Часть 16 (1/1)

ДжеДжун— Что это?! — завуч машет у меня перед глазами моей объяснительной, оформленной на ста листах. Черт, как же бесит! Мало того, что он мне незаслуженно такое наказание придумал, при этом совершенно неоригинальное, так ему еще и не нравится, как я его выполнил. У меня же тут творческий подход был! Всю душу, так сказать, вложил!— Как вы и просили, завуч. Ровно сто листов. Я могу идти?— ?Синяки на моем теле появились после того, как я решил постирать белье в прачечной, но когда я туда вошел — пол был скользким??! Это у тебя шутки такие?! — Завуч, для тире нужен отдельный лист. Да, самих букв девяносто девять. Но в конечном итоге, моя объяснительная записка занимает ровно сто листов. Я же предупредил, что романы писать не умею. А об остальных условиях речи не было.Он пораженно выдохнул, отворачиваясь в сторону. Скомкал бумагу в своих руках, зашвырнул в корзину для мусора. Это несправедливо! Я каждую букву старательно выводил! Еле придумал такое предложение, чтобы ровно сто листов получилось! На каждом листике, вспоминая уроки каллиграфии, вывел по букве! Не ручкой какой-то там или карандашом! Я кистью и чернилами выводил! Это жестоко по отношению к моим трудам! У меня даже рука со спиной затекли в неудобном положении размашисто рисовать! Ну, как учили на уроках каллиграфии… осанка и все такое…— До конца месяца будешь помогать подсобным рабочим. Во дворе, в спортзале, в школе и в общежитии. Эта записка веская причина для наказания, как считаешь, а? Умник!Черт бы тебя побрал, Чон ЮнХо! Тварь безмозглая! Как с гуся вода! Снова только я виноват! Козлина! Нужно придумать, что-нибудь эдакое, чтоб эту скотину точно так же под монастырь подвести! Бесит!С каких пор Мин обедает с этими упырями?! Сидит, смеется с шуток ДжунСу на пару с тупицей ЮЧоном. А ЮнХо впереди себя взглядом портал в другой мир открывает! Кстати, мелкий сидит на том стуле, который для меня предназначался.Не знаю, что на меня нашло, но я его выдернул из-за стола. Да, удовольствие ему подпортил, еще и его дружкам заодно. ЮнХо на меня даже не взглянул.— Какого черта? — верещит ЧанМин, вырывая свою руку из моего захвата.— Это твое приветствие старшего брата, после выписки? — откуда только в моем голосе столько металла взялось. Поежился даже ЮнХо. Мин виновато опустил глаза. — Ты освободил расписание, как мы договаривались?— Уже сегодня? — вскинулся мелкий. Смотрит на меня широко раскрытыми глазенками.— У тебя свидание? Отмени! Сегодня будешь осваивать устройство байка. Если все запомнишь, даже прокатиться разрешу пробных два круга.ЧанМин потеряно взглянул на ДжунСу, будто поддержки у него ищет. Тот молча палочки отложил и поднялся с места. Так ничего и не сказав моему брату, он направился на выход. Мелкий на меня взглянул с каким-то отчаянием на лице.— Не хочешь? — уточняю на всякий случай. Если откажется, то я свой бюджет сохранить смогу. Все-таки два с половиной миллиарда деньги немалые.— Хочу, — кивает обреченно после короткой паузы. Все же придется мне раскошелиться. ЮнХо смотрит на меня неотрывно. Хоть что-то привлекло его внимание. Сам же мне условия предложил. Будет пятиться? Пусть пятится, а ЧанМина я подготовлю, как положено.— Брат, а разве байком не механик занимается? — уточняет Мин, когда я отпустил его руку. — Мне обязательно знать его внутренности?— Если ты не знаешь работы мотоцикла, то не сможешь победить. ЮнХо сощурился под моим взглядом. Он не перебивает, просто молча на нас смотрит. Неужели не верит, что я смог уговорить брата на гонку? По-моему, реакция ЧанМина это способна доказать. Я и так неделю потерял, валяясь на больничной койке.