1.11. Усталость (1/1)

Солнце медленно просыпалось и пыталось разбудить остальных, у него почти получилось, но в доме команды стояла полная тишина и лишь хозяин лиловых глаз не спал.Рой мыслей буквально не позволял усталости вставить слово. Если всё, что говорил Артур, действительно окажется правдой, то ситуация окончательно перевернётся с ног на голову.Во всём случившемся будет виноват не он, а некий демон и он окажется простой марионеткой в плохих руках. Это почему-то показалось Льюису неудивительным: столь слабохарактерный человек вполне мог отдать что-то столь важное, как свою душу или чужую, взамен на желаемое, но Артур хоть и был таковым, он бы просто так на это не пошёл. Значит есть что-то такое, и это что-то, настолько важное для него и недосягаемое, что он увидел только этот путь.И это… очень грустно. Сколько Лью себя помнит он получал что хотел, не сразу, иногда даже тяжелым трудом, но это были вполне осуществимые цели. Артур тоже не отставал: у него были определенные задачи и он четко их выполнял, но вот именно цели… Возможно они есть у него, но он никогда не говорил вслух, да и сам как-то стремился к как можно более спокойной и постоянной жизни, нежели они с Виви. Но… Внутри трепетало желание узнать что ЭТО такое. Что он преследовал всю жизнь и был готов расстаться с ней лишь бы заполучить желаемое. Были догадки и все они были прискорбны, даже…—?Ай блять! —?размышления Пеппера прервали вопль и грохот за его спиной. Артур, источник сего шума, просто попытался незаметно пробраться на кухню и взять кружку, но то ли полка не выдержала, то ли он опёрся на неё, весь его план разбился как и посуда.Кингсмен вроде кинулся собирать осколки, но тут же отдёрнул руку-порезался. Ревенант же, особо не торопясь, с помощью левитации, собрал чашки по кусочкам и вместе с полкой вернул на место.—?Покажи.—?Что?—?Руку покажи.—?Да это просто царапина.—?И всё же. —?настоял ревенант.Парень протянул ладонь. Пеппер сжал и потёр порезанную кожу заставляя Кингсмена зашипеть и вновь отдёрнуться.—?Что? Почему так жгёт?—?Принцип адского камня. —?ответил Лью и, поставив кружку перед рыжим, снова уткнулся взглядом в окно,?— Как ты чувствуешь себя? Ты спал этой ночью или ОН всё же не давал тебе покоя?—?Это существо, на удивление, вроде не трогало меня сегодня и это на самом деле жутко, но я не смог поспать. —?тихо отвечал механик, размешивая сахар в свежесваренном кофе.—?Кошмары??— Нет, просто мысли. Это скорее было похоже на отдых без сна, но от этого мало толку.Пеппер замолчал на пару секунд. Он хотел поговорить с ним, хотел… узнать больше, но не знал как начать. Тревога, за то, что его друг сейчас встанет и уйдет, нарастала с каждой секундой, но Кингсмен сидел, смотрел куда-то в пустоту и допивал свой напиток.—?Мы с Виви нашли книгу и, возможно, в ней будет тот кого ты описывал. —?прервал тишину Лью.—?А если не будет? Ты мне не поверишь?И снова давящее молчание начало резать уши. На самом деле Льюис хотел… хотел бы верить ему-своему другу, товарищу. Ему хотелось бы верить, что вся сложившаяся ситуация не больше чем ошибка и простые игры демона, хотелось бы верить в то, что Артур не желал его смерти-был тогда просто не в себе и что не поздно вернуть всё.Жажда мести уже угасла и Пеппер поддался желанию плюнуть на всё и оставшееся ему время провести рядом с теми, кого он любит и кем дорожит, но что-то всё-равно не позволяло спокойно выдохнуть. Ревенант испытывал страх: что если это существо действительно преследует Кингсмена и что если он когда-то придёт за ним, а потом и за НЕЙ, за его дорогой и любимой Виви. Даже представлять не хотелось!—?Чего же ты… с одной крайности на другую? —?улизнул от ответа дух,?— Будет очень хорошо если ОН окажется в книге и у нас будет хоть какая-то информация. Да даже если не будет. Мы теперь знаем, кто в этом виноват и наша главная задача сейчас-помочь тебе. Не хочется чтобы демон находился рядом с нами и угнетал тебя. Ты знаешь как можно сделать это?—?Я уже говорил… —?янтарные глаза, и без того выцветшие, помрачнели.—?Нет. —?отрезал Пеппер,?— Это нам не подходит. Ни я, ни тем-более Виви не возьмём на себя этот грех и тебе не позволим.Тяжелый вздох был для Льюиса ответом. Рыжий встал из-за стола, собираясь уйти-легкое потрясение для ревенанта. Неужели он действительно не хочет найти выход из ситуации, ему настолько надоела жизнь? Было видно, как Арти угасает с каждым днём, но ведь глубоко внутри должно остаться слабо горящее желание жить.—?Мне жаль. —?механик замер и обернулся,?— Мне жаль, что во всём этом я винил тебя, что тебе пришлось столько пережить. И сейчас, я искренне хочу помочь тебе и Виви хочет. Я уже говорил тебе это много раз и надеюсь, что ты рано или поздно услышишь меня. Смотреть на то, как ты увядаешь-невыносимо, поэтому нужно исправлять ситуацию, Арти. Ты понимаешь меня? —?Пеппер приблизился в плотную к маленькой фигурке,?— Только не говори, что ты уже сдался. Я знаю, тебе сейчас больно и страшно, но надо попытаться ради себя.Льюис невольно улыбнулся, когда в янтарных глазах сверкнула искра. Казалось, что ещё немного и он сможет зажечь огонь жизни, нужно просто помочь.—?