Посмотри на меня 1.1 (1/1)

ТАНГО С ДЕМОНОМDon’t you dare look at him in the eye…Не смей смотреть ему в глаза…? Breaking Benjamin — Dance With The Devil ?Посмотри на меня 1.1? Linkin Park — Faint ??Вчера в Монреале неожиданно скончался Марсель Леблан. Ему не успели предъявить обвинение...?Тот, кто сказал, что люди хранят в памяти только лучшие мгновения своей жизни, сильно ошибался на самом деле. Достаточно заглянуть в собственную душу, чтобы понять — это неправда. Каждый человек хранит в памяти бережнее всего совсем другие вещи.Именно о тех самых вещах Кай и размышлял, рассеянно глядя на запястье, где складывались в цифры палочки под прозрачным пластиком. Ещё один лестничный пролёт, парадная дверь в конце холла — и в лицо ударит свежей волной вечерний ветерок с холмов. Можно успеть в лавку старика Ляо до закрытия, если слегка ускориться.Не думать. Не вспоминать. Не ждать. Мертвецам ждать уже ни к чему. — Мистер Ким! Мистер Ким! Кай Ким! Да постойте же, торопыга... Ох, за вами не угнаться. — Заместитель директора по дисциплине ожесточённо замахал тонким журналом перед одутловатым лицом. Судорожный вдох тоже не помог ему отдышаться, но на выдохе он снова затараторил: — Вы опять не сдали отчёт за месяц в срок. Но я не поэтому... вы никогда его вовремя не сдаёте. Но если бы сдали вовремя, то знали бы, что с нового месяца у вас новые ученики. — Новые вообще или конкретно в моём классе? — Пришлось остановиться, чтобы замдиректора не катился за ним колобком. Мистер Роднер тяжело дышал в двух шагах от Кая и недовольно морщился, разглядывая потрёпанные джинсы, кроссовки и простую клетчатую рубаху под расстёгнутой курткой. Он не одобрял стиль одежды учителя-эмигранта, настоящего имени которого даже выговорить не мог. Ким Чонин с лёгкой руки местных чиновников превращался только в Джона Ин Кима, отчасти поэтому пришлось выбрать иной вариант — Кай Джей Ким, и в Канаде это всех абсолютно устраивало с милости её величества Елизаветы Второй. За восемь лет к Каю привык и сам ?Кай? с позабытым ?Джей?, которое всплывало в редких — сугубо официальных до предела — случаях. Впрочем, ?Кай Джей Ким? звучало не так уж и плохо, как и местное производное от Чонина — ?Джонни?. Сильнее расстраивало обстоятельство, что все азиаты в стране кленового листа по умолчанию причислялись к китайцам, но со временем и на это Кай Джей Ким научился смотреть с философским пофигизмом. Жизнь на западе быстро заставляла забыть о принципах восточного общества. Здесь люди предпочитали замкнутость и ревностно охраняли личное от постороннего вторжения. Удобно. Особенно когда чувствуешь разницу на собственной шкуре и понимаешь, как общество на тебя незримо, но тяжко давило по ту сторону океана. — Вот... — Мистер Роднер суетливо вытянул из журнала лист со списком и сунул его Каю под нос. В конце списка значились Жан Бриссе и Кристиан Ву. — У обоих досье не ахти. Надеюсь, вы понимаете всю меру своей ответственности и не станете тянуть с отчётом. Последний вообще в полиции уже куковал с десяток раз, поэтому социальная служба с вас теперь не слезет. Задержитесь с отчётом — быть беде. И вообще...Роднер умолк, забавно попыхтел, потом махнул рукой и покатился колобком обратно в свой кабинет. Но Кай прекрасно знал что именно Роднер не стал договаривать. Ещё год назад мистер Роднер воспринял в штыки появление в средней и средней профессиональной школе нового преподавателя. Кай его не впечатлил ни своим видом, ни гуманитарным профилем. Роднер даже не скрывал, что считает литературу ненужным для студентов предметом. Спасло ситуацию расположение директора, общая безвыходность и наличие у Кая дипломов как по основной специальности, так и по психотерапии. При надобности Кай мог подменять и преподавателей технического профиля. Особого выбора ни у кого не было, а Кай отчаянно нуждался в любой работе и согласился бы на должность тренера или даже уборщика. Впрочем, на должность тренера по тэквондо ему и пришлось согласиться спустя три месяца.Спустя ещё полгода Кай получил собственный класс, место преподавателя литературы железно и место тренера по тэквондо тоже железно. Время от времени он и обязанности психотерапевта выполнял. Такую нагрузку взваливали не на него одного, но штат в учебном заведении был небольшим. Утешало на этом фоне и небольшое количество учеников — школа отнюдь не процветала, спрос на технические дисциплины в городе был невелик, а годичные субсидии поступали довольно скромные. Среднюю профильную школу планировали к этому году вовсе закрыть, как и среднюю школу второй ступени — через три года. Однако к началу учебного года удалось набрать четыре подготовительные группы и девять классов, за счёт чего субсидии поступили пожирнее, а от идеи закрытия пока решили воздержаться. Несмотря на не самых благополучных студентов, школа держала уверенно планку по качеству образования, что тоже сыграло в плюс.Поначалу, в первые три месяца работы, Кай постоянно выслушивал длинные и недовольные речи Роднера. Роднер считал, что преподаватель-иностранец, да ещё и преподаватель литературы, попросту в школе не справится со своей работой. Роднер яростно протестовал и требовал не доверять Каю класс. И вот теперь, когда начался очередной учебный год, Роднер не позволял себе больше длинных речей и упрёков — успехи учеников в классе Кая уверенно повышались. Вопреки всем опасениям Роднера ученики даже любили Кая и ошеломили всю школу, устроив в конце учебного года целый праздник с огромным тортом и томиком Шекспира в подарок своему наставнику.