Глава 9 (1/1)

Мыпростоесть - Нуки14:55Я открыла глаза и сразу зажмурилась от яркого света. Голова болит. Всё тело болит. Я что, снова в той каюте? Сколько раз я оказывалась здесь после различных передряг? Три раза? Четыре? Думать не хотелось. Всё прошлое смешалось в большую белую кашу и, казалось, сейчас я даже не в силах отличить настоящие воспоминания от выдуманных. Иногда грань между фантазиями и памятью почти неразличима, а иногда даже приходится сомневаться реален ли ты сам. Что произошло? Точнее, что я помню из того, что произошло? Я вытащила Колючего? Да. Помню как переместилась и добралась до ангаров, куда забрался Колючий, спасаясь от роботов и фриков. Он был ещё в сознании, и, кажется, даже пытался встать, но каждый раз неловко заваливался на бок. Я развернула кулон и затащила на диск парня так, чтобы мы оба на нём поместились. На машине мигала только одна лампочка, а внутри что-то клацало и булькало. Нужно торопиться. Я ввела время где-то в прошлом, и, как я сейчас ни силилась, не могла вспомнить какое. В машине что-то заскрипело, откуда-то вылетело пару светлых искр. В память врезался голубой свет. Все лампочки одновременно вспыхнули и раздался громкий рокот, пробирающий до самых костей, находящий себе место в каждой клеточке тела.Я тяжело перевернулась на другой бок. Вдруг появилось ещё одно воспоминание. Перемещение закончилось. Синяя вспышка, боль в ноге, белые стены третьего уровня и детское лицо. Странное лицо. Чем-то отдалённо знакомое, но сейчас я помнила его плохо, будто встретила старого друга из детства, но не могу вспомнить какого. Это лицо — воспоминание или наваждение? Скорее всего второе. Это длилось всего секунду, после опять синяя вспышка и нарастающий гул. Перемещение. Разве я снова запустила машину? Нет. Я ничего не делала, в то время я лишь старалась устоять на ногах и удержать Колючего. Ощущение полёта. Почему-то в тот раз оно было дольше, чем обычно, а странный звук с каждой секундой становился всё громче и громче. Казалось, перемещение длилось целую вечность. Гул стал невыносимым. Я, кажется, закричала. И вдруг всё прекратилось, также резко, как и началось. Я открыла глаза и ощутила на коже ласковые солнечные лучи. Солнце? Земля? Мы что, в лесу? Какого… Я придержала завалившегося на меня Колючего, который уже был без сознания и, едва собралась ступить на мягкую траву, как внутри диска снова что-то заклацало. Полыхнули огоньки, и диск выплюнул очередную порцию вспышки. В этот раз она была особенно яркой и настолько сильно резанула по глазам, что отдалась невыносимой болью во всём теле. Казалось, вспышка выжигает всё на своём пути, уничтожает меня изнутри, оставляя только свет. Синий свет. Что потом? Ничего. Пустота. Всё произошедшее сейчас казалось прозрачным и эфемерным, и я всё больше убеждалась в том, что большинство врезавшихся в память моментов – лишь под моего имученного воображения. Как я добралась до каюты? Сама или мне кто-то помог? Я не помню. Я ничего не помню. А Колючий? Кто помог Колючему? Где он? Может он вообще в другом времени? Я должна его найти. Немедленно. Я попыталась встать, но тело не слушалось, а каждое движение отдавалось сильной болью в голове. Спустя несколько попыток я решила немного передохнуть и погрузилась в сон раньше, чем голова коснулась подушки.16:20На это раз встать получилось. Тяжело и с постоянными остановками добралась до двери. В голове засело одно слово: ?Колючий?. Где он? Что с ним? И жив ли он вообще? Теперь главной моей задачей было найти его. Длинная рана на ноге болела, мешая нормально соображать и заставляя постоянно останавливаться, чтобы перевести дыхание. Но всё же я продолжала идти. Если Колючий жив, то в его состоянии он может находиться только в одном месте — в медблоке. Я очень надеялась, что он там, потому что об обратном мне не хотелось даже думать. Я уже немного ориентировалась на втором уровне, но, на всякий случай, глянула карту. Перед глазами всё плыло, и разобрать мелкие надписи я смогла далеко не сразу. Мне повезло, что моя каюта находится чуть вдалеке от населённых детьми кают, но рукой подать до медблока. Сюда редко заходят идеальные дети, тут нет ни площадок, ни учебных классов. Только пустые комнаты и медицинская часть для тех, кому не повезло также, как и нам.