Глава 19 (1/1)

—?Видишь, не надо было делать мне гадости, Джин,?— мягко сказал Хосок.—?Гадости? Хосок, разве я когда-нибудь делал тебе гадости?Лишь одна мысль засела в голове у Сокджина: надо заставить его говорить, надо тянуть время, оттягивать неизбежное. Он понятия не имел, который теперь час, но предполагал, что где-то через полчаса Намджун приедет за ним в церковь и узнает, что он пропал. Но как он найдет его здесь, в этом месте? Где он? Какой-то подвал, но где? Он не узнавал вокруг ни одного знакомого предмета, ни один звук не мог подсказать ему, что за здание высится над этим полутемным и затхлым подвалом.—?А кредит? —?Он взял нож и поднял его острием вверх, изучая сверкающее лезвие. —?Мне нужен был кредит, чтобы купить к Рождеству ?Мустанг-95?. Надо было дать мне денег, Джин.Он не стал даже пытаться втолковать ему, что нельзя требовать в долг больше, чем можешь покрыть из своих доходов. Вместо этого он твердо сказал:—?Я сожалею, Хосок.—?Да уж, держу пари, что ты сожалеешь. Теперь.Он судорожно сглотнул. Поблескивающее лезвие мясницкого ножа, который он продолжал вращать в руках, завораживало его. ?Продолжай говорить. Просто говори, что в голову придет?,?— приказал он себе.—?А как же Ким Джису? Она тоже делала тебе гадости, Хосок?—?Она смеялась надо мной. Она и Бомгю. Они смеялись надо мной. За это они и поплатились.Он на минутку отложил нож, чтобы в очередной раз завести музыкальную шкатулку, потом снова взялся за нож.—?Откуда ты знаешь, что они говорили о тебе, Хосок?Он повернулся к нему со скоростью нападающей кобры, его симпатичное лицо превратилось в жуткую маску лютой злобы.—?Ты что, оглох? Я их видел. Наклонились друг к дружке, шушукались, хихикали. Ясное дело, они говорили обо мне! Смеялись надо мной. Но ведь теперь они больше не смеются, правда, Джин? И я держу пари, теперь ты жалеешь, что не дал мне денег, правда?—?Правда,?— прошептал он. —?Я очень жалею, Хосок.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Тревога Намджуна повисла в воздухе как нечто осязаемое, а его мысли стали настолько громкими, что Тэхён едва не оглох, стараясь оградить себя от обрушившейся на него бури эмоций, хотя и старался изо всех сил.—?Музыка,?— пробормотал он, хмурясь и закрыв глаза. —?У меня перед глазами все время всплывает образ музыкальной шкатулки. Я думаю, он ее заводит, но… черт… Черт! Не могу пробиться.—?Мой бог… —?в отчаянии прошептал Намджун.—?Можешь подключиться к Джину? —?тихо спросил Чонгук.—?Не могу. Он окружил себя стенами, и они слишком высоки.—?Даже сейчас?—?Особенно сейчас. Они строились в течение долгих лет, на протяжении всей жизни, чтобы защитить разум и душу, поэтому в такую минуту, как сейчас, сознание по привычке уходит еще глубже, прячется от опасности… Черт! Если бы я мог как-то обойти эту музыку…—?А вы не пытайтесь ее обойти,?— вдруг предложил Мин. —?Плывите по ней, пусть она сама внесет вас внутрь. Сосредоточьтесь на музыкальной шкатулке.Тэхён открыл глаза и посмотрел на него, потом опять опустил ресницы, стараясь сосредоточиться.—?Музыка… музыкальная… шкатулка… Я ее вижу. На крышке пара танцоров. Они меняются местами и скользят по кругу…* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Сокджин уставился на музыкальную шкатулку, потому что ему страшно было смотреть на нож, который он держал в руке. Это была одна из тех дешевых безделушек, которые одно время считались прекрасным подарком на день рождения для маленькой омежке?— картонная коробка, обклеенная розовой гофрированной бумагой, давно уже выгоревшей и покрытой пятнами. На крышке с внутренней стороны имелось зеркальце, правда треснувшее по меньшей мере в трех местах. А в коробке между двумя съемными дисками, обтянутыми искусственным бархатом, скользили и вращались, кружась, кланяясь и вновь поднимаясь под аккомпанемент дребезжащей мелодии, две кукольные фигурки танцоров.?