Элайас/Джон, сны, R (1/1)
Ощущение того, что за ним наблюдают, порой становится невыносимо сильным и отчетливым. Да нет, не так - теперь это ощущение всегда с ним. Если раньше оно возникало только в Архивах, то теперь - везде. И на улице, и в кофейне, где он обычно ест ланч, и даже дома.
Иногда Джону кажется, что это только его разгулявшееся воображение, иногда - что он сходит с ума. Но чаще - он уверен, что что-то или кто-то смотрит на него, присутствует в его жизни неотвратимо и постоянно.
Джон старается заглушать это ощущение, включает музыку, читает стейтменты, погружается в расследование смерти Гертруды. Что угодно, только бы не чувствовать на себе этот тяжелый, немигающий взгляд, который проникает под кожу и знает о нем все. Все секреты, все тайны, даже те, в которых Джон не признается сам себе.А еще Джону снятся сны. Яркие, образные, слишком реальные. Такие, от которых не хочется просыпаться, и за которые так стыдно, что смотреть на себя в зеркало по утрам становится испытанием - на которое он в итоге забивает.Во сне он не чувствует чужого наблюдающего взгляда. Во сне есть только он и тот, кто приходит ночь за ночью, каждый раз придумывая все новые и новые способы заставить Джона сдаться. Каждый раз Джон искренне хочется сказать “нет”, иногда он даже вспоминает, что это, черт побери, его собственный сон, но это все равно приводит к одному и тому же результату.Элайас во сне терпелив, так же, как и наяву. Он говорит с Джоном своим убаюкивающим размеренным голосом, убеждает его в том, что так будет лучше, что Джон сам этого хочет. И его слова отзываются чем-то внутри - тянущим, обжигающим, словно кожа плавится и покрывается мурашками одновременно.
- Ты хочешь быть частью этого, Джон. Ты не можешь лгать мне.Голос Элайаса гладит его, касается под одеждой, под кожей, и Джон только кивает, позволяя себе поддаться этим интонациям. Оставляя себе иллюзию того, что он поддается добровольно.
Он тянется к Элайасу первым - во сне тот всегда послушно приоткрывает губы, позволяет Джону целовать себя так, как тот хочет, отдавая инициативу. И Джон пользуется этим, лижет мягкие губы, толкается языком в рот - и думает о том, что Элайас, вот такой Элайас - действительно ему нравится. И каждый раз гонит от себя эти мысли.Кожа у Элайаса всегда горячая, мягкая, настолько реальная под пальцами и ладонями, что Джон забывает о том, что это - только сон. Только игра его подсознания, которое… которое очевидно сошло с ума уже давно. Ничем другим он не может объяснить то, что в его сне Элайас встает перед ним на колени, растягивая губы в довольной ухмылке, и медленно стягивает с него пижамные штаны, смотрит снизу вверх потемневшими влажными глазами. А потом чуть наклоняется, открывает рот, впуская член Джона глубоко, обхватывая его плотным мягким кольцом губ, двигает головой ритмично и уверенно. Сжимает пальцы на бедре Джона, а другой рукой обхватывает член у основания, поддрачивая там, где не достает губами, выпускает изо рта со влажным звуком и лижет. Джон смотрит, как тоненькая ниточка слюны тянется от потемневшей набухшей головки к уголку губ Элайаса и стирает ее пальцами, сминает припухшие губы, а потом сжимает пальцы в чужих мягких волосах, заставляя взять глубже.Он кончает, когда Элайас снова поднимает на него взгляд, вталкивает так глубоко, как только может, а потом отстраняется, смотрит, как Элайас сглатывает, облизывая блестящие губы, как одним плавным движением поднимается на ноги.
Элайас целует его, глубоко и жадно, выдыхает в поцелуй: “время просыпаться, Джон”, и Джон открывает глаза в своей спальне, с гулко колотящимся сердцем и влажным липким пятном на пижамных штанах. Его имя, произнесенное хриплым низким голосом все еще отдается эхом в ушах, и Джон облизывается, чувствуя во рту привкус собственной спермы.Он приходит в Архив как всегда вовремя и снова старается не встречаться ни с кем взглядом. Может быть, это паранойя. Может быть, какие-то идиотские нереализованные желания. Может быть, кто-то играет с его сознанием. А может быть, он просто сходит с ума.Джон не знает, какая версия предпочтительнее. Но когда он ловит на себе взгляд Элайаса - уверенный и чуть насмешливый - ощущение присутствия исчезает, а вот слова “пора просыпаться, Джон” снова начинают звучать в ушах.