ЮнХоВыходит, серьезно настроен… Я не сомневался, что он может обучить своего брата, но я не думал, что ЧанМин так легко согласится. ДжунСу хоть и посещает все мои гонки, но он все еще не дал ответ. Тем более, они с братом куколки сдружились каким-то магическим образом. Это для ДжунСу может быть еще тяжелее.ЮЧон шутливо предложил сыграть роль моего младшего брата вместо ДжунСу и сесть на байк. Было бы забавно, ведь ЮЧон боится скорости и высоты. А там не только быстро ехать нужно, но и по ухабам скакать с обрывами. Моя красотуля злится. Это вполне объяснимо. Но и я тоже злюсь из-за той компании, где вертится моя куколка. Там опасно. Все эти красочные гонки и большие ставки всего лишь красивая вуаль для школьников или идиотов, которая скрывает в себе истинную суть вещей: жадность и жестокость с деспотизмом.Интересно, когда они вернутся с тренировки? Уже солнце садится. Что со мной? Я волнуюсь? И жду, как примерная жена у окна? Бред! Нужно проветриться. И так шило в заднице мешает, уже столько кругов по комнате намотал, выглядывая в окно.— Ты знаешь, где Ким ДжеДжун? — ко мне подбежал староста пятого этажа, когда я свернул к аллее у фонтана.— С чего бы мне это знать? Мы не друзья. Понятия не имею. А что ты хотел?— Мне завуч распорядился поставить ДжеДжуну внеплановое дежурство на этаже.Что?! Моя куколка еще не успела оправиться после моих кулаков, а его уже заставляют тряпки таскать?! Как так? За что его наказали?— А по какому случаю такая привилегия?— Он с завучем не в ладах последнее время. Кажется, тебя переплюнул.— Если его еще не исключили, значит, не переплюнул.— Было бы чем гордиться! — фыркнул ХеСин. — А дежурство когда назначено? Я передам ему, если увижу.— Сегодня вечером.Вот это да! Полный аншлаг! Моя красотуля сегодня ещё впрягаться будет. Он же ещё и ночи после выписки в общаге не провел!— А ты можешь ему другой день назначить?— А тебе какое дело? Позадираться к нему сегодня не сможешь? Велика проблема! — фыркнул ХеСин и развернулся уходить.Позадираться... Как же... Мне память ещё не отшибло, как я к красотуле задирался последний раз во время его дежурства! Ох, аж в штанах заныло. Куколка, что же ты со мной творишь?! Идут? Какой-то смурый чересчур его мелкий. Голову опустил и еле плетется. ДжеДжун руку на его плече держит. Правда, понять не могу: это конвой или дружеская поддержка? Но они молчат. Это настораживает. Боюсь даже представить реакцию красотули на новость о дежурстве.Взглядом парочку до входа в общагу провел. Даже не представляю, как уговаривать ДжунСу. Он же упорно отказывается! Угрожать? Какой смысл угрожать родному брату? Интересно, как ДжеДжун уговорил своего? Тот как шелковый побежал с ним на тренировку. Точно шантажировал. Куколка даже на такое способен?ДжунСу развалился на постели и в мобильнике что-то строчит. Снова с очередной пассией переписывается? Боже, он их меняет как перчатки! Наверное, еще не в курсе, что значит, когда кто-то действительно нравится! Когда и минуты в разлуке выдержать не можешь! Засыпаешь с трудом! Еда невкусная. И абсолютная апатия преследует, потому что этот человек далеко. А стоит лишь одним взглядом обменяться, как сердце тут же рвется на волю из груди. Сколько усилий стоит остаться невозмутимым, чтобы не выдать себя, не притронутся. А если и касаться, то для этого лихорадочно придумываешь вескую причину, ловишь каждый удачный момент. Ловишь каждое слово, каждый взгляд… каждый вздох… когда понимаешь, что твоя жизнь ничто без этого человека… Не могу так! Совсем крыша едет. Это я свою реакцию на красотулю, что ли, только что описал? Ужас. ЮнХо, прекрати сходить с ума. Ты влюбился в парня, это как минимум неправильно. — ДжунСу, ты когда мне ответ дашь?