Берлинский аэропорт как наилучшее место для драмы (1/1)

Полина жила, как во сне, но понемногу начала к нему привыкать.Ведь надо же отдать ей должное – девушка добилась всего своим трудом и талантом. Фортуна улыбнулась Полине и для полного счастья послала ей влюблённого в неё Руперта. Да и в самой Полине родилось что-то тёплое и нежное по отношению к этому мужчине.Вот итог: девушка гостила у Кеплингера в Гамбурге и даже тут время от времени выполняла задания, которые достались бы далеко не каждому. Для одного такого задания следовало срочно отправляться в аэропорт Берлина и повидать пусть и не весь состав, но зато какой группы! Rammstein, шутка ли!Руперт приехал вместе с Полиной.Линдеманн в лёгкой рассеянности напевал:– Кра-асные ро-озы, кра-асные ро-озы, бе-еззащи-итны шипы-ы...Делал он это на русском языке. Полина встрепенулась, услышав пение.– А знаете, там "белые розы" поётся, – несмело заметила журналистка.– Мне больше нравятся красные, – ответил Тилль. – Скажите, мы уложимся в отведённое нам время? У нас самолёт.Круспе и Флаке кивнули. Полина услужливо отозвалась:– Вполне, но можем начать прямо сейчас, если вы переживаете.Рихард обвёл музыкантов ничего не выражающим взглядом и ровным голосом сказал:– Давайте начнём.Кеплингер тем временем через огромные окна лицезрел взлётную площадку и от нечего делать гадал, на каком самолёте находятся Алекс, Йохен, Мэтт и Адам. Они должны были вот-вот приземлиться – на табло давно значилось "Мюнхен – Берлин". Руперт был в курсе того, что, побывав в гостях у Алекса, друзья отправятся в столицу. Тут-то Кеплингер их и встретит.– Руперт! – приятно поразился Гонтье, увидев перед собой басиста. – Я знал, что Германия меньше Канады, но она же не может быть настолько тесной!– Не может, – пожал плечами Руперт, поздоровавшись с Адамом за руку. – Просто я знал, что вы сегодня прилетаете сюда.Улыбаясь, Руперт пожал руки Йохену и Мэтту. С Уолстом он обменялся дружелюбными репликами "приятно познакомиться". Алекс как и все протянул Кеплингеру руку, не сомневаясь в том, что тот её пожмёт. А Руперт взял и... не тронул ладони Вессельски. Вместо этого он как-то отстранённо наблюдал за тем, как Алекс смутился и опустил руку.Все видели это, но заговорить на наболевшую тему не решались. Кеплингер сообщил разве что:– Мы здесь с Полиной.Алекс опустил глаза.Круспе, Линдеманн, Флаке и Полина сделали перерыв. Журналистка зашла в кафе, надеясь на то, что фанаты не разорвут тех троих и оставят ей для работы хотя бы кусочки. Ну да, кусочки должны оставить.Полине всё ещё приходилось пересекаться с Сеней. Чуть не уволенный летом, сейчас Сеня прекрасно проводил командировку в том же городе и не мог не повидаться с коллегой.Девушка села за столик и положила на его край красную розу. Заказала только кофе. Сеня, севший напротив, взглянул на цветок и прищурил глаза. Чтобы снять нервное напряжение, Полина легко рассказала обо всём, что с ней произошло в последнее время.– Наверное, я зря сказала Руперту о сообщениях от Вессельски, – болтала девушка. – Руперт теперь ходит какой-то расстроенный... Но что сделано, то сделано.– Вот как. А сейчас та компания... – журналист немного поёжился, – сейчас та компания здесь?– Да. Руперт сказал, они должны были прилететь. Гонтье, Вессельски, Зайберт и с ними Мэтт Уолст, – уточнила Полина.– Хм. А роза у тебя откуда?– Если честно, – журналистка весело улыбнулась, – это от Тилля Линдеманна.Сеня захихикал.– Я серьёзно. Фанатка подарила Линдеманну розу, и он... решил отдать её мне. Вот.– А если это от другого солиста? – с недоверием спросил мужчина.– От какого? – Потом Полина поняла, чем пахнет вопросик, и возмутилась. – Сеня! Ты чего?.. Не от Вессельски!