Кай не обольщался и прекрасно понимал, что подросткам из его класса попросту некуда было идти. По тем или иным причинам родители не могли или не хотели помочь этим детям получить желаемое образование профессионального уровня, а элементарная работа официантов или мусорщиков выглядела не слишком привлекательной, да и за эти места держались приезжие, желая обрести новый дом по закону и в соответствии с миграционной политикой. Иногда среди студентов попадались те, кто действительно хотел подготовиться к поступлению в университеты, но таких были единицы. В большинстве своём в школах второй ступени и подготовительных двухгодичных отиралась либо молодёжь, на которую рукой махнули, либо неопределившаяся молодёжь, не представляющая куда податься. Многие называли их потерянным поколением будущих пьяниц, безработных, наркоманов, преступников, неохиппи или низкоквалифицированной рабочей силы.Из природного упрямства Кай не желал принимать такое мнение на веру и пользовался навыками психотерапевта, дабы немного изменить положение. Сам по себе он всегда был личностью целеустремлённой, в своё время сам себя менял и перекраивал собственную жизнь, потому и считал, что каждый в силах найти в жизни дело себе по нутру и обрести смысл в очередном новом рассвете.Неплохо бы и ему поискать смысл. Хотя в свете новостей о смерти Леблана это будет затруднительным.До лавки старика Ляо он смог добраться всё-таки за пять минут до закрытия. Сгорбленный хозяин в потёртом синем халате расплылся в приветливой беззубой улыбке и помахал сухонькой рукой. — А я всё ждал-ждал... Отложил на всякий случай три порции, как обычно. — Благодарю. Как ваши дела? — Кай оставил на прилавке несколько купюр и осторожно принял пакет со стандартным набором контейнеров — без ужина не останется. — Да всё как всегда, а соседу опять витрину разбили. Молодые лоботрясы резвятся — силу девать некуда. На занятиях не сидят и разбойничают. Снова Большой Бен приезжал с мигалками и сиреной — век бы его не видать. Рот раскроет — рёв на всю улицу. От него шума больше, чем от мелких негодяев. — Что поделать, работа у него такая. Прихватил хоть виноватых или опять опоздал? — Опоздал, конечно. Да погоди ты, торопыга. Эх, горячая голова, огненная кровь... — Старик Ляо пошарил под прилавком и выставил баночку пластиковую. — Я тут попробовал сделать по-вашему. Оцени потом, как вышло. — Неужели кимчи? — Кай расплылся в улыбке и позволил старику по плечу себя похлопать. — Гляди какой довольный, аж весь светишься. Надеюсь, когда попробуешь, тоже будешь светиться. Отродясь такого не готовил, но старался по рецепту — внук в паутине этой клятой нашёл. Улыбайся почаще, мальчик. Как солнышко взошло. Ну ступай, ступай, а то мне закрывать. Да и зазноба твой вон ковыляет. Ступай.Кай прихватил баночку с кимчи, сунул в пакет и развернулся к белокурому парнишке, что растерянно топтался на тротуаре на другой стороне улицы. Опасался близко подходить и побаивался старика Ляо. Старику никто и ничего не говорил, но Ляо прожил немало, потому отличался наблюдательностью и проницательностью — мигом раскусил, что за паренёк рядом с Каем трётся и в каких они отношениях. За то Кай и уважал старика Ляо больше обычного — старик никогда не осуждал, не лез в чужие дела и не пытался никого перевоспитать, хотя сам по себе Мишель старику Ляо был не по душе.Кай перебежал через улицу, одарил Мишеля короткой улыбкой и двинулся домой. Мишель торопливо вышагивал рядом и привычно молчал. Так они дошли до старого пожарного депо, перестроенного стараниями Кая. В депо он жил один, а Мишель повадился заходить по вечерам раза два-три в неделю, оставался обычно на ночь, а утром они разбегались. Иногда Мишеля заменял его приятель — Тао, с которым в некоторых отношениях было проще, если не заострять внимания на бесконечной болтовне и капризах.С Мишелем и Тао Кай познакомился случайно. Мишель работал в ночном клубе координатором по заказам, составлял графики дежурств и следил за поставками для местного ресторанчика. Кай по ночным клубам не шлялся, но когда стало совсем туго и тоскливо, решил рискнуть и попытать счастья. Искал подходящих людей в зале среди тех, кто заявился в поисках удовольствий и развлечений, а нашёл среди персонала. Мишель щеголял характерной серьгой в левом ухе, благосклонно принял стакан с коктейлем в качестве угощения и не стал противиться беседе.Сразу, как дежурство Мишеля в ту ночь кончилось, они поехали к Каю. Просто ночь без обязательств и ради взаимного удовольствия. Мишель оказался тёплым и податливым, непривычно мягким и доверчивым, открывался и отдавался с такой непосредственностью, что у Кая кровь горела. До этого ни с чем подобным Кай не сталкивался. По ту сторону океана, где потерялся в прошлом Ким Чонин, всех цепко держали страх, давление общества и впитавшаяся под кожу осторожность. Вплоть до того, что поймать отклик партнёра зачастую не удавалось. Перебравшись в Канаду, Чонин стал Каем Джей Кимом и изумился, когда первый его местный партнёр не постеснялся громко и протяжно стонать, да ещё и разрешил ставить метки где угодно, совершенно не переживая, если они оказывались на виду. Тогда, правда, скованность всё равно была, потому что Чейз впервые примерил на себя новую роль в отношениях. Вышло удачно и, возможно, длилось бы до сих пор, если бы не обстоятельства. Но Кай уезжал, а Чейз оставался — вряд ли он смог бы объяснить нюансы жене и выложить всё без утайки и скандала. И ладно бы жена, но у Чейза были ещё и дети — две очаровательные дочки.