Глава 14. (1/1)

Я не стучусь в закрытую дверь! В ответ я, молча, закрываю свою. Я не навязываюсь! Мир огромен — и там уж точно есть тот, кто счастлив получая именно мое общение, мой взгляд и мою улыбку. Я не ревную! Если человек твой — то он твой, а если его тянет еще куда-то, то ничто его не удержит, да и тем более он не стоит ни моих нервов, ни внимания.? Пауло КоэльоМне приснился сон. Точнее, целая вереница снов, которые, чередуясь, швыряли меня из мира в мир, без какого-либо моего желания. Некоторые я не запомнила совсем, некоторые врезались в память надолго… особенно один. Шел дождь. Я стояла в темном, сумеречном парке, где не было фонарей, серые тучи пропускали достаточно света, чтобы я могла увидеть деревья, лавочки, клумбы и все остальное. Парк был пуст, людей я не заметила, там были только я, серые тучи и косые струи дождя - холодного, пробирающего до костей. Я была без зонта и медленно, спотыкаясь, брела по аллеям. Почему-то вместо тротуара там росла трава, как на поле, а асфальт обрамлял только несколько клумб – это был очень странный парк. Странно было и то, что стоны деревьев, когда по ним проходились порывы ветра сильного, но не сносящего, я слышала очень отчетливо. Но чем я могла помочь этим древним исполинам, когда я не могу помочь самой себе?Через некоторое время ветер стих, но дождь и не думал прекращаться. Я брела среди льющейся с неба воды, слышала, как тяжелые, быстрые капли торопятся упасть на землю и как лужи становятся целыми озерами и реками, стекая все дальше и дальше. Краем глаза я заметила чей-то силуэт впереди и остановилась. Человек стоял неподвижно, под зонтом, мне была видна только его одежда, лица же было не разобрать. Я не прибавляла шаг, не останавливалась, просто шла дальше – и скоро поравнялась с ним. Он приглашающе вытянул руку с зонтом в мою сторону, чтобы закрыть меня от дождя, я, подняв голову, спокойно посмотрела в его глаза. Чон Иль У. Он мягко улыбался мне, словно стоял здесь очень долго, дожидаясь меня. Чтобы укрыть от ливня один раз - и навсегда. И чтобы никто не смог меня больше облить или заморозить, он смог бы мне в этом помочь. Но я не взяла его зонт. Я просто опустила глаза и побрела дальше по тропинке – он за мной не пошел. Так и стоял с вытянутой рукой, оберегая то место, где стояла я минуту назад, сам подставляясь под упругие струи воды. Медленно, смотря под ноги и никуда больше, я пошла дальше, вперед, в дождевую дымку, чувствуя, как льется с меня вода. Неизвестно, сколько времени я потратила, прежде чем увидела следующего посетителя моего воспаленного воображения, – мужская фигура виднелась вдали, по его плечу стекали капли, он тоже был с зонтом, лица, снова, я не видела. И так же, как и первый раз, поравнявшись с ним, я прошла дальше – только потому, что никогда больше не приближусь к этому человеку. В моей больной голове Сон Мин до сих пор блондин… И снова тучи, снова ливень, снова мокрая трава путается между ногами – я опять брела по этому заброшенному парку. Белые цветы на клумбе не привлекали моего внимания – так же, как и все вокруг, это было мне неинтересно. Но кому-то они явно нравились – еще один силуэт человека с большим зонтом держал их целую охапку. Я едва улыбнулась, начиная замерзать под косыми, противно-колющими стрелами дождя - на Бора-Бора он подарил мне такой же букет. Только цветы не были белыми, Чхве неисправимый романтик. Он тоже захотел поделиться со мной зонтом, но и его я оставила, забрав с собой только один цветочек, как часть его. Мне нет дела до мечтаний людей, я хочу сама выбирать свою дорогу. Я не могу остановиться ни с одним из них – я должна идти дальше. Продолжать двигаться вперед, под дождем, градом, снегом, тайфуном, цунами, перепрыгивать обвалы и перелетать землетрясения – все только потому, что мне нельзя останавливаться. Мне нужно идти вперед. Но только от Сын Хена я возьму что-нибудь. Остальные не заслуживают ничего. Я