Глава сорок пятая. Признания. (1/1)

Омер слушал, не перебивая, улыбаясь решительному тону Дефне, затем внезапно развернул её, и она оказалась, сидящей на его бёдрах, чуть ниже паха.— А что нам делать с этим?Девушка окинула взглядом крепкое тело, сосредоточившись на его восставшем естестве. — М-м-м... — она порозовела, протянула руку, нежно провела по животу вниз вдоль темной линии волос и прошептала. — Ну, полагаю, я смогу что-нибудь придумать. — чуть наклонив голову и улыбаясь, шаловливо вскинула брови, поёрзала, устраиваясь между его ног, и коснулась шелковистой плоти.Прикрыв глаза и задержав дыхание, он следил за ней напряжённым взглядом, мышцы живота сжались, и из его горла вырвался полустон-полурык, когда она наклонилась над ним, и рыжие волосы шелковистым, ароматным занавесом опустились на его ставшую чрезвычайно чувствительной кожу.Когда Дефне в сопровождении Омера попала, наконец, в свою комнату, чтобы переодеться и собрать вещи, время перевалило далеко за полдень, а они до сих пор не обсудили вопрос с отъездом из Шато. Войдя, он окинул быстрым взглядом скромное помещение и подошёл к окну.— Прямо скажем, отсюда открывается совсем невесёлый вид. — его глаза прищурились, а губы сжались, превратившись в тонкую линию. — Есть что-то жутковатое в этих деревьях, между которыми нет вообще никакого просвета. Тебя не угнетал такой пейзаж?Она подошла к нему, обняла за талию и прислонилась головой к спине, затем, чуть привстав на цыпочки, положила голову ему на плечо и вздрогнула: близко от окна стояла Мадлен, встретившись с ней глазами, женщина поманила её рукой и нахмурилась, когда девушка отвела глаза в сторону.— Очень хочется есть. — никак не отреагировав на его замечание, проговорила она, желая уйти из номера как можно быстрее. — Как думаешь, мы не опоздали на обед? Мужчина повернулся к ней, закрыв спиной окно, не желая ещё раз увидеть призрак, она потянула его за собой на выход, прихватив маскарадный костюм.— Не беда, даже если опоздали. Я на машине, поэтому сможем пообедать в городе. — он притянул её к себе, ткнулся в шею и потёрся носом над ключицей. — Как я соскучился по твоему запаху... — чуть отодвинулся и, поглаживая кулон большим пальцем, произнёс: — Мы должны серьёзно поговорить насчёт помолвки и свадьбы. Зачем так долго ждать, раз мы оба уверены в чувствах друг друга? К чему эта проволочка во времени, когда больше всего на свете я хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой в нашем общем доме.Дефне двинулась в сторону двери, не выпуская его руки. — Знаешь, на серьёзные разговоры у нас образовалась очередь. — поймала его непонимающий взгляд и объяснила. — Сначала я поделюсь с тобой кое-чем, потом мы обсудим твоё предложение.— Твой тон не предвещает ничего хорошего, боюсь даже представить, о чём ты хочешь со мной говорить. Надеюсь, мы не станем поднимать тему недавнего прошлого? — в его голосе слышалось беспокойство.— Мне не доставит удовольствия вспоминать о нём. Неприятных, даже болезненных моментов хватило с избытком. — закрыв дверь номера, она повернулась к нему и заметила его виноватый вид. — Не напрягайся, речь пойдёт о событиях, касающихся меня. — провела ласкательным движением по одной его щеке, потом по другой и медленно пошла по коридору. Всё это время её не покидало неприятное чувство, что кто-то смотрит ей в спину, и если бы он не шёл рядом, она, пожалуй, припустила бы во всю прыть вниз. За стойкой администратора в первый день нового года работал Николя, который с улыбкой следил за приближением пары, она остановилась в холле, обменявшись с ним приветствием.— Вас уже предупредили, что я уезжаю сегодня?— Я что-то слышал, но не придал этому значения. — мужчина разочарованно вздохнул. — Мы надеялись, вы задержитесь у нас на более длительный срок. Вам не понравилось?— Дело не в этом... Здесь хорошо, но пришло время возвращаться к обычной жизни. — девушка понизила голос и протянула руку к кулону, привлекая тем самым внимание краеведа к этому предмету в надежде, что он поймёт её посыл. — Мне настоятельно советовали покинуть Шато. Его лицо вытянулось и, судорожно сглотнув, он тихо спросил: — Почему?Она покосилась на стоявшего рядом Омера, который уже начинал проявлять признаки беспокойства, и также тихо ответила: — Кое-что произошло... Гастон и Франсуа в курсе... А по поводу опросника вам посоветовали прочесть переписку графов де Лизьер, говорят, они славились чрезмерной болтливостью, но, по крайней мере, придерживались фактов.Николя нахмурился и заскрёб подбородок, который украшала двухдневная щетина. — Де Лизьер? Я о них даже не слышал... Чёрт... — он вышел из-за стойки и забрал у девушки платье. — Я верну его, а вы идите обедать. И спасибо за информацию, Дафне.