Глава 14 (1/1)

- Ну, ну, потерпи, Кагомэ, больно, зато помогает… - приговаривала Санго, обрабатывая раны и успокаивая школьницу, словно маленькую девочку. Та, впрочем, в последние дни часто себя так вела – агукала, сосала свой палец и писалась. Подобное поведение обычно активной, ведущей за собой мико производило впечатление не менее тяжёлое, чем её истерики, когда Кагомэ выла и пыталась вжаться в угол, словно побитая собачка, или орала дурниной, или непрерывно плакала. Один раз несчастная даже пыталась разорвать себе раны. Хвала небесам – хоть при Санго. Случались порой просветления, но по часу или полтора – не больше. В такие редкие минуты с несчастной можно было о чём-то поговорить, впрочем, темы произошедшего охотница предусмотрительно не касалась, поэтому несчастная не знала даже о произошедшем между охотницей и монахом. Время от времени Кагомэ просто сидела на попе, раскачиваясь, уставившись в одну точку и почти ни на что не реагируя. Ходить она всё ещё не могла. Охотнице приходилось неимоверно тяжело. Она чувствовала, как сама постепенно сходит с ума. Среди всех тех лекарств, что принесла Кикё, не было ничего, что могло бы остудить голову. И чем лучше становилось Кагомэ физически, тем сильнее у неё были припадки. Санго поняла – раньше у неё просто не было сил, а теперь, благодаря снадобьям мёртвой жрицы, появились. Некоторые из них и впрямь были необычные, если не сказать очень странные. Например, стоило одной мазью провести по ране, так она (ладно бы ещё само лекарство – рана!) начинала дымиться. Охотница даже боялась предположить, где Кикё нашла эти рецепты – в каком-нибудь синтоистском монастыре или же в записях ещё одной злой ведьмы. Помогало – и хватит.С Кохаку отношения тоже не ладились – он сестру хоть и не избегал и в помощи не отказывал, но держал на определённом моральном расстоянии, говорил ей «сан» и в свои мысли, как раньше, не посвящал и разговоров по душам избегал. Санго пришлось рассказать брату обо всём произошедшем, несколько смягчив, само собой, определённые факты. Да и объяснить, что с ней произошло и чем она жила всё это время, было необходимо. Охотница умолчала лишь о своей влюблённости в Мироку. Сам хооши в это время улетел верхом на Кираре, дабы посетить несколько знаменитых святых мест и поговорить с благочестивыми священниками, вернулся только день назад, очень уставший и ещё больше расстроенный – путешествие не дало ничего. Инуяша всё так же бродил вокруг деревни, старательно избегая, по просьбе Санго, встреч с Мироку и Кохаку. Охотница опасалась, как бы общение с полудемоном не толкнуло бы дорогих ей людей в ещё более глубокую тоску, а младшего сына Ино-но-Тайшо – к самоубийству: даже пообвыкшейся и несколько загрубевшей – после всего произошедшего – душой Санго было не очень приятно находиться рядом с Инуяшей, пусть и считанные минуты. Как бы сложился разговор между людьми и полудемоном – знали лишь духи.Хооши тоже в себя пришёл не до конца. Несмотря на то, что девушку он пугаться перестал, Мироку напоминал Санго нынешнюю Кикё – вроде бы и внешний вид тот же, и манера говорить, и душа его… но ощущение некоей мёртвости при общении с ним охотницу не покидало. Парень вроде бы и интересовался самочувствием Кагомэ, вроде бы заботился о Санго и помогал ей, но делал это словно не из настоящего желания помочь, а будто автоматически, потому что так надо было, так положено, так принято. Положено было приготовить поесть, надо было принести воды, принято было утешать, прижать к себе, погладить по голове. Потому Мироку больше и не боялся прикосновений – он знал – так правильно, так поступают совершенно все люди, в этом нет ничего особого. Он действовал больше как союзник, нежели друг и товарищ. Это настолько разительно отличалось от его обычного искреннего участия, что девушке была даже несколько неприятна его поддержка. Впервые у охотницы появилось к монаху некое подобие отвращения. Ко всему прочему, от постоянного недосыпа начались головные боли.