От вставленной в разъём флешки створки двери быстро поехали в стороны, пропуская меня внутрь небольшого белого помещения. Яркий свет резанул по глазам, и я словно снова окунулась в стерильный мир третьего уровня. Под таким светом чувствуешь себя, как муравей под микроскопом, но сейчас я уже этого не замечала.Посередине комнаты стоял странный прибор, похожий на капсулу. Блестящие белые бока обтекаемой формы плавно перетекали в такую же непрозрачную крышку. На ней был небольшой экранчик, светившейся нежно-жёлтым светом. Внутри что-то гудело и пикало, перенося меня воспоминаниями в обычную больницу на Земле, в которых я имела несчастье побывать пару раз. С одной стороны крышка капсулы была открыта, и я заметила растёпанную голову Колючего. Он здесь! Живой! Я облегчённо выдохнула и не сдержала счастливой улыбки. Выглядел Коля неважно, но оно и понятно, после таких приключений сложно походить на Голливудского актёра. Я уж точно нисколечки не похожа на Анджелину Джоли. Казалось, последний раз я любовалась на своё отражение если не в прошлой жизни, то очень и очень давно. Я не могла оторвать взгляда от Колючего. Со всеми этими ушибами и царапинами на лице, которые роботы заботливо заклеили пластырями, парень был совсем не похож на того Колючего, с которым я столкнулась в ангарах с фриками или на которого так глупо накричала вчера из-за Эммы. Вчера же? Сколько прошло времени? И в каком мы вообще сейчас времени? Я помню, что тогда, вбивая дату в машину, я хотела переместиться примерно на пару месяцев назад, не больше. Но что значат те перебои, когда мы сначала оказались на третьем уровне, где столкнулись с какой-то девочкой, лицо которой я никак не могла вспомнить, а потом вообще — на Земле? Нет, это наваждение, не больше. Мало ли, какие шутки с моим сознанием может выкинуть организм при таких странных событиях. Но машина… Те огоньки… Она сломалась? Я больше не смогу перемещаться? Но если станцию действительно взорвут, как в большинстве параллелей, то что же будет с нами?.. Что же произошло…Я отошла от Колючего и села прямо на пол, прислонившись к стене. Здесь не было ни одного стула. Конечно, роботам сидеть не нужно, а людей уже и в расчёт не берут. Видимо, они тут, на станции, не привыкли, что кто-то захочет сидеть рядом с больным, да и вообще просто находится рядом. Странно, что теперь из людей стараются сделать роботов, заставив подчиняться законам и отказаться от привычных человеческих чувств.У самой двери стоял дон-12, в шее которого торчала моя флешка. Моя флешка для отключения роботов! Я порылась в карманах, куда её засунула и поняла, что это действительно она. И всё же, что произошло после той особенно яркой вспышки? Всё указывало на то, что нам никто не помогал. Я действительно могла сделать всё сама. В состоянии шока люди способны на многое, гораздо на большее, чем обычно. А потом я просто забыла. Ну, мало ли, может, всё из-за того же шока.Я обхватила руками колени и уставилась на мигающую лампочку на ?медицинской капсуле?. Сказать по правде, бледное лицо Коли не внушало мне оптимизма. Я никогда не допускала даже мысли, что увижу своих друзей или знакомых в подобном состоянии. Когда смотришь на что-то подобное по телевизору, чувства совершенно другие… Все эти несчастья и катастрофы казались такими далёкими и чужими, будто никогда не выдут за пределы голубоватого экрана и теленовостей. Как же я ошибалась. Сейчас лицо Колючего было таким спокойным, что, если представить, будто нет всех этих трубочек и бинтов, казалось, что парень просто спит. Как мне объяснить ему всё произошедшее, когда он проснётся? Если он проснётся… Меня всё ещё бросало в дрожь при одном взгляде на друга, но успокаивало то, что роботы бы не стали лечить безнадёжного пациента. Не стали бы.Как бы я ни старалась отвлечься, мои мысли всегда возвращались то к странному перемещению, то к Коле. Странные догадки, надежды... Если он жив — а сейчас это казалось таким же странным, неуместным и в то же время счастливым, как если бы мне сказали, что всё происходящее просто сон, и я сейчас проснусь в своей кровати — если он жив, то, получается, я смогла сделать главной ту единственную зелёную параллель. Но это невозможно… Просто невозможно. Она была единственная из ста! Значит, нам с Колючим сказочно повезло. А, точно, ещё же есть красная параллель, где Колючий сейчас остаётся жив, а после погибает вместе со всеми остальными героями этой истории. И тогда нам сказочно не повезло. Такая вот рулетка.