Лебединое озеро?,?— подумал Сокджин. —?Лебединая песня.Неужели Хосок способен провести такую параллель? Нет, в это он поверить не мог. Должно быть, музыкальная шкатулка что-то значила для него в детстве, но что?— этого он никогда не узнает…—?Ну все, хватит разговоров,?— объявил Хосок, с безумной улыбкой оборачиваясь к нему. В руке он держал нож.Сокджин судорожно вздохнул:—?Музыкальная шкатулка, Хосок. Завод опять кончается.Он бросил на нее взгляд через плечо, затем повернулся и взял шкатулку в руки.—?Этого допускать нельзя,?— пробормотал он себе под нос. —?Музыка должна звучать все время.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Тэхён нахмурился.—??Музыка должна звучать все время?. Он не может позволить музыке смолкнуть. Он хочет, чтобы он постоянно слышал музыку, слушал ее, потому что тогда он… нет, это он меня не впускает,?— догадался Тэхён. —?Вот оно что! Он заводит музыку, чтобы меня не впускать. Но теперь я его чувствую. Я слышу, как бьется его сердце…Мин кивнул, а Чонгук поспешно спросил:—?Кэс? Ты можешь видеть то же, что и он? Ты можешь понять, где он находится?Он склонил к плечу голову, словно прислушиваясь, потом уверенно заявил:—?Он все еще в церкви. В старой бойлерной, в подвале. Звуки туда не проникают, и он уверен, что никому в голову не придет искать их там, тем более что от меня он отгородился…—?Церковь в пяти минутах отсюда! —?воскликнул Намджун, не дослушав его до конца.Он взвился, словно подброшенный пружиной, и вылетел из кабинета. Мин последовал за ним, но на пороге обернулся и бросил:—?Выводите его оттуда. Сейчас же.Чонгук кивнул, не сводя глаз с бледного лица Тэхёна.—?Кэс? Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне, любовь моя.—?Но я не могу… Джин так одинок…—?Кэс, ты сейчас ничем не можешь ему помочь. Возвращайся немедленно!—?Но… он уже готов действовать. Он не успел приготовить койку, когда притащил его сюда этим утром. Теперь он занялся приготовлениями. Он привязывает веревки к раме для его запястий и лодыжек. Он хочет забавляться с ним долго-долго…Чонгук знал, что время неумолимо уходит?— и для Сокджина, и для Тэхёна, но не мог не спросить:—?Он что-нибудь сделал с ним? Он причинил боль Джину?—?Он его оглушил, чтобы он не сопротивлялся, но Джин уже очнулся. Он пытается говорить с ним, образумить его. Он не против: он ведь думает, что времени у него вагон. Но он… все больше и больше возбуждается. Ему нравится наблюдать, как он пытается себя спасти. Он думает, будет ли он визжать, как та последняя сука. Ему это понравилось… —?Внезапно голос Тэхёна оборвался, и он судорожно втянул в себя воздух.—?В чем дело, Кэс? Что ты увидел?—?Не увидел. Почувствовал. Ему жмут сапоги. Они ему слишком тесны. —?Тэхён удивленно сдвинул брови. —?Почему он их не снимает? —?Он замолчал, продолжая озадаченно хмуриться.—?Кэс? Кэс, довольно. Тебе пора уходить. Возвращайся ко мне, пожалуйста.На мгновение ему показалось, что Тэхён собирается и дальше сопротивляться его призыву, но вот он прерывисто вздохнул и кивнул головой. А еще минуту спустя он медленно открыл глаза, еще более медленно повернул голову и взглянул на него.—?Джун должен спешить,?— прошептал Тэхён.Чонгук обнял его, чувствуя, как он дрожит.—?Джун успеет вовремя, не сомневайся,?— сказал он, хотя в глубине души вовсе не был в этом твердо уверен.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Полицейский автомобиль на повороте занесло, но Мин не стал напоминать офицеру, что надо бы притормозить. Он лишь уцепился за сиденье, пока машина не оказалась снова на своей полосе движения, после чего вновь принялся проверять свое оружие.