Омер уже нетерпеливо тянул её в зал, в котором и следа не осталось от ночного маскарада, ничего кроме ёлки не напоминало о том, что несколько часов назад здесь царила праздничная атмосфера. — Что вообще происходит? — спросил он, едва они сели за стол. — Я не понял, о чём вы шептались. Ты мне объяснишь?Дефне примирительно накрыла его руку своей. — Ничего не собираюсь от тебя скрывать, но не хочу начинать разговор за обедом. Тема не совсем обычная и обсуждению на людях не подлежит.Казалось, её прикосновение расслабило мужчину, в чёрных глазах вспыхнули огоньки, и, сжав тонкие пальчики, он поднёс их к губам. В меню, которое им дали, никаких изменений не произошло, она выбрала блюдо, ориентируясь на цену и залпом выпив стакан воды, утолила, наконец, свою жажду. Ели не спеша, улыбаясь друг другу, при этом девушка успевала сканировать зал, опасаясь появления Мадлен в непосредственной близости от их стола. Пока ждали расчёт, она напомнила Омеру о необходимости собрать вещи и выехать из Шато с тем, чтобы сегодня вернуться в Пуатье.— Я не совсем понимаю, в чём причина такой спешки? Мы могли бы уехать завтра утром и по пути посетить какой-нибудь замок. — предложил он, и его взгляд упал на кулон. — И кстати, ты обещала объяснить, откуда у тебя такая дорогая вещь.Она обошла молчанием вопрос про кулон и назвала самую очевидную причину немедленного возвращения в Пуатье. — Завтра мне следует быть в университете, чтобы начать процедуру оформления документов для моей кафедры. Остаётся меньше недели, восьмого января я вылетаю домой. — ей не хотелось начинать серьёзный разговор на людях, не имея понятия, как возлюбленный отреагирует на него. — А ты... Когда ты возвращаешься в Стамбул? — Вообще-то, уже завтра мне нужно быть на работе, но я попытаюсь договориться с Моник и задержаться здесь до восьмого числа. Как ты на это смотришь?— Было бы здорово, но полагаю, тебе лучше вернуться домой раньше. Мне предстоят очень непростые дни, а твоё присутствие здорово отвлечёт. Мужчина подвигал бровями и усмехнулся. — Так, так... Ты уже пытаешься избавиться от меня ? Новые споры не входили в её планы, поэтому Дефне попыталась сгладить ситуацию. — Может, для начала стоит позвонить госпоже Селен, и уже по результатам вашего разговора принимать решение.После обеда она вернулась в комнату за вещами, в то время как Омер прошёл к себе сделать пару звонков, девушка быстро собралась и присела на кровать, оглядывая в последний раз комнату, где провела несколько непростых дней и пережила столько необычных событий, что теперь с уверенностью могла сказать: этот короткий период её жизни стал одним из самых насыщенных. Движение за окном привлекло внимание, госпожа Дюпюи стояла на прежнем месте, чуть помешкав, Дефне подошла и открыла окно.— Мадлен, я могу вам чем-нибудь помочь? С кем-то связаться или что-то сделать? — Нет, мне ничего не нужно. — её взгляд ничего не выражал и казался совершенно пустым. — Меня просто притягивает к вам, вы мне симпатичны, и я хотела вас предупредить, что другие, подобные мне, ощущают тоже самое. Это может осложнить вашу жизнь.— Вы правы... — она зябко поёжилась, телом ощущая на себе многочисленные, невидимые взгляды. — Жюстин предупреждала меня об этом, поэтому сегодня я покидаю Шато.— Разумно. — ответила Мадлен и оглянулась на лес. — Вам лучше уехать до того, как начнёт темнеть.— Я так и планирую. Почему вы застряли здесь? — вопрос вылетел сам собой.— Я нигде не застряла, просто остаюсь в городе, где родилась, прожила всю жизнь и на благо которого работала много лет. — женщина словно не понимала вопроса, стала отдаляться от окна и вновь оглянулась на лес. — Я бываю и в других местах, просто с вами мы встречаемся только здесь. К тому же за всё время вы второй человек, увидевший меня. — призрак опять взглянул в сторону деревьев и нахмурился. — Я желаю вам удачи, милая, но путь ваш не усыпан розами. — Мадлен грустно улыбнулась и начала спускаться к прогулочной террасе.Когда Дефне с вещами зашла в номер жениха, тот продолжал говорить по телефону, вернее сказать, больше слушал, ограничиваясь односложными ответами. Его лицо просияло при виде её, он устремился к ней и привлёк к себе, в трубке слышался женский голос, и девушка подняла на него вопросительный взгляд.— Тётя, у меня нет времени, да и желания участвовать в этих мероприятиях. Моя невеста возвращается домой, почти сразу состоится помолвка, и мы начнём подготовку к свадьбе. — слушая голос на том конце трубки, мужчина обречённо вздохнул и резко закончил разговор. — Не вижу смысла... Извини, мне пора идти.— Госпожа Нериман? О каких мероприятиях шла речь?— Не бери в голову, это обычные фантазии тёти. — устало ответил он.— Она нашла новую кандидатку в жёны и захотела вас свести? — увидела взгляд, которым он наградил её, и рассмеялась, поняв, что попала в цель. — Твоя родственница проявляет упорство, следует отдать ей должное. Полагаю, она считает меня недостойной её удивительного племянника и...