– А мне почём знать? – произнёс Сеня.Журналист с тайным удовольствием держал при себе флешку, на которой был собран компромат на Адама и Мэтта. Хотя это и было бесчестно – ведь основным источником информации послужил телефон Гонтье, который Сеня похитил в самом начале их знакомства.Представив коллеге флешку и сказав о ней пару слов, Сеня тут же её лишился; Полина выхватила у него флешку, сказав:– И тебе не стыдно! Ты всё это время желал предать их личную жизнь огласке?!– Ну всё, всё, – огорчённо пробормотал тогда Сеня. Полина ушла, а журналист остался, видимо, присматривать за розой.С потерей своих трудов он смириться не мог. Кеплингер, заглянув в кафе в поисках девушки, немного удивился, приметив там Сеню.– Вы не знаете, у Полины закончился перерыв? – спросил он у журналиста.– Да, - ответил Сеня. – Можете садиться.Руперт, чуть поколебавшись, принял приглашение и сел на место, где две минуты тому назад сидела Полина. Кеплингер с недоумением взглянул на оставленный цветок.– Чья это роза? – задал он вопрос.В голове журналиста родился интересный и весьма полезный для него план. Сеня ликовал. Но это только внутренне – снаружи Сеня казался удручённым, будто бы испытывал к Руперту сочувствие.– Это роза Полины, – вымолвил Сеня. – Конечно, я не уверен на сто процентов, но мне кажется, что это презент вашего коллеги по группе. Они ведь прилетели?..Кеплингер в мгновение ока застыл в изумлении.– Вы думаете? – ослабевшим голосом спросил музыкант. Сеня многозначительно развёл руками. Он добавил:– Полина сказала, что это от Линдеманна, но мне не верится что-то.– И мне... – Руперт встревоженно посмотрел на Сеню. – А ведь у неё ещё и новый браслет! И я не знаю, откуда он взялся!Журналист покачал головой.– Я могу устроить хорошую жизнь человеку, заставляющему вас ревновать. Не желаете?В ответ Кеплингер только выжидательно посмотрел. Сеня начал врать.– Видимо, Полина решила защитить честь Вессельски, постольку-поскольку неравнодушна к нему. Она взяла у меня флешку, где я собрал некоторую нелицеприятную информацию о нём. Без моего разрешения. Не могли бы вы вернуть мне?..– Подставить Алекса? – в смятении перебил Руперт. – Ну, я... не знаю...Он помолчал и выдал:– Нет, не могу.Сеня разозлился, поняв, что сделал недостаточно большую ставку. Он произнёс, не подумав:– Наверное, вы должны знать. Полина как моя давняя знакомая доверила мне одну... не то, чтобы тайну. Она бросает вас.Кеплингер опять замер, потом заметался на стуле, вскочил, схватил розу, укололся о её шипы и чуть ли не бегом покинул кафе, сжимая в руке цветок.Журналист себе под нос сказал:– Так, я не понял, он отдаст мне флешку?ЙохенМы забрали багаж и сейчас недалеко от выхода. Вижу отсюда Полину и раммов.)Руперт пробежал это сообщение взглядом. Он твёрдо шёл по направлению, которое указал Зайберт. Ничего хорошего одному из коллег Руперта по группе это не сулило.Мэтт, Адам, Алекс и Йохен стояли рядом со своими чемоданами. Канадцы, кажется, делились впечатлениями, связанными с Германией, – их друзья улыбались и кивали с видом знатоков.Руперт помчался к ним так, будто собирался сказать что-то важное. Но, когда подошёл, продолжал молчать. Только его глаза, завидев Вессельски, стали метать молнии.– О, ты здесь, – отвлёкся Уолст.– Что с тобой? – спросил Гонтье, вглядываясь в лицо Кеплингера.– Руперт, ты снова с нами! – Алекс всем своим видом говорил, какое у него хорошее настроение. – Ура! Тут Йохен предложил представить нас в лучшем свете перед Линдеманном, Круспе и Флаке. Только нам для этого кое-что нужно. Ты случаем не знаешь, где мой ледоруб?