Мишель после всего воспринимался совершенно иначе. Да и женой с детьми не обзавёлся — женщины его в принципе не интересовали. Кай же терял голову от такой гладкой, нежной и светлой кожи, мягких белокурых волос, завораживающих голубых глаз и даже светлых ресниц, которых почти забытый Чонин никогда так близко не видел и уж тем более никогда не касался. С округлых бёдер Мишеля синяки от пальцев Кая не успевали сходить. И одного раза Мишелю не хватило. Они никогда не говорили о большем, чем о сексе без обязательств, но Мишель приходил два-три раза в неделю и оставался. Позднее он и познакомил Кая с приятелем. У Тао постоянного партнёра не было, он питал страсть к специфическим клубам и казино, а с Каем добирал всё, чего не хватало в непрестанных поисках. Тао даже рассчитывал на большее и не отказался бы упрочить их отношения, но тут они с Каем не совпали в предпочтениях. В целом выходило неплохо — Кай сам по себе был жёстким и властным, машинально контролировал Тао и не позволял предаваться лености, но Тао нравились экстремальные техники в применении к нему, а ещё нравилось, чтобы его оставляли неудовлетворённым после секса. Кай понимал, что Тао получает от этого необходимые ему впечатления, раз или два — пожалуйста, но поступать так постоянно — увольте. Каю нравились иные вещи, и ему нравилось, чтобы партнёры кончали для него, а не подвергались угрозе быть покалеченными и не обходились без оргазма. — С тобой лучше всех, — шептал перед рассветом Мишель, прижимаясь к боку Кая. — Ты как будто никогда не устаёшь и каждый раз разрешаешь мне кончить. У меня так впервые в жизни, Джонни.Может быть, Мишель говорил правду. Скорее всего, так и было, потому что Кай чувствовал, что не слишком нравится Мишелю — внешне. Мишель никогда не прикасался к его лицу, не особо желал поцелуев, порой даже отворачивался, чтобы Кай прикасался губами не к его губам, а к щеке или шее. Мишелю нравились его фигура и тело, голос, взгляд, а лицо и азиатское происхождение в большей степени раздражали, как и тот же старик Ляо. Поэтому Кай верил Мишелю — их связывал лишь секс. Мишель всегда видел в нём того Чонина, который остался в Корее и был для Мишеля чужаком, не стоящим влюблённости. Даже старик Ляо это подмечал и Мишеля недолюбливал.В былые времена Кай довольствовался бы и этим — не так уж и мало. Но четвёртый десяток стоял на пороге, а личность уже сложилась и укрепилась, обросла привычками и железными принципами, поступаться которыми выходило всё хуже и хуже. Не то чтобы Кай остро нуждался в близком человеке и любви. Отнюдь. Его и одиночество устраивало вполне — в Корее одиночество и право на уединение считались роскошью и привилегией. Но иногда немножко хотелось, чтобы в его постели было не просто тело, исчезающее по утрам, а кто-то, кто томно потягивался бы и начинал ненавязчивую беседу, позволял бы целовать в губы когда приспичит, а иногда касался бы кончиками пальцев лица Кая с нежной бережностью. Именно так, как умеют только искренне любящие люди. Такие люди, которые не искали бы в Кае чужака и вообще не делили бы его жизнь на до и после, а принимали бы с естественностью и радостью целиком. Но это желание было несбыточным — Кай отлично знал, что не заслуживает этого и никогда заслужить не сможет.Мишель ушёл в шесть, когда Кай ещё дремал в постели. Не хотелось и глаза приоткрывать, чтобы увидеть одинокий полумрак. Ещё неделя или две, и Мишель будет уходить сразу после секса среди ночи. Но не уйдёт совсем. Будет возвращаться. Кай допускал мысль, что Мишель крутил и на стороне, но пока стабильно выбирал Кая и возвращался. И уйти Мишель мог совсем только после того, как Кай сам его выставит, не иначе.***Утром Кай, не замедляясь, забежал в холл. Мистер Роднер обречённо закатил глаза, но снова смолчал — Кай направлялся в спортзал по расписанию, поэтому пятна от пота на спортивной кофте вряд ли имели существенное значение. Чистая одежда на смену была аккуратно свёрнута и лежала в рюкзаке.Кай два часа погонял по залу студентов, наскоро ополоснулся в душе, переоделся и двинул на занятие по литературе. Сегодня в его расписании значились занятия с двумя двенадцатыми классами и одним десятым. Десятый класс отходил Каю под шефство, и нужно было проверить внесённые в классную отчётность изменения, а ещё — сдать проклятый отчёт.Работать с отчётами Кай терпеть не мог и считал это пустой тратой времени и переводом бумаги. Кипы бланков, где отмечали одно и то же сто раз, и которые, наверное, никто и не читал. Кай убил на отчёт длинный перерыв на ланч и часть перерыва на обед. Он торчал у окна, присев на край подоконника, допивал чай и добивал последние бланки, когда в класс ввалились его подопечные в количестве двадцати голов.Многие из студентов приветливо ему кивали — уже попривыкли и к его облику, и к манерам. Два новичка внимания на него не обратили вовсе — наверное, решили, что он тоже студент. Обычное явление. Кая всегда принимали за студента-выпускника, когда видели впервые. Другие преподаватели носили костюмы и галстуки и всячески старались подчеркнуть свой статус. Кай же бегал в кроссовках, потёртых джинсах, футболках или рубашках, порой даже лохматый. В первый год его работы многие преподаватели принимали его за студента, а потом недовольно шипели, что ?у этих китайцев возраст никогда не угадаешь?.Кай задержал взгляд на новичках. Коренастый тип европейской внешности с кучей косичек на макушке, очевидно, был Жаном Бриссе и охотно демонстрировал всем побитые татуировками предплечья. Бегающий взгляд маленьких глазок тут же выдавал в нём натуру ловкача и любителя лёгкой наживы. Кай с любопытством посмотрел на второго, что сразу же шлёпнулся за последним столом, растёкся по стулу и немного откинул голову, слегка покачивая узким подбородком в такт музыке, гремевшей у него в ушах.