— Я еще не решил, — не отвлекается от мобильника. Это же неуважение ко мне!— Просил тебя, не делать этого, когда я с тобой разговариваю.— Брат, ты злишься из-за того, что я не хочу играть в ваши с ДжеДжуном игры? Или из-за того, что у тебя девушки нет?! — смотрит прямо в глаза. Кажется, насквозь видит. Хотел бы ему сказать, что мои отношения гораздо серьезней, чем у него, но это будет выглядеть смешно.— Они уже вернулись с тренировки. Мне сразу сдаться? Тогда и ЧанМина никто мучить не будет. Как вы вообще с ним общаться начали?— То, что у тебя нелады с его братом, еще не значит, что я не могу с ним контачить! Он вполне милый, — ДжунСу нервно кивнул и снова уставился в экран мобильного.— В каком месте этот задира ?милый??!— Во всех местах! — подрывается с кровати и валит куда-то. Куда он? Что это вообще было?! Он злится на меня из-за ЧанМина? Или просто не хочет говорить о гонках? Дверью даже хлопнул напоследок. И я заметил, как он с тумбочки пачку с сигаретами взял. Вот, черт! Какого дьявола этот мелкий гад травит себя?! Я же просил его бросить курить!Где он? Кажется, пятки мелькнули на верхней лестнице. На крышу, что ли, направляется? Ладно, пусть это будет крыша! Во всяком случае, шагов внизу не слышно. На пятом этаже какой-то шорох. Одним мельком взглянуть… черт! Моя куколка моет окна в конце коридора. Черт!Так, нужно найти ДжунСу. Крыша. Не отвлекаемся. С красотулей позже разберусь. Угу, не заперто, только хлама всякого полно. Главное, аккуратно переступать. Да, я не ошибся, ДжунСу смалит у бортика на краю. Но он не один. Это ЧанМин? С какого перепугу ДжунСу убирает пылинку с плеча этого мелкого?! Что за черт?! К тому же темень. Что там вообще может быть видно? А тот, смотрю, и не противится. Настолько близкая у них дружба? ДжунСу не следит даже за моим внешним видом. Какого черта он это делает с другим парнем?! Парнем! Черт!— Выбрось эту дрянь, реально воняет! — тянет ЧанМин.ДжунСу взглянул на свою сигарету и, пожав плечами, избавился от нее. Слава Богу! Мне не пришлось этого делать. Но почему он так беспрекословно подчинился этому мальчишке? Ох, черт! Рано радоваться. Мой ДжунСу взял до половины выкуренную сигарету своего дружка. Так поделились по-братски! Что вообще происходит? Это так современная дружба выглядит? Или мой брат…. Черт! Быть не может! Ох, черт! Надеюсь, это неправда. В нашей семье и одного ненормального хватает.Черт! Мне на этой крыше душно. И тесно. Нужно уйти, пока меня не заметили. Черт! Как же так?! В этом вся причина, что мой ДжунСу не может остановиться ни на одной девчонке? В том, что он парней предпочитает? Выходит, так? И когда это началось? Почему я вообще ничего не замечал раньше? Похоже, у нас это семейное. Любить не просто парней, а парней из одной семьи. Другой семьи. Как же гадко. Ноги, непонятно зачем, привели меня вместо своей комнаты на пятый этаж. Красотули не видно. Хотя, что-то зазвенело со стороны подсобки. Там, и правда, открыто. Картина маслом: куколка развешивает все тряпочки на жердочку под нижней полкой стеллажей. Даже не присел, стоит, наклонившись и выставив попку. Мой организм по-своему на это отреагировал. А я не могу ему противостоять. Слишком много стресса навалилось в последние дни. Его нужно снимать.