Пока Алекс говорил, гнев, кажется, раскалил Руперта до предела. Он зло ответил:– Нет, но я знаю, где этот ледоруб с моей помощью скоро окажется – у тебя в!..– Руперт! – заглушил Мэтт последнее сказанное слово.Все смотрели на Кеплингера с непониманием. Участники другого немецкого коллектива обернулись на компанию.– Что за неоправданная злость в мой адрес? – вопросил Вессельски.– Руперт, ты мог бы и поаккуратнее... – произнёс Зайберт. – Что не так?Тот безотрывно смотрел на Алекса.– Это твой, придурок?! – спросил Кеплингер, показав цветок. – Ты Полине подарил, так? И её браслет от тебя?– Не понимаю... О чём ты? – поднял брови Александр.Мало того, что солист ничего не понимал, так ещё почувствовал на себе ошарашенный взгляд Йохена и совершенно запаниковал. В какой-то момент Алекс повернулся к Зайберту, схватил его за плечи и нервно сказал:– Я не знаю, о чём он говорит! Я ничего ей не дарил!– Ха, да ладно! – нездорово усмехнулся Руперт. – А что же меня тогда... Полина бросает, а?Кеплингер сел на один из чемоданов и опустил голову. А потом отчаянно заплакал.– Господи, Руперт! – воскликнул Адам, сев на корточки подле него. – Мне кажется, Алекс не мог...– Кто тебе вообще такое сказал? – спросил Мэтт.Послышались тяжеловатые шаги. Они приближались. Им скоро начал вторить быстрый-быстрый стук каблуков. И вот рядом с мужчинами уже были Рихард, Тилль, Флаке и растревоженная Полина.Адам, Алекс, Йохен и Мэтт на несколько секунд оторвали взгляд от несчастного приятеля и посмотрели на пришедших, хором выдохнув:– Rammste-e-ein...– Ага... – несколько вяло подтвердил Круспе. – А у вас что?– В чём дело?! – журналистка наклонилась к Кеплингеру.– Так мы же вас знаем... – вполголоса сказал Флаке об Алексе, Йохене и Руперте.– Ну да, – согласился Линдеманн. – Видели.Руперт ничего не говорил и только негромко всхлипывал. Круспе вдруг подошёл ближе к нему и по-дружески похлопал по плечу, бросив:– Бывает.– Вот как... – подытожил Кеплингер. – А мы ведь хотели с ней в Берлине Рождество встретить. Я столько мог ей показать...Полина растерянно наблюдала за происходящим. Вессельски, самым честным образом желая помочь, тоже сел рядом с Рупертом и заглянул в намокшие глаза. Несмело приобнял его.– Отстань! – крикнул Руперт, оттолкнувшись.– Эм... – произнёс Линдеманн. – Может, это не совсем к месту. Но эту розу девушке подарил я, если что.– Так и было, – кивнул Флаке.Руперт удивлённо уставился на Тилля.– Да! – сказала Полина. – А ты что подумал?– Ну-у... Сеня мне сказал, что Алекс стал ухаживать за тобой, и что это его роза. И что ты от меня уходишь...– Дурацкий Сеня, – процедила девушка сквозь зубы, закатив глаза. – Я и не думала от тебя уходить!Установилось безмолвие. Руперт встал, признаки расстроенности почти сошли с его лица. Гонтье и Вессельски встали вслед за ним. Кеплингеру как человеку доброму и благородному суждено было расчувствоваться. Ком снова подошёл к его горлу, он высказался:– Алекс... Конечно, ты не мог так поступить, мне надо было сразу догадаться. Ты же хороший!Руперт возобновил прерванные им объятия. Успокоившись, Алекс улыбнулся:– Die H?lle muss warten, чувак.И от приятеля услышал:– Die H?-?lle muss wa-arte-en...Они расцепились. Руперт вручил Полине цветок, а она вручила его Тиллю:– Герр Линдеманн, пусть роза останется у вас. Дарёное не дарят, и вообще, вам же нравятся красные.– Ну, как хотите, – Тилль принял розу.– Да ты ж мой любитель цветочков, – ухмыльнулся Флаке.– Сейчас шип в глаз всажу, – широко улыбаясь, ласково пригрозил Линдеманн.– Попробуй, я в очках, – парировал Флаке.– С ним всё будет нормально, не волнуйтесь, – пообещал Круспе остальным, вздохнув.– Мне кажется, – обратился Уолст к Кеплингеру, – что мы с тобой сойдёмся.