У Кристиана Ву европейский налёт на внешности держался настолько естественно, что приходилось напоминать себе об азиатских деталях в его облике. Длинноватые тёмные волосы обрамляли строго-красивое лицо, в ушах торчали пуговицы наушников, а цветные проводки змеились вдоль шеи и подчёркивали утончённость ключиц. В целом Ву был длинным, нескладным, худым и одетым настолько небрежно, что он почти терялся в крупных складках ткани и выглядел ещё тоньше, чем был.Отстранённость на лице, нахмуренные широкие брови, немного надменный взгляд — всё говорило, что Кристиан Ву не желает тут находиться и не хочет, чтобы его беспокоили. Он явно считал, что выше этого, и был откровенно раздражён. Вплоть до того, что с ленцой сплюнул на пол и развалился на стуле ещё вальяжнее. И вот за это ему предстояло огрести.Кай оставил бланки на подоконнике вместе со стаканом чая, подошёл к Кристиану Ву, стремительным движением вытянул руку и бесцеремонно дёрнул за провод на груди. Провод он удерживал тремя пальцами — указательным, средним и большим. И без колебаний и зазрений совести Кай резко передавил провод ногтем большого пальца. Изоляция осталась невредима, но под ней золотистые волокна переломились. Старый трюк, зато действенный. Послушать музыку до конца занятий сегодня Кристиану Ву больше не светило. — Лучшая черта в человеке — это учтивость и уважение к чужому труду, — негромко проронил Кай, встретив полный гнева взгляд студента. — Всё необходимое есть в подсобке. Приберите за собой, Кристиан Ву. Мне следует постоять у вас над душой, или вы достаточно ответственный человек, чтобы справиться самостоятельно?У студента-новичка лицо пошло пятнами. Полная нижняя губа заметно подрагивала, выдавая его желание ответить со всей юношеской дерзостью, но ему не хватало навыков Кая в красноречии, чтобы фразы его жалили столь же больно и остро при изысканной форме. Кай легко читал это в каждой чёрточке безупречного лица: возмущение, ярость, негодование, мятежность и бессилие.Кай коснулся ладонью спинки стула и немного склонился над Кристианом Ву, вынуждая того смотреть снизу вверх, после ещё тише уточнил: — Или вы желаете пройти к директору и обсудить с ним отличие общественной школы от общественного кабака? Показать дорогу? Я буду столь любезен, да.Кай с искренним интересом смотрел, как в крупных тёмных глазах гнев постепенно терялся за замешательством. И только когда с первых столов окликнули: ?Мистер Ким?, он понял, что, вероятно, мог смутить подростка столь пристальным взглядом. — Минуту, — он поднял ладонь, призывая к тишине остальных, и снова осмотрел новичка, — и?Кристиану Ву что-то наверняка показывали жестами и мимикой другие студенты. В итоге он неохотно поднялся и побрёл по подсказкам к подсобке.Кай вернулся за бланками и чаем, перенёс всё на стол и остановился сбоку от стула, оглядывая класс. Заодно и на Ву полюбовался — тот возил по полу шваброй и старался ни на кого не смотреть. А когда повернулся, чтобы отволочь швабру обратно, в солнечных лучах мелькнула серьга в левом ухе. Кай уже видел такие же серьги. Осознание, что это означало, вынудило Кая крепко сжать кулаки.Кристиан Ву вернулся на своё место в разгар обсуждения недавних среднетриместровых каникул. Все взахлёб делились впечатлениями, историями о том, кто и где был, или же просто отсыпался дома без стыда и совести. Кай слушал со слабой улыбкой весь этот балаган, слегка кивал и вносил небольшие поправки в речь, сдобренную сленгом.Дальше студенты говорили о прочитанном и высказывались по поводу Гомера. Кай держал белую пластиковую доску и алым маркером кратко конспектировал стоящие мысли, приходившие в голову студентам. Некоторые записывали за ним, и всё это время Кай чувствовал на себе внимательный изучающий взгляд. Кому этот взгляд принадлежал, догадаться было нетрудно.К концу занятия Кай напомнил студентам о классных мероприятиях на ближайшее время, сверил расписание со старостой — Энни Стюарт, после попросил новичков заглянуть к нему, как закончатся последние занятия.В четыре Кай торчал в пустом классе в удобных свободных брюках и чёрной футболке. Заканчивал подшивать отчёт в папку и косился на собранный рюкзак. До занятия по тэквондо оставалась четверть часа.Новички столкнулись в дверях с мистером Роднером. Замдиректора окинул их пренебрежительным взглядом, подкатился к Каю и почти вырвал из рук проклятый отчёт, не поскупившись на недовольное фырканье по поводу внешнего вида Кая. — Надеюсь, в следующий раз отчёт будет вовремя. Вовремя, мистер Ким, — это точно в срок. — Не волнуйтесь, я знаю, что означает слово ?вовремя?, — ответил Роднеру слабой усмешкой Кай. — Ещё бы составление отчётов не отвлекало преподавателей от их непосредственных обязанностей, и было бы прекрасно.Роднер попыхтел и укатился прочь, ни с кем не попрощавшись. Кай жестом предложил новичкам присесть. — Я так полагаю, что с местными порядками вас уже ознакомили. Раз уж вы угодили в мой класс, справедливо будет узнать друг друга получше. Может, начнёте с того, почему вы оказались именно в этой школе?Жан Бриссе держался свободнее и охотно поведал, как две недели назад переехал с семьёй из северных районов. Насчёт будущей своей специальности он ещё не определился, но решил не терять время зря и приложить усилия для дальнейшего обучения. — Отец говорит, что ещё не так стар, а поработать я всегда успею. Зато учёба никогда лишней не бывает, — закончил Бриссе. Кай ни секунды не сомневался, что где-то через недельку застигнет Бриссе на школьном дворе за приторговыванием какими-нибудь пустяками — в лучшем случае, но это не означало, что Бриссе не имел права на шанс в жизни. Бриссе можно было отпустить, и Кай это сделал. Кристиан Ву казался замкнутым человеком, потому Кай предпочитал говорить с ним без свидетелей.