащила когда-то у тебя. Не только ее. Еще куча разных толстовок, даже твоя рубашка сохранилась. Та самая, в которой я позировала для журнала ?Filmfare? вместе с тобой. Тебе это нравится, я знаю. Ведь ты же сам тогда подкинул Карану идею снять меня в ней. Я до сих пор помню тот обволакивающий меня запах. Тогда ты был повсюду?— на мне в виде твоей белой рубашки, хранящей твой запах, за мной, гуляя по-хозяйски своими руками по моей талии, заставляя меня плавиться от каждого прикосновения. Я как всегда смеялась, пытаясь скрыть предательский румянец, поступающий на щеках и волны мурашек, разбегающихся по всему телу от твоей близости. И ты, будто желая подлить еще больше масла в огонь, превращая небольшие язычки пламени в настоящий пожар, заботливо убирал мои распущенные волосы. Оказалось, заботился ты не обо мне, а о себе, таким образом, очищая путь. И пока Каран отвлекся на фотографа, ты успел оставить легкий поцелуй на моей шее. Мне тогда пришлось взять всю волю в кулак, чтобы не выдать себя. Но ты меня раскусил, я это поняла, когда почувствовала спиной твою наглую ухмылку. Наша общая знакомая Прити Зинта как-то сказала, что мы с тобой химичим, даже отвернувшись друг от друга, стоя в противоположных углах комнаты. Примерно так, кажется. Она была права. Еще как права! Именно поэтому мне не нужно было видеть тебя, чтобы догадаться, что ты тогда ухмылялся. И решив в тот самый момент, что не только ты можешь сводить меня с ума, я, оглядевшись по сторонам в поисках Карана, убедившись в том, что он не заметит, чем мы тут занимаемся, завела незаметно руку за спину и положила руку на твою пятую точку. Ощутив твое напряжение, я победно улыбнулась и, повернув голову, заглянула в твои глаза и стала выводить круги по твоей заднице. Ты напрягся еще больше и вдохнул в легкие воздуха, пытаясь побороть страсть, захватившую тебя. Я видела твою внутреннюю борьбу и ловила от этого кайф.—?Не играй со мной,?— прошептала я, ущипнув тебя за пятую точку, и предусмотрительно убрав руку, разразилась хохотом, привлекая внимание Карана.Открываю глаза и обнаруживаю, что снова одна. Тебя нет. Как обычно… Сколько прошло времени с нашей последней встречи? Это совершенно неважно. Порой мне кажется, что я начинаю скучать по тебе даже тогда, когда ты еще рядом. Эти встречи украдкой… Если бы ты знал, как я устала от этой таинственности, от постоянного вранья, но ничего не могу с собой поделать. Сколько раз мы с тобой расставались и снова сходились? Сколько раз я обещала себе, что поставлю жирную точку в наших с тобой отношениях? Сама уже со счету сбилась. Но все равно возвращаюсь к тебе или ты ко мне, опять клянемся, что больше не будем причинять друг другу боль, но через некоторое время опять нарушаем все обещания. Зачем я за тебя держусь? Зачем ты мне вообще сдался? Чего мне не хватает в этой жизни? Ведь с виду вполне себе успешная женщина, популярная актриса, мать двух прекрасных детей. Мое сердце наполняется нежностью, когда я представляю счастливые лица Нисы и Юга. Я безумно их люблю и никогда не причиню им боль. Ты это понимаешь как никто другой, потому что так же сильно любишь своих детей, поэтому принимаешь тот факт, что я могу дать тебе только эти редкие встречи. Но ведь и ты не можешь дать мне больше. Не теперь, когда дети выросли и еще больше нуждаются в нас. Мы должны защитить их от этого страшного мира, помочь реализоваться в жизни. Мы не можем сейчас бороться за свое счастье, потому что это заставит страдать наших детей. Мы живем публичной жизнью и просто обязаны взвешивать каждое свое решение. Да что там решение?