Омер обхватил девушку и прервал речь поцелуем, протолкнув язык между её губ, она задохнулась, но тут же откликнулась, и их языки сплелись в яростном танце, пробуя друг друга на вкус, то поглаживая, то нападая, но по мере того, как мужчина успокаивался, поцелуй становился нежнее.— Мне всё равно, что она думает. Ты самое лучшее, что случилось со мной за последние годы. — оторвавшись, прошептал он, покусывая мочку уха.Реакция её тела не заставила себя долго ждать, почувствовав её возбуждение, мужчина начал двигаться в сторону кровати, но она мгновенно отпрянула.— Прости, сейчас не время. Нам пора собираться, а до этого я хотела бы рассказать тебе кое-что. Правда, немного побаиваюсь твоей реакции и прошу понять, что это совсем не розыгрыш, а то, что происходит со мной на самом деле. — сказав это, Дефне замолчала, думая с чего начать, сняла с шеи кулон и протянула ему. — Посмотри внимательно, внутри есть портрет.Он взвесил овал в ладони, внимательно осмотрел снаружи, погладив пальцем букву ?D?. — Вещь старинная, век, конечно, не определю.— Восемнадцатый...Недоверчиво взглянув, Омер открыл кулон и замер, Дефне показалось, даже перестал дышать. — Это что, шутка? Каким образом на этой миниатюре того века, о котором ты упомянула, оказался твой портрет? — пригляделся. — Правда, здесь ты выглядишь совсем юной. — поднёс ближе, потом отдалил. — Чувствуется кисть мастера, краски отлично подобраны. Я, конечно, не работал с металлом, но качественную работу отличить в состоянии. Скажешь, кто рисовал? Это подарок? От кого? Сама ты вряд ли могла бы купить такую вещицу. Без обид... — подозрительно глядя на неё, добавил он.— Какие тут обиды. Это не мой портрет. Это Дафне де Блосак, и её изображение датируется восемнадцатым веком.Мужчина сел на одно из кресел, потянул её, заставив сесть на соседнее, и с недоверием уставился на девушку. — Ты меня разыгрываешь? — она ничего не ответила и просто пожала плечами. — Постой... Когда я подъехал к Шато, охранник говорил о малютке де Блосак... Тогда я не понял... Это что... Он тебя имел ввиду?— Очевидно, да, некоторые служащие гостиницы так меня называют. — девушка старалась казаться спокойной.— Из-за вашего сходства? — он улыбнулся, но лицо сохранило скептическое выражение.— Не только... На самом деле, всё гораздо глубже и невероятнее. — понимая, что подошла к началу откровений, Дефне занервничала, сердце застучало чаще, лицо покраснело, и она несколько раз глубоко вздохнула. — Почти сразу, как мы с тобой приехали сюда, у меня появились странные сны. — потянувшись к сумке, достала книгу со статьей Николя, развернула вкладыш с портретами графов и подала ему. — Жюстина, которую я называла про себя дама в парике, снилась мне несколько раз и называла меня Дафне.— Это о ней ты бредила в Блуа? — его лицо стало серьёзным, на лбу залегли складки. — Помнится, именно ты упоминала о ней, когда я ходил за лекарством.— Да. — не спуская с него глаз, подтвердила девушка. — И она предупредила меня о появлении Ханде, показав вас вместе.Его глаза расширились, видно было, что Омер потрясён, но от каких-либо комментариев пока воздерживается. — Показав? Не понимаю... Так, по этой причине ты атаковала меня вопросами, касавшимися моего... хм... прошлого. Встретив Ханде, ты уже знала, кто она и как выглядит?Вместо ответа, она просто с облегчением кивнула, по крайней мере, он не высмеял её за то, что должно звучать как бред для здравомыслящего человека. — Из статьи, написанной Николя, администратором гостиницы, я узнала, что семья де Блосак погибла в Шато, своём родовом замке, в феврале одна тысяча семьсот восемьдесят четвёртого года. Уцелела только их дочь, Дафне, на портрет которой ты смотришь, и с которой мы по странному совпадению очень похожи. Её отправили к родственникам, затем следы этой графини затерялись, и никто точно не смог сказать, что с ней стало. Одно ясно, она выжила, и у неё были дети. Жюстина сама подтвердила мне это.Омер был растерян, вся эта история казалась вымыслом чистой воды, и если бы перед ним сидел кто-то другой, он просто не стал бы слушать, но она... Его жемчужина не могла выдумать это на пустом месте, к тому же он с лёгкостью узнал её черты на портрете графини восемнадцатого века. Конечно, близнецами их не назовёшь, но сходство просто потрясало. Так выходит, Дефне ? потомок графов? Это не укладывалось в голове... Мужчина всмотрелся в её лицо и не нашёл ни намёка на розыгрыш или шутку. Неужели, его девочка на самом деле принадлежит к семье французских графов де Блосак? Немыслимо... Невозможно... Её просто ввели в заблуждение! Он вновь взглянул на портрет в кулоне и на развороте книги, сходство его Дефне с французской Дафной заставляло его сомневаться в собственном рассудке. — А что это за книга? — хрипло спросил Омер, откашлялся и задал новый вопрос. — И при чём тут администратор? Девушка поймала его подозрительный взгляд и сцепила руки на колене. — Николя состоит в местном обществе любителей истории и занимается периодом Террора Французской революции, а вернее, изучает, как он прошёлся по региону на примере истории семьи де Блосак, которые в тот период владели Шато де Шиссе.