Красотуля так непредусмотрительно оставил связку ключей в замочной скважине. Что ж, это мне только на руку. Вскинулся, когда услышал, как я ключами зазвенел. — Шагай! — заталкиваю его внутрь подсобки, а сам захлопываю за собой дверь. Можно даже защелку повернуть, чтоб запасными ключами никто снаружи открыть не смог. Темно. Но это только обостряет все ощущения. Даже слышу, как он дышит осторожно и аккуратно переступает. Боится, шарахается. И убегает. Я только кончиком пальца сумел зацепить майку, отскочил от меня, лишь дуновением коснувшись. Снова в тишине прятки. Это так вводит в азарт! Ходим по кругу. Он убегает, а я стараюсь поймать. Ни слова еще не произнесли. Забавно. Но эта игра только накаляет страсть.Красотуля обо что-то зацепился справа от меня — затарахтело что-то. Я на звук метнулся, но он снова лишь дуновением притронулся к моим пальцам. Снова скрылся. Притаился. Глаза, наконец, начали привыкать к темноте. Шевельнулась еле различимая тень. Я рукой по стеллажу провел, специально извлекая звуки. Не ошибся — это он. Осторожно приближается мне навстречу, чтобы незаметно проскользнуть к двери.— Куда собрался?! — выхватываю его за руку и притягиваю к себе. В стеллаж вжал, своим телом придавив. Что-то с полок посыпалось под ноги. Его кожа влажная. Наверное, волнуется. Вспотел, бедняга. Дышит часто-часто, как загнанный зверек. Оттолкнуть меня силится, но в итоге, лишь теснее прижимается. Снова звон на полках. Куколка так жалобно всхлипнул мне на ухо, что это лучше любой музыки. Его жаркое дыхание опаляет мне кожу. Я даже знаю, на каком уровне сейчас его губы - на уровне моих.— Не спеши, — единственное, что я сумел из себя выдавить. Как-то жалко мой голос прозвучал. Слишком тихо. Снова слышу всхлип прямо в губы. Дрожит и дергается. Ладонями скользит по моей груди в попытке оттолкнуть. Это только распаляет во мне желание обладать живой ходячей куклой. Той куклой, что сейчас трепыхается в моих руках. Я не в силах терпеть его отчаянной попытки вырваться. Безошибочно нахожу его уста своими губами. Главное, быть осторожным — там еще есть раны. Приходится несильно смять его нижнюю губу, чтобы не причинить интенсивной боли. Хочет вырваться, сжимается. Даже головой дернуть пытается. Но я не могу по доброте душевной отпустить его. Особенно после того, как мои губы уже накрыли его раскрытые уста. Я лишь ладонью придержал куколку за затылок, чтобы он не дергался, пока языком скользнул в его горячую глубину. А там уже поджидает такой же неспокойный кончик языка, который прочертил спираль вокруг моего. Я первым не удержался от стона. Моя кукла такая чувственная, когда целуется, хоть и очень страстно. Прямо сейчас его тонкие пальцы легким касанием вырисовывают какие-то узоры на моей шее, поднимаясь к щеке, а шаловливый кончик языка танцует самбу у меня во рту, сплетаясь с моим языком в какие-то замысловатые узлы.Хочу его. Прямо здесь и сейчас. В штанах колом стоит так, как никогда еще не стояло. Такое чувство, что хозяин ситуации не я, а моя красотуля, играющая своим языком и пальцами с моим сознанием.Не разрывая поцелуя, я не удержался, чтобы не скользнуть ладонью под майку куколки. Горячая кожа, покрытая испариной. Он так мило подрагивает под моими пальцами, скользящими вверх. За губу меня укусил, как только я сжал бусинку его соска. Вот паразит! Даже забыл на время, что у него губа разбита, так сильно всосался, и только по жалобному всхлипу сообразил, что сделал красотуле больно. Пришлось выпустить его уста из губ, но только для того, чтобы майку ему за голову закинуть.Теперь одежда мне не мешает гладить его тонкое тело. Несмотря на худобу куколки, мои пальцы отчетливо различают рельеф его мускулатуры. Хочется целовать снова и снова. Не прекращая касаний к его обнаженной коже. А он лишь всхлипывает, да ответно ласкает мои губы своими устами. Горло свое расслабляет, когда я к нему языком проникаю, будто приглашает поглубже войти. Это сводит с ума. Рассудок так и мутится.