- Санго, ты себя до того доведёшь, что сама заболеешь! И кто тогда за Кагомэ-сама ухаживать будет? – спросил Мироку, накладывая в чашки варёный рис.- А кто ею сейчас займётся?- Давай ты её своим сонным порошком, а?Санго поморщилась:- Я после этих лекарств Кикё воды боялась Кагомэ дать – мало ли, что и как…- Кстати, может, Кикё-сама попросить? Она наверняка умеет ухаживать за больными, - уцепился за спасительную идею хооши.- Нет. Во-первых, мы не знаем, где она. Да даже если бы и знали – с её барьером мы её с десяти метров не увидим. А во-вторых, неизвестно, как прореагирует на её появление Кагомэ.- Твоя правда, - вздохнул Мироку, - тогда давай ещё кого-нибудь пригласим.- «Кого-нибудь» Кагомэ-тян к себя просто может не подпустить.- Давай хотя бы попробуем, а? На тебя же смотреть больно!Санго и сама понимала – отдых ей необходим как воздух, иначе она очень скоро допустит ошибку, которая может стать фатальной. Хотя бы сутки без заботы о Кагомэ. Тогда бы удалось и отоспаться, и поговорить и с Мироку, и с Кохаку, и, может быть, даже себя в порядок привести. Но она столь же хорошо понимала, чем могло бы закончиться любое неправильное изменение в привычном мирке несчастной.- Ладно, - вздохнула девушка, - я попробую что-нибудь придумать. С Кагомэ, может, поговорю, когда она снова в себя придёт. Не знаю только, что скажу…Парочка не заметила нескольких Собирателей Душ, замерших под потолком.Волчий Князь бежал во всю прыть – время было дорого. Неизвестно, как далеко и на сколько ушёл Сессёмару. Конечно, Кога предусмотрительно послал одну стаю следить за демоном-псом, и врасплох тот его застать не смог бы, но дело надо было сделать быстро. Кога уже представлял, как он вырвет из груди ещё живой Кагуры столь любимое ею сердце. Пока демон лечил свою руку, он выработал новый план. Демону-волку было ясно – с Сессёмару ему не справиться, даже несмотря на силу осколков Шикона. Значит, оставалось подождать, пока ублюдок куда-нибудь смоется. Именно это вскоре и произошло. И сейчас Кога спешил напоить жаждущие отмщения души своих товарищей кровью Повелительницы Ветра.

- Попалась, дрянь! – парень и не рассчитывал застать демонессу врасплох – он хорошо понимал: Кагура – противник опытный.- Кога, давай поговорим, - Повелительница Ветра отскочила в сторону.- Сдохни, тварь! – Волчий Князь попытался достать женщину своими когтями, но та снова ускользнула.- Кога, успокойся!- «Успокойся»?! Ты, сука, убила почти всё моё племя и теперь говоришь мне «успокойся»?! – парень и не собирался прекращать наносить удары, которые пока прорезали лишь воздух.- Нам надо поговорить.- Тебе надо сдохнуть! – Кога отлично понимал – если Кагура взлетит, то он окажется бессилен. А после Сессёмару ещё долго не оставит её без охраны. Поэтому парень не прекращал атаки. Кагуре едва удавалось избегать их. И, как считал Волчий Князь, именно из-за его скорости женщина не нападала – она до сих пор даже не раскрыла свой веер.- Я хотела бы извиниться!- Хватит бегать – это будет лучшим извинением! – Повелительница Ветра оступилась, и Коге удалось её ранить, а самое главное, вырвать полётное перо. Оставалось ещё оружие.«Отлично. Удастся выбить веер – и я смогу насладиться убийством по-полной, - думал парень, в очередной раз бросаясь в атаку. - Воя ещё не было – значит Сессёмару пока не возвращается!»Бой длился уже несколько минут. Хотя боем это было назвать сложно. Кагура даже не пыталась ранить Когу. Она даже не раскрывала свой веер. Но бесконечно так продолжаться не могло – демонессе было трудно тягаться с силой осколков в ногах Князя Волков. Парень уже решил, будто исход боя ясен, но в этот же момент полетел в дерево.- Сессёмару! – воскликнула Повелительница Ветра.- Сама не могла с ним расправиться? Незачем ему сочувствовать, - спокойно проговорил Лорд Западных Земель. Кога тяжело поднялся. Всё, что он успел почуять – запах волчьей крови, идущий от разозлённого демона-пса. А после этого пришла боль.- Сессёмару, хватит, хватит с него! Он же так умрёт! – Кагура поймала руку любимого.- И вот что ты его жалеешь?

