1 часть (1/1)

Праздники в замке не отличаются друг от друга. Вот, кажется, празднуют Новый год, вот день весеннего равноденствия, а вот принц обручился со своей возлюбленной. Все едино, как ни крути. Разве что девушки платья меняют, следуя моде. Но одинаково - не значит скучно. Всякий раз, как в замке намечается новое празднество, мы с безмолвного разрешения Призрака спускаемся к людям. Смотрим на них, розовощеких от вина и пышущих жизнью, пьем с ними вино, пускай оно нас и не пьянит, дурачим их, смеемся над ними. Сегодня праздник иной - декадентный, сочный и полный гротеска. Насмешка над смертью, что буйствует за наглухо закрытыми воротами. Чума забирает жизни, одну за другой, косит народ толпами, но все это не имеет значения здесь, внутри стен. Здесь вино льется рекой, от еды ломятся столы, а люди пьянствуют и веселятся, будто в последний раз в жизни. Хотя, почему "будто"? Если здесь мы, маски семи комнат, то недолго им осталось. Не мы убиваем. Мы - предвестники. Мы - глаза и уши, проводники смерти.Я вливаюсь в толпу, ловко лавируя между пьяных тел. Мои соратники незримыми фигурами разбредаются по залу. Нас не видят, пока мы того не захотим, а пока нам незачем чужое внимание. Понемногу маски задерживаются то у одного, то у другого стола. Кот поймал себе какую-то девицу и от души получает по лицу. Я физически чувствую испепеляющий взгляд Моретты, направленный в его сторону. Что смешно - сама Моретта сидит на коленках у гвардейца, чей нос тонет в вырезе ее платья. Баута тянет меня за руку вглубь зала, и мой взгляд выхватывает Джокера, щедро угощающего всех желающих вином из своей бутылки. Ему не жалко - бутыль никогда не опустеет, а само пойло так сильно, что с первой же кружки и без того хмельные гвардейцы один за другим падают головами на стол. С уст не сходит неестественно широкая улыбка. Его лицо застыло так навсегда, но сейчас происходящее действительно приносит ему удовольствие. В толпе мелькнула алая юбка Ньяги - наиковарнейшая из нас уже нашла себе жертву на сегодняшнюю ночь и развлекается, строя из себя невинную девочку.Баута находит нам свободный стол и усаживает меня рядом с собой. Взмах руки - и к нам подбегает розовощекая девица с кувшином и двумя кружками. Я не особо настроен пить, потому, игнорируя заигрывания девицы, лишь слегка отпиваю из кружки. Мне становится скучно. Баута же опустошает кружку быстрее матерого вояки, а затем расслабляется, откидывается на спинку лавки с изяществом придворной дамы.- Мы же не будем сидеть здесь в одиночестве? - я склоняюсь к моей пассии.Баута бросает на меня почти угрожающий взгляд:- Ты хотел сказать, "вдвоем"?- Мы всегда с тобой вдвоем, - отмахиваюсь я. - И это прекрасно. Но разве тебе не хочется повеселиться? Ты же знаешь, каким будет grande finale. Я хочу быть в центре всего этого, когда замок захлебнется собственными криками.- Все бы тебе быть в центре происходящего, человек-сцена, - Баута качает головой, но в голосе нет упрека.- Приму это как комплимент.- Гляди-ка, - друг моего сердца кивает в сторону толпы.Знакомая форма попадается на глаза - этих двоих рыцарей я уже где-то видел. Один из них стар, но возраст никак не повлиял на его выправку. Позади него, стараясь не отставать, идет юнец. Котта ему слегка велика, но носит он ее с достоинством, явно гордится своей должностью. Взгляд задержался на юном рыцаре. Я вспомнил! Это тот самый паренек, что тенью следует за принцем, куда бы тот ни пошел. Боится, что правитель сойдет с ума и наломает дров из-за неразделенной любви.- Ба, какие люди, - я невольно облизываюсь.