Не блицкриг — так голодуха. (неожиданный конец санаторных похождений имени Ленина) (1/1)

— Фройляйн Винтерхальтер, ретируемся, — снова начал торопить меня Гесс.Схватив под локоть причитающего о своей горькой судьбине Бальдура, я поцокала вслед за заместителем фюрера. Ну а что? Шпеер, судя по Шпандавским дневникам, свою спортивную форму активно поддерживал — значит, и от шаркающей коммунистической бестии убежать в состоянии. А вот нам надо найти хоть какое-нибудь убежище, пока враги заняты важным делом.— И меня подождите, — захныкал на заднем фоне Риббентроп, потирая ушибленный копчик.Говорю же, с такими инвалидами надо на два часа раньше выдвигаться.Мы ускорились, и мелкой трусцой кое-как добежали до локального мемориала Ильичу с отполированным носом.— Хоть бы трактор попользоваться оставил, — буркнул Иоахим, смотря на ворота, в которые мы не так давно торжественно входили, и явно в глубине души припоминая недобрым словом Каллистрата Иваныча.— Смотрите, — вдруг громко ахнул Гесс. — Геринг!И действительно, невдалеке замаячила грузная фигура, которая то и дело переваливалась с боку на бок и каждые две с половиной секунды спрыгивала с самоката.— Надо его поймать, — обиженно пискнул Бальдур. — Он нас бросил в беде, а так настоящие товарищи не поступают.Я закатила глаза. Тоже мне, товарища нашли.— Ну давайте.Ширах, Гесс и Риббентроп встали в шеренгу и в лучших немецких традициях замаршировали навстречу незадачливому рейхсмаршалу авиации. Странное дело: как самолётом на войне управлять — это пожалуйста, а как на самокате от "Яндекс.Еды" прокатиться — так сразу нам слабо? Удивительный человек.— Отставить! — заверещал Геринг, когда на него со спины накинулись сразу три министра. Схватка была неравной — особенно если учитывать, что Герман за пребывание в моём импровизированном волчьем логове похудел на целых семь килограмм. И это я ещё Нюрнбергскую диету не подсчитала, к слову.Пока Риббентроп тянул на себя и без того растянутый рукав одолженной рейхсмаршалом у деда Акакия задрипанной куртки, а Гесс улёгся на землю и изо всех сил держал обеими руками ноги противника, Бальдур эффектно вскочил на самокат и, развернувшись на 180 градусов, на всех парусах помчался обратно — в сторону санатория, из которого мы только что спасались бегством.— Герр Ширах? — с удивлением воскликнула я, вставая у него на пути и на свой страх и риск заграждая ему проезд. — Куда вы прётесь, мы же уходим отсюда!— Нет, — бросил гонщик формулы-1946 и, красиво присев, преодолел препятствие в виде моих вытянутых рук. — Только вместе с герром Шпеером!Я опешила. Что это сегодня с немчурой — никак братские чувства проснулись?Никто на даст нам избавленья:Ни бог, ни царь, и не герой.Шпеер с заметной одышкой продолжал бегать кругами по первому этажу. Даздраперма Владленовна в одном тапке неотступно следовала за ним. Второй тапок она яростно сжимала в правой руке, воинственно занеся её над головой.Добьемся мы освобожденьяСвоею собственной рукой.Курьер остановился и, громко произнеся нецензурное слово, сбросил на землю свой жёлтый мешок с пиццей.И если гром великий грянетНад сворой псов и палачей,Шпеер схватился обессилевшей рукой за перила и из последних сил взлетел на второй этаж.Для нас все так же солнце станетСиять огнем своих лучей!Курьер — уже без тяжкого груза за спиной — в два счёта нагнал Даздраперму Владленовну и, схватив её за плечо, не дал устремиться вслед за улепётывающим архитектором.