Глава 17 (1/1)

Они слишком увлеклись делами вне города. Упустили действительно важные вещи из виду, ослабили хватку в том месте, где она нужна была больше всего, и это стало главной ошибкой. Но Минхо понял это слишком поздно — их непредусмотрительность уже обернулась трагедией.***Минхо уже неделю везде виделся Тэмин. Он чувствовал его каждой клеточкой кожи, ловил в воздухе родной запах, то тут, то там замечал мелькание светлой макушки, а один раз проснулся от того, что почувствовал его прикосновение. Но рядом не было никого. Всё это существовало только в его сошедшем с ума от любви воображении. Он скучал. Скучал так сильно, что был готов придумать себе новую реальность. Он оббегал весь дом, чуть ли не на корточках его прополз, чтобы найти хоть малейший признак чудом просочившегося мимо запрета Онью Тэмина, но его не было. Крича в голос, Минхо рвал на себе волосы, понимая, что лишается рассудка. Истеричная гримаса перекосила его лицо. Сцепив губы, он дал себе слово, что прекратит изводить себя и гоняться за призраками. Всё равно даже если бы он нашёл Тэмина, то тут же отправил его за границу владения людей. Потому что нельзя. Потому что бессмысленно. Но прежде он бы надышался им досыта, насмотрелся на несколько месяцев вперёд. Минхо безрадостно рассмеялся над тем, насколько он безнадёжен.Весь следующий день Минхо было не по себе. Он выехал в соседнее поселение, с которым уже несколько дней вёл переговоры по поводу переселения в столицу. Их старцы улыбались и говорили, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и им нужно время вычислить, осилят ли они плату за такую ?щедрость?. Минхо относился с пониманием и с удовольствием задерживался здесь на денёк-другой: во-первых, общество этих спокойных размеренных людей ему нравилось, во-вторых, дома его никто не ждал. Пустота, кажется, совсем свела его с ума, а единственную небольшую радость приносили только сдвинувшиеся с мёртвой точки отношения Онью с Хёнсу, но видеть их он мог с большим трудом. Счастливые лица, теперь без утайки обменивающиеся влюблёнными взглядами, шипованным кнутом стегали воспоминаниями об этих сладостных чувствах, которые… Он был рад за этих двоих, правда, рад. Просто было слишком больно. Невыносимо.Возложенная на него Хёнсу миссия по объезду поселений людей в прямом смысле спасала его и приносила хотя бы небольшое успокоение ноющей от тоски душе. Но сегодня что-то было не так. От самого города Минхо преследовала мысль, что уходить не стоит. Люди Кёнтэ, встреченные по дороге, не выходили из головы. Их никогда нельзя было назвать доброжелательными, но откровенные ухмылки и долгие презрительные взгляды — это слишком. Минхо даже зашёл в замок перед отъездом, но очень пожалел об этом, после долгих поисков застав Онью и Хёнсу наедине. Они стояли очень близко и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Скорее всего, дальше последовал поцелуй, но Минхо не стал дожидаться и поспешил уйти. В нормальных условиях, Онью бы почуял его за километр, а Хёнсу услышал даже по лёгким шагам. Но они были слишком увлечены друг другом. Минхо отмахнулся от разливающейся в груди тоски, ускоряя шаг, и чуть не врезался в задумчиво стоящую за углом длинноволосую вампиршу. Молчаливая и бесстрастная, она всегда заставляла напрягаться, тревожа не лучшие воспоминания. Минхо много раз настаивал на её отъезде. Даже сам Онью просил — но она наотрез отказывалась, беззвучной тенью скользя по комнатам дворца.Даже не поздоровавшись, он прошёл мимо. Хёнсу и Онью вместе, значит, можно не волноваться, тем более опасения Минхо могут оказаться последствием плохого сна. За все шесть недель с ухода Тэмина засыпать спокойно он так и не научился, всё так же предпочитая выматывать себя до последнего. Однако даже в поселении, где жизнь неторопливо и обыденно текла под тусклым светом нежаркого солнца, он не смог себя успокоить. Всё здесь располагало к расслаблению, но Минхо лишь всё больше беспокоился. Устав с собой бороться, он решил вернуться в город, наспех попрощавшись со старцами и пообещав скоро заехать