Если я разгадала мигающие лампочки правильно, то больше я перемещаться не смогу и никогда не вернусь домой. Никогда… Не окажусь в своей комнате, не полью кактусы на подоконнике, не проведу рукой по корешкам книг, как иногда делала проходя мимо. Более того, я вообще больше не окажусь на Земле. Возможно, в этом времени и Земли-то уже не существует. Не увижу закат, не похожу по лесу, не вдохну свежий, пропитанный туманами утренний воздух… Я не вернусь на Землю! Наверно, я должна была сейчас задрожать от ужаса, но почему-то могла думать об этом вполне спокойно. Всё моё прошлое было подёрнуто дымкой, будто происходило не со мной. При мысли о Земле я ощутила лёгкую ностальгию, не больше. И то, что я так скучала по дому, когда только попала на станцию, сейчас казалось странным и абсурдным. Ну дом и дом. Это просто комната, а Земля - просто планета. Можно жить и без красивых закатов. Почему я раньше так убивалась? Возможно, в последнее время в моём сознании что-то поменялось, или я просто привыкла мириться с потерями. Хотя, в случае с Колючим, это не так. При мысли, что он может умереть, мне казалось, что я обязательно умру тоже.И всё же, что изменилось в моём отношении к Земле? Я не могла всё это время так тосковать, а сейчас вдруг раз — и отогнала эту мысль, как назойливую муху. Ещё вчера для меня это было таким важным… Я понимала, что дело не в комнате, книгах и цветах. Там было что-то большее. Что-то, что сейчас ускользает от меня, оставляя только далёкое чувство тоски и синие отблески. Вскоре я сдалась и поняла, что просто-напросто не помню. Я забыла! Просто взяла — и забыла то, что так держало меня на Земле. Сейчас, сидя на холодном полу станции, парящей в далёком и до ужаса бесконечном космосе, у меня было достаточно времени, чтобы разобраться в себе. Все воспоминания о Земле всплывали в голове картинками, словно выцветшие от времени фотографии. Словно это происходило в чьей-то другой жизни, а тот чловек просто на время одолжил мне эти старые обрывки, не связанные между собой какой-либо целью. И тем не менее, я могла вспомнить многое из своей жизни, даже такие далёкие воспоминания, как поход на рыбалку, когда мне было всего семь. Я тогда ничего не поймала, зато упала с деревянного помоста в реку, а на следующий день слегла с температурой и больным горлом. Но с кем я тогда была? Кто вытаскивал меня из реки, а потом сидел у моей кровати, пока я болела? Я не помнила. Вообще. Было ещё совсем детское воспоминание о том, как я пыталась приготовить суп. Кто-то помогал мне, хватал за руку, когда я пыталась потрогать кипящую воду, резал вместо меня овощи и что-то объяснял приятным женским голосом. Кто это? Что за человек? Кто провожал меня в школу на первое сентября, кто следил, чтобы я делала всю домашнюю работу, кто вечерами читал мне сказки и дарил подарки на праздники? Я не помнила. Когда я пыталась вспомнить, в голове появлялась всё та же синяя вспышка, будто кто-то взял, и заменил часть моих воспоминаний на неё. И именно эта часть всё время заставляла меня скучать по дому. А теперь её нет. И я больше не скучаю.19:40Как же затекла шея. Я что, снова спала? Где я? А… да. Я встала и немного походила по маленькой комнатке. Голова снова начала кружиться и болеть, а от грубого резкого света слезились глаза. Тело отчаянно ныло, мысли разлетались в разные стороны, делая голову тяжёлой и пустой. Интересно, долго я спала? Приходил ли в себя Колючий? Судя по всему, нет. Я очень ждала и одновременно боялась разговора с ним. За то время, что я просидела в медблоке, я перебрала все варианты развития этого разговора, и все они заканчивались либо неловким молчанием, либо… неловким молчанием. И начинала я с этого. И в середине тоже без фантазии. Я вздохнула. Поправила очки. Потёрла рукой шею и вдруг напряглась. Цепочки нет. Кулона нет! Машина! Куда она делась?