death in a vein(na) (wonshik/taekwoon) (1/1)

Грязный, замызганный и заплёванный кем-то неизвестным пол, казалось, идёт волнами, пузырится под пальцами. Воншик лежит, не двигаясь, дышит через раз, и то, если об этом напоминает Тэгун тихим: ?Дыши?, и не понимает, что реальность, а что вымысел. Может, всё, а может, ничто.В его венах раствор неизвестно чего, но из рук Тэгуна всё воспринимается нектаром или амброзией, жизненно необходимым. Он смеётся странно, ведь ?жизненно необходимое? однажды принесёт ему смерть. Однажды?— через пару минут или лет, не предсказать.Тэгун улыбается так, что сердце замирает?— или это наркотик действует? —?а Воншик скользит спиной по шершавой стене, падая на пол. Он пытается понять, когда снял футболку?— от поездки по штукатурке на спине царапины и капли крови,?— но не помнит. Когда пальцы старшего сжали его бедра в первый раз за сегодня? Кажется, да. На пальцах тоже кровь, содрана кожа на подушечках и вокруг ногтей. А вот это Воншик помнит. Скрёб едва отсыревшую штукатурку, когда Тэгун ритмично втрахивал его в эту стену. На стене, к слову, разводы спермы. И не только сегодняшней. Эта комната стала их пристанищем, если дата на экране смартфона не врёт, месяц назад. Совершенно не важно, кто здесь жил?— умер?— до них. Сколько таких?— обречённых?— в городестранемире?Воншик знает, что умрёт. Даже знает, как именно он примет смерть. Шприц со смертью в руках Тэгуна. И только старший знает, когда именно раствор будет введён в вену Воншика.Воншику бы бежать отсюда, но зачем?—?Лучше смерть, но рядом с тобой, чем жизнь без тебя,?— однажды говорит он, поглаживая большим пальцем запястье старшего.А Тэгун слишком маньяк, чтобы отказаться от такого дара?— жизни Воншика. Он долго говорит, описывая, как будет сжимать сердце?— кусок мяса?— в ладони, когда младший перестанет дышать. И, может быть, отправит открытку его родителям. Воншик отвечает, что ?отправь им фотографию моего сердца в твоей ладони?, и Тэгун уже не уверен, кто из них больший маньяк.Кто-то внизу, на первом этаже, кричит, то ли от боли, то ли от наслаждения, и Воншик лениво поворачивает голову, смотрит на чёрный проём лестницы, но знает, что точно не следует вставать, спускаться, смотреть, а то умрёт не от руки Тэгуна. Голос знаком?— чуть ниже тэгуновского,?— но Воншик не может вспомнить ни имя, ни лицо.Он переворачивается на бок и пальцами расчёсывает длинные чёрные волосы Тэгуна. У самого?— короткие цвета пламени пряди над выбритыми висками. Он хочет встретить смерть красивым. Хотя Тэгун?— такой, грязный, забывший о расческе, ножницах и косметике,?— всё же красивее Воншика.Воншик думает, что никогда не встречал человека, красивее Тэгуна.Его морозит, и он знает, что это наркотик медленно покидает его организм, клетка за клеткой освобождается от остатков раствора. Тэгун медленно поднимается на ноги, подходит к лестнице и спускается вниз. Воншик вспоминает имена парней, живущих на два этажа ниже?— Тэхён и Мино. И их история едва ли не копирует историю Воншика и Тэгуна. Невозможно понять, кто из них маньячнее. Наверно, каждый.Тэгун возвращается с двумя шприцами в правой ладони, касается левой предплечья младшего, просит сесть и ждёт.Вводит содержимое обоих шприцов в вену на левой руке Воншика и внимательно смотрит.—?Поцелуй меня,?— шепчет Воншик, понимая, что это последнее, что будет в его жизни.Он не жалеет ни об одном решении в своей жизни, где лучшие моменты?— рядом с Тэгуном. Где смерть?— с Тэгуном в вене и Вене.