— В чём дело?! — взвилась тётка, с ненавистью поворачиваясь к нему и тяжело дыша. — Не видите, я догоняю бандита?! Подождите со своими глупостями.— Женщина, вы в своём уме?! — крикнул ей в лицо парень, кипя от ярости. — Меня уже люди на другой стороне посёлка ждут!— Герр Шпеер, — прервал этот ожесточённый диалог голос Шираха. — Скорее бегите отсюда!— Я не могу... — министр вооружений покачнулся и обессиленно сел на ступеньку. — Больше... нет... сил... никаких...— В Шпандау плохо занимались, — сострила я, спрятавшись за берёзой.— Ах так, — проскрипела зубами Даздраперма Владленовна. — Я отдам вам деньги, но сначала помогите мне поймать вот этого. — и она свирепо указала на Шпеера.— Прошу прощения, — я снова взяла слово. — Молодой человек, мы ваш самокат отвоевали! Забирайте.— Сначала пусть она отдаст мои деньги, — заявил курьер, зыркая на тётку.— Даздраперма Владленовна, — я умоляюще посмотрела на неё. — Сейчас я сама поймаю этого негодяя — а вы уже отдайте, пожалуйста, деньги. Ну сколько можно, в самом деле?..— Ладно, — закатила глаза тётка и полезла в карман брюк. — Сколько с меня?— Двести девятнадцать, — ответил довольный курьер. — Так, ваша сдача... тридц...— Герр Шпеер, — позвал Ширах. — Бегите за мной!— Подождите, — мой крик прорезал тишину. И сумерки. И заткнувшийся гимн Интернационала.— Всем молчать! — Даздраперма Владленовна загремела сдачей и ухватила курьера за руку. — Сейчас прозвучит торжественный гимн Советского Союза!— А он что, может быть... нетор... жественным? — прокряхтел Яндекс.Парень, безрезультатно пытаясь высвободиться. — Женщина, я вообще-то...— Цыц! Руку на сердце! Быстро! И нечего на меня тут глазеть! А ну-ка подпевайте, кому говорят!Союз нерушимый республик свободныхСплотила навеки Великая Русь.— Иууу, — Ширах скривился. — Фройляйн Винтерхальтер, где-то я уже это слышал.— Бегите за Шпеером, — цокнула я. Ну и заторможенный, даже моментом пользоваться не умеет!Благо, Альберт оказался более сноровистым. Да здравствует созданный волей народовЕдиный, могучий Советский Союз!— сбегая с лестницы, подпевал он.— В коллаборационисты записались? — в шутку пожурила я его, когда мы вдвоём подбежали к Шираху и устроились на остатке самоката.— Да нет, всего лишь в хор, — и Шпеер без предупреждения оттолкнулся ногой от земли.— Поехали!!!******Партия Ленина — сила народнаяНас к торжеству коммунизма ведёт!— Фройляйн Винтерхальтер, — раздался вопль Геринга, как только мы отъехали на значительное расстояние от места, где громыхание великого гимна заглушало все звуки природы. — Что за издевательство?!— Вот именно, — прохрипел Риббентроп, из последних сил уклоняясь от далеко не дипломатичных тумаков рейхсмаршала.— Спокойно. — я сделала вид, что не замечаю вдали фигуру курьера, горящего желанием выбраться из лап Даздрапермы Владленовны и забрать своё законное рабочее транспортное средство.— Я видел велосипеды, — прохрипел Геринг, стаскивая с себя Рудольфа. — Когда объезжал сарай...— Сарай? — фыркнула я. — Здесь вообще-то санаторий, а не ферма по разводу коммунистов.— Там, — трясущейся рукой указал Геринг в сторону какого-то оврага, — там свалка... ради Бога, герр Гесс, отцепитесь! На свалке много всякого хлама, вроде есть что-то...— Что ж вы сразу не сказали? — я сошла на землю. — Бежим, пока нас не догнал карательный спецотряд! Герр Геринг, ведите.Мы развернулись на 45 градусов влево.