1 часть (1/1)

Если у нас не будет друг другаDiego Martin — Si no nos tenemosБыть вместе так больно,А порознь — больнее вдвойне.-1-Пистолет казался неподъёмным, но выпустить его из рук сейчас было бы смертельной глупостью. Крис повёл правым плечом и поморщился от боли, смешанной с онемением и слабостью в мышцах. Рубашка прилипла к коже на спине и стесняла в движениях. Капли пота норовили угодить в глаза.Солнце скрылось за горизонтом больше часа назад, но жара не спала. И какого чёрта он только согласился на это? Нет бы умотать в родную Канаду и жить поскромнее... Захотелось хапнуть побольше, да? Снова роскоши захотелось? Ну и получи теперь.Крис перевёл дух и прислушался. Этот мерзкий выползок Симмонс дураком не был и наверняка рванул в сторону от дороги. Дальше от цивилизации — больше шансов выжить. Правильно. А если учесть, что в этой Богом забытой стране даже расписание автобусов похоже на тонкий намёк, то промедление грозило Крису провалом, а Симмонсу — долгой и счастливой жизнью, которую этот козёл точно не заслужил. Вдвойне не заслужил, раз уж всадил пулю в нежную шкурку Криса.Стоило поспешить, найти Симмонса и — пуля в голову. Иначе Крис не просто провалит дело, а ещё и застрянет тут надолго. Вряд ли местные эскулапы пожелают лечить "грязного гринго" после всего, что им пришлось натерпеться от всех гринго разом. И им как-то плевать, что Крис вообще-то канадец, да и то приблудный.Крис прищурился, медленно двинувшись вдоль обочины. Пытался присматриваться и прислушиваться разом. Пистолет держал обеими руками. Одной правой уже на такой подвиг не хватало. Полмагазина точно есть. Запасная обойма осталась в куртке, которую Крис выронил в полутора километрах от пустынной дороги. Наука на будущее — не лезь в засаду, не выяснив предварительно обстановку и не оценив переменные. И не всякое дело, которое кажется плёвым, оказывается именно таковым.Крис продолжал идти вдоль обочины, стараясь ступать бесшумно. За спиной остались четыре трупа. Ненужных. Нужный труп прятался впереди и ещё дышал.Предательская слабость расползалась по всему телу. Когда от крови намок даже пояс брюк, Крис понял, что тянуть дольше нельзя. Так он вырубится от кровопотери раньше, чем прикончит Симмонса. На глаз прикинув высоту кустарника у дороги и возможное положение спрятавшегося человека, Крис пальнул наугад вправо. Не попал, конечно, зато добился нужного эффекта: в кустах зашуршало. Ориентируясь по звуку, Крис ломанулся следом. Впереди приглушённо ругнулись. Причину Крис понял спустя пару секунд, когда под ногой оказалась пустота.Крутой склон радушно приветствовал Криса кочками, выступами, тонкими стволами молодых деревцев и хлёсткими ветками кустов. Крис зажмуривался, катился вниз и думал лишь об одном — не разжать пальцы и не потерять пушку. С этой мыслью благополучно влип в мягкий сыпучий песок. Замер, но в голове всё продолжало крутиться. Неподалёку закряхтели под шуршание песка.Кое-как разлепив глаза, Крис приподнял голову и различил нечёткий силуэт у подножия склона метрах в двадцати от себя. В ушах ненавязчиво шумело до сих пор. Прибой. Тёмный силуэт заковылял по песку. Симмонс положил глаз на вытащенные из воды рыбацкие лодчонки.Приподнявшись, Крис удобнее ухватил пистолет, с трудом выпрямился и захромал следом за Симмонсом. Смотрел, как Симмонс переворачивал лодку и пытался толкать её к спокойным мягким волнам. Свистнул сквозь зубы негромко, поглядев с минуту Симмонсу в затылок.Симмонс обернулся, прижался к лодке и сглотнул, рукавом попытался стереть кровь, сочившуюся из царапин и ссадин на лице.— Послушай, тебе не обязательно это делать.— Обязательно. Я наёмный служащий, знаешь ли. И ты стрелял в меня.— Ну и что, что я его кинул? Мы можем поделить эти деньги! Докину сверху за то, что в тебя стрелял.— Тебе следовало говорить это ему. Не мне. Мне уже заплатили достаточно. И да, ты в меня стрелял. — Крис потянул за спусковой крючок без колебаний. Подошёл ближе и всадил вторую пулю в голову для надёжности.В шум прибоя почти неслышно вплёлся осторожный всплеск. Крис машинально вскинул пистолет и наставил на человека, который будто из воздуха соткался. И спустя миг Крис опешил, потому что человек оказался полностью обнажённым, если не считать чёрный чокер на гибкой сильной шее. Он стоял по колено в воде. На гладкой коже блестели капли, блики красиво играли на поджаром теле. Крис завис, потому что никогда прежде не встречал парней с настолько безупречным телом. Массивность плеч и рук скрадывали худоба и узость бёдер. В сумраке блестящая от воды кожа приобрела оливковый оттенок.Налюбовавшись, Крис опомнился. Свидетелей оставлять ему не полагалось, а этот парень наверняка видел, как он прикончил Симмонса. Пуля в голову. И он потянул за спусковой крючок одновременно с грациозно-стремительным движением мишени. На этом Крис благополучно распрощался с реальностью. Прощание скрасила взорвавшая голову боль.-2-Возвращение в реальность не принесло Крису ни капли радости. Исцарапанную щёку кололо, потому что его уложили на грубые доски вниз лицом. Ещё и прикрутили к этим доскам мало того что за руки и за ноги, так ещё и за пояс примотали крепкими верёвками. И рот заботливо кляпом заткнули.— Некстати, — говорили по-испански, но как-то чуждо для уха, хоть и приятно. Низкий голос напоминал богатую сладость мёда, переданную в звуке. — Голова у тебя крепкая, похоже. Пуля застряла в мышцах, придётся выковыривать. Могу ещё раз дать по башке, хочешь? Или так потерпишь?Крис с удовольствием сказал бы много чего этому умнику, если б мог, но кляп здорово ограничивал вербальные возможности. Пришлось обойтись возмущённым мычанием.— Как знаешь. Но будет больно. Спирта нет, зато есть огонь.Крис вздрогнул, когда спину принялись ощупывать. Похоже, кровь на плече уже подсохла. Вместе с рубашкой. Крепко зажмурившись, Крис попытался достойно выдержать отдирание ткани от плеча и спины. Больно было адски. Если б не кляп, он бы взревел, как медведь, которому воткнули в бок копьё.— Уж прости, но по-другому никак. Кровищи, конечно... Как свинью зарезали.