—?Сколько дверей? —?отрывисто спросил он.—?Только одна.В голосе офицера прозвучало грозное спокойствие, взрывоопасное, как нитроглицерин. Мин быстро окинул его оценивающим взглядом.—?Окна?—?Никаких. Это подвал. Единственный вход?— через массивную дубовую дверь у подножия деревянной лестницы.—?Дверь запирается? —?поинтересовался Мин.—?Только не изнутри: это требование техники безопасности, потому что в помещении находится старый отопительный котел. Если, конечно, этот ублюдок не навесил свой собственный замок.—?Не будем себя обнадеживать, что он этого не сделал,?— заметил Мин.—?Не будем об этом,?— согласился Намджун. —?Будем считать, что он запер или забаррикадировал дверь изнутри. Это означает, что у нас есть один выстрел?— и только один,?— чтобы взять его на испуг. Если не войдем с первого захода, он будет знать, что мы за дверью, и успеет приставить нож к горлу Джина.?Если уже не приставил?,?— подумал Мин, но вслух этого, конечно, не сказал.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Он воспользовался ножом, чтобы отрезать от тяжелого мотка четыре куска толстой веревки, затем оставил нож на столе рядом с музыкальной шкатулкой. Операция заняла несколько минут, но теперь койка была готова: из веревки он сделал четыре петли для его запястий и лодыжек. За это время ему пришлось несколько раз завести музыкальную шкатулку, но он ни разу не потерял терпения из-за задержки.Такая целеустремленность ужаснула Сокджина больше, чем все остальное.Он отчаянно старался освободиться от ремня, которым были стянуты его запястья, но добился лишь того, что содрал с них кожу.Хосок снова направился к столу заводить музыкальную шкатулку. Он поднял было нож, озадаченно хмурясь, но тут же опять положил его рядом со шкатулкой и направился к нему.—?Не надо…Не обращая внимания на его мольбу, он наклонился и потянулся к его запястьям. На мгновение ремень затянулся еще крепче, причинив ему острую боль, а затем столь же внезапно ослаб. Но Сокджин сразу понял, что он по-прежнему беспомощен: кровь, болезненно пульсируя, прилила к его онемевшим пальцам, он даже не мог пошевелить ими. А когда Хосок подхватил его подмышки и с неожиданной силой поднял на ноги, колени у него подогнулись, он рухнул прямо на него.—?Хосок, не надо, не трогай меня…Голос у него дрожал от ужаса, и воплощенный в звуке страх мгновенной вспышкой высветил у него в уме живые воспоминания о том, как он съеживался под кулаками Джи Ёна, умоляя его перестать, прекратить, больше не делать ему больно.Тогда никто не пришел ему на помощь.Никто не придет ему на помощь и теперь.Но когда Хосок грубо подтащил его к койке, Сокджин вдруг нашёл в себе силы оказать сопротивление.—?Нет, черт бы тебя побрал, так легко я не дамся!Он застал его врасплох и успел разок двинуть ему по челюсти, сам удивившись, когда удар попал в цель и его голова откинулась набок. На секунду его захват ослабел, и Сокджин вырвался из его рук.Но не успел он сделать и двух шагов, как его руки сомкнулись у него на горле, а в голове помутнело из-за резкого и удушающего феромона с запахом кедра. Он рванул его на себя, и он спиной ощутил напряженные мускулы?— его грудь.—?Сука,?— проскрежетал он, стискивая его горло пальцами. —?Гребаная сука! Я тебе покажу! Я тебе покажу, как…Он отчаянно царапал его руки в безнадежной попытке разжать мертвую хватку. Чернота поплыла у него перед глазами, и он опять осел, навалившись на него всем телом: чудом обретенные силы покинули его окончательно.?Я видела, как он убивает вас, Джин. Я не видела его лица и не знаю, кто он такой, но он был взбешен, сыпал проклятиями и держал вас за горло?.