Показ Маниша (06.03.2017) (1/1)

Каджол прибыла на показ своего близкого друга – модельера Маниша Мальхотра. Заметив его в толпе, женщина помахала рукой в знак приветствия.– Как я рад, что ты пришла! – сказал он, обнимая Каджол. – Выглядишь просто сногсшибательно! – добавил он, расцеловав подругу в обе щеки.– Ой, да перестань! В твоих нарядах любая будет выглядеть потрясающе, – отмахнулась Каджол. – Ну, ты не любая и ты прекрасно это знаешь, – ответил он.– Ладно, ладно, комплимент принят, – рассмеялась Каджол и снова заключила друга в объятия. Заметив, что Каджол пытается незаметно кого-то найти глазами в толпе, прекрасно зная кого именно, Маниш сказал: – Он в гримерке, скоро появится. – Это настолько очевидно, да? – удивленно спросила Каджол, поняв, что Маниш раскусил ее.– Только для близкого друга, коим я себя считаю, – ответил он, приобняв женщину. – И да, ваши наряды удивительным образом сочетаются. Не знаю, случайность ли это, но это очень мило, – подмигнул он. Тут к ним подошла Шридеви, Каджол тепло поприветствовала коллегу по цеху. Буквально через пару минут она ощутила странное покалывание в области шеи. Зная, что причина этому стоит в паре метров от нее и буравит взглядом, требуя повернуться, Каджол попыталась игнорировать Шахрукха, что сделать было крайне сложно. Она инстинктивно поднесла руку к месту жжения, говоря тем самым Кхану о том, что его заметила, надеясь на то, что он успокоится и отступит. Однако это в его планы не входило, как убедилась через несколько секунд Каджол, когда мужчина сменил место локации и теперь стоял на расстоянии вытянутой руки от нее, разговаривая с кем-то, попутно стреляя в нее глазами. Не выдержав пристального взгляда мужчины, то и дело останавливающегося на ней, Каджол посмотрела на Шахрукха и, забавно сморщив нос, выражая смесь недоумения и раздражения, снова вернулась к разговору с Шридеви. Когда организаторы объявили о начале модного показа, Каджол направилась к месту, предназначенному для нее, продолжая чувствовать спиной прожигающий ее взгляд Кхана. Разволновавшись, она запуталась в сари, и чуть было не упала. Шахрукх интуитивно сделал шаг вперед, намереваясь помочь ей, но заметив подхватившего под локоть Каджол молоденького парнишку – модель, проходящего в этот момент мимо, остался на месте. Поблагодарив парня за помощь, женщина повернулась к Шахрукху, и, заметив в его глазах едва сдерживаемую ярость, победно улыбнулась. Не только же ему выводить ее из равновесия. Показ проходил довольно быстро, модели сменяли друг друга, показывая новую коллекцию сари невероятной красоты. Своего ревнивого мужчину Каджол видеть не могла, но была убеждена в том, что он наблюдает за ней. Наконец, после Аннушки перед зрителями предстал он. Обходя плавно круг за кругом ряды, останавливаясь то тут, то там по пути, чтобы вездесущие папарацци успели сделать снимки, Кхан продвигался все ближе и ближе к Каджол. Оказавшись рядом с возлюбленной, сидящей к нему спиной, пытающейся сделать вид, что ее нисколько не волнует его присутствие, Шахрукх незаметно для окружающих провел кончиками пальцев по ее шее. Заметив, что Кадж повела плечами, мужчина усмехнулся и двинулся дальше. Пройдя еще несколько кругов, он присоединился к Аннушке, стоящей прямо перед Каджол и приобнял молодую актрису, позволив ей чмокнуть его, наблюдая за реакцией Каджол, которая в этот самый момент гневно уставилась на него. От переглядок их отвлек модельер, искренне выражающий благодарность актерам за участие в показе. Сделав пару снимков с Манишем и Аннушкой, Шахрукх воспользовался тем, что организатор толкала речь, быстро прошмыгнул мимо стоящих повсюду, и подбежал к Каджол. Он тут же поднял ее со стула и крепко обнял, расположив по-хозяйски руки на ее талии. Закрыв глаза, он просто наслаждался ее присутствием, вдыхая родной запах в себя, уткнувшись в женскую шею головой, обжигая своим теплым, сбивчивым дыханием. – Шах, мы не одни, – прошептала Каджол, но не предприняла попыток отстраниться, не желая отпускать его от себя. Она соскучилась по нему. Ужасно соскучилась по этим глазам, грозящимся свести ее когда-нибудь с ума, по этим ямочкам на щечках, проявляющимся всякий раз, когда он улыбается ей, по этим прикосновениям рук, обжигающим оголенные участки ее кожи. Услышав, что его зовут, Шахрукх нежно провел рукой по волосам Каджол, и прошептав ей одними губами: – Дождись меня, – отошел от нее, принимая протянутый микрофон. Еще полчаса у него ушло на общение с прессой, завершив все дела, мужчина набрал Кадж сообщение в надежде на то, что она еще не уехала домой, выходя на парковку.