1 часть (1/1)

Хорошо быть наивным идиотом, который безоговорочно верит, что его мечта исполнится. Наверное, настолько же хорошо видеть только положительное; отделять от белого чёрное, задвигая его на задворки сознания; смотреть на мир через розовые очки... И прочее, прочее, о чём так любят говорить все остальные. Да даже его собственные сокомандники.Мао не восторженный идиот, как этот новичок Удзикава; Мао прекрасно видит все недостатки парней из команды: и то, что они откровенно проигрывают по многим параметрам остальным командам, и их общий настрой. Они считают, что регби — это забавное времяпрепровождение. Что регби — это не главное. Другое дело, что серьёзен здесь только Юи, но, кажется, его мечта совсем застилает ему глаза, лишая возможности адекватно судить об окружающем мире и о собственной команде. Им всем не хватает здравомыслия и трезвого взгляда, а Мао не спешит делиться своим мнением, как будто ему очень нужно наставлять и направлять тех, кто ставит своё отношение к игре так низко.Но матч с Юриокой словно возвращает в прошлое, дарит нечто давно забытое — радость от победы. Они наконец-то играют по-настоящему, и это на короткий момент заполняет пустоту у Мао внутри, прогоняет грызущее чувство отсутствия чего-то важного. И Мао почти счастлив, играя вместе с Юи снова, как раньше.Они идут после матча рядом, в стороне от остальной команды. Юи чуть задевает Мао плечом, и тот сразу же отстраняется — неосознанно. Мао реалист, он знает, что это всего лишь случайность, и не хочет продлевать даже это ничтожное мгновение. Не хочет дарить себе дурацкую надежду на несбыточное — на то, что Юи может хотеть того же, что и он сам, — ведь в жизни Юи есть только регби и Ханадзоно. А Мао не хочет соперничать с неосуществимым: от такого проще отказаться сразу же, и не позволять себе даже вскользь подумать о том, что всё может быть иначе.Хорошо быть наивным идиотом, который безоговорочно верит, что его мечта исполнится. Наверное, мечта Мао уже полностью окрасилась в чёрный цвет, приобретя оттенок безысходности, сменившись на свою полную противоположность. Но иногда Мао хочется, чтобы всё было не так. Чтобы команда была сильнее, чтобы они побеждали всегда, чтобы они исполнили мечту Юи и попали наконец на Ханадзоно. Все вместе. Нет, не так...Они вдвоём.— Ты улыбаешься, — произносит Юи, и Мао вздрагивает.— Что?Волна злости накрывает внезапно: на себя — за то, что не удержал эмоции, на Юи — за то, что увидел, на команду — за то, что выиграли и этим пробудили то, что Мао стремится загнать как можно глубже в себя: воспоминания о прошлом и о том, что когда-то давно он мог просто улыбаться Юи, не скрывая от него ничего.— Вовсе нет, — фыркает Мао и отворачивается, потому что никак не получается стереть эту дурацкую улыбку с губ.Не то чтобы он не был рад этому вниманию, просто не знает, как реагировать. Хочется радоваться со всеми, но привычная колкость лезет наружу, заставляя вести себя наперекор собственным эмоциям и говорить совсем не то, что в мыслях.— Ты ведь рад, что мы выиграли, Мао?Простой вопрос заставляет споткнуться и потерять самоконтроль. Мао хочет повернуться и заглянуть в лицо Юи, спросить: ?А сам как думаешь??, — встряхнуть его, чтобы не задавал глупых вопросов. Но вместо этого Мао лишь бормочет что-то невнятное себе под нос, уходя от ответа.Он почти благодарен вопящим первогодкам и Сакаю, который отвлекает его вопросом: можно уже не отвечать Юи, с каждым шагом оказываясь от него всё дальше и дальше, на спасительном расстоянии, когда не чувствуешь тепла чужого тела — Сакай не в счёт, он не вызывает подобной реакции. Но Мао всё же один раз позволяет себе проявление слабости: оглядывается на Юи и, поймав его взгляд, резко и испуганно отворачивается. Всё снова становится на свои места, и Мао выбрасывает из головы странные ощущения последних минут.