Правило № 12. Бумажные полотенца лучше вафельных. (1/1)
Гнетущую тишину автомобильного салона разбивали лишь звуки тяжелого надсадного дыхания. Таллахасси лежал на откинутом пассажирском сидении, прикрыв от слабости глаза, и мысленно готовился к неизбежному. Дышать с каждым разом становилось все труднее, тело ломило от боли, было одновременно и жарко, и холодно. Конец был близок, Таллахасси это чувствовал всем своим существом. Он сдвинул тяжелую руку в сторону и нащупал холодный металл дробовика, лежащего между сиденьями и приготовленного как раз на этот случай. По крайней мере, он умрет, как мужчина. Осталось совсем чуть-чуть…Дверца автомобиля со стороны водителя вдруг распахнулась, впуская внутрь холодный воздух, запах прелой листвы и Коламбуса, противно шебуршащего пластиковым пакетом.- Это я, - громко сообщил Коламбус, словно помимо него посмотреть на последние минуты жизни Таллахасси могло заявиться еще не менее сотни назойливых козявок. – Ты как? Флорида с трудом повернул в его сторону голову и приоткрыл правый глаз. - Умираю, - прохрипел он жутким голосом.Коламбус наклонился к нему, сунул в рот какую-то хрень и велел:- Держи и не отпускай, пока я не скажу.Ну никакого пиетета к умирающему в муках человеку! Если бы Таллахасси мог говорить, он бы не постеснялся высказать все, что думает о тактичности и деликатности своего попутчика, который все еще не проникся трагизмом ситуации. Вместо этого он громко шмыгнул носом.Градусник пискнул, и его бесцеремонно выдернули изо рта Флориды.- Тридцать семь и девять. Жить будешь, всего лишь простуда - поставил диагноз доктор Коламбус и бодро пошебуршал пакетом – Вот, я нашел ибупрофен и сироп от кашля. Ммм, вишневый! Таллахасси жалобно покашлял.- Ты уверен, что это простуда? – прохрипел он. – Градусник врет, я умираю.- Хм, - Коламбус вдруг придвинулся, прижался губами ко лбу Флориды и замер.- Кха, - удивленно сказал Таллахасси, от неожиданности забыв добавить хрипотцы в голос. – Что ты делаешь?Коламбус помедлил и чуть отпрянул. - Температуру проверяю. Мне мама в детстве так делала, - на щеках его медленно проступал румянец. – Жар есть, но не сильный.Таллахасси растянул губы в ухмылке.- От твоих поцелуйчиков мне даже полегчало.Коламбус возмущенно плюхнулся на свое сиденье.- Это был не поцелуй!- А мне так не показалось, - усмехнулся Таллахасси и тут же шмыгнул носом. Коламбус швырнул в него мягким рулоном.- Платочков не было, я нашел только бумажные полотенца. Высморкайся!Таллахасси почмокал губами, изображая страстный поцелуй, и весело фыркнул в полотенце, когда в него прилетело еще и коробкой таблеток.- Так и чувствую твою заботу!