– Кого потеряли, доктор Кхан? – послышался знакомый голос из-за спины. Почувствовав руки, обнимающие его и нежный поцелуй, оставленный на его плече,мужчина улыбнулся и, взяв руки Кадж в свои, еще крепче притянул ее к своей спине. – Кадж, ты ли это? – произнес он, повернувшись к ней лицом и трогая руками лоб. – Шах, нам стоит быть осмотрительными! Шах, ты что творишь? Нам нельзя, не тут! Вдруг снимут папарацци, как я потом это Аджаю объясню! – пародировал ее Кхан, посмеиваясь. Получив тычок в ребро, он рассмеялся и чмокнул Каджол в надутые губы. Она округлила глаза и попыталась оттолкнуть от себя мужчину со словами: – Кхан, что ты творишь?! Совсем чокнулся! – но он не позволил, притянув к себе для очередного объятия. – Шах, отпусти, вдруг и правда появятся папарацци, – попыталась вразумить его Каджол. – Мы одни, разве не видишь? – осмотрелся он. – К тому же, тут темно. А еще Рави пристально наблюдает, если бы что-то пошло не так, он бы уже доложил, – сказал Кхан.– Вот именно, Рави тут! – вырвалась Каджол и предостерегающе выставила руку. Шахрукх лишь улыбнулся, и, приобняв Каджол за талию, направился в сторону припаркованного неподалеку автомобиля вместе со своей своенравной спутницей, не прекращающей попыток вырваться. Получив легкий хлопок по пятой точке, Каджол вскрикнула от удивления, но успокоилась, решив, что поквитается с этим наглецом позже. Забравшись в авто, она заметила на щеке Кхана след от чужих губ, оставленный помадой розового цвета и недовольно просила: – Это еще что? – Следы твоей любви, – ответил он, улыбаясь, пытаясь обнять Каджол, но она стала извиваться, не позволяя этого сделать.– У меня красная помада, а эта розовая, неужели не видишь! – возмутилась она, стирая следы чужого поцелуя с кхановской щеки. – Ты же знаешь, что я ничего не понимаю в этом, они для меня все одного цвета, – попытался защититься он, напоминая Каджол про забавный случай, происшедший во время время одного из интервью в рамках промоушена Дилвале, когда он не мог точно назвать цвет помады, которым были накрашены губы Кадж в клипе ?Gerua? и ответил, что для него все накрашенные губы делятся на ?черные? и ?не черные?.Хлопнув его по плечу, Каджол продолжила гневную тираду: – Не прикидывайся дураком! Ты это специально провернул, чтобы отомстить за то, что тот несчастный парнишка ко мне прикоснулся! Совсем обнаглел! Еще раз увижу, что ты с кем-то обжимаешься на публике, я тебе такое устрою! – бурчала Каджол.– О, моя пантера выпустила свои коготки, – рассмеялся мужчина, привлекая ее к себе: – Ну, раз мне нельзя обниматься с другими, пусть и к тебе другие мужчины не приближаются, иначе, я за последствия не ручаюсь.– Дурак! – помотала головой женщина. – Как ты себе это представляешь?! Я должна кричать, когда ко мне кто-то подходит: ?только не приближайтесь, у меня неадекватный… друг, который вас всех поубивает!?. Так, да?– Друг, ага. Он самый, – добавил он, потянувшись к губам Каджол. Женщина закрыла рот руками, и, хлопнув Кхана по коленке, указала на Рави, ведущего автомобиль. Шахрукх уступил и просто обнял ее. – Куда мы едем? – спросила она, заметив, что Кхан решил изменить привычный маршрут и явно направляется не в сторону их дома. – Это сюрприз, скоро все сама узнаешь, – сказал он, чмокнув женщину в волосы.– Шах, ты уверен, что это хорошая идея? Вдруг нас заметят? – начала волноваться она. – И это меня ты паникером называла? – усмехнулся мужчина. – Расслабься, со мной тебе не о чем волноваться, – успокоил он Кадж. Когда они припарковались около аэропорта, Каджол с удивлением перевела взгляд с улицы на мужчину. – Не хочешь ничего объяснить? Ты же помнишь, что у нас катастрофически ограничено время? – набросилась с вопросами она, стараясь побороть зарождающееся внутри предвкушение. – Помню, мы все успеем, – подмигнул мужчина, выходя из автомобиля и протягивая Каджол руку, она все еще колебалась, но эта дьявольская улыбка мужчины, от которой у нее всегда подкашивались ноги, снова сделала свое дело. – Не могу поверить в то, что я действительно на это согласилась, – пробурчала себе под нос женщина, вложив свою ладонь в руку Кхана. – Ты чокнулся, а я вместе с тобой.