Крис отчаянно цеплялся за этот низкий пьянящий голос, лишь бы не отключиться вновь. Пусть больно, но хотелось оставаться в сознании подольше, чтобы спасти шкуру. Кем бы ни был этот странный парень, он зачем-то собирался Криса лечить. Означало ли это, что он не намерен отправлять Криса к праотцам? Или хочет вылечить, чтобы потом самому поиздеваться над здоровым гринго? Кто этих местных разберёт? Вроде как тут у побережья жили какие-то цыгане, но это всё, что Крис знал.— Расслабься, бебито. — Крис всем телом содрогнулся от жара, вмиг поглотившего его с головой, едва горячие губы слегка задели кромку уха. Шёпот незнакомца был столь же сладким, как и нормальный голос. — Мне наплевать, почему ты прикончил того пендехо, толкавшего наркоту. Мои прибили бы его рано или поздно и без твоей помощи. И я не собираюсь требовать за тебя выкуп или пытать для собственного удовольствия. Такого красивого бебито не грех подлечить и отпустить на волю. Уяснил? Тогда кивни. — Крису не оставалось ничего другого, как подчиниться и кивнуть. — Я связал тебя только для того, чтобы ты не дёргался, пока я буду выковыривать эту дрянь. Запомни это как следует. И не вздумай потом стрелять в меня или кидаться с кулаками. У меня просто нет ничего другого, а хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается. Но я всё ещё могу дать тебе по башке. Это единственная доступная сейчас анестезия.Ответить Крис не мог, но незнакомец верно понял причину его слабых трепыханий и подытожил:— Как хочешь, бебито.Крис напряжённо вслушивался в звук лёгких шагов, в звяканье и скрежет. Кажется, незнакомец выбирал инструмент для операции, а потом держал его в огне. Спасибо и за то, что не полез в рану раскалённым железом, а подождал, пока немного остынет. Крису это всё равно не помогло. Он почти сжевал кляп от боли — то ещё удовольствие, когда в теле роются и пытаются вытащить застрявшую железяку. На очередной из таких попыток Крис благополучно вырубился.-3-Вынырнув из беспамятства, Крис еле разлепил веки. Над ним слегка поскрипывали пыльные доски. Крис попробовал двинуться и чуть не откусил себе язык, чтобы не застонать от боли. Тело ощущалось тяжёлым и непослушным, затылок ныл, но верёвки пропали. И теперь Крис лежал на спине. И не на голых досках, а укрытых парой толстых одеял. Третье одеяло свернули валиком и сунули ему под голову.Крис с трудом приподнялся немного, сдвинул простыню и убедился, что его раздели догола. Вся одежда — повязка поперёк груди, что справа заходила на плечо. Вновь вытянувшись на одеялах, Крис глянул налево. Там на полках лежали инструменты и всякая утварь, в углу тулилась печурка. Справа на стене красовались мотки верёвок, сети, ремни и другая подобная муть. Глянув вперёд, Крис упёрся взглядом в плотный полог. Помучившись немного, запрокинул голову и полюбовался на крупнощелевую дверь. В щели пробивался яркий дневной свет. По ту сторону едва слышно нашёптывал свою песню прибой.В целом строение из досок походило на рыбацкий сарай с пристройкой. Нормальным жильём такую хибарку не назовёшь, но местные умудрялись ютиться и в хибарах поплоше. Почему бы и нет, если тут вечно тёплый и будто бы густой от жары и влаги воздух?Крис ещё разок осмотрелся, морщась от боли. Свою одежду нигде не углядел. Погоды это никакой не делало: он ослаб настолько, что не мог и сесть, что уж говорить о встать... Пока лежал, чувствовал на спине и возле плеча мягкое под повязкой. И гадать не хотелось, что у него там после расковыривания и выколупывания застрявшей пули. В этой глуши Крис с равным успехом мог сдохнуть и от кровопотери, и от заражения крови, и от Бог знает чего ещё. Это если не вспоминать о многочисленных группировках политического и криминального толка, которые почти поголовно точили зубы на всех гринго скопом.Постаравшись дышать размеренно, Крис осторожно напряг руки и попытался приподняться на локтях. Немедленно закружилась голова, по новой накатила слабость — до лёгкого чувства тошноты. В глазах замельтешило. Крис обессиленно рухнул обратно, сдавленно прошипел пару ругательств — спину остро кольнуло болью, потом нудно заныло.Крис покопошился немного по мере сил и возможностей, укладывая валик под головой удобнее. Замер, внезапно наткнувшись взглядом прямо перед собой на рослого и зацелованного солнцем до сочной смуглоты парня. Только что никого не было — и, как проблеск молнии, возник из воздуха этот кадр. Тот самый. Простой чёрный чокер на шее живо напомнил Крису недавнюю встречу с этим кадром на берегу, тем более парень с чокером по-прежнему щеголял в чём мать родила. Его фигуру Крис не спутал бы ни с какой другой.Крис невольно сглотнул, опять здорово подвиснув: жадно разглядывал идеальное тело, стремясь запомнить как можно больше привлекательных деталей. Мысли не совпадали с намерениями, и это злило. Даже если странный парень не лгал ночью, он всё равно видел, что Крис сделал. Свидетелей надо убирать ещё тщательнее, чем мишени. Только Крис думал совершенно не об этом, когда пялился на этого невероятного парня.Жизнь у Криса сложилась богатая на приключения. Он видел немало, немало сделал и нередко заводил отношения, на которые в родной Канаде смотрели как на что-то вполне обычное. И Крис обычно западал на иной типаж. Но этот парень... Крис не представлял, как отлепить от него взгляд. Понимал, что глазеть пристально, в упор, на обнажённого человека несколько неподобающе, даже грубо и невоспитанно, но поделать с собой решительно ничего не мог. Глазел. Нет, упивался разглядыванием и мог смотреть ещё и ещё, наслаждаясь и восхищаясь. Чёрт с ними, с манерами, ведь когда ещё такое увидишь?Смуглый парень лениво потянулся, сонно зажмурив глаза, шагнул в сторону и поймал за хвост свисающую сверху плетёную верёвку. На него хлынула вода. Струи сбегали по красиво напряжённому телу — до самых ступней. Вода пол не залила — решётчатая вставка позволила ей стечь под доски.Вытираться парень не стал. Неторопливо влез в узкие потёртые джинсы и натянул серо-зелёную футболку, принесённую с собой, как видно, из-за полога, что отделял вторую часть хибары от той, где лежал Крис.