Быстро оценив ситуацию, Баута клюет меня краем маски в щеку и, шепнув "Развлекайся", исчезает в толпе. Я же поднимаюсь и делаю крюк через зал, подкрадываюсь к молодому рыцарю. Старый рыцарь блюдет его честь и трезвый ум, но юношу так и подмывает взять из рук прелестной подавальщицы вино или же оказаться в ее объятиях. Проходя мимо Джокера, я хватаю со стола кружку, полную волшебного пойла, и думаю, кому ее отдать - молодому рыцарю, чтобы не сопротивлялся, или же старому, чтобы усыпить его бдительность. Определиться мне помогает Моретта - она возникает в поле зрения старого рыцаря и уволакивает его в темный угол с известными намерениями. Юноша, оставшись один, поначалу теряется, но потом осознает свою свободу и начинает вертеть головой. Ему хочется всего и сразу, и он не знает с чего начать. Что ж, я ему помогу с выбором. Рыцарь вскидывает руку в попытке подозвать подавальщицу, и в этот момент я подныриваю под его руку и обхватываю за талию свободной рукой. Другой вручаю ему кружку. Он ниже меня, и это приятно. Юноша на секунду шарахается от моего скрытого маской лица, и я знаю причину, но жуткое видение сразу уходит, и мальчишка неуверенно берет вино. В толпе кто-то кричит: "За здравие Его Высочества!", народ отвечает многоголосым "Ура!", и рыцарь залпом выпивает джокерово зелье. Я ликую, не переставая любоваться сочным фруктом, что мне достался. Я не могу наслаждаться чужим телом так, как живые люди, но что мешает мне получать эстетическое удовольствие? Я чувствую легкую дрожь на кончиках пальцев, стоит мне подумать о том, что я сделаю с этим парнишкой, едва вино начнет действовать. И это происходит довольно скоро. Рыцарь и половины не выпил, а взгляд уже мутнеет. Он начинает шататься, и кружка выпадает из руки, расплескивая содержимое по полу.- Какой ты нежный! - притворно восклицаю я, поддерживая неудавшегося пьяницу уже обеими руками. Рыцарь виснет на мне беззастенчиво и улыбается.- Не правда, я совсем не пьян, - бормочет он, пытаясь сурово хмурить брови.- Пойдем-ка на свежий воздух, пока тебя окончательно не разморило, - не слушая возражений, я волоку вяло брыкающееся тело подальше от толпы. Нетерпение и жадность подгоняют меня.Мы оказываемся на широком балконе. После духоты зала свежесть летней ночи кажется январским морозом. Я, неспособный в полной мере чувствовать перепады температуры, понимаю это по волне дрожи в теле молодого рыцаря. Я даже не пытаюсь сдерживаться - практически швыряю парнишку вперед, и он хватается за каменный борт, чтобы не упасть.- Боже, - вырывается у него. Я смеюсь:- Можешь и так меня звать.- Что? - юноша разворачивается ко мне и опирается спиной на борт.Я складываю руки на груди и неприкрыто любуюсь таким беззащитным видом. Хочется подойти, сжать его запястья и поставить колено между его ног. Как он на меня тогда посмотрит? Желание узнать непреодолимо, но я сдерживаюсь. Нельзя так пошло испортить свою игру. Он не должен меня бояться. Он должен обожать меня и восхищаться мной. - Вы дворянин, - констатирует рыцарь, и я развожу руками в подтверждение его слов. - Зачем Вам маска? Ведь сейчас не карнавал.- А зачем она тебе? - улыбаюсь я и, видя недоумение, продолжаю: - Ты мальчик, неопытный и совсем еще зеленый, но носишь маску благородного рыцаря. Я подхожу к нему вплотную. Мальчик слушает, больше не боится. Расслабляется. Нет, так не пойдет!- А что до карнавала... - жесткой рукой я хватаю его за плечо и разворачиваю лицом к городу, который полыхает кострами за стеной. - Разве это не карнавал? Смотри, как веселится и пляшет чума, и как обряжены доктора. Разве не чувствуешь, какое их охватывает веселье?