Повелительница Ветра отвела взгляд.- Эй, мразь! – Сессёмару пару раз встряхнул Волчьего Князя, приводя того в чувство. – Снова попробуешь – уничтожу.После этого старший сын Ино-но-Тайшо ещё раз на прощание приложил Когу лицом об дерево и ушёл вслед за Кагурой. Примерно с полминуты ничего не происходило, а потом, неожиданно, появившись словно из неоткуда, показалась Кикё. Она наклонилась над израненным Князем Волков, вытащила из его ног два осколка камня Шикон и заложила их за пояс. Девушку окружили Синидаматю. Один из них подлетел к её протянутой руке. Мико послушала лишь ей одной понятную речь, чему-то покивала и взмахнула ладонью. Собиратели Душ окружили жрицу и подняли её в воздух.- Кохаку, нам надо поговорить, - Санго боялась оставлять Кагомэ одну, но тянуть с разговором не было уже никаких сил.- В чём дело, Санго-сан?«Тян» - захотелось снова поправить охотнице, но она сдержалась. Девушка уже не раз просила парня перестать обращаться к ней столь официально, только никакого действия это ни возымело.- Я бы хотела поговорить с тобой обо всём том, что тебе пришлось совершить.Парень вздохнул и попытался уйти, но Санго взяла его за плечо, принуждая остаться.- Извини, но тебе придётся выслушать всё, что я скажу. Кохаку, я знаю, тебе очень больно и тяжело от того, сколько зла принесли твои руки и твои навыки. Но, в очередной раз скажу, твоей вины в этом нет. На твоём месте мог бы оказаться кто угодно. Я, например. Это всё произошло из-за Нараку. Этот гад – мастер в манипуляции чужими душами. Однажды я тоже предала всех. Но никто меня ни разу не упрекнул – наоборот – все поддерживали, хотя из-за этого едва не погибли.- И я должен был его убить. Вместо этого мстили Инуяша-доно, Кикё-сама, Кагура-доно и Сессёмару-сама.- Я понимаю твои чувства, твоё желание отомстить. Поверь, я этого хотела не меньше. Но мы бы вряд ли смогли помочь. Нараку – это не тот демон, с которым сможет справиться человек, пусть даже и тренированный.- Но он боялся Кикё и Кагомэ.- Они особенные. Вспомни, сколько обычных мико и буддистских священников он с лёгкостью убил. Поэтому ты не смог бы ничего. Ни ты, ни я, ни даже Мироку с его Казааной. Уже то, что ты выжил – чудо. Кроме того, твоя жизнь больше не зависит от камня Шикон – а это чудо дважды. Если бы ками хотели забрать твою жизнь – они бы это сделали. За всё произошедшее никто тебя не винит. Мы все знаем, насколько силён Нараку. Мы все знаем – по своей воле ты бы никогда не стал убивать людей.- Санго-са… Санго, а… шрам после моего удара… большой остался?- Успокойся. Шрамы – вечный удел охотников на демонов.- А можно я сегодня… на Кираре слетаю в нашу деревню и навещу могилы?- Давай лучше завтра. Сегодня ты вернуться затемно уже не успеешь, и я буду волноваться. А я заодно подумаю – может, попрошу тебя что-нибудь оттуда захватить. Хорошо?- Ладно.- А теперь…В этот момент Кирара встрепенулась, принюхалась, обернулась и бросилась в деревню. Девушка побежала за кошкой.- Сестра, стой, у тебя же бумеранга нет! – выкрикнул Кохаку. Девушка и впрямь оставила своё оружие в хижине Каэдэ – охотница не предполагала, что оно понадобится. Впрочем, она и не подумала остановиться. Юный охотник рванул следом – своё оружие он держал при себе. Однако, когда парочка добежала до хижины, всё уже закончилось – Мироку почувствовал демоническую ауру и появился почти вовремя: тварь всё-таки успела проникнуть в жилище, а вот причинить какой-либо вред Кагомэ – уже нет. Санго перетрусила, что подруга испугается парня, но хооши смог с помощью одного из своих талисманов очистить демона прямо с улицы, не попадаясь изнасилованной на глаза. Охотница, знаком приказав Кохаку остаться рядом с монахом, ворвалась в хижину и увидела плачущую Кагомэ.