Крис продолжал жадно пялиться и судорожно отмечать в мыслях по пунктам наблюдения. На коже своего "доктора" он не увидел ни одной наколки, способной подсказать, к какой группировке этот кадр относился. Оружия при парне не увидел. Иных знаков тоже не приметил. Оставалось теряться в догадках. Крис и терялся, пока парень не тронул кончиками пальцев чёрную ленту на шее.С чокером Крис промахнулся. Парень неспешно перехватил пальцами другой руки влажный кончик и наконец позволил длинной тонкой косе свеситься на грудь. Крис с досадой закусил губу, опознав единственный знак, что мог пролить хоть какой-то свет на статус незнакомца. Офицерская косичка. За левым ухом оставляли длинную прядь, которую можно было просто перетянуть парой-тройкой ремешков или заплести в косу. Насколько Крис помнил, к ней нельзя было прикасаться и нельзя обрезать. Если за такой знак отличия легкомысленно дёрнуть, то владелец косички имел полное право руку дёрнувшего отрубить — самое меньшее. Куда чаще за такое убивали.Однако это всё равно не давало однозначного ответа на вопрос. У местных такая традиция сохранялась и в нескольких группировках, и у пары закрытых обществ в джунглях, и даже у байкеров.Зацелованный солнцем парень прихватил из ящика в углу пластиковую бутылку, подошёл к настилу, медленно скручивая крышку. Крис только теперь и понял, как сильно пить хотелось. Парень сделал глоток из бутылки, затем поднёс к губам Криса. Придерживал, пока Крис давился водой, глотая с жадностью. Несмотря на жажду, Крис вместе с тем пытался различить на губах вкус этого парня. Не получалось, но он всё равно пытался, пока не напился вволю.Парень пристально смотрел на него, пока закручивал крышку. Аккуратно поставил бутылку там, где Крис мог до неё дотянуться.— Придётся тебе тут задержаться, бебито. — Тот самый голос, что как мёд и ром сразу. — Ты прикончил Симмонса, и я ошибусь, если предположу, что ты ограничился только им.— Я понимаю, но не говорю по-испански, — хриплым и слабым голосом отозвался Крис.— Без проблем. Если ты прибил и тех, с кем Симмонс вёл тут дела, то тебя уже ищут, бебито. И если тебя найдут, тебе никто завидовать не станет. — Английский у парня получался довольно фантастическим, но вполне понятным. Крису даже нравилось то, как парень его называл. Любому другому он бы нос расквасил за "малыша" в свой адрес, но в устах смуглого парня это слово звучало вовсе не насмешливо, а очень-очень мило и тепло.— Крис. Меня так зовут. У тебя-то имя есть, русалка?Парень с лёгким недоумением свёл брови и беззвучно повторил последнее слово. Наверное, английский словарный запас этого кадра не включал в себя подобные определения, но как сказать это слово по-испански, не знал уже Крис. Короче, не возымела успеха подколка, раз уж вторая сторона её не поняла.— Можешь называть меня Джонни или Нини. Здесь меня все так зовут.— А как надо?— Чонин.— Кореец, что ли? — осенило Криса. — Вот бы не подумал.Крис не соврал. На корейца этот парень не очень-то походил. Куда больше он походил на местных: экзотическая смесь испанской и индейских кровей. Ещё и такой смуглый — до потери пульса. Пульса Криса, например. Потому что у Криса дыхание перехватывало от Чонина, а сердце пугающе замирало, чтобы потом бешено заколотиться в груди.Прежде Крис считал красивыми совершенно иных парней, но Чонин — даже одетый — попросту выпиливал Криса из реальности на счёт раз. Облегающая футболка не скрывала мышечный рельеф, а сильнее подчёркивала. Густая чёлка, резкие черты лица, соблазнительная ямочка на твёрдом подбородке и длинная тонкая коса, к которой руки Криса тянулись сами.И выпиливало из реальности Криса не только этим, а ещё и тем, что Чонин — обнажённый и безоружный — обогнал пулю, вырубил Криса, а потом ещё и связал как барана. Крис совершенно не представлял, как такое возможно. Но если Чонин сделал это, то он сильный. А сильных противников Крис любил всегда. Чем сложнее, тем круче. Потому что у сильных Крис мог чему-нибудь научиться.— Так написано в свидетельстве о рождении, — безразлично пожал плечами Чонин, присел на край настила и наклонился, чтобы надеть кроссовки. — Бебито, мне на работу надо. Придётся тебе побыть одному. Лучше поспи. Ты потерял много крови. Рану я кое-как зашил по мере своих навыков, но, сдаётся мне, полностью заживёт она ещё нескоро.— Всё так плохо? — Крис взглядом изучал гибкую шею и широкие плечи, соскальзывал на сильные руки.— Пуля засела в мякоти, но её расплющило и покорёжило. Пришлось повозиться. Не бойся, бебито, это не первый кусок железа, который я выковыривал. Мои бывшие пациенты либо живы, либо скопытились по иным причинам. От этой раны ты не умрёшь. Если кто-нибудь станет стучать в моё отсутствие, тебе лучше сделать вид, что тут никого нет.— А если кто-нибудь зайдёт? Мог бы вернуть мне пушку.— Не стану так рисковать. Может заглянуть кто-то из табора. Ни к чему стрелять по тем, кто не имеет отношения к твоим проблемам. А без разрешения не зайдёт никто. Просто молчи и не шуми. Сами уйдут. И не волнуйся, меня не будет до ночи.— Ненавижу цыган... Что у тебя за работа такая? — Крису было наплевать на самом деле, но он спросил нарочно, лишь бы ещё послушать глубокий медовый голос Чонина.— Работаю в женском баре.— Женском? — с сомнением переспросил Крис, решив, что понял неправильно.Чонин закончил со шнурками, выпрямился и криво усмехнулся, вскинув уголок рта.— Ты не поверишь, бебито, но женщины предпочитают мужской стриптиз. Я танцую. Непыльно и прибыльно.Ещё бы. Крис мигом представил, как на Чонине виснут гроздьями женщины. Сразу же зачесалась рука — пистолета не хватало, чтобы перестрелять к чёртовой матери всех претендующих на Чонина. В эту самую минуту Крис предпочитал претендовать на Чонина лично. Чонин живо интересовал его по всем фронтам абсолютно, и отпускать Чонина на такую работу Крису не хотелось вообще. Ну вот если не заострять внимание на неприятной детали — цыган Крис и впрямь ненавидел. Никогда не угадаешь, на чьей стороне они внезапно окажутся. Причём именно в ту секунду, когда меньше всего надо.— Что ты вообще намерен со мной делать?