— даже слово может нанести урон. Помню, незадолго до промоушена ?Dilwale?, ты не подумав, высказался про нетерпимость. На тебя тогда напали все, пытались саботировать наш фильм, срывая показы в разных городах Индии. Ты так переживал тогда, что подвел все съемочную группу, ляпнув что-то не подумав, что я не выдержала и приехала к тебе. Ты появился на пороге и даже не мог посмотреть мне нормально в глаза. Я толкнула тебя внутрь и закрыла за собой дверь. Взяв нежно тебя за подбородок, заставила посмотреть на меня. До сих пор помню твой затравленный взгляд. Глупый, неужели ты тогда думал, что я буду тебя обвинять? Даже в мыслях не было такого никогда. Я скорее встану рядом с тобой, возьму за руку и объявлю войну всему миру, пытающемуся тебя уничтожить, чем отвернусь от тебя. Наверное, что-то подобное я нашептывала тебе в тот вечер, пытаясь утешить. Но слова не помогали, тогда я сделала то, что срабатывало всегда?— крепко-крепко обняла тебя и почувствовала, что ты тут же расслабился, отпустил накопившиеся переживания. Нам повезло, что твоей жены не было дома, впрочем, ее никогда не было рядом, когда тебе нужна была поддержка. Я старалась не приезжать в Маннат, потому что чувствовала, что это не правильно, и я не имею права там находиться. Но порой это было просто необходимо?— в те моменты, когда тебе было плохо. Тогда я нарушала собственные правила и мчалась к тебе, зная, что я тебе нужна. Ты много раз спрашивал меня, как я определяю, когда тебе плохо, а я отвечала, что не могу объяснить этого. Я, правда, не знаю, как это происходит. Наверное, просто чувствую, когда ты страдаешь и все. Мое сердце в такие минуты сжимается от боли, и чем сильнее твоя боль, тем острее ощущаю я свою. Это единственное объяснение, которое у меня есть. Я столько раз спрашивала у себя, почему этого нет с другими? Почему я не чувствую Аджая, как тебя? Почему Гаури не понимает тебя так, как я? Ведь, по логике вещей, именно с ними мы должны быть близки, ведь живем под одной крышей на протяжении стольких лет. Раньше я убеждала себя в том, что нам с Аджаем нужно дать время, что мы просто еще не привыкли друг к другу, что если подождать еще чуть-чуть, я смогу понять его, как тебя. Ведь с тобой мы тоже не сразу нашли общий язык… Но года шли, а понимание не приходило. Почему так происходит? Почему это есть только с тобой, а с ним нет? Что такого есть в тебе, чего нет в нем? Что есть во мне, чего не хватает в Гаури, что ты тянешься ко мне? Многие называют это любовью. Но я даже не знаю, способно ли это определение охарактеризовать наши чувства. Ведь Аджая я тоже люблю, не как мужчину, а как отца своих детей, человека с которым я прожила столько лет. Детей тоже люблю, но совсем другой любовью. Маму люблю, Танишу люблю, папу и много кого еще люблю. Улыбаюсь снова. Нет, не много кого. Я выборочна в любви. Даже слишком. Это ты так сказал однажды. Журналисты постоянно пытаются придумать новое определение нашим отношениям. То они называют их дружбой, что само по себе смешно. Дружить я могу с Манишем, с Микки, Караном, но только не с тобой. Чаще всего они именуют их химией, но при этом я весьма неплохо химичила и с Аамиром, хоть ты оказываешься это признавать. Мой ревнивый дурачок, который до сих пор даже не удосужился посмотреть наш совместный с Аамиром фильм. Иногда я намеренно злю тебя, напоминая о нем. И оно того стоит, надо сказать. В минуты дикой ревности ты бываешь очень плохим мальчиком. А это нравится уже мне. Даже очень. Расплываюсь в улыбке, вспоминая те самые моменты дикой ревности. Ты же придумал свое определение для прессы тому, что между нами, называя наши странные отношения простым словом ?