— Ладно, допустим... — произнёс он. — Но ты сама-то веришь в это? Откуда у тебя кулон, это доморощенный историк тебе его подарил?Дефне поняла, что он не верит, но не могла винить мужчину за подозрение, с которым он отнёсся к её рассказу, по-иному, наверное, быть не могло. — Кулон мне отдали родители Дафны, сказав, что это их последняя фамильная ценность, мой оберег, поэтому я должна хранить его и передать своей дочери.Омер вскочил и нервно зашагал по номеру, она следила за его метаниями, с тревогой спрашивая себя, как её откровения отразятся на их отношениях.— Они мертвы в течение многих столетий, девочка моя... — проговорил он, наконец, остановившись перед ней и приподняв за подбородок её голову. — Ты хочешь мне сказать, что разговариваешь с ними и взаимодействуешь с мертвецами? Ты себя слышишь? — он смотрел на неё, как на больную или сумасшедшую, и на глазах девушки выступили слёзы. Мужчина моментально смягчился. — Любовь моя, ты слишком чувствительна, этот замок спутал тебе мысли. Я найду хорошего специалиста, и мы тебя подлечим.Значит, вот как он о ней думает?! Её смелые откровения вышли ей же боком! Дефне дёрнула головой, освобождаясь из захвата его пальцев, и встала. — Я не больна и не брежу, просто иногда вижу умерших людей и могу с ними общаться. В этом замке есть не только мои родные, но полно других душ, не нашедших покоя. — она впервые вслух назвала графов де Блосак своей семьей. — Я понимаю, что для тебя мой рассказ звучит неправдоподобно, даже дико... Но вместо того, чтобы почти открытым текстом говорить мне, что я не в своём уме, может, расширишь своё сознание и допустишь, что существуют другие, тонкие материи, не воспринимаемые обычными органами чувств. Знаешь, если ты ставишь под сомнение мой разум и правдивость моих слов, может, зря мы поторопились с примирением. — Дефне завелась, ноги задрожали, и чтобы скрыть своё состояние, она метнулась в ванную комнату, щёлкнув изнутри замком. ?Он не поверил мне, Жюстина, мой любимый человек считает меня сумасшедшей и предлагает полечиться?, — с горечью подумала она и присела на край ванны, не зная, что делать дальше. — Его реакция понятна и вполне объяснима. — голос принадлежал Мадлен, девушка подскочила от неожиданности, увидев её рядом.— Присматриваете за мной? Можете сделать какой-нибудь фокус, чтобы он поверил в ваше существование?— Фокус? — повторила госпожа Дюпюи и, кажется, оскорбилась. — Я в цирке Дю Солей не работала и иллюзии не создаю.— Простите. — прошептала она. — Я просто в отчаянии, мы только-только помирились... Я подумала, что будет правильным не делать из этого тайны, и смотрите, во что вляпалась, в конечном итоге. — в отчаянии махнула рукой. — Впрочем, это так типично для меня, у меня просто талант попадать в подобные ситуации.— Ему нужно время, милая, непросто поверить в такое, но ваш избранник примет это. Проявите терпение. — она постояла ещё пару секунд, а затем прошла сквозь двери.— Спасибо. — прошептала вслед ей Дефне, открыла дверь и натолкнулась на Омера.Он сразу обнял её и ткнулся носом в основание шеи, с минуту они стояли молча, и на её слабые попытки освободиться, он только крепче сжал руки. — Прости, если обидел... Я люблю тебя и принимаю всё, что в тебе есть. — пробормотал мужчина. — Новость, которую ты мне сообщила, повергла в шок, в моём окружении никого не было и нет, за исключением тебя, кто мог бы общаться с тем миром. Это застало меня врасплох, и мне нужно время, чтобы свыкнуться с этим.— Значит ли это, что ты оставил мысль потащить меня к психиатру? — его слова принесли огромное облегчение, возможно, он был сейчас не вполне искренен и просто опасался испортить их отношения, но ведь и она боялась того же, поэтому высоко оценила его шаг.— Надеюсь, они не окружают тебя день и ночь и не страдают склонностью к вуайеризму? — то, что к Омеру возвратилось чувство юмора, обрадовало её.— Есть надежда на то, что мои способности вполне могут ограничиться территорией Шато. А с семьей де Блосак я вижусь преимущественно во сне. — она все ещё не отрывалась от его груди, запах и жар любимого тела успокаивали. — Спасибо, что попытался меня понять. — девушка потянулась и поцеловала его в губы.— Я на всё готов ради тебя, жемчужина моя, но желая быть честным, предупрежу, что воспринимаю это с большой долей скептицизма.Нежность в его голосе и любовь в его взгляде пронзили сердце до спазма в горле, боясь расплакаться, Дефне прижалась к нему, крепко обхватив руками, в то время как он успокаивающе гладил её по спине.— Значит, ты у меня графиня? Может, я должен обращаться к тебе ?