Крис чуть не свалился с настила, потому что вместо ответа Чонин молча повёл рукой и опустил ладонь на простыню. Только в этот самый миг Крис и заметил то, чего не замечал всё это время. Лишь чувствовал, пока глазел на Чонина. И не подозревал, что все его чувства с самого начала были отлично видны Чонину. Крис задохнулся, едва Чонин слегка сжал пальцами твёрдый член, прикрытый простынёй.— Не уверен, что мои планы соответствуют твоим ожиданиям, бебито. Так и быть, сочту это комплиментом мне. Я тебе уже говорил ночью, что собираюсь тебя подлечить и отпустить. Всё прочее меня не касается точно так же, как кончина Симмонса. Он мне не друг и никогда им не был. О его смерти я сожалеть никогда не стану, как и не стану доносить на тебя. Пока ты не лезешь в мои дела, я тебе не враг. Тебе достаточно знать это. — Чонин с задумчивым видом накрыл член Криса ладонью, плавно огладил и убрал руку, оставив Криса в полном смятении. Простыня по-прежнему совершенно не скрывала стояк Криса, но справиться с этим у Криса не выходило. Тело недвусмысленно демонстрировало впечатление, которое на Криса производил Чонин. А сам Крис пытался честно вспомнить, когда вообще в последний раз так быстро и так остро реагировал хоть на кого-нибудь.Вспомнить не получилось. А Чонин походил на личное наваждение Криса, совершенно неуместное и ненужное. Потому что Крису следовало сейчас думать о другом. О том, как поскорее встать на ноги и унести хвост в Канаду, не лишившись по пути к границе важных фрагментов организма. В цыганском таборе шансы на подобный исход выглядели призрачными.Чонин поднялся с настила, бросил быстрый взгляд поверх плеча и предупредил:— Ведро внизу. Если приспичит. Воды тебе хватит? Или ещё бутылку дать?— Этой достаточно, — подумав, ответил Крис. — Попытаюсь поспать.Чонин обернулся и на сей раз смерил его выразительным взглядом, демонстративно задержался на бугорке под простынёй в районе бёдер Криса.— Попытайся.У Криса опять зачесалась ладонь — так и пальнул бы в этого гада, если б пистолет не отобрали. Издевается он ещё...— А поцелуй перед сном? — Следовало платить стервецу его же монетой.Стервец внезапно улыбнулся — открыто и ярко, ослепив Криса неожиданно милыми ямочками на щеках и смешливыми складочками у глаз. От звука тихого и мягкого смеха Крис едва не отдал Богу душу.— Бебито, да ты тот ещё наглец, как я погляжу.— Кто бы говорил, а? — Крис изнывал от жара. И вовсе не от того, которым щедро делилось солнце снаружи. Крису за глаза хватало солнца внутри.Чонин вновь присел на край настила, упёрся рукой в укрытые одеялами доски и неторопливо подался к Крису. Крис забыл, как дышать. Смотрел во все глаза на лицо Чонина. Всё ближе и ближе. Трогал взглядом каждую чёрточку, пушистые тёмные ресницы, широкую переносицу, высокие скулы, твёрдые полные губы. Смотрел и не мог насмотреться. До самого последнего мгновения смотрел. Хотел ещё, но веки сами опустились, едва губы потревожило мягким касанием. Криса целовали по-всякому. Раньше. Но ещё никогда не целовали так, чтобы отшибало память, мозги и вообще всё.Тут вот отшибло. Напрочь. Крис просто был никем в нигде и тонул в сладости каждого мгновения. Наверное, Чонин целовал его неторопливо, но откровенно. Без смущения пробовал на вкус и позволял себе всё, что позволить хотел. Крис попросту не мог разобраться в ощущениях, да и не хотел. Ему нравился результат. Нет, не просто нравился. Поцелуй начисто отключил рассудок Криса и желание что-то там анализировать или сравнивать. Желание у Криса осталось только одно: пусть это не кончается.Кончилось. Чонин немного отстранился, после плавно провёл большим пальцем по нижней губе Криса. Пристально смотрел прямо в глаза, а Крис так же пристально смотрел в ответ. До широкой улыбки, от которой у Криса вновь перехватило дыхание. Это улыбка меняла лицо Чонина и делала его облик светлым, по-детски чистым и совершенно очаровательным.— Так сильно понравился?Он даже не подозревал, как безжалостно издевался над Крисом. В самом деле не подозревал. Радостное удивление искренне мешалось с по-детски чистым восторгом.— На работу не опоздаешь, мерзавец? — обескураженно пробормотал из последних сил Крис. К слабости и боли в спине примешивалась сокрушительная подавленность. Крис сам себя не узнавал и не понимал, что это, чёрт возьми, такое. Потерянно смотрел, как Чонин выметался за дверь, и ругал себя в мыслях последними словами.Крис тоже был человеком, как и все остальные в этом мире. Иногда влюблялся, несмотря на род занятий. Иногда творил безумства в любовном угаре. Но только сейчас всё действительно походило на подлинный любовный угар. Умопомрачение какое-то, потому что Чонин не тот тип, что мог Крису приглянуться. Ещё и цыган, чёрт возьми. Раньше вот никогда подобные парни Криса не цепляли. Вообще никак. Разве только в качестве сильных соперников. Не в романтическом смысле. Вот совсем не в романтическом.Но в эту самую секунду Крис чётко знал одно: он хочет этого конкретного мерзавца. Только его. Интуиция настойчиво советовала не щёлкать клювом, а немедленно что-то делать. Работа выполнена, расчёт произведён, другие контракты на Крисе не висели — спешить некуда. По крайней мере, Крис мог попытаться получить Чонина. Дальше? Что делать дальше, Крис не знал и не представлял, потому что понятия не имел, насколько их с Чонином миры сочетались или не сочетались друг с другом. Но прямо сейчас это казалось далёким и несущественным. Прямо сейчас Крис хотел сойти с ума и побыть безумцем какое-то время, потакать собственным эмоциям и влечению. А к Чонину его влекло несомненно. Со страшной силой. Ровно такой же, с какой Криса отталкивало подальше от цыган.Потому что смуглый парень обогнал пулю, вырубил Криса и связал как барана, а потом подлатал и собирался отпустить на волю, словно птичку из клетки. Самоубийственная доброта. На такую способен лишь полный идиот или тот, кто уверен в собственной силе. И Крис хотел понять, идиот Чонин или уверенный в собственной силе человек. И если второе, то почему. Загадка Чонина, его двойственность не давали Крису покоя и сводили с ума ещё больше.