Я прижимаюсь к нему со спины и заглядываю в лицо. Юноша испуган - его взгляд прикован к кострам, и я знаю, что он там видит. Моих скромных талантов достаточно, чтобы навеять ему любое видение, какое захочу. В его зрачках пляшет огонь костра, а сердце сжимается от ужаса.- Ну, полно, - я хватаю его пальцами за подбородок и поворачиваю к себе. Иллюзия тут же исчезает. - Ты будто и не знал, что творится вне этих стен.- Я... - юноша теряется, его тело бьет крупная дрожь. - Я не...Он жмурится и мотает головой, освобождаясь от хватки. Я отхожу на шаг.- Кто Вы, сударь? И зачем говорите такие страшные вещи? - Это всего лишь правда. Здесь, в безопасности, мы празднуем не помолвку принца, а пришествие Чумы. Но хватит философии... - я вальяжно облокотился на борт. - Что ты думаешь обо мне?- Что? - мальчишка пятится, но ноги его не держат так хорошо, как хотелось бы, да и я придерживаю его за ремень. - Я не понимаю, о чем Вы говорите...Казалось бы, он начал трезветь, но нет - волшебное вино еще лишь немного тронуло его сознание. И чем дальше, тем больше он погружался в густую винную пучину.- Что ты думаешь, когда смотришь на меня?- Вы дворянин, - он говорит это непроизвольно, мотает головой в попытке согнать морок, трет глаза. - Вы хорошо одеты. Мне нравится Ваш камзол.- О, да? Он сшит на заказ из нежнейшего шелка, - я одернул рукав. - А кроме одежды?- Ваш нос... он очень длинный.Я тихо смеюсь и наклоняюсь к нему поближе, так что кончик носа маски почти касается его лица. Мальчишка поднимает руку и бездумно касается его пальцами, но почти сразу в смущении убирает руку.- Еще, - командую я, гипнотизируя его взглядом.- Еще... Вас привлекают мужчины, - он стремительно краснеет и снова пытается отступить на шаг.- А ты не такой уж и несмышленыш, как я думал, - я крепче хватаю его за пояс. Юноша перехватывает мое запястье, но попытка вырваться слишком слабая, чтобы я обратил на нее внимание.- Я вынужден Вас ра-разочаровать. Я предпочитаю женщин.- О, ты меня не разочаруешь, - я склоняю голову по-птичьи и следующим рывком накрываю его губы своими. Многих лет практики мне стоило научиться целовать в маске, но она уже давным давно заменяет мне лицо, так что я не менее ловок со своим длинным носом, чем любой другой ловелас.Он горячий, живой. Кровь пульсирует под тонкой кожей, в ноздри ударяет запах живого тела. Но это ощущение мимолетно - мальчик вырывается из моих рук и с размаху падает наземь. Его колотит крупная дрожь, и таким он кажется еще соблазнительнее. Я делаю шаг навстречу, присаживаюсь на одно колено. Даже отсюда я слышу, как гулко стучит его сердце.- Ты боишься меня, мой рыцарь? - вкрадчиво спрашиваю я, очерчивая контур его лица большим пальцем.- Это н-ниже моего достоинства, сударь, - заикаясь, отвечает он. - Я мужчина, и Вы тоже. Это недостойно рыцаря. Мерзость в глазах Господа...- Го-оспода! - восклицаю я на повышенных тонах. - Оглянись, mon cher, разве так выглядит его милость? Я открою тебе секрет, - наклоняюсь к нему ближе. - Господу угодно, чтобы ты был счастлив, чтобы познал настоящее удовольствие. И он решил, что только самые умелые руки должны тебе его доставить.