ещё. Обветшалые дома привычно встретили его, и Минхо горестно вздохнул, понимая, что, кажется, продолжил сходить с ума. Но не поворачивать же назад. Решив, что сегодня сможет вымотать себя и на стройке, он отправился в ту часть, где по плану Кёнтэ и его люди должны были проводить работы. Грязный ветер сквозил чем-то родным, будто где-то рядом в немом молчании беззвучно шёл Тэмин, но Минхо даже не предпринял попытки поискать его глазами. Он уже точно знал, что увидит — серые стены, покатые крыши и ни души рядом. Тянуло наступающей вечерней прохладой, но до темноты ещё оставалось немало времени. Люди недолюбливали их с Хёнсу из-за близости к Онью. По всему городу остались жены и дети тех, кто потерял отца или мужа в том котловане. Да и Кёнтэ не оставлял своих намёков на то, что устранение колдунов и министров сыграло на руку Минхо и Хёнсу. Вроде как ?а может они и привели вампиров, чтобы встать во главе города?? Минхо, признаться, не всегда мог найти причины, чтобы обойтись без грубых слов в ответ. Но, во-первых, они оба были слишком заняты, а во-вторых, не любили пустозвонить. По природе своей они были одиночками и чурались больших скоплений людей. И Минхо, и Хёнсу искренне верили, что вскоре всё само собой уляжется и войдёт в проложенное ими русло. Для этого они делали всё.Работы обычно концентрировались в каком-то одном месте: так проще было использовать материалы и инструменты, которых и так было немного. Но редко когда было настолько тихо. Вихляя пустынными улочками, Минхо недоумевал, почему кругом никого нет. Наконец, откуда-то послышался гул что-то выкрикивающих голосов. Минхо остановился в нерешительности. Если там что-то праздновали, то ему совсем не хотелось присоединяться. Но с другой стороны, для этого нет никаких причин. Пораскинув мозгами, Минхо решил, что люди просто буянят во время перерыва, и пошёл на звуки. Уйти никогда не поздно.На широком пространстве между домами толпилась куча людей. Из-за их спин не было абсолютно ничего видно, но Минхо слышал громкий голос Кёнтэ, прорывающийся сквозь радостные вопли отрывками фраз, которые ему совсем не понравились. ?Решать самим свою судьбу?, ?восстановить справедливость?, ?отобрать своё?… Минхо, нахмурившись, начал пробираться в центр событий. На долю секунды ему показалось, что он слышит голос Хёнсу, отчего он напрягся ещё больше. Людей всё ещё было слишком много, и они не горели желанием его пропускать, но Минхо не останавливался, раздвигая ряды, как плотные ветки в лесу. ?Убей его уже? крикнул кто-то в толпе, и хор голосов радостно поддержал его. У Минхо всё похолодело внутри. — Пропустите! — кричал он, с силой распихивая людей, начиная поддаваться панике.— Вы этого хотите? — спрашивал Кёнтэ.— Да! — яростно отвечала толпа.— Это справедливо?— Да!Чувство отчаяния и беспомощности рвало Минхо на части, он уже видел небольшой просвет…— Пусти ему кровь! — орали сбоку. — Убей его!Оставалось всего несколько человек.— Кровь за кровь! — как вердикт прозвучал голос Кёнтэ, когда Минхо выскочил на открытое пятно прямо перед ним.Глаза Хёнсу были широко открыты. Их затуманенный болью и близостью смерти блеск поймал Минхо, видя, как прямо тут же он затухает. Кёнтэ с присвистыванием вытащил лезвие из горячей плоти, заставив кровь литься с удвоенной силой. Сошедшая с ума толпа ликовала. — Мы победим! — ещё больше раззадоривая остальных, кричал Кёнтэ, потряхивая над головой окровавленным мечом. — Это всего лишь начало! — Да! — отзывались люди.Перед глазами Минхо зависла пелена. Ужас сковал его. Это было уже не поправить. Судьба всех людей свершилась в этот момент, начала медленно скатываться с горы, чтобы после на невероятной скорости нестись в мертвую пасть бездны. Неостановимо. Упавший на колени, истекающий кровью Хёнсу смотрел на Минхо, не смыкая тяжёлых век, будто если он позволит им закрыться, то уже не откроет никогда. Его обессилившие руки отчаянно комкали одежду у раны, а с трудом шевелящиеся губы пытались что-то сказать.— Остался последний предатель людей, — обратил на Минхо внимание толпы Кёнтэ, уверенно оборачиваясь к нему. — После настанет очередь самого вампира и его девчонки.