-4-Крис проснулся в густом сумраке. Мог бы и дольше поспать, но адски разболелись спина и плечо, а выпитая накануне вода просилась наружу. Где именно под настилом стояло ведро, Крис не знал. Но даже если б знал, ему хоть как требовалось встать.Облившись потом от боли и приложенных сил, он таки приподнялся и кое-как сел. Левая рука дрожала от напряжения, а правая и вовсе не слушалась почти. Когда же он сел, двигаться стало полегче. Крис спустил ногу с настила. Под ступнёй почувствовал гладкие доски. Осторожно спустил и вторую ногу, немного посидел, собираясь с силами, затем попытался встать, ухватившись левой рукой за край настила. В общем, стоять он мог, если держался при этом за настил. Слабость тогда казалась не такой уж оглушительной.Скрип, раздавшийся при распахивании двери, заставил Криса покачнуться, а вспыхнувший сразу за этим свет вынудил крепко зажмуриться.— На подвиги потянуло? — Звук знакомого голоса принёс чувство облегчения. Вместе с раздражением.— Нет, только за ведром. — Крис приоткрыл один глаз. Ведро стояло прямо у его ног под настилом. Одна проблема решилась, но возникла другая. Свидетель.— Не стесняйся, бебито. У тебя классная задница. — Чонин закрыл дверь, пошуршал чем-то, завесил дверь ещё и старым одеялом и неторопливо прошёл к стене с ремнями, сетями и прочей ерундой. Повесил на крючок свёрнутую кольцами плеть, которую точно с собой не брал.Стиснув зубы, Крис потянулся за ведром и едва не загремел на доски. Стоять, держась за настил, выходило, но вот что-то большее... Чонин в один миг оказался рядом, выдвинул ведро, бесцеремонно ухватился за руку Криса и закинул себе на плечо. Левую, чтоб его...— С ума сошёл?— Правой и член не удержишь? — Чонин просиял довольной улыбкой. Крис готов был провалиться сквозь землю, потому что Чонин верно всё сказал. Но ещё хуже стало, когда Чонин столь же бесцеремонно предложил руку помощи. Точнее, он даже не предлагал, а просто сделал.— Ну и? Долго ты собираешься пользоваться случаем?— Хватит уже издеваться, — свирепо зашипел Крис. — Как мне отливать прикажешь, если ты меня за член держишь?— Если не буду держать, ты ж промахнёшься. Кончай придуриваться и отливай себе.Крис с возмущением пялился на смуглые пальцы на собственном члене и бесился из-за собственной беспомощности. Вот только отливать ему и не помогали в этой жизни. Поссать хотелось, но из-за всей этой дурацкой ситуации у Криса не получалось быстро отмучиться.Чонин с задумчивым видом принялся тихонько мычать, без слов напевая какую-то мелодию. Невольно Крис навострил уши, вслушиваясь в низкий голос. Так заслушался, что даже вздрогнул, когда дело, наконец, пошло.— Умница, бебито. Давно бы так.— Прибью, — с мрачной угрозой пообещал Крис.— Ты уже разок попытался. А теперь укладывайся. Лучше на живот. Надо сменить повязку.— Это обязательно?— Если ты хочешь когда-нибудь свалить отсюда на своих двоих, то да. Обязательно.Чонин, судя по всему, никогда не слушал возражения в принципе. Он намеревался сменить повязку, и соображения Криса по этому поводу попросту его не интересовали. Крис, смирившись, что сила сейчас не на его стороне, позволил себя уложить так, как надо было Чонину, а затем наблюдал, как перед носом раскладывали свежие бинты, ножницы, ставили плошку с отвратно пахнущей дрянью, миску с водой и губкой. В миску Чонин насыпал немного соли.— Ты уверен, что я от этого не загнусь?Вопрос Криса остался без ответа. Чонин сцапал ножницы и кончиками пальцев поддел повязку, чтобы разрезать её. Нудная минутой раньше боль стала чуть сильнее.— Да уж...— Что теперь? — Крис попытался посмотреть поверх плеча на рану, но тут же уткнулся носом в валик — Чонин мягко, но уверенно надавил ладонью на затылок.— Не вертись, а то снова кровь пойдёт. Ты достаточно уже её потерял. И тут ничего страшного нет, просто пока выглядит не ахти. Особенно на контрасте с задницей.Чонин поймал плавающую в миске с водой губку, слегка отжал и принялся аккуратно обмывать кожу вокруг раны и плечо. Крис затаил дыхание, когда слева на боку едва ощутимо задело кожу. Не сразу сообразил, что иногда по боку и спине скользил пушистый кончик тонкой косы.Покончив с обмыванием, Чонин умело соорудил из бинта и ваты медицинский тампон. Ухватив губку, прополоскал в миске, отжал как следует, затем уголком макнул в плошку с дрянью. Удивлённо приоткрыв рот, Крис смотрел, как Чонин осторожно капал дрянью с губки на тампон.— Это вообще что? — не выдержал он.— Смесь из змеиного яда, смолы и кое-чего ещё. Отличная штука, главное, не переборщить, иначе ласты склеишь, — пробормотал Чонин, продолжая сосредоточенно капать на тампон. Видимо, пытался равномерно распределить дрянь.— А можно просто спиртом? Или полей виски.— Спирта нет. Виски тоже. Да и работают они хуже. Не митусись. Эта штука поставит тебя на ноги меньше чем за неделю. А теперь, — Чонин бросил губку в миску и подхватил тампон, улыбаясь как дьявол в преисподней, — будет больно. Потерпи.И этот мерзавец от души припечатал тампон прямо поверх раны. Ещё и ладонью прижал как следует. Крис взвыл. Казалось, будто в рану ввинчиваются сотни пиявок, заползают под кожу, прогрызая себе путь сквозь плоть. Крис в эту секунду бодро вскочил бы на ноги, наплевав на всё, если б Чонин не прижал его с силой к настилу.— Сейчас пройдёт, уймись!Не соврал. Так же внезапно, как началась, боль стала слабеть. Крис моргнул, прогоняя проступившие на глазах слёзы, осторожно сделал вдох. Даже сел послушно, когда Чонин потребовал. Сидел и с опаской дышал, позволяя обматывать себя бинтом.Чонин пропускал бинт слева под рукой, а справа чередовал — то поверх плеча бинтовал, то под рукой. Порой прижимался к Крису на короткое мгновение, обхватив руками, затем отстранялся. Крис чуял густой запах фруктов и каких-то цветов, исходивший от Чонина. Иногда улавливал нотки дорогих духов и металла, словно днём Чонин не только в баре работал, но и в гараже. Чонин тем временем сражался уже с хвостами бинта, затягивая их в узел.— Есть хочешь? — Отвернувшись, он принялся собирать остатки старой повязки, миски и прочую дребедень. У Криса в животе громко заурчало. Чонин подпихнул валик, чтобы Крису сидеть было удобнее, потом притащил картонную коробку с каким-то местным логотипом. Крис так оголодал, что не стал спрашивать, как назывались блюда в контейнерах.