Едва за Бриссе закрылась дверь, Кай присел на край стола, скрестил ноги в лодыжках и приподнял правую бровь в ожидании. Ву молча смотрел на него с явным упрямством и недовольством. — Кристиан Ву считает молчание золотом? — не удержался от лёгкого подтрунивания Кай, прислушавшись к инстинктам. — Просто Крис, — буркнул новичок с нескрываемым отторжением полного варианта имени. — Крис. Хорошо. А я — Кай Джей Ким. Будем знакомы. Может, теперь ты расскажешь что-нибудь, что, по твоему мнению, мне следовало бы знать о тебе? — Как будто это кому-то нужно. Сколько вам лет? — А сколько дашь? — Сколько попросите, — внезапно ответил Крис с прозрачным подтекстом. Сейчас он сидел за столом, опираясь на локти и сцепив руки в замок, и смотрел на Кая оценивающе. Не стеснялся опускать взгляд на бёдра и позволял разным мыслям отражаться на лице. — Я думал, вы студент тоже. Но раз нет... так даже лучше. Люблю мужчин с мозгами и постарше. Только не просите ?папочкой? называть.Последнюю фразу Крис выплюнул с неприкрытым отвращением.Кай слегка нахмурился, прикидывая возможные причины такого поведения. Крис Ву не производил впечатление открытого человека, хотя ему определённо нравились эффектные поступки, однако нынешнее поведение казалось наносным и несколько искусственным. Больше походило на форму протеста против чего-то, о чём Кай ещё не знал. Но на самом деле о Крисе Ву прямо сейчас он вообще ничего не знал и полагался только на профессиональный опыт.Он шагнул к столу, опёрся о столешницу ладонями и слегка подался к Крису. Тот невольно отклонился назад, чтобы сохранить приемлемую дистанцию. И это плохо сочеталось с недавними откровенными словами. — Я старше тебя на девять лет, Крис, и я вряд ли гожусь тебе в отцы, поэтому заигрывай осторожно и помни о последствиях. Не всё, что кажется привлекательным на вид, оказывается таковым на деле. — Ещё скажите, что в мою невинность верите, — с издёвкой протянул Крис. — Не надо считать меня ребёнком. Лучше давайте договоримся? Я вам дам, а вы разрешите мне спать на ваших занятиях.Кай смотрел Крису в глаза с минуту, потом медленно выпрямился и хмыкнул. — Такой договор меня не интересует. А мой вопрос ещё в силе: что мне следует знать о тебе? — Вам достаточно знать, что мне на всё плевать, я не терплю, когда лезут в мою жизнь и указывают, что мне делать, и что я не против с вами потрахаться. С удовольствием покажу, как умею обращаться с хорошим членом.Кай скупо усмехнулся — если этот мелкий засранец и видел члены, то исключительно собственный или на видео, иначе его тело говорило бы на другом языке. Даже странно, что при своей замаскированной неопытности он вцепился именно в Кая. Обычно неопытный молодняк лучше клевал на растиражированные стереотипы и набивал шишки. — Извини, ты не в моём вкусе, малыш. — Кай посмотрел на часы и взялся за рюкзак. — Мне пора, поэтому попробуем поговорить завтра ещё раз. У тебя есть сутки на размышление.Оглядываться Кай не стал — ребята и так уже заждались его в спортзале. Давить же на Криса и тратить время не имело смысла. Крис не собирался сейчас ничего рассказывать, и никто и никакими силами не выбил бы из него нужную информацию. У парнишки явно были проблемы в жизни, но гадать на кофейной гуще тут не стоило. Кай счёл лучшим вариантом демонстрацию безразличия. Скорее всего, именно это подстегнуло бы желание Криса привлечь к себе внимание. Особенно если Кай действительно был ему интересен. Со смирением Криса Ву явно познакомили плохо.***На беседу Крис так и не явился, впрочем, на занятия — тоже. Пришлось заглянуть в досье мелкого засранца, выписать адрес и проглядеть ту скудную информацию, что там имелась.Крису было восемнадцать. Из родителей у него значилась только мать, которая работала медсестрой в частной клинике. Криса несколько раз держали в каталажке за хулиганство, с ним проводили беседы социальные работники и настоятельно рекомендовали обратиться к штатному психологу или психотерапевту. На назначенные сеансы Крис ни разу не пришёл. В полицию поступали жалобы новых соседей уже дважды. — Семейные ссоры, так написано. Шкет с матерью орали слишком громко. Ничего такого. Зря только съездили, — сообщил по приятельству дежурный в участке. — Там же одни китайцы живут, вечно орут из-за ерунды всякой, а полиция у них как арбитр. Дёргают только попусту.Прелесть китайского менталитета местных не воодушевляла, и Кай прекрасно это знал. Поездку он решил отложить и дать Крису шанс — до выходных.В пятницу Криса в школе ни одна душа не увидела, и пришлось Каю сделать крюк. Напротив дома Криса красовалась закусочная, а Кай не желал остаться без ужина. Сделав заказ, он устроился за столиком с отличным видом на противоположную сторону улицы. Ел с аппетитом и без спешки, разглядывая неказистый дом в свете уличных фонарей.Миссис Ву появилась ближе к девяти вечера с двумя бумажными пакетами в руках. Выглядела она уставшей, хотя явно относилась к тому типу женщин, что следят за собой. Она включила освещение над крыльцом, потом в доме загорелся свет в двух окнах на первом этаже. Второй этаж оставался тёмным и мрачным.Кай прождал до десяти, поглядывая на часы на запястье. Особо грандиозных планов на вечер пятницы он не строил, всего лишь собирался заглянуть в ночной клуб в этой части города, узнать, как работает Мишель, и, быть может, хорошо провести ночь. Однако закусочную закрывали в десять, а торчать на улице в лёгкой куртке было так себе идеей на фоне вероятности, что Крис вовсе не придёт ночевать домой.Если Крис не лгал своими словами и поведением, то вполне мог загулять с какой-нибудь весёлой компанией. Нравы молодёжи оставляли желать лучшего с точки зрения Кая, у которого корейская суть так до конца и не выветрилась. Что-то осталось, наверное, навсегда, несмотря на тёмные пятна в прошлом.