Толпа лыбилась и одобрительно гудела, но Минхо будто отключился от реальности, не слыша ничего. Он напрягал зрение, чтобы прочесть по губам Хёнсу беззвучную просьбу.?Не дай ему… почувствовать? непонимающе смотрел на него Минхо. Тот вздрогнул всем телом и пошатнулся, падая на землю. Его глаза закатились, а губу перестали шептать, но Хёнсу волевым усилием снова сфокусировался на Минхо. Сквозь его пальцы выплеснулось ещё больше крови, и тут Минхо понял и, наконец, отмер, кидаясь к нему и озадачивая толпу тем, что бежит навстречу Кёнтэ. Тот с ухмылкой направил на него меч, но Минхо легко обогнул его, снимая с себя плащ и комкая его на ране Хёнсу. Конечно. Нельзя было дать Онью учуять запах крови Хёнсу. Но вампир был в городе, а Минхо слишком долго думал, но, может… Отчаяние захлестнуло его, когда он почувствовал липкие от горячей крови пальцы Хёнсу на своих — его угасающий взгляд говорил ?позаботься о людях?.В голове Минхо билось ?надо что-то сделать?. Он отчаянно искал выход, но как не крути, это был конец. Онью не станет его слушать, даже если он сейчас, весь в крови Хёнсу, рванёт к нему. У Минхо тряслись руки.— Скажешь что-нибудь на прощание? — приторно улыбнулся ему Кёнтэ, занося меч.— Глупцы… — горько выплюнул Минхо.Наверное, он даже не хотел видеть того, что будет дальше. Жизнь, наконец, сжалилась над ним и закончит его мучения. Мысли снова вернулись к Тэмину. Чего ради он его оставил? Зачем заставил страдать их обоих, если всё равно ничего не добился? Оставив Хёнсу плащ, он поднялся.— Онью очень скоро будет здесь. Я… — Минхо с трудом заставил язык шевелиться, — буду биться с вами.На душе было паршиво и тяжело. На его глазах только что убили Хёнсу, который ночами не спал, думая о том, как помочь всем людям. Который пахал, не зная себя. Который стал для Минхо примером подражания. Но стоящие здесь и сделавшие это — далеко не все люди. Не только об их жизнях идёт речь. Поэтому Минхо будет биться до конца за то, что верит, как бы бессмысленно это не было.В одно ловкое движение он достал свой меч и отбил кончик оружия Кёнтэ. Тот глумливо рассмеялся, явно собираясь сказать что-то, как вдруг замер. С нелепо перекошенным ртом, так и не сложившимся в первое слово. Минхо видел, как его глаза испуганно заметались из стороны в сторону, но в отличие от Кёнтэ, он понял, что случилось. Силу Онью он видел уже не в первый раз. Вампир обездвижил их тело, оставив в полном сознании. Минхо бы закрыл глаза, если бы мог. Потому что это был конец. Всё вокруг замерло. Казалось, даже солнечные лучи застыли. Он видел как в гробовой тишине из-за стоящих людей к небу плавно поднималась пыль, которой становилось всё больше. Толпа редела на глазах. Минхо даже различал развевающиеся на ветру белые волосы вампирши, бесстрастно проводящей рукой, словно по грязному стеклу, чтобы стереть разводы.Онью не спеша шёл по направлению к нему. Их разделяло несколько голов. Всё кругом тонуло в пепле. Но Минхо видел горящие гневом красные глаза на молочно-бледном лице. Силуэты домов и людей расплывались. Их поглощал беспечно играющий пеплом ветер. Серая завеса охватила весь видимый мир, проскальзывая внутрь, забиваясь в ноздри, заставляя задыхаться без единого звука. Все стоящие к нему лицом люди немо плакали. По лицу Минхо тоже катились тёплые слёзы: пепел раздражал открытые глаза. А может и не только. Минхо чувствовал обречённость. Он знал, что дар вампирши не трогает только Онью. А вот ему… Он бы, правда, закрыл глаза, принимая свою участь. Минхо не испытывал ненависти к Онью. Сколько раз они с Хёнсу обсуждали его право на месть и убийство всех людей ради спокойствия своих. Сколько раз они обещали, что не дадут его щедрому шансу пропасть. И вот Хёнсу мёртв, а Минхо стоит в прахе других людей и ждёт, когда присоединится к ним. Наверное, все их старания изначально были обречены на провал, и такой конец был закономерен. Минхо безмерно устал. Его пустой измученной душе было настолько больно, что он уже, кажется, не