Боже, боже… Лиса Манобан все-таки была права. Судьбу изменить нельзя…* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Было очень тихо, когда они подошли к толстой дубовой двери. Свет лампочки на площадке едва освещал деревянную лестницу у них за спиной. Намджун остро ощущал тихий скрип каждой ступени под ногами своего помощника, спускавшегося следом за ним и Мином, хотя его глаза были прикованы к дубовой двери, а все внимание сконцентрировалось на том, что скрывалось за ней.Сдерживая дыхание, он прижался плечом к двери, осторожно обхватил пальцами круглую ручку и медленно повернул ее. Дверь не поддалась. Двигаясь все так же медленно, хотя все внутри у него клокотало от ярости, он отступил на шаг от двери.Мин нагнулся и при помощи маленького потайного фонарика принялся осматривать ручку двери. Потом он выпрямился и выдохнул:—?Похоже, изнутри вставлен новый засов.Намджун посмотрел на мощную винтовку в руках агента и понял, что другого пути у них нет.—?Значит, будем прорываться с боем.—?Если будем действовать быстро, выиграем несколько секунд. Главное?— внезапность.Намджун взглянул на оружие в своей руке, отстраненно удивляясь, почему рука не дрожит. Он спустил предохранитель и вскинул руку на изготовку.—?Стреляйте в дверь. Я войду первым.Они поменялись местами, и Мин прицелился.—?Готов?—?Огонь!Мужчины говорили шепотом, и в тишине, в тесном пространстве у подножия лестницы, выстрел из винтовки прозвучал подобно взрыву.Вслед за выстрелом Мин ударил в дверь ногой и мощным пинком распахнул ее настежь.Намджун бросился вперед в тот же миг, как дверь с грохотом отлетела к стене, машинально фиксируя взглядом происходящее внутри и даже не отдавая себе отчета в том, что его худшие страхи воплотились в реальность.В середине комнаты он увидел безжизненно обмякшее тело Сокджина. Хосок сжимал мощными руками его горло. Его руки висели, как плети, колени подгибались, жизнь уходила из него с каждой секундой.Раздался рев дикого зверя, в котором даже сам Намджун не узнал собственного голоса. Он одним прыжком преодолел разделявшие их несколько метров. Его обезумевший взгляд был устремлен на Сокджина, но краем глаза он заметил, как Мин Ги обернулся. Лицо его выражало бешеную злобу.Намджун не колебался ни секунды. Рука с револьвером описала стремительную дугу в воздухе и с размаху опустилась на лицо подонка. Хосок взвыл от боли, его пальцы разжались. Выпустив горло Сокджина, он схватился за свое лицо, но больше ничего сделать не успел. Намджун сбил его подсечкой, и он во весь рост растянулся на полу.Офицер поручил его хлопотам Мина и помощников, а сам бросился на колени рядом с безжизненным телом Сокджина и подхватил его на руки. Его начала сотрясать дрожь, которую он всеми силами сдерживал раньше.—?Джин-а? Очнись, милый…* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Сначала Сокджин подумал, что все кончено. Но вдруг до него донесся какой-то грохот, он почувствовал, как дернулся Хосок, его пальцы конвульсивно сжались. Воздуха больше не осталось, чернота заполнила все. Он падал… падал…—?Джин-а… Джин-а! Милый, открой глаза. Посмотри на меня, Джин!Голос Намджуна.Он попытался сглотнуть и обнаружил, что горло у него ужасно болит. Глаза никак не желали открываться, веки словно налились свинцом. Он укачивал его на руках, а лицо у него было до того свирепое, что, будь на его месте кто угодно другой, он бы испугался. Но это ведь был Намджун! Сокджин попытался улыбнуться, но губы не слушались его.—?Привет,?— прошептал он едва слышно.Он застонал и еще крепче прижал его к себе. За его плечом Сокджин увидел распростертого на полу Хосока: один из помощников Намджуна как раз надевал на него наручники. Хосок беспрерывно изрыгал проклятия. Лицо его было перепачкано кровью, Намджун разбил ему нос.