Холод и восковые куклы (1/1)
?Я обещаю? - эти слова в голове звенели громким колокольчиком, не давая расслабиться. Я сказала ей, что обещаю ждать окончания ее смены, но что же меня так тревожит и не дает покоя? Я нервно постукивала пальцем по гладкой поверхности стола, нервно размышляя. Снаружи кафе подсвечивалось разноцветными гирляндами, при виде которых, глаза непроизвольно закрывались. Но что-то все равно пожирало меня, выедая изнутри и наполняя голову ватой. Я повернулась и посмотрела на Монику, усердно работающую, дабы поскорее закрыть смену. При виде этой очаровательной девушки я улыбнулась и многозначительно хмыкнула. Моника была очень красивой девушкой с идеальной фигурой как в каких-нибудь журналах о высокой моде. С виду она была очень серьезной и даже высокомерной, но я понимала, что это лишь защитная реакция перед незнакомыми людьми. Она меня так и не заметила на что я немного сморщила нос и снова отвернулась к окну. Погода была относительно хорошей и первый снег грел душу своим холодным очарованием. Я грустно улыбнулась и посмотрела на пустую кружку кофе, пытаясь отогнать всевозможные мысли и просто посидеть в этом уютном кафе. На улице быстро смеркалось и серебряные лучи луны старательно заглядывали в, еще светлое, кафе.
Вдруг мое тело перестало меня слушаться. Руки, которые ужасно задрожали, начали зарываться в волосах и оттягивать их, вызывая слезы. Удушающий ком был не только в горле, но и по всему телу. Горло ужасно сводило, обвивая его шипами ядовитой черной розы. Зеленые глаза начали стрелять из угла в угол, не видя ничего из-за слез. Это чувство было чем-то новым и страшным, неизвестным и удушающе больным. Ни вдох, ни выдох не могли пройти сквозь шипы, которые обросли горло снаружи и внутри. Меня словно заросла огромная и ядовитая роза, с черными и пахнущими кровью, шипами. Кто эти люди вокруг? Почему они не обращают внимание на меня?
- Эмма!
Внезапный оклик заставил меня вздрогнуть, и я обернулась, но дрожь все так же пробивала меня. Я выглядела жалко и это можно было понять по цунами в глазах Моники. Ее глаза значительно потемнели, и она схватила мое запястье, пытаясь выпутать руку из моих волос. Я же только хныкала и говорила что-то невнятное. Вдруг она сердито посмотрела на меня, и я точно увидела, как в ее глазах сверкнула красная молния и ужас еще сильнее заставил меня брыкаться и дрожать, плача при этом. Все вокруг замерло и было таким нереальным, словно мы были в музее среди восковых фигур.
Паника захлестнула с головой мой слабый организм, и я закричала что есть сил. Глаза Моники были необъяснимого черного цвета и было ощущение, что если свет и светит в них, то они остаются все такими же темными. Моника схватила меня за запястье снова и сжала его с такой силой, что мне послышался хруст костей. Рука невыносимо заболела, и я зашипела на Монику. Она дернула меня на себя и сгребла в свои холодные и темные объятия. От нее веяло сыростью и… злобой?Эта злоба и темнота окутывала меня словно черная мантия, только тепла от нее не было.
Холод просочился сквозь кожу, щекоча кости и игриво сжимая сердце, при этом ошпаривая холодом тело и внутренности. Моника быстро задышала и отпустила мое запястье, оставив на нем багряно-черный след,но из-за ужаса и отвращения я не могла посмотреть на него. Мурашки уже потеряли счет того, сколько раз они пробежали по моему телу. Моника начала гладить меня по спине, неумело, но чувственно. Она что-то неразборчиво заворчала, сжимая мою кофту в своих руках.
Мы обжигали друг друга, но мы не могли просто остаться в стороне и обрекать друг друга на смерть. Слезы снова навернулись на мои глаза. Ее холод обжигал, но что же обжигало ее? Что так же пугало и пронизывало насквозь как ножи? Я прижалась ближе, желая сгореть в ее великолепном холоде и мраке.
Кусая сухие губы, я слушала ее прерывчатое дыхание. Луна наблюдала за нами и смеялась, освещая серебряным светом. Я видела его отчетливо, он был ярче освещения в кафе. Он светил прямо на белые волосы Моники, которая тоже начала дрожать. Лунный свет пронизывал все насквозь кроме нас, выделяя на фоне восковых кукол, называющихся ?людьми?. Моника слабела с каждой секундой. Тихие и сдержанные всхлипы я услышала на своем плече. Я попыталась отстраниться и отодвинуть ее от себя, но та только сильнее прижималась и стискивала зубы. Я постепенно привыкала к ее холоду, согреваясь в этой темноте. Либо же она слабела, как и ее мрак. Эти объятия были бы вечными, если бы не состояние Моники. Мои зеленые глаза отразили лунный свет в который раз, светясь сожалением и надеждой. То состояние, которое овладело мной, уже прошло. Моника резко отстранилась, пряча свое лицо в тени. Луна светила прямо на нее, но Монику все равно не было видно. Хотя она совсем рядом, достаточно протянуть руку. После того как Моника отстранилась температура в помещение резко понизилась. Из моего рта уже клубился белый, такой неестественный и словно чужой, пар. Моника сорвалась с места и побежала прочь из кафе, яростно шепча что-то. Опустошенная я осталась сидеть в кафе. Люди вокруг все еще были ?восковыми?, что притягивало взгляд, но было до чертиков жутко на них смотреть. Я встала и медленно побрела к выходу, пытаясь переварить и понять все произошедшее и происходящее.
На улице была кромешная темнота и даже луна была неспособна подарить свет. Она была просто серым и невнятным пятном на черном шелке неба. Такая страшная тишина вокруг. Кажется, эта ночь продлится вечность, так и не дав ответы на все мои вопросы. Первое, что меня интересовало – это сон. Я пошла домой, постоянно прищуривая глаза и спотыкаясь.