– Я давно знал, что мы с тобой сумасшедшие, – рассмеялся Шахрукх, ведя Каджол за собой через черный ход на частную взлетную посадку. – Только не говори, что ты купил самолет, – закатила она глаза. – Нет, пока еще не купил, но все чаще стал задумываться над тем, что это довольно таки оправданное вложение денег, – ответил мужчина. – Скажи, куда мы летим? – не унималась женщина, идя следом за Кханом, не выпускающим ее руки из своей. – Скоро все узнаешь, – снова уклонился он, придерживая сари Каджол, пока она поднималась по трапу. – Ты когда – нибудь летала на частном самолете? – спросил он, придерживая заботливо женщину за талию, пока она входила на борт самолета. – Конечно, летала. Глупый вопрос, – ответил он тут же за нее.– Могу сказать одно: еще никогда в жизни я не совершала более необдуманного поступка, чем этот, – улыбнулась она, присаживаясь на одно из кресел. – Ты все предусмотрел? – указала Каджол на накрытый стол на двух персон.– Не могу же я тебя голодной оставить? – сказал он, присаживаясь рядом с женщиной. Зная, что Каджол нервничает во время взлета, он приобнял Кадж и оставил нежный поцелуй на ее щеке, подбадривая. Натянуто улыбнувшись ему, она посмотрела в иллюминатор и начала обратный отсчет, пытаясь ровно дышать. Так глупо бояться, пролетав столько лет на самолете, но она просто ничего не могла с собой поделать. При других она старалась не показывать свой страх, но с Кханом маски были не нужны, он знал ее слишком хорошо. Наверное, даже лучше, чем она сама себя. Когда они поднялись в небо, Каджол расслабилась и потянулась к вкусностям, стоящим на столике. Кхан неожиданно перехватил ее руку, чем удивил женщину. Вместо объяснения, он просто взял кусочек лакомства и протянул ей, Каджол расплылась в очаровательной улыбке, позволяя Кхану накормить ее. Следом она стащила с тарелки, стоящей на коленях мужчины второй кусочек и поднесла его ко рту мужчины, он улыбнулся и принял угощение. Это напомнило им сейчас съемки DDLJ, когда Радж и Симран кормили друг друга после первого карвачота девушки. Еще тогда они ощутили правильность всего происходящего, но отбросили эти мысли, списав все на то, что просто не вышли из образов своих персонажей. Не в силах обуздать свои эмоции, Каджол подняла голову и нежно прикоснулась к щеке Шахрукх рукой, затем плавно провела пальчиками до его губ, очерчивая их контур. Кхан пододвинулся еще ближе, и, взяв ладонь Каджол, приложил к своей груди, к самому сердцу, которое всегда билось только для нее. Она это знала. Слова были ни к чему. От переполняющих ее эмоций, женщина вдруг расплакалась. С ним не нужно быть сильной, с ним можно побыть собой. Он поймет ее. Она так устала жить от встречи к встрече, сдерживаться на публике, не показывать своих истинных чувств к нему, напоминая снова и снова и себе, и ему о том, что они не одни. Иногда так хотелось послать всех к черту и сделать то, что желает сердце. А сердце ее всегда желало только одного – обнять его и никогда от себя не отпускать. Ему было не легче. Каждую ночь он засыпал, думая о ней, а первая мысль, которая приходила ему в голову утром, была связана с ней. Так хотелось порой нарушить все чертовы запреты, установленные этим проклятым обществом, и просто взять и позвонить ей. Нет, не позвонить. Приехать к ней и заключить в свои объятия, прошептать, что он больше никогда не уйдет и ее не отпустит. Но он не мог сделать этого. Он не мог даже показать, как сильно ему ее не хватало. Так и сегодня во время показа Маниша он постоянно напоминал себе о том, что не стоит так откровенно на нее смотреть, ведь пару дней назад, уговаривая ее в телефонном разговоре прийти на мероприятие, он клялся и божился, что будет держать себя в руках, что даже не подойдет к ней. Но снова не сдержался и рванул к ней, наплевав на мнение окружающих.