— Ешь всё. Я уже поужинал, не беспокойся.Крис прислушался к совету, но при этом настороженно за Чонином следил. Смотрел, как Чонин стягивал футболку. Едва не подавился, когда джинсы поползли вниз по узким бёдрам и сильным ногам. Чонин отодвинул снятые кроссовки в сторону, одежду небрежно бросил на лавку у стены, привычно обмотал тонкой косой шею и знакомо потянул за свисающую с потолка верёвку. На него обрушился поток воды. У Криса с вилки свалился кусочек мяса — он пялился на Чонина так, словно увидел в первый раз. Костлявое безобразие, обмотанное длинными мышцами и заметными даже под смуглой кожей венами. На что там смотреть? Но Крис смотрел и не мог отлепить взгляд. Потому что идеально. Залипал со страшной силой на вызывающий контраст между широкими плечами и по-мальчишески тощей задницей. Жадно глазел на прилипшие к коже на ногах густые волоски.Чонин встряхнулся, как большой пёс, с удовольствием потянулся, вскинув руки над головой, лениво достал из ящика бутылку с водой и принялся пить. Крис уставился на острый кадык и ямочку между ключицами. Это уже никуда не годилось, совершенно. Крис торопливо облизал вилку, отодвинул пустую коробку и упрямо заявил:— Думаю, я смогу завтра уйти.Чонин отнял бутылку от губ, закрутил крышку и насмешливо вскинул бровь.— Уйти? Ты и стоять-то не можешь, а уж идти — тем более. К чему такая спешка?— Ты сам сказал, что... — Крис осёкся. В дверь громко и нагло постучали. Прежде чем Крис успел что-нибудь сообразить, Чонин оказался рядом, зажал ему рот ладонью, потом закинул руку себе на плечо и поволок Криса к пологу. За пологом было темно, ни черта не видно. Но Чонин уверенно двигался и направлял Криса, пока не свалил его на что-то мягкое.— Ни звука, бебито.Крис остался один в полной темноте. Слышал только громкий стук снова, шорохи за пологом, скрип досок, а потом различил приглушённые голоса. Поначалу ничего разобрать не удавалось. Приблизиться к пологу Крис не рискнул: в темноте вполне мог что-то опрокинуть и выдать себя, да и без помощи с чего-то мягкого он бы не встал.— Делать больше нечего? — Этот голос Крис узнал бы где угодно.— Что босс говорит, то мы и делаем. Твои везде шляются, вдруг кто-то что-то видел?— Ладно, я спрошу. Но в это дело мы не полезем.— И не надо. Нам нужна информация, Джонни.— Она будет, пока вы к нам не полезете со своим дерьмом.— Слова-то выбирай. Так вот, видел ли кто из твоих гринго тут поблизости? Высокий такой, заносчивый. Тёмные волосы, бледный, как акулье брюхо, приметный. Одет дорого.— Марваль, серьга ещё...— Точно, серьга в одном ухе. Нашего не понимает, вроде.— Шутишь так? Что такому понадобилось бы в таборе? Такие цацы от нас шарахаются.— Мало ли. Лучше поспрашивай, чтоб потом не жалеть, эль рэй.— Ты мне угрожаешь? Мне? — Даже Криса пробрало до мурашек от тона Чонина.— Марваль не угрожает, — заблеял кто-то.— Очень хорошо, а то тут места много, чтобы закопать сотню таких, как вы. Мне твой босс никто, Марваль. Мы едем куда хотим и живём где хотим. Ваши дела нас не касаются.— Скажи это Симмонсу, чёртов цыган! Его выловили километром севернее от вашего табора. И если босс узнает, что вы приложили руку к его заплыву, то вас найдут везде и перестреляют как соба-а-а-а...Крис содрогнулся от вопля и вцепился левой рукой в мягкую ткань.— Раздавить? Тебе пойдёт быть евнухом, Марваль. Спрашиваю ещё раз — ты нам угрожаешь? — вкрадчивым голосом уточнил Чонин. В ответ жалобно заскулили. Крис настороженно затаил дыхание, потому что услышал шорохи и шуршание песка за хлипкими стенами хибары.— Их больше. Мы можем отсюда не выйти, — приглушённо пробормотал кто-то от двери.— Можете? — хмыкнул Чонин. — Вы не можете. И не выйдете, если так захочу я. Пока мы здесь, эта земля наша. И здесь наши законы. Мы не вмешиваемся и не нарушаем ваши законы, помогаем, если хотим. Но вы нам не указ. И у вас нет права требовать. Вы можете только просить. Уяснил, Марваль? Тогда передай боссу: он попросил — мы поделимся тем, что есть, но это не наше дело. И пусть не ждёт венка на могилу Симмонса. Его смерть нас не огорчила. Теперь пошли вон отсюда.Крис слушал тишину долгую минуту, пока вновь не зазвучал голос Чонина.— Бланко, распорядись насчёт дозорных.— Думаешь, они вернутся?— Не знаю. Но лучше быть настороже. Мы им с самого начала как кость в горле.— Как быть с их просьбой?— Найди им сотню подходящих гринго. Пусть развлекаются. Ана, ты что тут делаешь?— Да вот, принесла. Всё высохло.— Спасибо. Положи там.Крис слышал, как Чонин вышел с другими цыганами из хибары, как они о чём-то неразборчиво говорили снаружи, а после негромко хлопнула дверь. Вскоре зашуршал полог, а затем вспыхнул свет под потолком от одной слабой лампы. Крис привык к темноте, поэтому свет ему показался чересчур ярким. Проморгавшись, он с любопытством осмотрелся. Эта клетушка больше походила на жильё, чем та, где Крис прежде пребывал. Во всяком случае, толстый матрас был точно удобнее деревянного настила. На паре старых стульев лежала одежда, а под стульями поставили несколько пар обуви. Что было в коробках, расставленных у стены, Крис не представлял.Чонин протянул ему бутылку с водой. Крис машинально взял и скользнул взглядом по гибкой фигуре. Отметил лёгкие свободные брюки. Что ж, гостей Чонин принимал хотя бы в полуодетом виде.— Вот поэтому мне и стоит завтра уйти.— Неужели? — Чонин избавился от брюк и бесцеремонно плюхнулся на матрас рядом с Крисом.— Не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы. Эль рэй, да? Ты местный король?— Нет, но это тебя не касается. Кроме того, ты не сможешь идти. Ни сегодня, ни завтра. Но даже если пойдёшь, они найдут тебя уже к вечеру и отправят в ад. Долгим способом. Лучший вариант для тебя — выждать у них под носом.— Но если меня здесь увидят?— Кто? Цыгане? Ну, увидят. Это не значит, что всем расскажут.— А если увидит кто-то ещё?— Сюда никто не суётся. Вероятность мала. Теперь просто заткнись и спи, бебито.— Здесь?— Почему нет? Так проще. Не придётся таскать тебя туда-сюда.