Пролог (1/1)
Песня без слов - КиноПоследний герой - Кино7:40Воздух отчаянно пах свободой. Тёплое, почти летнее солнце выглядывало из-за крыш и лукаво отражалось в окнах, которые в такую рань казались безжизненными и пустыми. Звенящую утреннюю тишину периодически прерывало бодрое чириканье воробьёв, радующихся последним весенним дням и предстоящему долгому, кажется, почти бесконечному лету. Даты в календаре стремительно сменяли друг друга, принося с каждым новым днём тепло и легкомысленное летнее настроение.Я всегда любила ранние прогулки. Утром мир кажется новым и свежим, цвета сочнее, а звуки — чётче. Будто с пустых улиц сдирают пелену из дорожного смога и гула проезжающих машин.Ноги несли сами, пинали маленькие камушки на асфальте, обходили по краешку большие лужи — последствия ночного дождя. Новые кеды сверкали белыми, ещё чистыми носами, и я очень старалась их не испачкать в то время, пока, задумавшись, шагала по давно заученному маршруту всё дальше и дальше. Заворачивала в настолько знакомые, что почти родные переулки, быстро переходила дороги, дождавшись зелёного глаза светофора. Остановилась у ломаной кромки глубокой лужи и глянула на отражение приземистого обшарпанного здания, которое ненавидела всей душой долгих восемь лет. Точнее, почти девять. Через четверть часа должны начаться уроки, но я, немного полюбовавшись сонными понурыми учениками, решительно развернулась и поспешила прочь от унылой школы, которая одним своим видом навевала какую-то обречённость. Взвесив все ?за? и ?против? я ускорила шаг. Натянула капюшон, чтобы никто из надоедливых одноклассников и учителей не смог меня узнать. Конечно, прогуливать школу нельзя, никто не спорит. Заученные с раннего детства ?что такое хорошо? и ?что такое плохо? всё ещё недовольно копошились где-то глубоко внутри, стараясь предотвратить мою очередную глупость, но со временем я всё реже и реже обращала на них внимание. И, как следствие, глупости в моей жизни совершались до ужаса регулярно и качественно. Вот и сейчас искушение немного подольше поболтаться по залитым солнцем улицам вместо того, чтобы просиживать штаны на уроках, было слишком велико. Всё равно половина учеников уже разъехались кто куда, и моего отсутствия, скорее всего, даже не заметят. Да точно не заметят. Сказать по правде, я пользовалась этим в конце и в начале каждого учебного года. Контрольные уже все написаны, пусть на тройки, но большего от меня никто и не ждёт. Да и вообще репутация в школе у меня была не ахти — а что ждать от человека, который любит коротать вечера за интересной книжкой или рисованием, но никак не за выполнением домашнего задания? По мнению учителей, правильный ответ — ничего. Ну и пожалуйста. Зато с меня спрос меньше.Вот и сейчас я планировала забыть о учёбе вплоть до призрачного начала сентября, которое, как всегда кажется в начале лета, никогда не наступит. Распутав на ходу клубок наушников и вступив из-за этого в неглубокую лужу, я тихо чертыхнулась и включила любимую группу. На фоне ритмичной музыки низкий мужской голос пел песню без слов о месте для каждого яблока. Мне всегда нравилась эта песня.Я остановилась у стеклянной двери ещё закрытого супермаркета, чтобы ещё раз полюбоваться своим синеволосым отражением. Давно хотела подстричься и покраситься, но в школьные будни никак не могла до конца решиться. Предрассудки и опасения тянулись за мной невидимым хвостом и мешали воплотить давнюю мечту в реальность. Учителя бы точно не оценили. Все, как один, поджали бы губы и сказали свою коронную фразу о моём полном отсутствии морали и светлого будущего. Да, того самого, с борщами, пелёнками и пылесосами в обнимку, или, если не по душе пелёнки, то в виде офисного работника с бумажками и отчётами. Просто мечта. Чтобы не утруждать учителей, я проявила чудеса терпения и посетила парикмахерскую только вчера, а результат меня очень даже впечатлил. Я снова прошлась внимательным взглядом по своему отражению. Стройная, симпатичная. Прямые волосы до плеч, под очками в массивной чёрной оправе — настороженные светло-голубые глаза, не сильно подведённые тёмным карандашом. Вообще, не знаю почему, вид у меня всегда немного перепуганный, даже когда я полностью спокойна. Ладно, едем дальше. Из одежды — Красная клетчатая рубашка, под которой свободная майка с крупной надписью ?I HATE YOU?. Как раз в моём стиле. Любимые рваные джинсы, кеды. Одна из ног теперь мокрая. И почему я такая неудачница? Ладно, это не смертельно.