– Прости, я сегодня снова не сдержал обещание, – прошептал он, вытирая влажные дорожки слез с лица Каджол.– Я и не ожидала, что ты его выполнишь, – улыбнулась она, потеревшись носом о нос Кхана.– Если у тебя вдруг возникнут проблемы…, – начал он, но не успел договорить, Каджол прервала его: – Я справлюсь, не волнуйся, – успокоила его женщина. Пусть ей снова придется видеть осуждающий взгляд Аджая, она готова к этому. Ради одной секунды, проведенной с ним, она готова пройти все круги ада. Он того стоил. Всегда. Не желая больше вести разговор, Каджол перевела взгляд на губы Кхана, Шахрукх тут же опустил голову, и, прикрыв глаза, прикоснулся своими губами к ее, вовлекая в глубокий поцелуй, чувствуя, как привычное тепло разливается по всему телу, заполняя молниеносно каждую его клеточку…* * *Через час они приземлились в аэропорту одного из городов Индии. Оглядевшись по сторонам, выходя из самолета, Каджол тут же догадалась, что они прилетели в Калькутту. Стараясь скрыть улыбку, она спросила у Кхана: – Что ты задумал? – тот лишь неопределенно пожал плечами, помогая женщине спуститься с трапа, поддерживая ее за локоть. Его локоть, который посмел лапать какой-то юнец. Заметив, что Кадж поежилась, Шахрукх тут же расстегнул ширвани и заботливо накинул на плечи Каджол.– Спасибо, – ответила она, укутавшись в одежду Кхана, вдыхая в себя родной запах, который она не спутает ни с каким другим. Она любила носить его вещи. Со времен съемок Дилвали у нее осталась его белая футболка. Когда становилось совсем невыносимо, она доставала ту самую футболку, давно уже не хранившую его запах, но сохранившую воспоминания о нем, и обнимала ее, представляя, что обнимает сейчас Кхана, а затем надевала на себя и засыпала, чувствуя его нежные руки, прижимающие ее к себе как сокровище. Это успокаивало ее, помогало пережить разлуку. Возможно, когда-нибудь она признается ему в этом. У него тоже было что-то ее. Ее подушка, которую он повсюду таскал с собой. Подушка, впитавшая в себя воспоминания о ней, о тех днях, когда она была рядом, и он мог часами любоваться ею, мирно сопящей у него под боком. Иногда он спрашивал себя, а знает ли Аджай настоящую Каджол? Ту Каджол, которую знает он, Шахрукх. Какой Каджол бывает с Девгном? Болтает ли она с ним обо всем на свете, не боясь сказать все, что придет в голову? Старается ли она рассмешить его своими забавными историями, когда ему бывает грустно? Знает ли он о том, что Каджол не удается сразу заснуть, но стоит только начать перебирать ее волосы, она, промурлыкав что-то неразборчивое, моментально погрузиться в царство Морфея? Замечал ли Аджай то, что Каджол больше всего любит читать книги на свежем воздухе, забравшись в кресло-качалку, поджав под себя ноги, и укутавшись с ног до головы в плед? Добравшись до припаркованного неподалеку автомобиля, Каджол прильнула к Шахрукху, стянув с себя неудобную обувь.– Я взял сланцы с собой, чтобы ты могла потом переобуться, – ответил Кхан, чмокнув ее в волосы, и притянув еще ближе к себе.– Ты чудо, я тебе уже говорила об этом? – улыбнулась женщина, оставив легкий поцелуй на губах Шаха. – Долго нам еще ехать? – спросила Каджол, переводя взгляд с Кхана на вечерний город. Она любила Калькутту. Безумно любила. Не только из-за Шахрукха, а еще и из-за своего папы, который был родом из этого города. Калькутта была ее второй родиной, связующей нитью с ее папой, которого ей так сильно не хватало. Когда она была маленькой, они часто приезжали сюда и проводили время вдвоем с папой. Она была его любимицей, его фавориткой во всем. – Приехали, – объявил Кхан, и встал: – Вот, в них тебе будет комфортнее, – надевая на ноги Каджол сланцы, ответил мужчина. Каджол снова поблагодарила его и выбралась из машины. – Рави, подай мне корзинку, – добавил Кхан, обращаясь к своему надежному телохранителю. – Что там? – поинтересовалась Каджол, пытаясь заглянуть внутрь, но Шахрукх не позволил, щелкнув шутливо по ее носу: – Это сюрприз, – и потянул ее за собой. – Боже, не могу поверить! Нет, только не говори мне, что это то, о чем я думаю? – с восторгом произнесла Каджол, осматриваясь по сторонам. – Нет, ты не можешь… Нет, ты не мог до этого додуматься… Или мог… Не могу в это поверить! – не переставала улыбаться женщина, жадно всматриваясь в местность.