- Богохульство... - выдыхает он рваным шепотом и жмурится, но уже поздно сопротивляться. Злодейский напиток уже сделал свое черное дело - парнишка больше не владеет собой. Мне же остается только дотронуться, где и как нужно, и насладиться возбужденным выдохом куда-то в район щеки. Облизываю губы, словно перед лучшей трапезой в своей жизни. Все, что у меня есть - это мои руки и богатое воображение. Вновь наклоняю голову тянусь к его губам. В этот же миг чувствую тупой удар в бок. Мне не больно, но я повинуюсь силе удара и скатываюсь с рыцаря одним драматичным, грациозным движением. Юноша выглядит ошарашенным, смотрит на свой кулак, коим меня и ударил, с выражением полного непонимания того, что сейчас произошло. Он выглядит так соблазнительно со своими румяными щеками, припухшими губами и встрепанной прической, что я мгновенно прощаю ему такую грубость. Момент, впрочем, упущен - рыцарь приходит в себя, встает на негнущиеся ноги. Я мог бы сделать так, чтобы он сейчас же пал предо мной на колени, но какое от этого удовольствие? Он уже и без того практически мой. А сопротивление только подстегивает интерес.Рыцарь выравнивается, насколько ему позволяет его состояние.- Мне лестно Ваше внимание, сударь, - чеканит он, пытаясь скрыть дрожь в голосе. - Но, боюсь, я не могу ответить Вам взаимностью.- Ты можешь больше, чем тебе кажется, - отмечаю я и поднимаюсь на ноги.Юноша сначала отступает на шаг, крепче хватается за меч, коротко мотает головой и разворачивается, чтобы уйти, но тут же застывает, как вкопанный. Я вижу знакомую фигуру в дверном проеме.- Что тут у нас? - мурлычет Кот, делая шаг навстречу. В его руках пьяная девица, чье платье держится на двух шнурках и честном слове. Кот держит ее за талию, будто мягкую игрушку за собой волочет. Рыцарь молчит, не зная, как реагировать на внезапную засаду; я молчу, заговорщически улыбаясь Коту; и лишь девица хихикает, будто ее кто щекочет.Оценив ситуацию, Кот наклоняется к своей пассии, галантно целует ее пальцы и изящным жестом отправляет обратно в зал. Дверь захлопывается сама, и Кот складывает руки на груди. Вся его поза говорит о том, что в ближайшее время в эту дверь не войти никому.- Что здесь происходит, друг мой? - строго спрашивает он у меня, и насмешка в его тоне так тонка и не очевидна, что слышна лишь мне. - Ты посмел смутить этого славного рыцаря своими замашками?- Ты преувеличиваешь, - я неприкрыто смеюсь. - Я всего лишь...- Довольно! - драматичный жест лапой в белой перчатке. - Мне опостылело еженощно краснеть за тебя перед приличными людьми! Мой милый друг, он испортил Вам праздник? - тон меняется на ласково-приторный. Кот в свойственной ему манере подплывает к рыцарю и тянет лапки к его руке.Рыцарь инстинктивно дергается, но Кот оказывается проворнее - вот, он уже сжимает руку несчастного рыцаря, и я почти слышу, как хрустят его пальцы.- Я знаю, через что Вам пришлось пройти здесь. Этот содомит не только Ваши честь и достоинство опорочил своими притязаниями, - причитает Кот, то и дело потрясая зажатой в лапах рукой юноши, грозясь вывернуть ее из сустава. - Страшно подумать, где побывал этот крючковатый нос!- Нет, я... - пытается возразить рыцарь, но Кота уже не остановить:- Ничего, ничего! Я понимаю. Сложно даже представить себе, что он мог с Вами сделать с Вашим юным и невинным телом, - рыцарь стремительно краснеет, и Кот быстро исправляется: - Не невинным? Прошу прощения, не имел намерения усомниться в Вашей мужественности. У меня дурная привычка судить человека по обложке. А Ваша обложка наводит на размышления...- Размышления?- О том, чего Вы еще не знаете, и чему можно Вас научить, да. Но, поверьте, это не в моих интересах. Все он! Грешник! Мужеложец! - старый друг тычет в меня пальцем, как в прокаженного, и я прикрываю лицо в притворном стыде. - Я не могу оставить это без внимания. Что Вы предлагаете с ним сделать?- Не нужно, правда! - рыцарь в панике повышает голос, но куда там!