Мои пальцы не просто беспрепятственно изучали его тело, куколка даже позволил скользнуть к ремню его брюк. Обнимает меня за шею, играя своим кончиком языка с моим у себя во рту, а я чувствую, как его мышцы на животе сжимаются под моими кончиками пальцев, которые уже погладили кожу вдоль выглядывающей резинки трусов. Сейчас это не просто поцелуй и самоотдача моей куколки, он позволяет мне все. Абсолютно все! Он даже не пискнул, когда я расстегнул ремень его джинсов, когда вжикнула змейка раскрывающейся ширинки. Он лишь сдавленно всхлипнул мне в губы, когда я аккуратно обхватил кончиками пальцев его налитый член. Теснее прижался ко мне губами, проникнув ко мне языком, и кончиком пощекотал небо. Какое же это офигенное чувство! Он же хочет меня! Приглашает, отдается! Боже! Рай и на земле существует!Он так и не отстранился от моих губ, лишь смял их, немного оттянув нижнюю губу, а пальцами уже закатал мою футболку к шее. Оторвался от моих губ, напоследок скользнув зубками, а потом запрокинул футболку мне за голову, так же как я с его майкой. Снова впивается в мои губы, а пальцами скользит по груди. Это сейчас так интимно все. Крышу рвет. Я могу целовать красотулю, могу даже надрачивать ему, а он только всхлипывает мне в губы оттого, что я большим пальцем размазал капельку выступившей смазки по шляпке его головки. Боже! Какой у него голос! Моя рука сама потянулась к брюкам. Мне тоже нужна хоть какая-то разрядка, а то яйца уже к горлу подскакивают от напряжения. Его язык творит чудеса у меня во рту, а пальцы играют с моими сосками. Но мой член скоро просто взорвется!Надо же, мы одновременно застонали, когда я своим членом коснулся его головки. Какое-то блаженное чувство неожиданно пришло, ощущая прикосновение бархатистой плоти. У меня такого чувства ещё ни разу не было. Просто понежиться, потереться членом обо что-то действительно ласкающее. Даже красотуля затаил дыхание, не разрывая объятий. Это, правда, круто ласкать одновременно свой и его стояки. Просто водить вдоль по всей длине, даже слегка сжимая. Мне сейчас не хватает ласк моей красотули, он слишком сосредоточен на своих ощущениях! Пора ему напомнить о себе! Снова нахожу его губы. Сминаю их по-отдельности одну за другой. Языком можно пощекотать, раз он так любит подобное баловство. А он стонет, так призывно и протяжно.— У тебя это уже было? — снова целую. Красотуля тут же более активно сминает мои губы в ответ. — Было? Там… — я невольно даже действия рукой ускорил, скользнув языком между губ красотули. — М? Было? — снова проникаю к нему языком.— Что?! Боже, нет! — выдыхает он и впивается в мои губы, прижимаясь своей грудью к моей груди. Языком ко мне так стремительно проник, можно сказать по гланды.— Девственник, значит, — у меня получилось лишь прохрипеть, после его акробатики у меня во рту.— А у тебя?... — коротко целует. — Было? — снова сминает мои губы, оттягивая зубками, снова губами вбирает, языком щекочет. Черт! Я прямо сейчас кончу!— Тебе честно или соврать?Хохочет мне в губы, а затем снова накрывает своими. Раскрывает уста, приглашая внутрь. Кончиком языка поиграл с моим языком, заставляя мурашек по коже бегать.— Честно.— С парнями — ни разу.Снова целует. Более страстно, проникая в глубины сознания. Боже, как же я хочу эту неугомонную куклу! Хочу брать его всего без остатка! Хочу, чтобы он отдавался мне, подвиливая своей попкой, так же крышесносно целовал и так же сладко стонал мое имя, как тогда в медкорпурсе.