Агент Мин стоял у стола, задумчиво рассматривая музыкальную шкатулку, которая больше не играла, мясницкий нож, до которого Хосок уже не смог бы дотянуться. В руках у агента была мощная винтовка, и Сокджин догадался, что они воспользовались тяжелым ружьем, чтобы высадить дверь… и отвлечь внимание Хосока, пока вламывались в подвал.А еще говорят, что, когда ищешь полицейского, его вечно нет на месте.Сокджин ухитрился обнять Намджуна за шею и прошептал:—?Ну надо же… На этот раз все-таки успел.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * 27 февраля 1999 года.—?Самое удивительное,?— сказал ему Чонгук на следующий день, положив трубку после телефонного разговора,?— состоит в том, что Ким Дженни, судя по всему, спасла жизнь не только Джину, но и себе тоже. Джун говорил, что они нашли множество моментальных снимков в доме Хосока: там были все его жертвы до и после того, как они попали к нему в лапы. Среди прочих обнаружились снимки Джина и Дженни. Она должна была стать следующей. Она рассказала Джуну, что у нее тоже был позавчера странный телефонный звонок?— в точности как у Джина. Джин думал, что это звонил Джи Ён, но он поклялся, что это не он.—?Когда он поклялся? До того, как Джун ему вдарил, или после?Чонгук засмеялся:—?Думаю, после. Я бы сказал, что с этих пор Квон Джи Ён будет кроток, как ягненок. Джун очень доходчиво растолковал ему, что, если в ближайшие тридцать-сорок лет Джин пожалуется хотя бы на сломанный ноготь, Джи Ён может считать себя покойником. А так как Намджун едва ли был полностью вменяем после того, как он побывал в руках маньяка и он чуть было его не потерял, я не сомневаюсь, что Джи Ён поверил каждому его слову.—?Я тоже в этом не сомневаюсь.Чонгук присел на диван рядом с ним и покачал головой.—?Я все еще не могу в это поверить. Хосок?— серийный убийца! Господи, да он помогал мне во время избирательной кампании!—?Он что-нибудь говорит? —?поинтересовался Тэхён.—?Не слишком много. И поскольку государственный защитник, назначаемый судом, уже заявил, что скорее подаст в отставку, чем возьмется его защищать, а отец Мин Ги отказывается нанимать ему другого адвоката, мы и допросить-то его толком не можем.—?Как же решить эту проблему?—?Поищем в другом округе кого-то, кому не придется здесь жить после процесса. Судья Ким Хон Джун уже связался по телефону с парой опытных адвокатов; один из них скорее всего согласится?— хотя бы ради рекламы. А когда новости выплеснутся на страницы центральных газет, бьюсь об заклад?— от желающих отбою не будет. Адвокаты обожают шумиху. На таких делах они делают себе имя.—?Но ты будешь прокурором на процессе?—?Безусловно. Его адвокат, конечно, будет настаивать на переносе слушания дела в другую провинцию или в столицу, но, где бы ни состоялся суд, обвинение буду представлять я.—?Понятно. Но ты мне ничего не сказал о Мине.—?Джун говорит, что он еще какое-то время побудет здесь. Поделится опытом по сбору и систематизации доказательств. Они много чего обнаружили в доме Хосока. —?После небольшой паузы Чонгук осторожно добавил:?— Это ведь не имеет никакого отношения к тебе? Я имею в виду его отъезд.—?Ни малейшего,?— ответил Тэхён, глядя на него с легкой улыбкой.Он подозрительно посмотрел на него.—?Что-то я тебе не верю.—?Разве тебе не нужно быть сегодня в суде? Я, конечно, понимаю, что провинциальные прокуроры имеют довольно свободный график работы, но мне казалось, что по понедельникам им обычно полагается быть на рабочем месте.—?Я взял несколько вполне заслуженных выходных, чтобы отдохнуть перед самым крупным процессом, когда-либо проходившим в этом округе. Колесо правосудия не остановится, если я устранюсь на несколько дней.Тэхён задумчиво кивнул:—?Понятно. И это, разумеется, не имеет никакого отношения ко мне.