Море - Хроники Нарнии (намёками Эдмунд/Люси), G, ангст, hurt/comfort (1/1)

Он с любопытством разглядывает стоящие перед ним склянки, не зная, какую выбрать. Остановившись на банке из матового стекла, Бейли отвинчивает серебристую металлическую крышку. На сей раз банка не пуста: на дне перекатывается горстка белого песка. Исходящий от него запах ни с чем невозможно спутать. Это дыхание моря. Ясный солнечный день на побережье. Бейли слышит плеск волн, набегающих на песок, и крики чаек. Все это так таинственно, так невероятно. Ему мерещится чёрный флаг пиратского корабля на горизонте, мелькнувший среди волн хвост русалки. И запах, и навеянные им ощущения напоминают о приключениях и безудержном веселье с привкусом солоноватого морского бриза.Люси не сразу замечает, что с Эдмундом что-то не так. Для неё пребывание в Нарнии – это сбывшаяся по волшебству мечта, грёза наяву, и ей совсем не хочется следить за поднадоевшим и в своём мире старшим братом. Да, они вернулись сюда только вдвоём, и что? Эдмунд должен стать ответственнее и прекратить прятаться за спину Питера или Каспиана, заметно возмужавшего с их последнего визита в Нарнию. Люси лишь изредка наблюдает за обоими, когда те хмурятся над картой или устраивают шуточное сражение на мечах. На борту ?Покорителя Зари? есть занятия и гораздо важнее – подставить лицо ласковому нарнийскому ветру и солнцу, отражающемуся мириадами бликов на бескрайней морской глади. Над головами путешественников неустанно кружатся чайки, одна из которых не пожелала вступать в разговор с Юстэсом, а внизу по правому борту с кораблём наперегонки мчатся русалки. Люси обожает улыбаться и махать им в ответ, не замечая членов команды или родственников. Впрочем, Юстэс и так практически всё время сидит в каюте, а Эдмунд… Люси, конечно, и со своими проблемами тяжело разобраться. Внутри неё всё трепещет, когда она вспоминает об оставшихся в своём мире Питере и Сьюзен, когда она думает о том, почему именно они вдвоём снова оказались в Нарнии. Тревога неуклонно занимает всё большее пространство в её мыслях, не даёт уснуть по ночам в гамаке даже в штиль. Она пытается подкараулить момент и застать Эдмунда одного, чтобы обсудить с ним всё это, но тот словно нарочно избегает её, и лишь на одном из крохотных островков она вызывается разыскать родник с пресной водой в его компании, - выяснять отношения в присутствии Каспиана никому из них не хочется.- Что с тобой, Эд? – наконец спрашивает она, когда оба оказываются на порядочном расстоянии от других путешественников. На острове не так много деревьев, и даже теперь, спустя полсотни шагов, можно различить вдалеке колыхающийся на волнах корабль.- Ну, мне недостаточно просто попасть в Нарнию, чтобы стать счастливым.- Почему? – искренне удивляется Люси и забегает вперёд, чтобы увидеть лицо брата и понять, что он не шутит. Эдмунд выглядит крайне сосредоточенным и часто озирается по сторонам, делая вид, что этот разговор для него ничего не значит, но она чувствует обман.- Потому что у меня связаны с ней не только хорошие воспоминания, - на выдохе отвечает он, порывисто срубая одну лиану за другой. – Потому что мне что в Нарнии, что дома всё время нужно что-то кому-то доказывать, а самое главное – доказать самому себе, что я больше никогда не буду тем слабаком на побегушках Джадис или невесть кого ещё. Я был счастлив, лишь занимая трон в Кэр-Паравале, а теперь всё гораздо сложнее.- Но мы все сражались, Эд! – тот так разошёлся, что она еле поспевает за ним. – Нам всем было тяжело. И сейчас мы должны помочь Каспиану, но кто сказал, что мы не можем в это время радоваться воле Аслана? - Каспиан… В том-то и дело, Лу, - он устало опускается на землю рядом с источником. Люси думает, что они нашли его слишком быстро – Эдмунду не стоило так яростно размахивать мечом. Она ждёт, что от воды ему станет легче, однако брат только качает головой, отстраняясь от родника. – Я всегда буду вторым, после Каспиана или после Пита – какая разница? Когда наш Верховный король последним являлся на праздник, все нарнийцы сворачивали шеи, чтобы посмотреть ему вслед, хотя часто победы достигались только за счёт моих усилий. И с Каспианом та же история – вся команда с таким рвением следует его приказам, словно он Аслан во плоти. Мне никогда не избавиться от этого клейма предателя, и я вечно буду вторым, если не пятым и не десятым, Лу. Как я могу быть счастливым? – он снова делает жадный глоток воды из родника. Люси кусает губы, даже не представляя, чем можно его утешить. Разве не чувствует она сама себя лишь второй по красоте после Сьюзен? Разве не мечтает ли она тайком оказаться на её месте, ловить восторженные взгляды старшеклассников и беззаботно ходить на вечеринки, не забывая о помаде и модных платьях? Люси понимает, что это плохие, грешные мысли, и боится, что Аслан узнает об их сомнениях, но всё равно не может ничего с собой поделать.