— Пососешь? — да, я хочу, чтобы он был моей личной маленькой шлюшкой, скрытой от чужих глаз. Это только добавит остроты в наши отношения. Но что-то не так. Куколка уже не отвечает на мой поцелуй, лишь медленно отстранился.— Я в рот не возьму, — еле слышно выдыхает куда-то в сторону. Боится, что заставлю? Нечего бояться.Снова нахожу его уста, сначала аккуратно их щекочу кончиком своего языка, пробираясь под губу. Осторожно. В яйцах ноет, и я машинально провел рукой по нашим членам чуть сильнее, чтобы немного помассажировать свою мошонку, но красотуля так сладко застонал мне в губы, что я и забыл, чего хотел. Да, я же к его головке двинулся, самому чувствительному месту на пенисе. Он обхватил своими губами мой язык, уже пробравшийся к нему, а затем несильно всосал. Какого черта он творит?! Но это правда, здорово! Выпустил мой язык, а потом опять всосал каким-то поступательным движением. Черт! У меня аж волосы на затылке зашевелились. Продолжает сосать мой язык так как-то аккуратно, будто спугнуть меня боится или расстроить. У меня такого ещё не было! Это вообще не контролируемо получилось. Я почувствовал, как струя из меня под огромным напором вылетела. Ноги подкашиваются. Но красотуля, наконец, выпустил мой язык из плена своих губ. Я даже с трудом сейчас осознаю, что со мной произошло. Но мои пальцы нашли доказательство на худом животике красотули. Густая вязкая жижа. Собираю её всю. Стыдно даже как-то, что оттянуть этот момент не смог. Это все куколка виновата.— Я хочу, чтобы ты это глотнул, — шепчу ему на ухо, поднося влажные пальцы к его губам.— Не буду, — пятится назад, качая головой. Снова дрожит. Но когда я погладил кончиками пальцев по его нижней губе, красотуля послушно лизнул мой палец. Затем, несмело облизал их все, собирая мою сперму языком. Похоже, у меня встанет ещё раз. Но судя по ощущениям, куколка глотать не собирается. Нужно ему помочь. Да, он впустил мой язык без сопротивлений. Во рту моей красотули жарко и мокро. У него полон рот слюны и моей спермы. И вкус у неё, признаться честно, очень и очень противный. Как порно-актрисы вообще её глотают в тех количествах?! Я должен куколку задобрить, чтобы он снова горло свое расслабил. Для начала просто покупаемся в этой жиже. Я позволил ему обмазать свой язык в таких количествах, как красотуле того необходимо. Член ему приласкал. Он ещё стоит. Всхлипывает. Да, это то, что мне от тебя нужно. Ты балдей, а я буду языком подталкивать сперму тебе к горлу. Небольшими порциями, чтоб не захлебнулся. Снова всхлипывает, когда я мошонку сжал и яичками в руке поиграл. Но это позволило красотуле сделать первый маленький глоточек. Его член уже пульсирует в моей руке, пока я своим языком все упорнее направляю свою сперму к его горлу. Он уже последнюю порцию глотнул и сам весь содрогнулся, что-то с хрипом выдыхая. Но красотуля не прекращает борьбы с моим языком. А я чувствую, как теплая жидкость бежит по моему животу. Он кончил так же неожиданно для самого себя, как и я, потому что в то же мгновение красотуля оторвался от моих губ.Моя очередь глотать. К тому же, это неприятно, когда что-то мокрое спускается по животу. Я собрал эту жижу себе на пальцы и облизал их. Да, вкус моей красотули ещё противнее. Горький вперемешку с пряным. Куколка куда-то в сторону смотрит. Я за подбородок повернул его лицом к себе. Он послушно приоткрыл губы, принимая мой язык, но так же беспрекословно последовал за моим приглашением. Эта гадость, правда, не так легко глотается, как в кино снимают. Наружу просится все содержимое желудка. Преодолеть себя помогают только губы и язык красотули. Он так же старательно мне направляет теперь уже свою сперму. Не позволяет ей вылиться, не слишком настойчив, но упорно идет к своей цели. Я не знаю, как у него получилось от этого кончить (для этого нужно быть законченным мазохистом), но именно его выдержка и терпеливость мне помогли глотнуть все до последней капли.