— А на кой чёрт ты вообще притащил меня сюда? Оставил бы на берегу. Я же стрелял в тебя.— Именно. — Чонин закинул руки за голову и прикрыл глаза. — Ты симпатичный. Раз. Ты грохнул Симмонса. Два. Ты в меня стрелял. Три. Три причины, чтобы тебя не убивать. И третья причина ещё хороша для отомстить. Поэтому я волок твою тушу сюда, выковыривал пулю и спасал твою задницу. Теперь мучайся. Молча.— Скотина! — выдохнул разъярённый Крис. Быть обязанным тому, кого пытался убить, но не смог... Этот мерзавец знал толк в извращениях.— Хотя в этом что-то есть... — задумчиво пробормотал Чонин. — Сначала спасти, а потом убить, чтобы ещё раз спасти, но уже от себя...— Ты вообще ничего не боишься? А если я тут всё обшарил, пока тебя не было?— Бебито, я трезво оценил твои возможности. На обыск тебя не хватило бы. И не волнуйся, твоей пушки под этой крышей нет. Здесь вообще ничего интересного нет. Не трать силы на пустой блеф. Захочешь всё обшарить — валяй. Вдруг найдёшь пуговицу, которую я вчера посеял.Чонин повозился, вытаскивая простыню, потом нагло подтащил Криса к себе, пристроил голову Криса у себя на плече и укрыл обоих.— Поспи, бебито. Не помешает. Утром голова будет светлее.Серьёзно? Крис дышать боялся, не то что голову прояснять. Остро чувствовал горячее тело рядом с собой, ещё острее ощущал, что оба обнажены, под щекой улавливал отголоски размеренного стука сердца и глупо пялился на тёмную тонкую косу, обмотанную вокруг сильной шеи. Медленно и через силу перевёл взгляд на строгий профиль, облизнул сухие губы.Какое, чёрт возьми, спать?— Если не перестанешь тыкать мне в бедро стояком, затрахаю до полусмерти, — лениво предупредил Чонин, удобнее устраивая голову на подушке. — Чтоб опустилось. Вообще я не против, но ты к этому пока не готов.Крис хотел возмутиться, но не успел. Мысли и воображение опередили язык. Он невольно начал это представлять. Усилившимся возбуждением хлестнуло вдоль позвоночника так мощно, что Крис вновь забыл, как дышать. Возмущение испарилось без следа. И Крис не понимал, почему слова Чонина его не задели и не обидели. Они, скорее, прозвучали как обещание.— Есть вещи, которые невозможно контролировать, — глухо проворчал он Чонину в грудь и обнаружил в пределах досягаемости маленький, почти чёрный сосок. Чуть ниже белела полоска старого шрама. Разглядишь только вблизи. — Значит, вот так ты и живёшь? Всюду ездишь, останавливаясь там, где понравится?— Это называется свобода, бебито.— И тебе нравится?— Я не жил по-другому. А где живёшь ты?— В Канаде.— Там холодно.— Не всё время. Зато жизнь получше, чем здесь.— Я вижу, — отозвался с ехидством Чонин. — Если жизнь там так хороша, то какого чёрта ты сюда припёрся, где тебя подстрелили и хотят вовсе прикончить?С ответом Крис не нашёлся.— Ты симпатичный, конечно, бебито, но жутко проблемный. Нутром чую.— А сам? — сердито переспросил Крис, приподняв голову. — Интуиция мне подсказывает, что ты тот ещё мерзавец. И цыган, чёрт возьми. Цыгане в принципе не бывают хорошими. Все прохвосты.— Да ладно, я добрый и весёлый, мне часто об этом говорят.— Пусть попробуют пожить с тобой. Поверь, их мнение круто поменяется.— Да спи ты уже, умник. — Теперь с ответом не нашёлся Чонин, как видно.— А поцелуй на ночь?— Твою мать, бебито, ты напрашиваешься?— Напросился вообще-то ты, потому что я тебя не просил спасать мою задницу и тащить в эту нору. И это не я разгуливал перед тобой в... — Крис заткнулся. Точнее, его заткнули. По требованию. Поцелуем.Крис торопливо ловил кончик языка Чонина у себя во рту, томно посасывал, откровенно вёл левой ладонью по гладкой груди, по жёстким мышцам живота. Кончиками пальцев задевал густые завитки волос в паху, не осмеливаясь пока на большее. В голове искрило как от поцелуя, так и от осознания, что он трогает Чонина.Последний контракт получился самым паршивым в жизни Криса. И если бы он знал наперёд, что ему светит, всё равно согласился бы без раздумий. Потому что ему нравилось чувствовать себя пьяным всего лишь от поцелуя и лёгких касаний. Такого прежде он не испытывал. А хотелось. И немного позднее, когда Крис встанет на ноги твёрдо, он непременно возьмёт реванш. Кто-то же должен подстрелить наконец этого сногсшибательного мерзавца!— Всё равно не верю, что тебе по вкусу такая жизнь. Ночевать где придётся, скитаться…— Мне плевать, веришь ты или нет. — Чонин нагло закинул на Криса ногу. — Если мы сыты, в тепле, смеёмся и плачем, когда хотим, танцуем и веселимся, слушаем истории у костра или в пути, можем заниматься любовью и учить, видеть небо над головой… мы уже счастливы. Зачем хотеть того, чего хотят другие? Мы хотим того, чего хотим мы сами.— А деньги? Нормальные дома? Роскошные отели?— Бебито, послушай моего совета… Любовь к роскоши тебя однажды убьёт. Не заносись и просто радуйся тому, что имеешь.— Вот только советов от зелёных юнцов мне не хватало.— А ты знаешь, сколько мне лет? — развеселился Чонин, небрежно тронув пальцами волосы у Криса на затылке. Крис промолчал, потому что в самом деле не мог никак возраст личного наваждения определить. Не двадцать, слава Богу, но сколько именно — чёрта с два разберёшь.— Что, правда, так сильно понравился? — с тихим смехом спросил совсем как недавно Чонин. Крис мог бы ответить, но промолчал, продолжая прижиматься щекой к сильному плечу и наслаждаясь жаром, что жил под смуглой кожей. Думал о несхожести их миров, разнице в принципах и о том, что одна ночь не приведёт к концу света. Мало ли похожих ночей было в его жизни?Криса напрягали только цыгане. От этих засранцев хорошего ждать не следовало. Особенно в свете недавнего визита местных бандитов. Если дружки Симмонса предложат за шкуру Криса хорошую цену, цыгане первые Криса сдадут. Крису несказанно повезёт, коль сдадут мёртвым, а не живым. Но в сказки Крис с пяти лет не верил.?— Терпеть не могу цыган...— Очень заметно, бебито. Вспоминай об этом почаще.-5-Крис не помнил, как уснул. Помнил лишь, что случилось это удивительно быстро. Зато пробуждение без сюрпризов не обошлось.