—?Конечно, нет! Все дело в Ёнтани. Мысль о расставании с ним для меня невыносима.Он бросил взгляд на пса, мирно дремавшего на своем коврике у камина, и улыбнулся.—?Да, верно. Он такой привязчивый.—?В отличие от некоторых,?— усмехнулся Чонгук. —?Ну ладно, ладно, шучу. И я знаю, что тебе больше не угрожает опасность?— даже от телефонных хулиганов, поскольку мэр готов вручить тебе ключи от города. Намджун расписал ему, как ты спас жизнь Джину и помог задержать убийцу.—?Надеюсь, ты объяснишь уважаемому мэру, что ключи от города мне не нужны. —?Тэхёну стало явно не по себе при мысли о чествовании, к тому же он все больше убеждалась, что у Чонгука что-то на уме. —?Я рад, что все-таки сумел помочь, но ведь в конечном счете ничего не изменилось, Гук.—?Неужели?Его тон тоже стал другим: серьезным и настороженным.—?Нет, не изменилось. Я не стал своим в этом городе. Я просто переехал сюда в поисках мира и покоя, в точности как моя тетя. —?Тэхён пожал плечами. —?Она сумела прожить здесь двадцать лет, оставаясь в стороне и ни во что не вмешиваясь. Смею надеяться, что у меня тоже получится.—?Уже не получилось, Тае. Ты сделал то, чего Лиса не делала никогда: ты рисковал своей жизнью ради местных жителей.—?Но у меня же не было выбора! Уж тебе ли не знать!—?У тебя был выбор. Ты мог бы уехать, чтобы избежать осложнений, переложить поимку Чон Хосока на нас. Вместо этого ты остался и помог нам.Он беспомощно развел руками:—?Ты же знаешь, это был… исключительный случай, ничего подобного в этом городе никогда раньше не было и, надо надеяться, не будет.—?Значит, ты собираешься похоронить себя в этом старом доме? Заглядывать в город только по необходимости? Занять место Лисы в роли городского сумасшедшего?—?Это еще не самый плохой удел,?— пробормотал Тэхён.—?А как же мы с тобой, Тае?Он отвернулся, посмотрел на огонь, разведенный в камине, и снова подумал о том, как его тетя предсказала Сокджину смерть от рук убийцы. Предсказание не сбылось. Она ошиблась. А может быть, и нет. Возможно, она знала, что, если предупредить Сокджина заранее, тот сумеет каким-то образом предотвратить то, что в противном случае непременно должно было случиться.Возможно, и насчет Чонгука она ошибалась. Да и сам Тэхён мог ошибиться, когда увидел свою собственную судьбу. Такую возможность нельзя было исключить.Разве не так?—?Тае?Ему страшно было посмотреть ему в глаза.—?Я не знаю. Наверное, я просто решил, что это будет… ну… продолжаться какое-то время. Пока тебе не надоест.—?Ты решил, что можешь мне надоесть? —?Он положил руки ему на плечи и заставил повернуться лицом к себе. —?Тае, ты что вообразил? Что у нас краткосрочный романчик?Тэхён взглянул на него с удивлением:—?А чем же еще это может быть?—?Чем-то куда более постоянным. —?Чонгук ласково провел пальцами по его лицу, заправил за ухо непослушный, волнистый локон черных волос. —?Я на это очень надеюсь.Из всех возможных вариантов, когда-либо приходивших ему в голову, этот казался самым неправдоподобным: он о нем даже не задумывался. Тэхён был поражен, услышав, что эта мысль пришла в голову ему.—?Я думаю, пока еще рано говорить о постоянных отношениях,?— осторожно начал он. —?Разве тебе так не кажется? Ведь ни один из нас не собирался брать на себя какие-то серьезные обязательства.—?Может, и нет, но…—?Гук, ты же знаешь, что тут никаких ?может? быть не может. Я… всю жизнь сторонился людей, и мне совершенно ясно, что ты не готов к долгосрочным обязательствам.—?Как это может быть ?совершенно ясно?? —?Тут он вспомнил и слегка нахмурился. —?Ах да… мои стены.Тэхён постарался выдавить из себя улыбку.—?