Не ври что ты сам не хочешь… жить обычной жизнью, без боли и страданий. Представь какого это: просыпаться утром и испытывать желания, продумывать план на день, не позволяя жестоким мыслям проскальзывать в твой разум. Ты ведь хочешь этого, Артур. Может, для тебя это уже невозможно, но пожалуйста, дай нам с Виви хотя-бы попробовать. Представь жизнь… как раньше. Ты, наверное скажешь, что этого уже не будет и окажешься прав, но… Я просто хочу сказать, что если ты нам позволишь помочь тебе, будешь искренен с нами и с самим собой, со своими чувствами… Если же там всё опустошенно, хотя я не верю в это, то можно ты… Господи! Я мусолю одни и те же слова снова и снова, и всё никак не могу объяснить. Я просто… не знаю сколько времени мне ещё осталось, но я не хочу уйти с мыслями, что ты угасаешь! Поэтому пожалуйста, пожалуйста, если у тебя нету желания жить ради себя, а так быть точно не должно, то попытайся хотя-бы ради Виви и… меня. Просить о подобном очень эгоистично с моей стороны, но я просто уже не знаю, не хочется сдаваться вот так просто. Чувство мести и всё внутри меня просто переворачивается, и я не знаю что делать. Сейчас я лишь могу предполагать о том, почему всё это случилось, я имею ввиду… Ну не знаю… если честно, я надеюсь, что ты говоришь мне правду и думаю, что имею право спросить: на что ты обменял мою жизнь? Хоть я и сомневаюсь, что ты ответишь и я могу лишь догадываться, но знаешь. Я боюсь, что окажусь прав. И если говорить об этой теме, Артур ты мой друг, но…Последние слова Пеппер прошептал, ибо побоялся спугнуть эту живность, это смущение, что делало лицо непривычно милым и симпатичным, заставляя кожу приобрести естественный цвет.Мягкая рука легла на щёку Кингсмена и ревенант почувствовал пылающий жар, а в следующую секунду замер: рыжий, посчитав это зелёным сигналом, прислонился своим лбом к его.Время замедлилось для Артура. Затаив дыхание он наслаждался этим прикосновением, полное искренности и преданности, даже если это только с его стороны-это не важно, он просто надеялся, что Лью не отскочит и не ударит его, что ещё хотя-бы пару секунд он не будет двигаться. А он и не собирался, он с неким разочарованием и осознанием в собственной слепоте, смотрел в глаза в которых пылал огонь, так ярко, что Льюису казалось, его сейчас сожгут.У него получилось… Получилось зажечь это пламя, эту жизнь, но каким образом и с какой надеждой…Пеппер, неожиданно проник в эти зрачки глубже, чем можно было. Возможно даже слишком глубоко.Он осторожно перебирал мысли рыжего, искал то, что ему поможет с убеждением, отгадкой, и с горечью наблюдал, что преобладали грязные цвета, кровавые пятна, слёзы и боль, по-крайней мере в последние месяцы.И его расстраивало, что среди всего этого бессмыслия, постоянных криков, говора, физических и моральных увечий, можно было услышать его бас и тонкий голосок Виви, и что они были в его глазах такими… красочными, яркими! Те редкие приятные воспоминания!Рядом с ними он чувствовал тепло и свет, но не смотря на это, Льюис в его сознании выделялся сильнее чем Юкино, намного сильнее…Его смех, его фразы, его движения, абсолютно всё! Кингсмен бережно хранил в памяти абсолютно всё, даже его последний крик и окрававленное тело! И новые размышления, воспоминания…они серые, этот цвет… такого монотонного и однотипного оттенка нет в природе. Это цвет апатии и полного бессмыслия, нету правильного и неправильного, нету ничего, ровно до… внезапной боли, что кольнула в сердце и фейерверком рассыпалось по всему телу.Перед глазами вновь замелькал Лью, но на этот раз потухшим лиловым, по сравнению с нежно синим казался крайне безобразным. И это очень сильно отражалось на Кингсмене. Были моменты, когда Лью не видел воспоминаний, но была кипа мыслей, которые хранились у механика в голове вне зависимо от времени. Парень прокручивал в своей голове снова и снова определённые моменты в своей жизни и большинство их было связано с Льюисом, и это действительно было больно, неприятно, непривично для Пеппера.Но зацикливаться на этом долго не пришлось, цвет фуксии, медленно, но верно, возвращался в прежнюю насыщенность и вот уже, он стоит у окна и Арти, так не хочет его тревожить, Пеппер успел залезть в новые воспоминания. Он просто рассматривает и задумывается… о таких странных вещах. Это не похоже на мечты, скорее на последние надежды, на дальнейшую жизнь с этим человеком, хотя-бы в товарищеских отношениях.Его взгляд задерживается на пару секунд, оценивая и уверяя, что это тот, кто дарит ему краски в жизнь, а в следующую секунду Льюис наклоняется над ним, весь такой… яркий и идеализированный, мягко улыбающийся и светящийся.Пеппер отвернулся-боль перешла от сердца в виски. Арти же, отскочил, хватаясь за голову и тихо шипя, пока розовые осколки заканчивали свой танец вокруг него.—?Что… что это было? Ты копался в моей голове?!Дух молчал, пытался собраться и наблюдал, как только что зажженный им огонёк, медленно угасал-этого всего недостаточно.—?Что здесь… Ох! —?только что подошедшая Юкино, была грубо оттолкнута Кингсменом, что быстрым шагом направился в уборную.Виви и Лью остались в тишине и просто смотрели друг на друга: Ви с недопониманием и беспокойством, Пеппер с, непривычным для него сожалением.