– Что я могу сказать? Я милый парень, – улыбнулся он, искренне радуясь тому, что ему удалось удивить ее. Снова. А это было сделать крайне сложно.– Спасибо! Это…, я даже не знаю, как это выразить! – произнесла она, и бросилась в объятия мужчины. Она действительно не могла поверить в то, что он на такое способен. Когда они были с Кханом в Калькутте в прошлом году, она, проезжая мимо парка ?Elliot?, рассказала ему о том, это было первое место, которое она посетила в Калькутте, когда ее сюда привез ее папа, и о том, что хотела бы побывать там снова, но все как-то некогда. Шахрукх ее услышал. – Ну что, пошли? – вложив ее ладонь в свою, произнес он. Каджол смахнула свободной рукой подступающие слезы от переполняющих ее эмоций, последовала за ним. Когда они оказались внутри, Шахрукх вовремя вспомнил о втором своем сюрпризе, и, остановившись около одной из лавочек, поставил на нее корзину, и вытащил небольшую баночку с припасенным для Каджол лакомством. Собираясь дать его Кадж, он оглянулся в поисках женщины и замер: Каджол стояла, закрыв глаза и буквально светилась изнутри, погрузившись в свои воспоминания. Решив, что еда может еще немного подождать, а вот чудесный снимок нет, он извлек мобильный из кармана и сделал фотографию. Его личная галерея, определенно, могла бы составить конкуренцию любому популярному фотографу, щелкающему Каджол, потому что такой ее не видел еще никто. Никто, кроме него. А он не готов был делиться этими воспоминаниями ни с кем. Они принадлежат только ему. Как и она. Его Каджол.– Чего ты так на меня смотришь? – обратилась к мужчине Кадж, заметив, что тот за ней наблюдает. – Кхан, ты снова меня сфотографировал? – подойдя к нему, спросила она, заметив телефон в его руках. – Покажи, – попросил женщина, но Шахрукх убрал телефон в карман. – Покажи, говорю! – не унималась она, пытаясь достать мобильный.– Потом покажу, лучше посмотри, что у меня есть, – ответил он, протягивая Каджол баночку с лакомством, про которое чуть не забыл. – Боже, ты не можешь быть таким идеальным! – улыбнулась она, потянувшись к обожаемому ею йогурту Мишти Дой. Он тоже напоминал ей детские годы, она лопала его в неограниченных количествах, когда была еще совсем малышкой, а когда не могла попасть в Калькутту, чтобы отведать вкуснейший десерт, папа привозил его сам, зная о том, что дочка его так сильно любит. С 2015 года вместо папы это делал на постоянной основе Шахрукх, каждый раз подкупая этим ее снова и снова. Когда Кхан протянул ей вторую ложку, Каджол забрала ее из рук мужчины, и вместо того, чтобы съесть самой, поднесла ко рту мужчины, он улыбнулся и проглотил лакомство. Заметив, что Шах испачкался, она подошла ближе, и, не раздумывая, прикоснулась своими губами к его, стирая остатки десерта и вовлекая мужчину в водоворот страсти, уронив баночку с йогуртом на землю…* * *Когда они добирались обратно, Каджол проворно просунула руку в карман мужчины и достала его мобильный, набрав верный пароль с первой попытки, она отыскала нужную папку и просмотрела снимки, сделанные Шахрукхом сегодня.– Когда ты успел? – спросила она, удобно расположившись на плече мужчины, остановившись на фотографии, где она была запечатлена, стоящей в профиль и что-то обсуждающая со Шридеви. – Я же сталкер, забыла? – рассмеялся он, вспомнив, как его назвали поклонники их пары в социальной сети, заметив, что он ненавязчиво следит за Кадж, дублируя ее посты. К сожалению, как только другие это заметили, ему пришлось прекратить это, хотя порой так и подмывало выложить что-нибудь, но это было бы слишком неосмотрительно, а рисковать ее репутацией он не имел никакого права.– Точно, – улыбнулась она, пролистывая снимки. Тут Кхан забрал у нее телефон, и настроив камеру, по уже давно сложившейся привычке, сделал селфи с ней, поцеловав в последнюю секунду в щеку, от чего она разразилась хохотом, прикрыв рот ладошкой. Еще одно воспоминание, которое никто кроме него и нее не увидит. Их тайна. Их история. История вечной любви мужчины к женщине, женщины к мужчине…