До клуба он прогулялся пешком — четыре квартала для него малость. Внутри гремела музыка, толкались люди, на сцене наяривали приглашённые музыканты, и среди этого столпотворения умудрялись сновать официанты с подносами.Стянув куртку, Кай пробирался сквозь толпу к бару. В заднем кармане чёрных джинсов нашарил дежурный запас — как раз на минералку. Мишель, подменявший в этом месяце заболевшего бармена, ему кивнул и выставил стакан с минералкой сразу, едва Кай пристроился на высоком табурете у стойки. Смотрел Мишель с одобрением — он любил, когда Кай расхаживал в облегающей чёрной футболке и чёрных же джинсах. — Знойный вид, — немного наклонившись, прокричал Мишель в попытке заглушить музыку. Обычные слова. Он всегда их говорил, стоило Каю заявиться в таком прикиде. — У меня смена до утра, не жди тогда. Утром вот приду. Но если хочешь, можем сейчас и... — Мишель огляделся, потом махнул в сторону служебной двери, но Кай покачал головой — из быстрого перепихона в сортирах клубов он лет пять как вырос. Дома было уж точно комфортнее: ванная, душ, свежее постельное, всё под рукой, да и никто не помешал бы на самом интересном. Мишеля такой подход не устраивал, но он смирился — считал, что оно того стоило в итоге.Кай допил минералку, немного посидел за стойкой, а когда решил уже уйти и с табурета соскользнул, его невежливо толкнули в плечо. Он оглянулся, но вокруг хватало подвыпившей или без того весёлой и увлечённой собой молодёжи — толкнуть мог кто угодно случайно или намеренно, а громкая музыка не располагала к долгим разбирательствам. Кай потёр плечо, затем двинул к выходу, набрасывая куртку на ходу. Снаружи толклись группки парней и девчат, переминались с ноги на ногу охранники. С последними Кай перебросился парой слов и без спешки направился к автомату на углу, чтобы разжиться бутылкой воды.Он как раз забирал бутылку из окошка раздачи и не слышал звука шагов, поэтому прикосновение к руке и щедро сдобренное алкогольными парами дыхание стали для него неожиданностью. Рефлексы выручили: Кай стремительно пригнулся и без труда вывернулся, отпрянул, прижав ладонь к губам и сражаясь с приступом тошноты. — Переигрываете, мистер Ким, — недовольно проворчало длинное создание в несуразных мешковатых шмотках, с копной высветленных волос на голове и с двумя гвоздиками в левом ухе. — Если бы... — Кай торопливо скрутил крышку с бутылки и сделал спасительный глоток воды. — Настолько плох, что вас от меня тошнит? — Не от тебя, придурок, а от того, что ты налакался для храбрости, надо полагать. Стой там, а то меня точно вывернет наизнанку от одного запаха. — Запах и впрямь напоминал о неблагополучном квартале, вечно пьяных соседях и сумрачной тяжёлой атмосфере, стирал грань между прошлым и настоящим и злил. — Слабоваты на спиртное? — Крис довольно ухмылялся. — Или думаете, меня шуточками так легко пронять? — Сейчас я меньше всего расположен к шуткам. — Кай ещё раз глотнул воды и поморщился. — Не выношу. Что ты тут делаешь в таком виде? — Ещё вы меня не отчитывали, ага... — У меня есть весомый повод — ты пропускал занятия. — Хочу и пропускаю. Пожалуй, вести беседу дальше в таком ключе и при подобных обстоятельствах не имело смысла, поэтому Кай развернулся и зашагал по тротуару прочь. Крис недолго постоял у автомата, а после Кай услышал звук его шагов за спиной. В молчании они отмахали квартал, и тогда Кай остановился и резко обернулся. Крис от неожиданности едва не налетел на него, снова обдав алкогольными парами. — Вот чёрт! Ужин я бы предпочёл оставить всё-таки при себе. — Кай отстранил Криса на расстояние вытянутой руки. — Ты чего идёшь за мной как приклеенный? — Хочу посмотреть, где вы живёте, мистер Ким, — с удивительной откровенностью признался Крис и растянул губы в довольной улыбке. — А что, нельзя? — Можно, но не рассчитывай на чашечку чая. — Боитесь стать жертвой моего обаяния? — А оно внезапно у тебя появится?Крис с обидой сжал губы и дерзко вскинул голову, помолчал немного. — Вы хотели со мной поговорить, так ведь? Я предпочитаю говорить с вами там, где нас никто не услышит. В школе мне говорить не хочется. — С чего ты взял, что у меня дома нас никто не услышит? — Кай продолжал насмешничать намеренно, потому что на насмешки Крис вёлся, сердился и невольно откровенничал. — У вас нет кольца на пальце. И вы педантичны до скрупулёзности. Не глядя выверяете всё с точностью до миллиметра. Мужчины, у которых есть жёны или даже живущая с ними родня, никогда так себя не ведут. Разве только если они несносные тираны, что железно уверены в послушании близких. А вы уверены. Если вы оставляете вещь на столе, то уверены, что она будет лежать точно так, как вы её положили. Так что? Закоренелый холостяк или тиран? А может, и то, и другое сразу? — А тебе оба варианта по душе, как я погляжу? — помедлив, уточнил Кай. Про себя отметил, что наблюдательность у Криса отточена отлично. — Почему нет? Оба варианта свойственны мужчинам жёстким, уверенным в себе и ответственным. Такие не склонны использовать свою силу зря или оттягиваться на слабых, ну или издеваться над теми, кто от них зависит. Они умеют контролировать, защищать и заботиться. Не каждый захочет взять на себя заботу о других. Я вот таких почти и не знаю, а жаль.Кай припомнил досье Криса — Крис жил с матерью, в графе ?отец? — прочерк. И Кай припомнил фразу про ?папочку?. Похоже, Крис Ву никогда не питал к отцу тёплых чувств, и это ещё мягко сказано. Но это не значило, что отец ему не нужен. — Так что, мистер Ким? Будете со мной говорить или передумали?