замечал новой порции боли. Он видел гибель человечества — теперь некому будет отговорить Онью от убийства всего вида. Он видел, как стоящий перед ним Кёнтэ рассыпается в пепел, и ещё больше жалел, что не может закрыть глаза. Близилась его время встретить смерть, и в последний миг своей жизни он бы хотел видеть только своего красивого Тэмина на задней стороне своих век. По лицу прошёлся ветер, и Минхо вдохнул поглубже. Но это оказалось не тем, что он ожидал. Перед ним возникла спина в чёрном плаще, полностью загораживая обзор. Онью остановился, а ветер усилился, но Минхо отчего-то его совсем не чувствовал. — Уйди, — безжизненным тоном велел Онью.Капюшон на голове незнакомца чуть качнулся, видимо, в отрицательном жесте. — Уйди, — с большим нажимом сказал Онью.Его глаза сверкнули животной яростью, обещающей разорвать на куски в секунды.— Тебе долго не продержаться против нас, — добавил вампир.— Тот парень отдал мне почти всю свою кровь, — совсем не впечатлёно проскрипел незнакомец, и его голос показался Минхо отдалённо знакомым.Будь дар речи при нём, он бы посоветовал неведомому спасителю уходить. Здесь уже было не за что бороться.Лицо Онью перекосилось от злобы, полы мантии незнакомца взметнулись вверх и тут же повисли тряпками, как парус в штиль. Вампир казался ошеломлённым. Он подал едва заметный знак своей спутнице. Ветер тут же утих, и пепел мягкими хлопьями оседал на землю, будто пушистый грязный снег.— Я, как и ты, просто защищаю того, кого люблю, — тихо прозвучал голос Тэмина. — Прошу… перестань.Сердце Минхо едва не выпрыгнуло из груди. Он изо всех сил пытался сдвинуться, даже зная, что это невозможно. Его Тэмин рядом, в самом центре этого кошмара — он должен что-то сделать! — Он обещал дать ещё крови, но это его убьёт, — жизнерадостно сообщил обладатель скрипучего голоса. — Продолжать бессмысленно, с такой добавкой я тут хоть год могу стоять.Он наклонился, усаживая Тэмина на землю. Не иначе, под плащом на руках принёс.— Это не умерит твоей утраты, — увещевал Тэмин, силясь встать, но падая обратно. Минхо погибал в отчаянии, но не мог шевельнуть ни единой мышцей. Вампиру надо было срочно уходить. Почему, ну почему же он такой бестолковый? Почему родители не увезли его как можно дальше?Незнакомец в плаще тем временем развернулся лицом к Минхо, заинтересованно его разглядывая, и тот с удивлением узнал того самого знахаря, который готовил им зелье, заставляющее говорить правду. Старик загораживал весь обзор, а Минхо краем глаза видел, что Тэмин полз к Онью. Сердце в панике билось, намереваясь проломить грудную клетку и вырваться на помощь. Знахарь, видимо, неплохо поживился его кровью, раз Тэмин даже на ногах не держался. И этот обескровленный глупый вампир зачем-то приближался к крайне эмоционально нестабильному Онью, а Минхо даже ничего не видел из-за выжившего из ума старика. Довольно хмыкая, знахарь пощёлкал у глаза Минхо, обошёл со всех сторон, потыкал в бок, бормоча под нос ?неплохо? и ?силён!?. Наконец, остановившись, он озадачено потёр лоб и оглянулся на трёх вампиров. Онью вперил взгляд в лежащего на земле Хёнсу, бездумно зарыв пальцы в его волосы, а Тэмин ему что-то тихо говорил. Вампирша стояла поодаль, не моргая глядя на них, готовая в любой миг развеять по ветру противников. Недолго думая, старик бодрым шагом подошёл к застывшим в гробовом молчании вампирам. — А чего вы, собственно, тут сидите? — осведомился знахарь, кряхтя, наклонившись к вампирам.— Оплакиваем нашего друга, — тихо ответил Тэмин.— Дедушка, — вдруг поднял голову Онью, — может вы что-то придумаете?— С чем?— Я хочу его воскресить, — твёрдо сказал старший вампир.— А ты ведь не выглядишь молодым, — прищурился старик, — неужели, не знаешь, как?Онью выглядел едва ли старше самого Минхо или Тэмина, а знахарь, по мнению наёмника, играл со смертью. Напряжение не оставляло его.— Подскажешь, дедушка? — мягко спросил Онью.— Только в обмен на твою кровь, — тут же приободрился старик. — И хочу знать, как ты делаешь этот фокус с частичной заморозкой.— Всё, что угодно, — кивнул вампир.