Улыбнувшись предстоящему дню, я завернула на небольшую тихую улицу, где жались друг к другу маленькие пятиэтажки. Сегодня было решено дойти до книжного и купить что-нибудь интересное на лето. Собственно, остаток дня я планировала провести именно в компании новых книг. Читать я люблю. Книги заменяют мне друзей, что, собственно, не так уж и плохо, хотя у большинства людей такое заявление почему-то вызывает лишь непреодолимое желание навешивать ярлыки. Пусть думают, что хотят. Вообще, единственными близкими людьми для меня всегда оставались родители, хоть я и была приёмной. Да, однажды, пятнадцать с лишним лет назад, меня, совсем маленькую и беспомощную, просто оставили под дверью. Как рассказывала моя приёмная мама, они только-только переехали в новую квартиру, и однажды, посреди бела дня, в дверь позвонили. Когда она вышла — увидела на коврике небольшой свёрток. Прямо как в кино или какой-нибудь глупой сказке. Со мной ещё был клочок бумаги, где неровным мелким почерком кто-то написал: ?Это Мирослава. Она будет жить с вами?. Коротко. Непонятно. Странно. Так странно, что даже слов нет. И даже имя у меня странное. Кто вообще в двадцать первом веке даёт ребёнку имя Мирослава? В общем, лучше меня называть коротко и ясно - Мирой. Красиво и необычно. Кстати, я не знаю, что это за загадочная история, но родители так и не нашлись. Я имею ввиду настоящие, биологические родители. Несколько лет назад я весь интернет прочесала в поисках мамы, папы или кого-нибудь ещё, но никакой полезной информации не нашла. Точнее, вообще никакой информации не нашла. Будто моих родителей в принципе никогда не существовало. Я же уже говорила, что это всё очень и очень странно, да? В конце концов, я просто плюнула и перестала о них думать. Кто бы ни были эти люди и чем бы они ни занимались, они явно не хотят, чтобы их кто-то нашёл. И я в том числе. Мне хорошо здесь, в этой семье. Точнее, было хорошо. До тех самых пор, как полгода назад не родился мой брат. Не родной, как вы уже догадались. Вадик оказался очень капризным и крикливым малышом, и всё время родителей теперь уходит только на него. Конечно, я понимаю, что маленьким детям нужно уделять много времени и внимания, но в те дни я впервые почувствовала себя одинокой.Тогда и появилось это ощущение. Словно это не моя жизнь и здесь мне не место. Словно настоящая жизнь проходит мимо, ускользает от меня, как змея в высокой траве или дым от костра сквозь пальцы. Но я должна во что бы то ни стало поймать её. Знаю, глупо. И странно. Снова странно. Возможно, я просто потихоньку схожу с ума, вот и чудится всякое.Я рассерженно тряхнула головой, стараясь отвлечься от глупых мыслей. Ещё не хватало начать жалеть себя. Заправив за ухо две непослушные тёмно-синие пряди, я прибавила громкость музыки и пошла быстрее, словно хотела сбежать не только от странного предчувствия, постоянно крутившегося в голове, но и от себя самой. От смазанной длинной тени, прилипшей к ногам, от этого мутного отражения в сверкающих солнечными бликами витринах и зеркалах. Чувство ненужности не отставало, а когда я завернула в пустынный двор, к нему ещё примешалась смутная тревога. Уж очень мрачно выглядели все эти безлюдные, продрогшие от дождя подворотни. Случайное дуновение ветра с резким шуршанием протащило по асфальту пакет с логотипом известного магазина. Я пошла ещё быстрее, не обращая внимания на мокрую кеду, которая стала ужасно натирать пятку. Сейчас, после этого длинного дома с тёмными окнами и тесными захламлёнными балконами, будет поворот направо, а там и до трамвайной остановки рукой подать. Жалко, что у меня с собой нет пластыря, наверняка натру ужасную мозоль к вечеру… Я, не останавливаясь, скользнула взглядом по пустой детской площадке, когда-то выкрашенной в яркие цвета. Сейчас уже краска облупилась, кое—где оголяя ржавчину. В голове промелькнула мысль, что здесь получилось бы снять неплохой клип к какой-нибудь песне, и, чтобы хоть как-то отвлечь себя, я с радостью ухватилась за эту идею. Если взять правильный ракурс, немного изменить освещение и…Вдруг кто-то резко толкнул меня в бок и зажал рот рукой. Я начала отчаянно вырываться, пытаясь ударить непонятного противника или хотя бы закричать, но напавший был сильнее и будто предугадывал все мои движения вместе с неуклюжими попытками освободиться. Похоже, что это была девушка. Воздух в лёгких быстро закончился, но от страха я не могла позволить себе даже судорожный вдох. Сильный удар оглушил и отбросил к стене, затылок пронзила резкая боль, мир поплыл, теряясь в разноцветных кругах и лучиках. Звон в ушах мешался с рваными ритмами музыки. Я медленно сползла по кирпичной стене, а по глазам резанула непонятно откуда взявшаяся ярко-голубая вспышка.Певец в наушниках бодро приветствовал последнего героя и таких как он.