- Не-ет, не-ет! - Кот грозит пальцем. - Я настаиваю. Мое терпение лопнуло! Теперь судьба этого извращенца в Ваших руках. Желаете ли, чтобы я отсек ему его мужское достоинство или же сразу голову с плеч?Ну все, его слишком занесло! Я решаю прервать его спектакль, иначе он снова начнет сыпать оскорблениями.- Ты был мне другом, Кот! Нет, не другом... Братом! И ты хочешь лишить меня самого дорогого? Бессовестное животное, чтоб тебя твои блохи насмерть заели.- Кле-ве-та! - Кот от возмущения будто бы становится больше в размерах. - Это не блохи, а благородные вши. Последний писк моды в Париже, к твоему сведению.Я отмахиваюсь, уязвленный до глубины души.- Прошу Вас, сударь... не знаю Вашего имени... - вмешивается рыцарь.- Вениамин, - вымурлыкивает Кот.- Не нужно быть настолько строгим к своему другу. Сомневаюсь, что у него серьезные намерения, - рыцарь бросает на меня взгляд, полный смешанных чувств. Это любопытно, и я вмиг сбрасываю трагизм с лица.- Вы с ним близки, а потому не ссорьтесь понапрасну, - продолжает он.- То есть, Вы хотите сказать, что я должен спустить с рук эдакую наглость? - Кот разводит руками в возмущении.- Право, не стоит. Я согласен, его поведение недостойно...- Вы согласны? - Кот придвигается вплотную к его лицу. - Вы согласны с тем, что содомия - это низко и мерзко в глазах Отца Нашего?- Согласен, - кивает рыцарь, в безответной надежде вставить хоть слово.- И Вы согласны, что сей презренный муж виновен в совершении подобного греха?- Согласен, но...- И Вы согласны простить ему такое поведение несмотря на прочность своих убеждений и непоколебимость рыцарской гордости?- Согласен, в том то и дело...- И Вы согласны, что делаете это лишь потому, что он безумно хорош собой и Вы жаждете узнать, каков он в деле?- Согласен, конечно...!Рыцарь замолкает на полуфразе и стремительно бледнеет, и чем бледнее его лицо, тем шире улыбается Кот. Я мысленно прощаю другу все, что он сейчас обо мне наговорил - чай, не в первый и не в последний раз - и крадущимся шагом приближаюсь к рыцарю. Стоит ему взглянуть на меня, как его лицо загорается густым румянцем. Я чувствую, как воздух вокруг нас тяжелеет. Кот, растеряв остатки образа суетливого и шумного человека, теперь похож сам на себя - сгусток черной, липкой тьмы, каким-то причудливым образом облаченный в человеческий костюм. Маска не скрывала зловещей сущности, а лишь подчеркивала ее. Кот давит на мальчишку - давит мягко, словно хозяйская рука схватила за загривок.- Ты его слышал, Маттачино, - это мурлыканье похоже на тигриный рык. - Он согласен.- Он согласен, - эхом повторяю я, останавливаюсь у рыцаря за спиной и веду рукой вверх по его плечу к открытой шее, будто убираю длинные локоны. Вслед за пальцами по коже скользит кончик моего носа. Рыцарь, до того оцепенело стоящий между нами, в этот миг вздрагивает и выворачивается из наших рук. Кот издает возмущенное "мау", когда юноша наступает ему на ногу.- Mais mon cher!.. - восклицаю я и тяну руки к своему сегодняшнему любимчику.Делаю это скорее от удивления, так как мало кто может вот так запросто вырваться из плена наших чар да еще и под действием джокерового вина! Рыцарь мотает головой, крестится не в ту сторону и бормочет что-то на латыни, после чего распахивает дверь и скрывается в гуляющей толпе.- Не переживай. Он уже твой, - Кот хлопает меня по плечу, а затем принимается придирчиво оглядывать оттоптанную ногу. - Вот же шалопай безусый. Опять шерсть причесывать!Сетуя, Кот удаляется вслед за рыцарем. Я же остаюсь на балконе и смотрю вдаль на разгорающееся зарево за стенами замка. Мне не обидно, что моя жертва сбежала. Напротив, это подогревает интерес.- О да, - улыбаюсь я самому себе. - Он уже мой.