думала, что дошла уже до конца, что сон вот-вот прервется, как всегда это бывало – но нет. Меня ждала самая важная встреча, встреча моих внутренних страхов, моего больного подсознания с самим собой – и на это рандеву я обязана была прийти. Дождь немного стих, теперь уже деревья не кренились и не стонали – но он все еще продолжался, окутывая меня потусторонней дымкой от разбивавшихся на коже брызг. Про конец я угадала правильно – парк заканчивался кованными воротами, большими, с миллионом завитков, чем-то похожими на мои собственные, но гораздо грандиознее. Около них стоял еще один человек. Опять же, с зонтом. И несколько фигур, которых я не могла правильно идентифицировать, – были ли они с ним, или же это были просто прохожие, на которых я не обращала внимания, я не знала, но они были не важны. Важен был тот, первый из них, обладатель черного плаща и белого ярко выделяющегося галстука.Я остановилась, сложив руки на груди, по локтям струились и срывались вниз множество холодных капель. Человек, на которого я пристально и с вызовом смотрела, поднял голову, его глаза блеснули в сумерках – медленно, он пошел ко мне. Я не двигалась – мне было интересно, надолго ли хватит его выдержки. Я не знала точно, кто это – но догадки становились все более и более четкими, уверенность в том, кто такой этот человек росла на глазах. И дело было даже не в его приближении ко мне, я просто замечала знакомые нюансы. Жестикуляцию. Походку. Параметры тела. Стиль одежды. Наклон головы. Я слишком хорошо знаю, кто он такой, чтобы не узнать его. Слишком… - Сука… - прошипела я сквозь зубы, когда он приблизился ко мне и поднял зонт повыше. - Давно не виделись, Джесс! – оскалился Блейк. Я в упор смотрела в его лицо. Когда-то такое родное мне, сейчас ненавидимое больше всей грязи мира. Так сильно, как его, я не ненавидела еще ни одного человека на планете, все, что только происходит плохого в нашем времени, не сравнимо с тем, сколько боли принес мне один-единственный индивидуум. И я знаю, что эта дрянь не раскается в содеянном. Он никогда не поймет, почему нельзя было так со мной поступать… при условии, если я не приложу усилий для его понимания. Но я приложу. - Жить хочешь, Картер? – подняв бровь, как мой Бингу в лучшие годы, осведомилась я. Сейчас меня не смущал ни дождь, ни народ, который потихоньку подходил ближе к нам, ни снова усилившийся дождь. Мой враг стоял и нагло хмыкал прямо передо мной. - Не рискну утверждать обратное, – зевнул американец. Я закатила глаза.- Ты никогда не вырастешь. Застыл в третьем классе, пару фраз выучил и гоняешь их, как ослика на мельнице, по кругу. Самому не надоело малолетствовать? – я прищурилась и громко плюнула на мокрый камень у его ноги. Мужчина брезгливо поморщился. – Ишь ты поди ж ты, какие мы нежные! Сейчас в глаз получишь! – я замахнулась. - Как была хабалкой, так и осталась. Джесс, что у тебя за варварские методы… - лениво отвел мой кулак Блейк, теперь от омерзения сморщилась я. – Ругаешься, как моряк, бухаешь в три горла, куришь, как паровоз, да еще и руки распускаешь постоянно. И ты думаешь, это идеал женщины?- Срать мне, идеал я или не идеал. Тебя, бл*ть, не спросила, под кого мне косить, – я грубо отпихнула его от себя, снова оказавшись в полной власти дождя и ветра. – Ты – ничтожество. Ничего не добившийся инфантильный субъект, который в свое время не мог даже в ресторане за девушку заплатить. Что, думаешь, пробился на эстраду, так сразу тебе красная дорожка под ноги прыгнет?