Вспоминая все ругательства, которые я когда-либо знала и не знала, добралась до каюты. Бегло осмотрела комнату, ища взглядом диск или маленькую подвеску. Кулончик нашёлся на тумбочке у кровати и, как обычно, потеплел от прикосновения, а после лёгкого нажатия стал превращаться в круглый прибор. Несколько створок выдвинулись не полностью, оставаясь в полураскрытом состоянии, отчего вся машина не могла до конца развернуться. Внутри что-то загудело. Я осторожно прикоснулась к круглой кнопке. Машина немного потеплела, к гулу добавилось какое-то бульканье, внутри раздался щелчок, а после всё стихло. Я снова нажала на кнопку, но не получила никакого результата. Ожидаемо. Я осторожно положила машину на пол. На руках осталась та же странная ?живая? жидкость с искрами, которая лужицей растекалась от машины на первом уровне. Вот это я почему-то очень хорошо помню. Удивительно.Я снова оглядела комнату. Взяла рюкзак. Казалось, что сейчас всё разделилось на ?до? и ?после?. Колючий... Думать совсем не хотелось, а голова упорно продолжала болеть, пронзая мозг раскалёнными иглами. Надо будет раздобыть что-нибудь от этого. Открыла рюкзак, чтобы проверить, всё ли уцелело. Кроме всего прочего, нашлась ?Параллельная флешка? и планшет, по экрану которого теперь тянулось несколько трещин. Не могу сказать, что трещины на экране когда-нибудь мне мешали, даже наоборот, теперь этот планшет казался роднее, потому что пережил со мной многие события. Заварив себе кофе и прихватив рюкзак, я снова отправилась в медблок. Не хотелось надолго отходить от Колючего. Вдруг флешка в шее робота перестанет работать или ещё что… Мало ли.Подключив Флешку Параллелей к планшету, я запоздало сообразила, что без машины времени этот прибор тоже бесполезен. Когда я последний раз подключала его к машине? Не важно, я всё равно не смогу узнать свежие ?новости?. И не смогу узнать, в какую параллель затащила Колючего. Вот же повезло…На экране планшета появились привычные папки. Так, что у нас тут… Ого, кажется, кто-то подключал флешку к машине до того, как та сломалась. Значит, я смогу увидеть главную параллель! И всё-таки, почему я ничего не помню о том, что было после вспышки…Так, подождите. Стойте. Это какой-то сбой? Почему… Почему эта штуковина показывает, что теперь главная параллель — синяя? Почему она показывает, что Колючий мёртв? Я бросила взволнованный взгляд на друга, который всё также был без сознания. Но оборудование работает! И он жив. Я же вижу, что он дышит. Должно быть, флешка тоже приказала долго жить… Надо в этом разобраться. Я открыла рюкзак и достала потрёпанную толстую тетрадь, которую писала Двойник (то есть, я сама в будущем), чтобы мне, по прибытию на станцию, было легче во всём разобраться. Она должна была писать и о этом приборе…На глаза попалась знакомая запись: ?Твой прибор определяет личность человека по ДНК-коду, а фрики — это переродившиеся люди. Прибор не понимает, как человек может выжить, если у него настолько изменился ДНК-код, поэтому твой прибор счёл перерождение за смерть. Вообще, всё, что выбивается из стандартного положения жизни человека и всё то, что прибор не может объяснить, он представляет как смерть?. Вдруг меня поразила странная догадка. ?Вообще, всё, что выбивается из стандартного положения жизни человека и всё то, что прибор не может объяснить, он представляет как смерть?. Всё, что выбивается из стандартного положения жизни человека… Всё то, что прибор не может объяснить… А перемещения во времени прибор объяснить может? А то, что машина сломалась, перемещая нас? Что из всего этого входит в стандартное положение жизни? Я увидела на приборе, что Колючий погибнет. Но так ли это было бы на самом деле? Может, он не погибнет, а переместится? Во времени? Внутренний голос сразу же подсказал мне, что я права. Возможно, Колючий не погиб бы ни в одной из параллелей, потому что переместился бы в прошлое, а флешка просто приняла перемещение за смерть. Вот оно! Вот он — выход! Колючий перестал существовать в своём времени, и теперь он как бы вообще не существует — как и я. Но мы живы. Просто прибор не может нас отследить. Поэтому он ни в одной из параллелей не показывает меня. Я для него не существую. И Колючий теперь тоже.Я провела ладонью по лицу. Казалось, мне открылось что-то, без чего до этого было очень тяжело. Но сейчас всё будет по-другому. Я подняла глаза на Колючего и вдруг встретилась с ним взглядом.