Давай не будем торопиться, Гук. Попытаемся получше узнать друг друга, хорошо? Чтобы никто не оказывал на нас давления извне, чтобы никакие серийные убийцы не толкали нас к тому, к чему мы еще не готовы. Ведь нам некуда спешить, верно?—?Да, верно, спешить нам некуда. —?Он привлек его к себе с улыбкой, хотя в глазах у него все еще таилась тревога. —?Если только ты не собираешься в скором времени вытолкать меня из своей постели.—?Вот уж это,?— ответил Тэхён, обвивая руками его шею,?— в мои планы никак не входит.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Уже стемнело, когда Чонгук проснулся и обнаружил, что он один в постели. Он оделся и сошел вниз. Оказалось, что Тэхён в гостиной. Из кухни доносились какие-то аппетитные запахи, а он тем временем убирал обратно в коробки кипы бумаг и дневников, пролежавшие последние несколько дней на кофейном столике. Чонгук остановился в дверях и стал наблюдать за ним, ощущая стеснение в груди и холодную тяжесть под ложечкой. Неужели он допустил ошибку? Полагаясь на здравый смысл, он понимал, что следует выждать, действовать осмотрительно, не давить на него, ни о чем не просить, зато другие инстинкты подсказывали ему, что Тэхён должен знать о его чувствах.Ему казалось, что он его любит. Он считал, что, принимая во внимание его едва ли не патологическое нежелание допустить даже самый поверхностный физический контакт, он не смог бы согласиться на близость, если бы не любил. Если бы не доверял ему хоть чуть-чуть. Но он также знал, что прошлый опыт Тэхёна, его бесконечные мысленные контакты с безумцами, одержимыми насилием, не позволяют ему полностью довериться другому человеку?— особенно альфе, сознание которого было для него недоступным.Он не хотел связывать себя словом, пока не был полностью уверен в нем, а возведенные им стены делали подобную уверенность недостижимой. И если даже ему удастся обрушить свои стены… нет, Чонгук вовсе не был уверен, что это навек приведет Тэхёна в его объятия. Он так долго был один, что успел убедить себя, будто одиночество?— это единственно возможный путь для него. Захочет ли… сможет ли он теперь кардинально изменить свою жизнь, приняв его, а вместе с ним и множество обязательств и других людей, которые непременно появятся в его жизни? Ответа он не знал.Чонгук изобразил на лице приветливую улыбку и вошел в гостиную.—?Ты меня покинул,?— объявил он с шутливым упреком.Тэхён тоже улыбнулся:—?Извини, я проголодался. Вот, сварил спагетти. Надеюсь, ты не против.—?Я их обожаю. —?Ему хотелось прикоснуться к нему, но он решил, что не стоит проявлять свои желания так явно, и усилием воли заставил себя сдержаться. —?Что ты тут делаешь?—?Убираю тетины вещи.—?Я думал, что ты собирался прочесть ее дневники.Тэхён бросил на него загадочный взгляд, который он не смог бы расшифровать даже ради спасения собственной жизни, и проговорил:—?Иногда лучше не знать, чем все кончится.—?Разве мы говорим об Лисе? —?удивился он.Он взглянул на дневник у себя в руке, затем опустил его в коробку к остальным вещам.—?Разумеется.Чонгук так не думал, но спорить не стал. Ему явно не хотелось ничего уточнять, и он решил его не принуждать.—?Что ж, ты всегда можешь прочесть их позже,?— заметил он вслух.—?Да. Позже. —?Тэхён закрыл коробку, потом взглянул на него и улыбнулся. —?Не знаю, как ты, а соус уже готов.—?Я готов.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Он двигался очень тихо, опасаясь острого слуха собаки, хотя стук хлещущего в окна ледяного дождя и вой ветра заглушали шаги. Осторожность подсказывала ему, что он зря бродит вокруг дома, но ему хотелось подобраться ближе?— так близко, чтобы можно было заглянуть внутрь.Там было так хорошо… Жаркий огонь в очаге, свет ламп, аппетитная еда превратили кухню в островок тепла и уюта. Тихие голоса двух людей, доверяющих друг другу. И в то же время эти голоса полны волнения, надежды, тоски, неуверенности и боязни.