— Хочется себе самокатик оставить, — пыхтя, произнёс наш арийский Сусанин. — Приглянулся как-то.— Можно сказать, трофей, — подхихикнул Гесс.— Но неудобный, зараза, — рейхсмаршал лихо перепрыгнул через яму с грязной водой и с размаху закинул самокат в овраг. — Вот, фройляйн, смотрите.Перед нами гордо лежала груда металоллома.— Ну и? — Ширах протёр глаза и вгляделся в полумрак. — На этом мы далеко не уедем.— И вообще, мы же министры, — не преминул в очередной раз напомнить Риббентроп. — Нам нужен как минимум...— Как минимум трактор, — плаксиво закончил умную мысль Шпеер.— АХТУНГ! — завопил Гесс. — ОХРАНА!!!Мы услышали топот.— Это курьер, — я кинулась к груде железа. — Быстро разбираем!— Хоть бы фонарик дали, — снова заскулил Бальдур.— Эээээй! — голос парня неумолимо приближался. — Сдавайтесь!— Щас сюда полиция приедет! — вторила ему бабёха, которая, как оказалось, ради победы над нацизмом решила объединить силы со своим недавним недоброжелателем.— Господа соседи, — заявила я дрожащим голосом. — Если мы через одну минуту отсюда не уедем, нам каюк.— И чего они нам сделают? — хмыкнул Геринг, как ни в чём не бывало поглаживая какую-то одинокую трубу. — Ваши законы на нас не распростряняются.— Ну как хотите, — вспылила я и загремела тяжёлым ломом. — Чур это мой велосипед.К счастью, остальные германцы благоразумно отодвинули свой скептицизм куда подальше и активно принялись за дело.— А это — мой. — Бальдур в темпе венского вальса последовал моему примеру. — Ну и старьё...— Тут на всех не хватит, — растерянно пробормотал Иоахим. — Придётся делиться. Прощай, самооценка...Я кое-как вскарабкалась на ржавое нечто. — Здесь есть сиденье для второго пассажира, — обрадовался Риббентроп. — Герр Ширах, я к вам! Как раз вспомню детство!— Нашёл! — внезапно вскрикнул Гесс. — Смотрите!Он постучал какой-то палкой по машине.— Это "Москвич"? — удивилась я. — Вот это да, прямо ретро-мечта.— Да на нём живого места не осталось, — фыркнул Геринг, решивший в одиночку сыграть в охотника на привале. Правда, еды у него с собой не было, как и вина, но вариант "сидеть на земле и ничего не делать" в принципе его устраивал.— Там есть ключи, — ахнул Шпеер, который к этому моменту уже успел забраться внутрь гоночной тачки с покорёженным верхом и выбитыми стёклами. — Вдруг заведётся?— Хотя... неплохо стоит, — дал со своего ракурса оценку Геринг. — Может, даже выедет, если постараться.— Хочу личного шофёра, — заявил Риббентроп и пересел с велосипеда в салон.— Фух, — чуть слышно произнёс с облегчением Бальдур. Волшебник Шпеер, немного пошаманив тут и там, за каких-то пятнадцать попыток заставил одинокий "Москвич" обессиленно зафурчать.— Завёлся! — радостно оповестил всю округу Гесс.— Садимся, — скомандовал Геринг.— Подождите-ка, — Шпеер пытался перекричать неприятный звук. — Тут, кажется, коробка передач...— Да чёрт с ней, с этой коробкой! — громко воскликнул Гесс. — Езжай давай! Враг у ворот!И правда — наше местоположение раскусили, судя по тому, что к нам быстро приближались два верещащих силуэта. Альберт нажал на газ. Машина закряхтела и нерешительно тронулась с места.— Эх, хорошо-о, — довольно протянул Геринг, вытягивая ноги на переднем сидении. — Как будто снова в 1934...— И куда они? — не на шутку всполошился Бальдур. — Без коробки передач, да ещё и перегруз, наверное?..Как будто уловив его мысли, Альберт громко заявил, что кто-то должен пересесть на велосипед, иначе тщедушная машина не выдержит, и все окажутся в лапах полиции.