- Для меня ты никогда не будешь вторым, Эд, - это единственные слова, которые приходят ей на ум. Люси не дожидается ответа, разворачивается и бежит прочь, словно не слыша зова брата. На берегу она кричит остальной команде, чтобы те поспешили наполнить фляги, - сама она ни за что на свете не вернётся сейчас к роднику, даже если будет умирать от жажды. Она игнорирует недоуменные вопросы Юстэса и насторожённый взгляд Каспиана – она больше не вынесет откровенных разговоров, да и сама не знает, почему не смогла найти других слов для Эдмунда.Позже, вечером, когда заходящее солнце окрашивает поверхность моря в сумасшедшие яркие оттенки алого и золотого и знойный бриз немного стихает, Люси звонко смеётся над проделками Рипичипа и старается не обращать внимания ни на кого другого. Хотя Юстэс, кажется, осмелел, - уже несколько часов без жалоб сидит на палубе, да и Каспиан с Эдмундом почему-то больше не выглядят такими хмурыми и озабоченными предстоящими испытаниями. Люси всё равно старается как можно реже оборачиваться в их сторону – вот-вот настанет её очередь избегать брата.А об опасностях и приключениях неугомонным мореплавателям стоило бы подумать. ?Покоритель Зари? сложно назвать самым удобным средством передвижения – у островов и на рифах он то и дело норовит сесть на мель, влекомый сильным ветром, он чуть-чуть отклоняется от курса, а в штиль вся команда изнывает от невозможности сдвинуть его с места. Корабль кажется Люси почти живым существом, не менее своенравным, чем море, и ночи в гамаке не становятся безмятежнее. Суматохи добавляет Юстэс, из-за своей жадности превращающийся в дракона. Правда, в каком-то отношении такое положение дел можно назвать более выигрышным – теперь он не может ныть круглыми сутками, а полёты явно доставляют ему и Рипичипу удовольствие. По крайней мере, больше Юстэс не влезает в чей бы то ни было разговор при каждом удобном случае, и всю команду это устраивает.Одну ночь, спустя несколько недель поисков лордов Каспиан решает провести вне вечно скрипящего и живущего своей жизнью корабля. Команда располагается на берегу ещё одного таинственного острова, и утомлённые нарнийцы быстро засыпают под доносящийся со стороны шум волн и в отсутствие постоянной качки. Правда, Рипичип всё ещё рассказывает Юстэсу необыкновенные истории из своей жизни, а Люси, внезапно подумав о брате, оглядывается и не обнаруживает его поблизости. Тогда она поднимается на ноги и беззвучно крадётся мимо спящих, не привлекая внимания без устали болтающего Рипичипа.Эдмунд в одиночестве сидит у скалы и задумчиво смотрит куда-то вдаль – наверное, туда, где сейчас практически незаметна линия горизонта и небо можно отличить от моря лишь по мерцающим звёздам. Люси порывается окрикнуть его, но затем просто садится рядом и тоже обращает свой взгляд в сторону лениво бьющихся о берег волн. Проходит, наверное, целая вечность, прежде чем охрипший от молчания голос Эдмунда нарушает тишину.- Ты не должна была этого говорить.- Но я всего лишь сказала правду.- Знаю, Лу, и это всё равно слишком тяжело. Мне почему-то кажется, что это наше последнее возвращение в Нарнию.- Что? – Люси, опешив, не выдерживает и всё-таки поворачивается лицом к брату, однако и он и в этот раз, судя по всему, не настроен шутить. – Почему, Эд? Питер и Сьюзен ушли, когда были намного старше, тебе не приходит это в голову?- Возраст – это не главное, что принимает во внимание Аслан, Лу. Мы взрослеем не от количества прожитых лет.- О чём ты говоришь? – Люси упорно пытается понять, откуда в его голосе взялось столько боли и почему он продолжает гипнотизировать море. Даже в самых жутких кошмарах это путешествие не представлялось ей их последним визитом в Нарнию, и вдруг… Действительно, Эдмунда нельзя сравнивать с Питером – неисправимым оптимистом. Она улыбнулась бы этой мысли, если бы не отчаяние, закравшееся в душу после слов брата.- Помнишь, когда мы в прошлый раз уходили из Нарнии, Каспиан и Сью… Я ещё сказал: ?Я старше, и я не хочу понимать?. Кажется, теперь я понял, почему для Сью тот раз стал последним. Я не уверен насчёт тебя, Лу, но я точно знаю, что больше не вернусь в Нарнию.Люси поражённо провожает взглядом фигуру брата, порывисто встающего и исчезающего где-то по направлению к лагерю. Она просто не может поверить в услышанное. Нет, всё это не могло быть правдой, Эдмунд совершенно не то имел в виду, и Аслан наверняка отправит его в Нарнию как минимум ещё один раз. Люси повторяет это в мыслях, как молитву, злясь на себя из-за той глупой попытки утешения у родника и своего абсурдного желания быть вечно похожей на Сьюзен. Теперь, слушая шум прибоя и глядя на как никогда спокойное море, чувствуя, как бриз ласково высушивает её слёзы, она меньше всего хочет думать о том, что она по той же самой причине больше не вернётся в Нарнию. Бейли закрывает крышку, и запах, а вместе с ним и ощущения, отступают, прячась в банку матового стекла с горсткой песка на донышке.