- Всё хорошо, всё нормально, демона больше нет, ты в безопасности…- Санго, Санго, я, я… На улице, между тем, отойдя подальше, разговаривали два парня:- Мироку-сама, скажите, а вот… Скажите, Вы считаете я правда могу жить дальше?- Кохаку, мы все понимаем – ты ни в чём не виноват. Санго рассказала о…- О тебе и Инуяше? Да. Правда, подозреваю, не всё. Но вы хотя бы никого не убили… Кагомэ-сама наверняка выздоровеет. А я убивал ни в чём не повинных людей. Некоторые из них мне доверяли…Хооши грустно усмехнулся.- «Не убили»… Ты даже не представляешь, насколько гаже то, что мы совершили, простого убийства. Мы убили их души, их надежды…- Мироку-сама, себя-то Вы за что так ругаете? Вы-то как раз не совершили ничего дурного. Санго вас не ненавидит, даже не обижена.- Знания о том, что я пытался сделать, более чем достаточно, - монах тяжело вздохнул, - и моей заслуги в произошедшем чуде нет. Если бы не Кирара…- А я делал! Делал! Убивал! Жён, матерей, детей… И меня никто не мог остановить. До убийства Нараку я помнил лишь как убил своего отца и товарищей, но после… А сестра всё же говорит, что меня за всё простила, что ни в чём не винит…- Она действительно тебя ни в чём не винит. Иначе бы не пыталась раз за разом, несмотря на все опасности, вернуть тебя. Ты же помнишь, сколько раз она ради этого рисковала своей жизнью?- Помню… - вздохнул Кохаку, уставившись в землю. – Сестрёнка добрая…- Очень, – Мироку снова вздохнул. – Она находит в себе силы даже с Инуяшей разговаривать. Я вряд ли смог бы.- Скажите, Мироку-сама, а как Кагомэ?- Не знаю. Точнее, знаю со слов Санго, что её тело выздоравливает, но дух - раздавлен. И ни я, ни Санго даже предположить не можем, как помочь. Только вот подробностей она не говорит – видимо, меня жалеет. Я даже представить боюсь, что бы произошло, не окажись рядом Кирары…- А этот Инуяша? Он как? Я же с ним почти не знаком…- Не знаю. Он общается только с Санго. Я пытался его пару раз найти, даже удавалось почувствовать его ауру, но он каждый раз убегал. Почему-то не хочет разговаривать. Только, зная его, даже предположить боюсь, как он сам себя изводит. Он всей душой любил, и сейчас наверняка любит Кагомэ. Да и к Шиппо он относился по-доброму, хоть они и ругались регулярно.- Думаю, он Вам завидует, потому и убегает. Что бы Вы ни говорили – Вы ничего не сделали. Ничего. И не хотели. Даже не думали.- Похоже, ты меня тоже не проклинаешь? – хооши положил ладонь мальчику на плечо, но тот её стряхнул.- Не надо подобных жестов – я уже не ребёнок. И у меня нет причин Вас ненавидеть. У меня нет права судить кого-либо. Раз Санго Вас простила – я принимаю её выбор. Право на своё мнение я потерял.- Почему? Только потому что под чужим влиянием совершил ужасные вещи?- А разве этого мало?- Мало. Ведь это был не ты, а Нараку. А ты – твоё личное отношение к произошедшему. Твоё желание искупить вину. Твоя боль. Сейчас гораздо важнее, как ты будешь вести себя с Санго-тян. И вот уже за это тебе по-настоящему придётся отвечать. Поэтому очень тебе советую – не надо её отталкивать. Самому потом стыдно будет.