Не говоря ни слова, Геринг вытолкнул из медленно движущегося салона Риббентропа.— А почему я?! — завопил ущемлённый дипломат, скатываясь на землю.— Потому что мы с Гессом друганы, а вы — с боку припёка, — заявил рейхсмаршал, самодовольно хмыкая.— Садитесь быстрее, — Ширах оперативно подкатил к снобу на своём "Орлёнке". Я же развернула своего "Аиста".— Уносим ноги через лес!*******— Какой кошмарный план, — возмутился Рудольф, выглядывая из разбитого окна. — Мы не проедем таким путём.— Вот именно, — Геринг настойчиво тянул руки к водительской баранке. — Дайте же я поведу! Тут... тут по тропинкам петлять, как вы это... как вы это себе представляете?— А что? — с негодованием перебила его я. — Предлагаете поехать по дороге, на которой ведутся дорожные работы?— Там будут колдобины, конечно, — задумался Геринг, — но зато никаких деревьев, в которые можно врезаться.— И никаких ям, в которые можно упасть, — закатил глаза Риббентроп, всё ещё обиженный за хамское отношение к своей персоне. Ширах же по причине тяжёлого дипломатического груза молчал как партизан и лишь изредка мученически пыхтел.— А куда мы вообще едем? — подал голос Шпеер. — Ведь не домой же?— Ваш дом — в Шпандау, — сострила я. — У меня вы только перекантовываетесь, забыли?— Ну-ну, — уязвлённо пробормотал Гесс, почёсывая брови.— Вы вообще знаете дорогу? — проигнорировав мою колкость, встрял Геринг.— Ы-ы, — прокряхтел Ширах, мотая головой.— Фройляйн Винтерхальтер?— У кого карта? — вопросом на вопрос ответила я. Ну а что, хорошая тактика, между прочим.— У Ленина.Вот чёрт.— Нам что, возвращаться? — заскулил Риббентроп. — Ни за что!— Лучше останемся в лесу на растерзание волкам, — поддакнул Рудольф, скрещивая руки в знак протеста. — Волк не тот, кто волк...— Но... — сказать своё женское видение ситуации я не успела.... Потому что мотор "Москвича" резко заглох.******— Открывайте! — закричал Ширах, не успев как следует отдышаться.Геринг изо всех сил заколотил в калитку.— Э-эй! — Гесс подобрал с земли камень и, прицелившись, кинул его прямо в окно. Стекло жалобно зазвенело и разбилось.— Нахал, — процедила я сквозь зубы. — Будете сами менять!..Со внутренней стороны наконец послушались торопливые шаги.— Что случилось? — испуганно осведомился заспанный Фриче, отпирая дверь и раскрывая её нараспашку. — Сейчас же только четыре утра...Гейдрих, сидящий в шезлонге, который я три года назад привезла из Крыма, одарил нас удивлённым взглядом.— Ну и видок, — высокомерно фыркнул он и демонстративно углубился в чтение журнала "Добрые советы".Из разбитого окна с непониманием выглянул помятого вида Кейтель.— Фельдмаршал, достаньте что-нибудь из еды, — крикнул ему Геринг вместо римского приветствия.— Да-а, — жалобно пробормотал Риббентроп, потирая урчащий живот. — И попить бы тоже не помешало...— Вы же собирались отсутствовать пять дней, — уточнил Ханс, протирая глаза.— В этом! Чёртовом! Санатории! Мы вот этими! Вот! Руками! Предотвратили сговор коммунистов, — бросил Гесс, проходя мимо. — С нас хватило!— Прошу простить, но дома нет еды, — отрапортовал из кухни Кейтель. — А "Пятёрочка", насколько я помню, открыва...— Тогда закажите на Яндекс.Доставке, — взвизгнул Геринг, топая ногой от нетерпения. — Да вы все с ума тут сойдёте, когда узнаете, какой подвиг мы совершили во имя национал-соц...— Я спать, — лаконично перебил его Шпеер. — Всё в этой партии через пятую точку: не блицкриг — так голодуха...И то верно.