И теперь мы просто целуемся. Медленно. Не спеша. Успокаивая друг друга. Чтобы просто отойти от этого легкого шока, вроде дегустации непривычных блюд таких, как сперма. Возбуждения уже ни грамма не осталось. Нужно отдышаться, прийти в себя. Подумать только, мы оба не побоялись отпустить себя, кончить друг перед другом. Поцелуй — это просто баловство. Довести друг друга до стояка — это обычное соперничество, детская шалость. Но спустить на живот друг другу — попахивает началом чего-то более серьезного.Не знаю, откуда, но я нашел в себе силы оторваться от манящих губ куколки. Вернул его майку в исходное положение. Штаны ему поправил наощупь и застегнул ширинку. Красотуля проделал все то же самое со мной. Неторопливо и аккуратно.Поцеловать ещё раз эти мягкие губы прежде, чем выйти из кладовки. Они раскрываются мне навстречу. Такой же дежурный поцелуй с толикой сожаления.— Готов? — уточняю на всякий случай. Может, красотуле настолько понравилось, что он не прочь задержаться ещё.— Да. Стоило мне отстранится и развернуться на выход, как куколка дернул меня за руку на себя, заставляя впечататься ему в грудь. Находит мои губы, впивается в них как-то отчаянно, до болезненности. Кусает и снова впивается, проникает языком. Такой настойчивый и жаркий, что я на ногах устоять не могу. Сопротивляться не в силах. Снова с полок что-то посыпалось, как только я ответно набросился на свою куколку. Болит все: болят губы, болят языки и болят челюсти. Но этот поцелуй остановить невозможно. Это борьба. Но такая сладостная борьба, от которой просто ловишь кайф. Глубоко, жарко и мокро. Слюной не только красотуля захлебывается, но и я. Дыхание перекрывается, а прервать это безумие никто из нас так и не может решиться. Посасывания, причмокивания… просто улет здравого рассудка… кусает… лижет… засасывает… снова лижет…. У меня уже колом стоит от этого. Если он не прекратит, то я его трахну. И это обжалованию не подлежит. У него тоже в штанах твердо. Стонет. Какого черта ты стонешь?! Знаешь же, что могу сорваться! Провоцируешь! С полок что-то посыпалось, когда я снова красотулю вдавил в стеллажи. Он так податливо горло расслабляет, что я готов туда не только язык засунуть! Я кончаю! Черт! Кончаю! Даже голос красотули повысился. Легкие тихие всхлипы переросли в довольно однозначные:— Ах! Аах! Аааа! Аааааааах! Ххааа… И это прямо мне в губы. Спустил. Моя красотуля тоже недолго продержалась. И вот как теперь нам обоим с мокрыми штанами идти по коридорам?— Теперь, точно ?да?, — хрипит куколка мне на ухо.— Издеваешься?!— Мы оба в черных штанах. Мелкими перебежками. Ничего не случится.— Приколист.— Хочешь в мой душ? — делает акцент на последнем слове, а шепчет так жарко прямо в губы. — Только в мои штаны ты не влезешь. — Не страшно. Главное, чтобы я влез в кое-что другое, — пальцы сами сжались на его ягодице. Куколка сдавленно выдохнула мне в губы.— Порвешь. Моя задница мне пока что дорога.Я не могу эту стервозную сучку отпустить без ещё одного поцелуя. Глубокого и мокрого. Такого, который сорвет стон с надменных губ. А этот адреналиновый наркоман любит ходить по краю лезвия. Чувствую, как он кайфует, принимая мой язык и укусы.Так же резко отстраняюсь и иду на выход. Черт, голова кругом.