ваше Сиятельство?? — и от беззвучного смеха его грудь задрожала, он усадил её на кресло и присел перед ней, держа маленькие ладошки в своих руках. — Почему мы должны уехать сегодня? Тому есть причины?— Да, и они лежат в той же области. Меня попросили посмотреть на одно аномальное место, расположенное на том же этаже, что и моя комната. Я попыталась проникнуть туда, но неудачно. — она взглянула на Омера, его брови чуть приподнялись, но он продолжал слушать. — Короче... Похоже, я выпустила джина из бутылки.— Я не совсем понимаю тебя. — он сел на кресло рядом, пододвинув его почти вплотную к ней, и вновь завладел её руками.— Только не смейся. — девушка чуть сжала его пальцы. — Семья, то есть семья де Блосак присматривали за моей безопасностью, но Жюстина предупредила, что в Шато есть много существ довольно злобных, способных причинить вред людям. А так как я восприимчива к их проявлению, расправиться со мной или даже просто здорово напугать станет проще всего. Как-то так... Они приказали мне немедленно покинуть замок, потому что не могут более охранять меня. — вздохнула и нерешительно произнесла: — Жюстина знала, что ты едешь. — Неужели?— Абсолютно точно. Она сказала мне: ?Сегодня он приедет, а завтра вы должны покинуть замок?. И пока не я увидела тебя, не поняла, кого она имела ввиду. — Дефне судорожно вздохнула. — Поэтому у меня нет никакого желания оспаривать её предупреждение.Мужчина поднялся и прошёлся по комнате. — Кто я такой, чтобы не прислушиваться к их советам. Сейчас соберу вещи и поедем. — Ты связался с госпожой Селен? — она вдруг поняла, что он не сообщил ей о результатах разговора с ней, и догадалась, что вернуться в Стамбул вместе им не суждено.Он продолжал собираться, не отвечая на её вопрос, и только, когда они покинули номер, сообщил: — Моник дала мне ещё два дня для ? как она это назвала ? улаживания личных дел, но четвёртого января я должен выйти на работу. После рождественских каникул скапливается очень много нерешённых проблем.— Значит мы проведём вместе почти три дня? А гостиница? А билеты? Как быть с этим?Мужчина мельком взглянул на неё. — Разве мне нужна гостиница? Я надеялся, что смогу остаться в твоей комнате. А билеты на самолёт выкуплю сегодня. Поезд мне не понадобится, я арендовал машину в Париже и вернусь тем же путём.— Конечно, ты можешь остаться у меня. — быстро подтвердила она, мысль о том, что любимый будет рядом с ней день и ночь разлилась возбуждённой теплотой в животе.Так как они выезжали в неурочный час, за номер Омеру пришлось доплатить ещё за сутки, Дефне ловила на себя огорчённый взгляд краеведа.— Я подожду тебя у машины. Пока ты прощаешься со своими поклонниками живыми и не очень. — пробормотал жених и бросил на администратора насмешливый взгляд.Николя вышел из-за стойки, отделявшей его от девушки. — Мы надеялись, что вы передумаете и останетесь ещё на несколько дней. — он тяжело вздохнул. — Просто знайте, что в любой момент для вас здесь найдётся комната.— Спасибо... Спасибо вам всем... — повторила она, увидев, что Гастон и несколько служащих Шато вышли в холл, её глаза немедленно увлажнились, и она часто и глубоко задышала, боясь расплакаться. Ею овладело странное чувство тоски, словно бы стены родного дома не желали отпускать её. — Дафне де Блосак приходила в Шато в новогоднюю ночь. Я видела её. — сообщила она напоследок. — Думаю, это важно для вас.Женщины зашептались, Николя снял очки и схватил её за руку. — Дафне? Она была с семьей? — Нет, одна... В зелёном бархатном платье стояла у окна во внутреннем дворике и смотрела на меня. Семья не знала о её появлении.— Она что-то сказала? — было очевидно, что краевед жалел, что у них не так много времени для уточнения деталей.— Ничего... Просто стояла, смотрела и улыбалась. Да... Ещё дотронулась до кулона, висевшего на шее. — и девушка легко коснулась своего.— Вернулась... — мечтательно протянул администратор. — Жаль, что ни у кого из нас нет ваших способностей. Дефне пожала плечами, обменялась лёгкими прощальными поцелуями с провожающими и, пройдя через арку, увидела Омера, терпеливо ждавшего её у машины.— Ты долго... Со всеми попрощалась? Из семьи кто-то был? — в его голосе сквозило любопытство.Она отрицательно мотнула головой, обвела глазами фасад Шато и встрепенулась, заметив в окнах третьего этажа бледные, едва видимые силуэты, фигура Жюстины была плотнее остальных. — Они там, на верхнем этаже. — прошептала девушка, и слёзы, которые удалось сдержать при прощании, градом потекли по лицу, исказившемуся от боли. Её правая рука поднялась в приветственном и прощальном жесте.Переживая за её состояние, мужчина взглянул на окна, но ничего там не увидел, он усадил Дефне в машину, и медленно они покинули территорию Шато де Шиссе. На выезде у ворот стояла Мадлен, она улыбнулась ей и махнула рукой, всё ещё плача, девушка закивала в ответ.