Кай сжал пальцами переносицу, потёр и устало вздохнул. Тратить выходные на работу не входило в его планы, однако случай обещал стать интересным, да и отказывать в помощи тем, кто в ней нуждался, было не в характере Кая. Коротко кивнув, Кай развернулся и зашагал по тротуару. Через минуту Крис затопал у него за спиной. — Мистер Ким, а вы далеко живёте? — Потерпи и узнаешь. — А как вас можно называть? Дядей Каем?Кай не оборачивался, но и по голосу Криса отлично чуял, как Крис злорадно улыбается. — С тебя и мистера Кима довольно. Но можно и ?сэр? — вполне приемлемо. — Какой вы суровый, сэр... Это так сексуально. — Крис старательно нарывался и даже не считал нужным это скрывать. Злило до стиснутых кулаков. Кай ещё помнил ту проклятую серьгу, как и прозрачные намёки, но он был учителем и психотерапевтом. И Крис, в первую очередь, нуждался в помощи, а не в безудержном трахе и отшлёпанной заднице, хотя надрать ему зад ремнём хотелось нестерпимо. Мальчик видный, однако тот образ, которым Крис щеголял сейчас, в большей степени умалял его достоинства, а не украшал. — Давай ты будешь зажигать в подходящих для того местах и перед подходящей публикой, ладно? Иначе разговор не имеет смысла. — Вы всегда такой официальный? Просто тащусь... — Замолчи.Крис поразмыслил немного и впрямь заткнулся. Видимо, оценил тон Кая и понял, что шутить с ним не станут, а в самом деле развернут носом к дому, а то и по заднице отходят отнюдь не эротично.Кай тем временем размышлял над планом будущих действий. Время довольно позднее, на улицах становилось всё холоднее, разговор предстоял явно не короткий... Перспектива терпеть Криса у себя дома до утра ничуть не радовала. Но и на улицу выставить мальчишку тоже не дело. Патовая ситуация. Или позвонить Тао? Пусть бы всю ночь рассуждали с Крисом о контроле. Хотя идея не очень — только извращённых практик Крису в его нежном возрасте и не хватало.Новый ученик живо интересовал Кая сразу по нескольким фронтам, но взаимоисключающим. Если Крис носил ту чёртову серьгу не понта ради и говорил в прошлый раз всерьёз, то Крис автоматом попадал в зону интереса Кая. Однако если Кай планировал помочь ему, то об этом следовало забыть и оставаться исключительно в границах наставничества и психотерапии. Профессия и увлечения тут никак не сочетались. Или одно, или другое.Кай решил подыграть случаю. В конце концов, они с Крисом собирались побеседовать. Во время беседы Крис мог проявить себя так или иначе. В зависимости от его поведения и стоило играть дальше.Чем дальше они отходили от жилых кварталов, тем заметнее проявлялось беспокойство Криса. — Теперь подозреваешь во мне маньяка? — не преминул подколоть Криса Кай. — Я могу проводить тебя домой. К тебе. — Нет, спасибо. Но, может, всё-таки скажете, где вы живёте? — Ещё два квартала и через парк.При виде старого пожарного депо Крис откровенно удивился, но вопросов задавать не стал. С любопытством озирался внутри и неловко топтался на месте. — Обувь не снимай — внизу. Вот если захочешь подняться наверх, тогда придётся разуться. Спать будешь на диване. — Кай небрежно указал большим пальцем через плечо — там действительно красовался широкий диван со стопкой тёплых пледов и подушкой. — Устраивайся. Займусь чаем.Крис стягивал с плеч куртку и хмуро следил за перемещениями Кая. Благо, следить ничто не мешало. На нижнем ярусе перегородок Кай не держал, так что две раковины, кухонный стол, полки с микроволновкой, чайником и посудой были на виду, как и старая груша в углу да стальной каркас с вешалками для одежды.Краем глаза Кай посматривал, как Крис усаживался на диване и вертел головой в попытках разобрать, что же таилось на втором ярусе. Крис рассеянно поправлял лямку просторной майки с вызывающим принтом, складывал ладони на коленях, после подворачивал длинные штанины потёртых джинсов. Судя по непрерывным движениям и поиску хоть какого-нибудь занятия для рук, Крис немного нервничал. И это означало, что ещё не всё потеряно.Кай поставил на низкий стол у дивана две широкие чашки. Одну придвинул к Крису и неспешно опустился в старое кресло. Крис с подозрением разглядывал тёмную жидкость в чашке, то ли опасаясь поднимать взгляд на Кая, то ли не желая этого делать. — Ладно, можешь начинать откуда хочешь. Я слушаю внимательно, — нарушил тишину Кай ленивым тоном. Крис слегка вздрогнул, сжал ладони в замок, а после нервно облизнул губы. Опущенные ресницы у него слегка подрагивали, и Кай невольно отметил, какие густые и длинные эти ресницы. Ему хотелось Криса умыть, причесать и одеть в строгий костюм, чтобы сильнее подчеркнуть изысканность линий и завораживающую холодную красоту. — Неужели вам так интересно рыться в прошлом своих студентов? — ?Интересно? — это не совсем верное определение. Но если ты хочешь, чтобы я видел в тебе личность, то тебе так или иначе нужно показать, что ты собой представляешь и к чему стремишься. Моя задача — помочь тебе в меру своих возможностей. С тобой учатся разные ребята. Некоторые из них мечтают поступить в университет, другие нашли желанные увлечения, а остальные ещё ищут себя. Чем больше ты поведаешь о себе, тем проще мне будет помочь тебе. — А вам это нравится? — Крис вскинул голову. — Помогать другим? — В противном случае я не стал бы работать там, где работаю. — А вы сами, мистер Ким? — В каком смысле? — Себе вы помогаете? — Я не очень хорошо понимаю, что ты имеешь в виду. — Кай взял чашку и поднёс к губам, сделал маленький глоток крепкого чая. — Я видел вас. В клубе. — Крис тоже взял чашку. — Всегда пытаетесь снять кого-нибудь на ночь? Или ищете острых ощущений? — Ты слыхал о неприкосновенности личной жизни и свободах? Хотя неважно. Я хочу поговорить не обо мне, а о тебе. Ты с матерью недавно сюда переехал или жил здесь и раньше? — Это вряд ли имеет значение. — Почему же? Мне любопытно, почему ты решил учиться именно в этой школе. — Банально. — Крис попробовал чай и слегка поморщился. — У меня выбора нет. Из других школ меня практически исключали. Вы всегда завариваете чай до такой горечи? — Ага... А по какой причине тебя почти исключали?