Сначала Крис осознал, что его трясёт. Не самого по себе, а от качки. Затем он различил рычание работающего мотора и удивился темноте перед глазами. В следующий миг почувствовал ворс верёвок на лодыжках и запястьях. Это-то и заставило проснуться окончательно.Криса надёжно обездвижили, компактно сложили в какой-то машине и теперь куда-то везли. Мало того, что ему сунули кляп в рот и завязали глаза, так ещё и мешок пыльный на голову натянули. От этой пыли Крис чихнул раз десять без долгих перерывов, а чихать с кляпом в пасти — удовольствие так себе.Машина остановилась где-то спустя полчаса после крисова пробуждения. За бортом о чём-то беззлобно переругивались, но разобрать отдельные слова Крису не удавалось. Ещё через минуту его дёрнули за связанные запястья, освободили ноги, вынудили подняться и куда-то пойти. Крис чувствовал на себе какие-то шмотки — явно чужие, а на ногах — простые шлёпки. И на том спасибо. Повязка и кляп, кстати, тоже остались при нём.— Опять эти цыганские морды... На этот раз Крис разобрал слова и даже узнал голос. Марваль. Неужели бандиты всё-таки напали на табор? Тогда почему...— Бэса ми куло. Зови босса. И пошустрее.Крис замер на месте, мгновенно опознав особенный тембр низкого голоса. Нет, никто на табор не нападал. Это Чонин попросту решил неплохо заработать на шкуре Криса и изрядно подпитать крисову ненависть к цыганам. Крис много чего высказал бы в лицо этому невозможному мерзавцу, но между ними уже сложилась, кажется, настоящая традиция: как только Крис желал высказаться по полной, ему затыкали рот кляпом.Марваль целовать задницу Чонину не стал, но за боссом сбегал. Крис настороженно вслушивался в звук шагов и гадал, чем конкретно для него обернётся эта встреча.— Вот. — Криса несильно толкнули в спину. — Нашли у прибрежных пещер. Почти спрятался. По описанию похож. Кто-то всадил в него пулю. Я подумал, что ты предпочтёшь получить его живым, поэтому перевязал. Рассчитываю на бонус к обещанной награде за такие хлопоты.— Хочу увидеть его лицо.С Криса сняли повязку. Попривыкнув к свету, он полюбовался на приземистого типа с рыхлой от мелких шрамов щекой.— Он. Марваль, отдай им награду.— С бонусом, — напомнил с лучезарной улыбкой Чонин. Иуда...Марваля перекосило, но причитающиеся цыганам деньги он таки отдал. Чонин скрупулёзно пересчитал новенькие хрустящие доллары, довольно кивнул и небрежно махнул своим. Крису оставалось лишь проводить тоскливым взглядом отъезжающий фургончик. Впрочем, долго любоваться ему не дали — врезали носком ботинка по рёбрам раз, другой. Свернувшись в пыли, Крис старался избегать серьёзных ударов и беречь голову.— Довольно, — остановил наконец безобразие босс. — Марваль, займись им плотно. Пусть скажет, кто его нанял. Потом к чёрту его. Пакито, позвони Суаресу и скажи, что наёмника мы нашли.— А цыгане? — недовольно проворчал Марваль, ухватив Криса за шкирку и слегка приподняв. Крис навострил уши, потому что его тоже живо интересовал этот вопрос.— Да пусть валят подальше. Не хочу иметь с ними дел.— Так вот просто?— Они сделали свою работу, чего тебе ещё? Не связывайся с этими пронырами — в убыток выйдет.— А если перестрелять по-тихому?— Это цыган-то? Ты за всё это время даже пересчитать их не смог. Как ты собираешься перестрелять их, если даже не знаешь, сколько их? Хочешь перестрелять тех, кого знаешь, чтобы потом те, кого ты не знаешь, привели сюда табор побольше? Соображать надо, Марваль. Не трожь дерьмо — вонять не будет.Как ни печально, но в эту минуту Крис в мыслях горячо поддерживал Марваля — перестрелять цыган. И начать с Чонина, главного прохиндея, который врал в глаза и даже не краснел, ещё и улыбался как ангел. Натуральный Сатана, чтоб его!..Крис не особо сопротивлялся, пока его тащили к домику на отшибе, окружённому зеленью. Предпочитал думать, как ему выкрутиться и спасти шкуру. Пока самым разумным выглядел вариант с усыплением бдительности Марваля: на всё соглашаться, ничего не утаивать, выглядеть подавленным — благо, с этим никаких проблем, у Криса болело всё — и ждать удобного случая. Лишь бы хватило сил отобрать у Марваля оружие, вырубить и смыться. Смываться из дома на окраине будет легко — вокруг лес. Ищи его потом. Тут бы только самому не заплутать.Марваль втащил Криса в домик и раздражённо захлопнул за собой дверь. Вместе с этим получил прямиком в лоб тяжёленький такой нож.— Бебито в гостях не понравилось, — подытожили тем самым голосом, что у Криса уже в печёнках сидел. — Следов не должно остаться. Пусть думают, что Марваль переметнулся, и они сбежали вместе.Два молчаливых парня деловито ухватили Марваля за ноги и руки и поволокли к задней двери мимо испачканных засохшей кровью грубых стульев. Ещё один парнишка принялся рьяно подчищать у входной двери, хотя там и крови-то почти не было. Криса теперь за шкирку ухватил Чонин и поволок к задней двери. Развязать Крису руки и достать кляп он счёл преждевременным. Правильно, наверное, потому что Крис чуть не лопался от желания вывалить на мерзавца все эмоции в словесном выражении. Нецензурном.Неподалёку в зелени прятался знакомый фургончик, старый и разбитый, но ездил он при этом подозрительно бодро. У цыган весь транспорт оказался таким, в чём Крис скоро лично убедился, когда они нагнали цыганский караван и почесали вдоль побережья к югу.Чонин только через пару часов соизволил избавить Криса от кляпа, но благоразумно не развязал руки.— И что это было? — прохрипел Крис, сражаясь с сухостью в горле.— Мне нужны были деньги, бебито. Теперь они у меня есть. Расслабься и отдохни — нам ехать всю ночь. — И этот гад ползучий улыбнулся ангелом. Во всю клыкастую пасть. Крис её не видел, но подозревал, что пасть непременно клыкастая. Как у монстра из страшного кино.Крис ненавидел цыган. Всем сердцем. Особенно сильно — вот этого конкретного мерзавца с чистой улыбкой ангела.— Я тебе всё припомню, скотина. Я злопамятный.— Жду с нетерпением, бебито. — Улыбка ангела мгновенно сменилась хищной демонической ухмылкой. — Но ты принимаешь близко к сердцу много лишнего. Будь проще, бебито, улыбнись.Крис мрачно оскалил зубы, чем только больше развеселил Чонина и цыгана-водителя.Ну да ладно, месть — холодное блюдо.