— Там кто-то есть? — чуть пригнувшись и вглядываясь в пустоту, спросил Омер.— Мадлен Дюпюи, бывший мэр этого города, умерла два года назад от рака. — эти слова вызвали у неё новый приступ отчаянных слёз.Он ничего не сказал и, ведя машину одной рукой, другой накрыл холодную ладошку своей жемчужины.Самолёт, доставивший Синана и Гюль в Стамбул, приземлился около шести часов вечера, их недолгие каникулы подошли к концу, и обоих послезавтра ждала работа. Эта поездка стала переломной в отношениях, а, вернее, просто подвела их к логическому завершению ? близости, на которую надеялся он, и которую планировала отсрочить она. Наглое вторжение Ханде почти полностью обрушило тщательно спланированную двумя друзьями программу пребывания в Пуатье. Если Гюль знала Омера и его девушку очень поверхностно, то Синан не просто сопереживал старому другу, а принимал непосредственное и очень горячее участие в их размолвке, пытаясь удержать рвущиеся на глазах связи между влюблёнными, пострадавшими от внезапного появления из прошлого несостоявшейся невесты черноглазого заместителя Моник. Гюль уже встречался такой тип красавиц ? самовлюблённые, холодные хищницы не испытывали угрызений совести, оставляя за собой след из разбитых сердец. Женщине казалось странным, что Омер, о котором Синан отзывался исключительно положительно, привлёк в свою жизнь двух женщин похожего психотипа. Ханде, несомненно, была фигурой более значимой, более рельефной и опасной, чем Гюпсе, последней не доставало ни её внешности, ни интеллекта, ни финансовых возможностей, хотя по части изворотливости и пробивной наглости она не уступала заокеанскому юристу. Друзья планировали встретить Новый год вместе со своими парами в каком-нибудь кафе, предлагавшем интересную развлекательную программу, поэтому на следующий же день по приезду в Пуатье, Синан, изучив предложения, выкупил столик в одном из ресторанов в центре города. А потом случилась та роковая встреча на площади перед собором, ситуация осложнилась, быстро достигла критической точки, и Гюль оказалась втянутой в неё самым непосредственным образом через мужчину, которым дорожила.Ей нравилась Дефне, милая, немного застенчивая девушка, была безумно влюблена в своего мужчину, она очень сочувствовала ей, но помочь, по большому счёту, ничем не могла, та неохотно шла на контакт, а потом просто исчезла, закрыв своих границы от их пусть и дружеского, но вмешательства. Омер тоже отстранился, вначале из-за резко негативной реакции Синана на общение с Ханде, на которую тот смотрел не иначе, как на проказу, а затем, потеряв из виду Дефне, он вообще потерял интерес к чему-либо и сосредоточился на единственной цели: найти возлюбленную, исчезнувшую в неизвестном направлении. Однако следовало признать, что несмотря на эмоциональную подавленность и на страсти, бушевавшие рядом с ними, Синан старался сделать её пребывания в этом симпатичном французском городе комфортным и запоминающимся, они осмотрели исторический центр Пуатье с его основными памятниками, используя туристический маршрут, разработанный специально для любителей самостоятельно побродить по городу, не прибегая к помощи экскурсовода. Так как женщина плохо владела французским языком, её спутник читал информацию в туристическом справочнике и переводил для неё, добровольно приняв на себя функции гида. Они оба получили удовольствие от неспешной прогулки в месте, где их никто не знал и не мог с риском для репутации матери-одиночки распространять слухи об её слишком смелом поведении с едва знакомым мужчиной. Они держались за руки, обнимались, изредка целуя друг друга, и хотя оба хотели близости, возвращались после ужина в свои номера, не делая попыток продолжить общение в более тесном формате. Всё изменилось после поездки в Фютюроскоп, где Синан и Гюль провели вдвоём целый день, расслабляясь и получая удовольствие от общения и посещения аттракционов. Ему вновь пришлось много переводить, но, казалось, это ничуть не напрягает мужчину, он много смеялся и, реагируя с непосредственностью ребёнка на спецэффекты аттракционов, заражал весельем свою спутницу. И уж совершенно неожиданно для женщины прозвучало предложение вернуться в этот парк мультимедийных развлечений вместе с её сыном. На обратном пути она вновь и вновь возвращалась к этой фразе, по её наблюдениям Синан не относился к числу мужчин, бездумно бросающихся словами, поэтому сказанное подчёркивало серьёзность его планов. И без того, день, проведённый в Фютюроскопе, был полон знаков внимания с его стороны, Гюль чувствовала на себе его тёплые, влюблённые взгляды, он держал её за руку, поглаживая запястье большим пальцем, обнимал, подолгу удерживая возле себя, а его полный неприкрытой страсти поцелуй взволновал настолько, что понадобилось время, чтобы она обрела контроль над своим телом. Он желал её, и она разделяла это желание, поэтому, когда