ЭТО?.—?Я бы хотел, чтобы это было со всеми, но это есть только с Каджол,?— сказал ты на промоушене МНИКа. Осознание того, что ЭТОГО у тебя нет ни с кем, кроме меня, заставляет меня чувствовать себя особенной. На промоушене ?Dilwale? ты заявил, что я тебе практически жена и тысячу раз повторил, что между нами пятеро детей. Словами не передать, что я чувствую в такие моменты твоих откровений. Иногда, боясь того, что ты можешь сболтнуть лишнего, вмешиваюсь и останавливаю тебя. Взглянув на часы, висящие напротив кровати, решаюсь позвонить тебе. И плевать на то, что я нарушаю собственное правило никогда не звонить первой, что сейчас только половина четвертого утра и, что мы с тобой решили попробовать отпустить друг друга. Нет, теперь это был ты, не я. Находясь вдали от меня на съемках своего нового фильма, ты принял такое решение. Дойдя до твоего имени в телефонной книге, задумываюсь над тем, что творю. Нет, не могу поступить с тобой так. Просто не имею на это права. Ты решил двигаться дальше, я должна принять это. Возможно, тебе удастся лучше меня восстановить семью. Я не вправе судить тебя. Кто я такая? Пока я пыталась на протяжении последних нескольких лет восстановить свои отношения с Аджаем, ты смотрел на это и страдал. Теперь страдаю я. Все правильно. Закон бумеранга сработал. Разве не этому учит нас жизнь? Больно, невыносимо больно от осознания того, что могу потерять тебя навсегда, но я обязана смириться с этим. Ради тебя. Ради твоих детей. Ради твоей семьи. Я видела, как ты смотрел на Арьяна и Гаури на той злосчастной помолвке. Сказать, что больно?— ничего не сказать. Я напоминала себе весь вечер, что это твой выбор, и я должна его принять, но ревность застилала все глаза. Хотелось подойти к Гаури и сказать, что чтобы она ни делала, ты всегда будешь моим, что стоит мне только попросить тебя, ты тут же передумаешь и вернешься ко мне. Но я знала, что никогда не поступлю так с тобой. Поэтому я, просто молча, наблюдала за тем, как ты пытаешься играть в любовь с женой, обнимая ее у меня на глазах. Я знаю, что ты играл, потому что делала тоже самое с Аджаем, не до конца понимая какую боль тебе причиняла постоянными фотографиями с ним. Теперь вот поняла. Еще тебя тогда выдали глаза. Ты не смотрел на меня. Пытался всячески избежать встречи со мной, а когда случайно встречался, отводил взгляд как нашкодивший мальчишка, которому стыдно за свой поступок. Каран, появившийся неожиданно, воспользовавшись твоей и моей растерянностью, собрал нас вместе, решив сделать снимок. —?Знаменитое трио,?— сказал кто-то из мимо проходящих гостей. Натянуто улыбнувшись на камеру, я попылась сдержать слезы и скрыть предательскую реакцию своего тела на осторожное, даже опасливое прикосновение твоей руки к моей талии. Чувствую, как она подрагивает?— ты тоже ничего не забыл… Наконец, Каран, получив желаемое, позволил нам разойтись. Не в силах больше оставаться здесь, подхожу к своему столику и забираю сумочку. Каран удивленно смотрит на меня. Не удосужившись что-либо объяснять ему, вылетаю на улицу. Слышу чьи-то шаги, на секунду думаю, что это ты, но обернувшись, вижу Карана. Он что-то спрашивает, но я ничего не слышу, киваю на автомате, достаю мобильный, собираясь вызвать водителя. Машина приезжает на удивление быстро, торопливо обнимаю Карана и забираюсь в нее, давая, наконец, волю эмоциям… Это было 5 дней назад. Пять чертовых дней я провела без тебя, постоянно просыпаясь с ощущением того, что ты рядом. Но тебя нет… И самое паршивое?— теперь я даже не знаю, будешь ли когда-нибудь еще…