Они были полностью поглощены друг другом.Они не замечали его всевидящего взгляда.Он стоял снаружи, подняв ворот и низко натянув шляпу, чтобы уберечь лицо от секущего дождя пополам со снегом. Было холодно. Земля промерзла, и ноги у него застыли в тонких ботинках. Но он долго оставался на своем посту, стоял и наблюдал.Значит, он не понял. Он так старался, а он не оценил.Не понял, что все это он делал ради него.Но ничего, он еще поймет.Скоро.* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * 27 февраля 1999 года.—?Вот тебе и выходной,?— сокрушенно вздохнул Чонгук, повязывая галстук, пока Тэхён, лежал в постели, наблюдал, как он одевается. —?Можно было не сомневаться, что судья Ким Хон Джун заставит меня вернуться на работу.—?Ну что ж, он прав,?— сказал он. —?Теперь, когда у Хосока появился адвокат, а вещественные доказательства из его дома изъяты, пора тебе приступать к работе.—?Ну почему ты не посочувствуешь мне? —?Чонгук подошел и сел на край кровати, улыбаясь ему. —?Меня поднимают из очень теплой постели с утра пораньше в очень дурную погоду, и я собираюсь как следует побрюзжать по этому поводу.Он поднял руку и коснулся его лица свойственным только ему нерешительным жестом, от которого у него всегда замирало сердце.—?Теплая постель никуда не денется. Она будет ждать тебя, когда ты вернешься. Если, конечно…—?О, я, безусловно, вернусь. К обеду, если сумею вырваться. А если нет, тогда к пяти. Но в любом случае еду я привезу с собой. Что-нибудь закажешь?—?Нет. Я не привередлив. Меня нетрудно ублажить.—?Да,?— сказал он, наклоняясь, чтобы его поцеловать,?— это верно. Постарайся снова уснуть, дорогой. Я выведу Ёнтани и покормлю его перед уходом. Увидимся позже.Тэхён прислушался к его тихим удаляющимся шагам, к звуку закрывающейся двери, а потом свернулся в клубочек, обхватив руками его подушку и вдыхая сильный запах Чонгука, оставшийся на льняной наволочке. Итак, он успел оставить свой след в его жизни. Уже успел. Его постель пропиталась его запахом, в воздухе носился аромат его лосьона для бритья и запах феромона. Его туалетные принадлежности стояли на полке в ванной рядом с его собственными. Одна из его рубашек висела на спинке стула в углу.Нечто постоянное?Он старался не думать об этом, потому что это было так удивительно и так чудесно… а он привык не доверять подобным мыслям. Жизнь не раз доказывала ему, что чудеса не для него. Он привык с недоверием относиться к приятным сюрпризам.В них всегда крылся какой-то подвох.Но пока он не поймет, в чем подвох на этот раз, Тэхён решил просто наслаждаться моментом. Он лежал в теплой постели, где сильный, любящий альфа пролежал рядом с ним всю ночь, и теперь во всем теле он ощущал блаженную усталость.Он был… такой страстный.Погрузившись мыслями в эти сладостные воспоминания, Тэхён незаметно для себя уснул.Когда его разбудил резкий звонок, он в первую минуту, еще не вполне очнувшись, решил, что это будильник, но после очередного звонка сообразил, что это телефон, и Тэхён потянулся через всю постель, чтобы снять трубку.—?Алло?—?Тэхён, будь добр, ты не мог бы напомнить Чонгуку, что ему пора бы уже перебросить свою высокоученую задницу сюда к нам! —?Судя по голосу, Намджун был разъярен, как медведь, осаждаемый осами. —?Этот заезжий адвокат, чтоб его черти взяли, по дороге сюда успел кой-куда звякнуть, и теперь меня атакует пресса. Телевидение тоже здесь. Национальное телевидение, черт бы его побрал! Я не хочу с ними общаться, это дело Чонгука, чёрт его дери!Тэхён дотянулся до будильника и повернул его циферблатом к себе. Чья-то холодная рука сдавила ему сердце.—?Джун… он уехал два с лишним часа назад.