после ужина мужчина предложил ей продолжить вечер в его номере, ответила согласием. Гюль не была ханжой и считала секс неотъемлемой, важной частью любовных отношений, иногда, а в последнее время всё чаще, она думала о том, каким любовником мог бы быть Синан, надеясь, что не в пример отцу её сына он не окажется безнадёжным эгоистом, считавшим, что для удовольствия женщины достаточно, чтобы мужчина спал в её постели. Будучи молодой, слепо влюблённой и наивной, она когда-то принимала это за норму, и только после их расставания поняла, как глубоко заблуждалась. Когда на следующее утро женщина проснулась в кровати Синана, всё её тело горело от его прикосновений, он был таким нежным и одновременно страстным, и внимательным к потребностям её тела, что чувственность, проведённой с ним ночи, зашкаливала, заставляя Гюль сладко замирать и ждать повторения. Казалось, он предугадывал её желания, понимая язык женского тело лучше её самой, может, потому что был намного опытнее, но, вероятнее всего, в отличии от других самовлюблённых представителей мужского пола желал, чтобы она разделяла удовольствие от их близости, а не служила бы инструментом для его получения.В день отъезда Синан постучался к ней и, поцеловав, сел, молча наблюдая за сборами, он казался сосредоточенным и слегка расстроенным.— Чем обеспокоен? — она остановилась возле него. — Работа, дом или Омер? — перечислила возможные причины, запоздало осознав, что выстроить их стоило в обратном порядке, если только речь шла не о Ясемин.— Ни то, ни другое, ни третье. — чуть улыбнувшись, ответил он, хотя нервозность скрыть не смог. — Может, просто жаль, что наши каникулы оказались столь скоротечны, и пришло время возвращаться.Вздохнув, женщина присела напротив. — Согласна, мы расслабились и после нескольких дней ничегонеделания трудно входить в ритм будних дней. — однако, более всего она сожалела о том, что их установившаяся близость прервётся, и ей придётся продолжить своё одинокое существование.Мужчина пристально посмотрел ей в глаза. — Тебе только этого жаль?Гюль поняла, что он имел ввиду, и, подняв голову, решительно произнесла: — Если я признаюсь, о чём сокрушаюсь по-настоящему, разве что-то изменится?— Всё. — по-прежнему удерживая её взглядом, он вынул из кармана маленькую коробочку и открыл: на тёмно-синем фоне выделялся золотой ободок, увенчанный довольно крупным бриллиантом, а вдоль кольца с двух сторон от него, три подобных, но меньших по размеру драгоценных камня аккомпанировали ему своим сиянием. — Я люблю тебя, Гюль, и хочу, чтобы ты стала моей женой. — Синан вынул кольцо из коробочки и, не пытаясь скрыть волнения, ждал ответа.Она не ожидала такого поворота и растерянно молчала, потом вдруг сообразила, что он может неправильно истолковать её растерянность и, глубоко вздохнув, проговорила: — Ты уверен, что всё обдумал и принимаешь правильное решение? Меньше всего я хочу, чтобы ты действовал импульсивно, потому что это судьба не только моя, но и моего сына.Он достал кольцо и взял её правую руку. — Я люблю тебя... Рядом с тобой я счастлив, и мир вокруг меня гармоничен. Твой малыш мне не помеха, я люблю детей и надеюсь, что у нас их будет несколько.Гюль попыталась собрать свои разбежавшиеся мысли, она, действительно, оказалась не готова к такой скорой перемене своей жизни, и прежние страхи, подняв головы, вдруг вылезли наружу, однако женщина понимала, что медлить с ответом в этих обстоятельствах неправильно. — Я согласна, Синан, потому что тоже люблю тебя... Семья с тобой ? это счастье, о котором мечтает любая женщина... Ты чудесный человек и... прекрасный любовник. — чуть тише добавила она.Облегчение и радость осветили его лицо, мужчина поспешно одел кольцо и склонился губами к её пальцам, скрепляя их судьбы невидимой печатью. — Я поговорю со моими родителями, ты со твоими, и мы назначим день помолвки и свадьбы. Но на этих выходных я приеду, чтобы познакомиться с твоей семьей и увидеть, наконец, нашего малыша.?Нашего малыша...?, — про себя повторила Гюль, то, что Синан принимал её сынишку, было бесценным, и если бы этого не случилось, никакие чувства к мужчине не сподвигли бы женщину идти за ним, оставив мальчика на попечении её родителей. Время в пути пролетело быстро, они то молчали, переполненные чувствами и взволнованные произошедшими в их судьбах изменениями, то, испытывая потребность в общении, обменивались впечатлениями от поездки или обсуждали планы на будущее. В аэропорту Стамбула пока они бок о бок стояли в ожидании багажа, у Синана спонтанно возник план, изменивший его прежние намерения.— Гюль, сейчас мы возьмём такси и доедем до моего дома, я переоденусь, захвачу кое-что из вещей и отвезу тебя в Измир. Так у меня будет возможность познакомиться с твоей семьей, и мы вместе сообщим им о нашем обручении.