Крис вызывающе усмехнулся, отставив чашку. — За неподобающее поведение. За нарушение правил. За аресты. Много за что. — И тебя это устраивает? — А не должно?Кай закинул ногу на ногу и поболтал в воздухе ступней, пытаясь разобраться в собеседнике. — Так это твои ожидания от жизни, Крис? Нарушать правила, становиться изгоем, чтобы... чтобы что? — Ничего. — Крис нахохлился и вновь замкнулся в себе, плотно сжав губы. — Погоди, не так быстро. Я в самом деле пытаюсь понять. Объясни мне, что это тебе даёт? — Какая разница? — Большая. Скажи мне, чего ты хочешь, и я скажу, кто ты. Цель и стремления многое в человеке определяют. Заметь, я не пытаюсь уговорить тебя прилежно учиться. Если ты не заинтересован в учёбе, я не стану насильно тащить тебя в круг успешных студентов. Учёба — это далеко не всё, что необходимо многим студентам. Но если я буду знать твои цели, мне проще будет подсказать пути, которые тебе могут понравиться.Крис долго молчал, прячась за бронёй отчуждения, а после слабо улыбнулся. — Вы слишком оптимистичны, мистер Ким. Но мне не нужна ничья помощь. В себе я разбираюсь лучше всех.Глухо и безнадёжно, но найти ключ можно к любому замку при должном старании. Кай неспеша пил чай и размышлял, с какой стороны к Крису подступиться. — Ты говорил, тебе нравятся умные и взрослые мужчины. Почему ты уверен, что можешь заинтересовать собой таких мужчин? — А почему вы тратите на меня время до сих пор? — с поражающей проницательностью парировал Крис. — Вы умный и взрослый, и вы явно заинтересованы. — Это моя работа, — тонко улыбнулся Кай в ответ, хотя этот ответ не претендовал на оригинальность и содержал в себе лишь толику истины. Наблюдательный, проницательный и умный мальчик, этот Крис Ву. Отличный потенциал, чтобы взобраться высоко, будь у Криса такое желание. Но желания не было, и Кай хотел понять — почему. — Тогда, может, мы просто потрахаемся и расстанемся к обоюдному удовольствию? — Это ты так рвёшься быть отчисленным или хочешь, чтобы меня уволили? — Через месяц мне будет девятнадцать, мистер Ким. Насколько я знаю, связь с совершеннолетним студентом не карается законом. И я не намерен трубить об этом везде и всюду. Я вообще сам по себе скрытный и не люблю о себе говорить. — Я заметил. — Кай поставил на стол пустую чашку и поднялся из кресла. — Располагайся и отдыхай. Про секс можешь забыть — у нас его не будет. — Вам больше по душе смазливые мальчики, как тот в клубе? — Вряд ли тебя касаются мои предпочтения. Спокойной ночи.Кай оценил по достоинству надутые губы и сердитый взгляд, но отвернулся и направился к лестнице. У ступеней оставил кроссовки, взбежал наверх, опустил полог, дёрнув за шнур, и принялся перетряхивать разобранную постель. Надеялся, что выключать свет внизу Крис не станет. Кай жил один и не особо нуждался в стенах, но при выключенном свете внизу можно было смотреть на тени на пологе. Как в театре теней.На верхнем ярусе Кай обычно спал. Здесь же было подобие кабинета-библиотеки, а у заложенного толстыми стеклянными блоками окна располагался поддон для душа с полупрозрачной занавесью. Сменив постельное, Кай стянул футболку и джинсы и включил воду. Шум льющейся воды наверняка было слышно внизу, зато душ хотя бы располагался дальше от источника света, поэтому вряд ли зрелище в ?театре теней? могло привлекать внимание Криса. И Кай полагал, что вряд ли Крис рискнул бы подняться по лестнице. При всех его смелых заявлениях в нём не чувствовалось низкопробной наглости. Заигрывать будет, но вот что-то большее — сомнительно. Несмотря на своё поведение, Крис не казался Каю безвозвратно испорченным — испорченных Кай довольно повидал в жизни. Крис казался ему, скорее, несчастным и одиноким. Непонятым. И Крис как будто хотел, чтобы хоть кто-то его разгадал, только Крис не прилагал ни капли усилий, чтобы помочь себя разгадать.Кай плеснул в лицо водой и кивнул собственным мыслям. Именно оно. Наконец он смог сформулировать то впечатление, что осталось у него после беседы с Крисом. Крис хотел, чтобы его поняли и разгадали, но без его помощи. Он считал, что кто-то должен это сделать. Возможно, отсюда и предпочтение ?умных и взрослых мужчин?. В свете высказывания по поводу ?папочки?... Каю требовалось разузнать об отце Криса, а значит, беседы с матерью Криса не избежать. Сам Крис точно ничего рассказывать не станет.Ступив на коврик и стянув с вешалки чистое полотенце, Кай принялся вытираться и размышлять. От него никто не ждал бурной деятельности и разбирательств в жизнях студентов, но если сидеть сложа руки, то с Крисом непременно возникнут проблемы или же Крис попадёт в беду. А Крис числился в классе Кая. Дело выглядело со всех сторон сложным, но Кай солгал бы, если б сказал, что ему это не нравится. Чем сложнее, тем интереснее. Но было бы намного удобнее, если б Крис питал слабость к девушкам, а не к определённому типу мужчин.Кай свалился на матрас, завернулся в одеяло и сунул ладонь под щёку. Через минуту дотянулся до выключателя и погасил свет. Предпочтения предпочтениями, однако Крис по сути ещё ребёнок, запутавшийся ребёнок. Достаточно взвесить все обстоятельства, чтобы понять, — помощь ему нужнее мимолётной интрижки. А самому Каю мимолётная интрижка точно не в кассу. Для этого у него всё ещё есть Мишель. И Марсель Леблан откинулся так не ко времени...Прикрыв глаза, Кай удовлетворённо вздохнул. Когда определился с линией собственного поведения, стало немного проще. Учитель и психотерапевт, на этом и точка.