- А Вы не отталкиваете? – грустно усмехнулся юный охотник на демонов.- Нет, - несколько удивлённо ответил Мироку.- Уверены? Я почему-то думаю иначе.- Да ты…- «Да я»… - неожиданно невежливо Кохаку оборвал Мироку. - Даже я это чувствую. В Ваших словах это так и сквозит. А Вы ей наверняка очень дороги. Вы были рядом с ней всё это время. Вам она наверняка говорит больше, чем мне, просто потому что Вы старше. Вы помогали ей меня вернуть, часто – рискуя своей жизнью – она мне рассказывала. Зря Вы не доверяете её доброте – она, мне кажется, безгранична – иначе бы сестра не смогла меня простить.- Вряд ли я настолько же ей дорог, насколько ты, Кохаку-кун. Всё-таки ты ей брат, а я так – товарищ. А я и раньше себя вёл по отношению к ней чрезмерно дерзко.- Но и мои грехи гораздо хуже, по сравнению с Вашими. В конце концов, разве сестра хоть раз Вас оттолкнула, отказала в помощи или… не знаю там?.. – воскликнул Кохаку.- Нет, но, я боюсь, она себя заставляет быть рядом со мной, быть вежливой со мной… Чтобы утешить, поддержать… - ответил Мироку, переступая с ноги на ногу.- Не верю… Если Вы были бы ей неприятны, она старалась бы с Вами встречаться реже, больше времени проводить рядом с Кагомэ-сама. А она о Вас волновалась, когда Вы недавно на Кираре улетали.- Пра… Правда?- Зачем мне Вам врать?Мироку поднял глаза к небу и начал что-то облегчённо шептать себе под нос. Кохаку тоже после разговора с монахом стало чуть полегче на душе. Мужчина и подросток ответили на затаённые вопросы друг друга. Минут десять лишь пение птиц нарушало тишину. Каждый думал о своём. Но вскоре вышла из хижины Каэдэ Санго.- Мироку можно тебя?.. Кохаку, побудь пока тут. Мало ли – может ещё какой демон появится.Парочка отошла – охотница по-прежнему не хотела посвящать брата во все подробности.- Санго, в чём дело? Кагомэ хуже? У неё был новый приступ? Что с тобой?

Охотница недоуменно взглянула на хооши, сначала не разобравшись, в чём дело, что изменилось.- В смысле? Не поняла… - выдала она от удивления.- Почему ты хотела поговорить со мной наедине? Я думал, ты рассказала Кохаку про истерики Кагомэ.- А, да, про них он знает… - Санго продолжала внимательно приглядываться к собеседнику.- Тогда в чём дело? Говори, я сейчас на нервы изойду!Догадка яркой вспышкой появилась в голове девушки. Неужели?.. Кохаку?.. Как он смог? Что он сказал? Или показалось?- Санго… Санго, в чём дело? – Мироку, не утерпев, встряхнул охотницу за плечо. А та прикрыла ладонью внезапно вылезшую улыбку, совершенно не подходившую под ситуацию. Сейчас у хооши были абсолютно другие интонации. Он явно волновался! Искренне хотел, чтобы его успокоили! Перестал говорить, словно неживой! Она бросила ещё один благодарный взгляд на Кохаку – это преображение явно произошло не её силами, а трудом её брата. Охотнице потребовалось несколько секунд, дабы совладать с собой – если бы она произнесла то, что планировала с улыбкой на лице, Мироку навряд ли понял бы её правильно.- Санго, ты меня пугаешь!Девушка наконец справилась с собой, а, заодно, утвердилась в мысли, что одну новость лучше попридержать до более чётких доказательств – незачем пугать всех ещё и возможностью «этого». И одной проблемы хватало для страха с головой.- Мироку, ты же наверняка знаешь: душевное состояние очень тесно связано с духовной силой.- И?- Короче: похоже, Кагомэ потеряла свою силу мико.