Она сомневалась в разумности его порыва, хотя и почувствовала волнение при мысли провести с ним ещё пару дней. — Но разве ты не устал? Путь до Измира совсем не близкий, и уже завтра тебе придётся проделать его в обратную сторону.— Ну и что? Разве мне станет легче, если я останусь дома один с мыслями о тебе? — энергично мотнув головой, Синан отмёл такой вариант. — Мы всё решили... Зачем тянуть время? А на следующих выходных ты можешь приехать ко мне вместе с сыном и осмотреть дом. Если он тебе не понравится, подберём что-нибудь другое. — он воодушевлялся по мере того, как строил планы их будущего. — Я поговорю с Моник насчёт работы, не исключено, что она сможет предложить тебе исполнять у нас те же самые обязанности. — помолчав, вновь вернулся к теме общего дома. — Комнаты ремонта не требуют, но обстановку можно поменять, к тому же следует выбрать помещение для детской. Его обновим полностью, купим мебель, игрушки, всё необходимое для малыша. Присмотрим хорошую школу и ...— Стоп, стоп, стоп... — засмеялась она. — Остановись, ты далеко зашёл в своей фантазии. — поцеловала его в щёку и прислонилась к плечу. — Я так тронута, что сейчас расплачусь. Ни один мужчина не проявлял обо мне такой заботы, но давай всё делать постепенно.Он глубоко вздохнул и шумно выдохнул. — Прости, я кажется увлёкся. Просто теперь всё обрело иной смысл, и мне не терпится заполнить свой дом вашими голосами.Через час они уже двигались по направлению к Измиру и около одиннадцати вечера подъехали к её дому, родители ждали дочь позднее и удивились, увидев на пороге в обществе незнакомого мужчины. Мать сразу догадалась, кто это мог бы быть, и приветливо улыбнулась, отец, не посвящённый в сердечные привязанности дочери, нахмурился и довольно неприветливо оглядел Синана с головы до ног. Тот спокойно выдержал его изучающий взгляд и, чуть приобняв Гюль, слегка струхнувшую от сурового взгляда отца, спокойно произнёс: — Я Синан Каракая, живу в Стамбуле, работаю во Французском институте. Приехал познакомиться с вами, потому что люблю Гюль и имею самые серьёзные намерения относительно её и Левента.— Так прямо и серьёзные намерения... — мужчина недоверчиво, с подозрением оглядел новоявленного зятя. — А знакомы-то вы сколько?— Больше полугода. — ответил Синан, пройти в комнаты им никто не предлагал, и они оба остались стоять у входа.Мать взяла инициативу на себя. — Неправильно держать гостей у порога... Проходите, мы рады видеть в нашем доме мужчину, сумевшего растопить сердце Гюль и заслужившего её доверие. При этих словах дочь расслабилась и с благодарностью взглянула на мать, она села на диван рядом со своим спутником, и так как, он всё ещё держал её за руку, родители сразу же заметили кольцо. Они переглянулись, откашлявшись и обращаясь исключительно к дочери, отец спросил:— Кольцо на твоей руке что-то означает?— Синан сделал мне предложение и я приняла его. — женщина взглянула на жениха, ища поддержки, и получила её.— Мы прилетели сегодня, и я настоял на том, чтобы привезти мою невесту домой. Я понимаю, насколько важный шаг мы собираемся сделать, поэтому хотел с вами познакомиться, заверить вас в серьёзности моих намерений и оговорить даты помолвки и свадьбы. — он переводил взгляд с мужчины на женщину, пытаясь определить, с какими чувствами они встретили его заявление.Мать отреагировала эмоционально, быстро поднялась с места и направилась к ним, раскрыв руки, они едва успели встать, как она заключила в свои объятия сначала дочь, затем будущего зятя. — Я так рада за вас. Моя дочь ? просто сокровище с нежным сердцем, береги её. — в разговоре с ним, женщина уже перешла на ?ты?.— Обязательно буду, ни она, ни наш сын ни в чём не будут нуждаться. — и он прислонился лбом к её руке, оставив на ней почтительный поцелуй.Отец не двигался, поэтому они подошли к нему сами, выказав такое же почтение, он держался строго, но видно было, что слова ?наш сын?, сказанные Синаном смягчили его, он обожал внука и в душе очень переживал о выборе мужчины, который рано или поздно войдёт в жизнь его дочери. — Что ж, кузнечик мой... — он назвал её детским прозвищем и прижал к себе. — Если, наконец, нашла мужчину по душе, я рад за тебя. Только помни, что ты не одна, и отвечаешь перед Аллахом за благополучие своего ребёнка. — взглянул на Синана. — Надеюсь, мне не придётся приезжать в Стамбул и забирать внука, потому что кое-кто к нему плохо относится?— Никогда, никогда я не обижу мальчика и стану любить его наравне со своими детьми.— Ладно, поживём увидим. — мужчина сделал шаг ему навстречу и, обняв, похлопал по спине. — Тогда добро пожаловать в семью. — взглянул на жену. — А почему стол до сих пор не накрыт? Гюль, приготовь постель дорогому гостю в свободной комнате. Хорошо, что завтра вам не на работу, мы не спеша обо всём поговорим и подробно обсудим все вопросы... — повернулся к Синану. — А у тебя будет время познакомиться с сыном.