- Уже прыгнула, – самодовольно проговорил Картер. Я задрала голову и посмотрела в его лицо. Которое так любила когда-то. Которое сейчас так истово ненавидела. Блейк возвышался надо мной почти на полметра, с самого первого дня нашего знакомства я польстилась на его рост и фигуру. Кстати, когда мы встречались, тогда еще, давно, когда динозавры ходили по Земле, он был довольно упитан, а сейчас, наверное, в силу концертной деятельности, Блейк стал больше похож на Кощея Бессмертного, растерявшего над сундуками со златом всю свою привлекательность. - Тогда не загреми по ней костями, услышав, что я тебе сейчас скажу… - я сильно пнула его в голень, а когда он, охнув, скрючился в три погибели, мгновенно зажала ему шею локтем. Парень захрипел. – Ты, падаль, мне за все ответишь. Х*й бы с тобой, если бы ты просто со мной поигрался, но нет, червяк навозный, ты же решил растоптать мою гордость… вот этого я тебе, ублюдок, не прощу… НИКОГДА НЕ ПРОЩУ!!! – начав со злобного шепота, к концу своей короткой тирады я орала в голос, жалея, что не могу прямо сейчас сломать хребет этому беспозвоночному упырю. Наконец, неимоверным количеством усилий заставив себя расцепить руки, я отпрянула от Блейка и, вытирая мокрое лицо, на котором, почему-то, дождь был соленым, рассмотрела стоящих поодаль людей. Их было шестеро. Столько же, сколько и ошибок природы и генетики, которые изнасиловали меня в том чертовом подвале много лет назад. Мрачно наклонив голову в бок, как шарнирная кукла, я двинулась вперед к ним, смотря тусклыми безжизненными глазами на каждого. Вот он, мой бич и мой грех. Вот он, мой крест, который взвалили на меня без моего ведома. Вот они, те, кто сломал мне жизнь. Только больше я их не боюсь. - Билл… Дилан… Джаред… Алекс… Дэвид… Марк… - тыкая в каждого из шестерки пальцем, пропела я, наблюдая, как меняются выражения лиц парней. – Суки… что ж вы сделали со мной… Впрочем, не важно. Если Джаред знает, что натворил, значит и остальные тоже в курсе. Твари вы бесполезные, вот вы кто… - я закашлялась, горечи в моем голосе было слишком много даже для меня. – А пошли вы… Развернувшись спиной, я, едва покачиваясь, как пьяная, пошла к кованным воротам, дойдя до которых повисла на железных закорючках всем телом, как Бингу на двери, с протяжным, противным скрипом, гигантская створка отъехала в бок, спрыгнув, я обернулась к семерке молчащих соотечественников, один из которых до сих пор растирал шею, низко-пренизко, издевательски поклонилась, и со словами: ?готовьтесь, уроды, вы у меня еще попляшете? - вывалилась из сна, как из криогенной камеры прямо к себе в кровать.***Это было даже интересно – проснуться с абсолютно свежей головой посреди ночи с четким ощущением того, что это был ни фига не сон. Такое со мной уже было – очнувшись, я не могла воспринимать реальность реально, простите за тавтологию, сны были скорее видениями, чем просто игрой подсознания, а, соответственно, мозг отказывался признаваться в собственной фантазии, загоняя, что это было на самом деле. Так же было и сейчас… Отчего-то я была на 200% уверена, что я разговаривала с моими мучителями наяву, что так же наяву я проигнорировала Чона, Сон Мина и Чхве. Вот только доказательств нет как нет. Кроме того, что я была вся мокрая. От макушки до пят. Да и место, где я очнулась, плохо походило на мою комнату, где я заснула, скорее… точно. Ошибки быть не может. Это была больничная палата. - СЕСТРА!!! – как только до меня дошло, куда меня занесло, я разоралась на все отделение. – ДОКТОР!!! СПАСИТЕ, УМИРАЮ!!!!- Что случилось?! – тут же забежала в палату взволнованная женщина в белом халате, в которой я с неудовольствием узнала свою знакомую врачиху. Это она меня уговаривала остаться подольше и соблюдать режим, когда меня запихали в больничку в прошлый раз с сильнейшим обострением гастрита после депрессии, связанной с Сын Хеном. – Агащщи, что с вами?! - Ничего. Просто это самый лучший способ сэкономить время на вашу транспортировку в мою палату, – похуистично ответила я, женщина сдвинула брови. – Что я тут делаю?- Лечитесь! – отбрила она, подходя ближе и поправляя мне штырек капельницы, которую я заметила только сейчас. - Милочка, ваш ответ информативен, как инструкция по пользованию туалетной бумагой, – с досадой миллионера, которого непонятно каким ветром занесло в провинцию, протянула я. – Я спрашиваю, как я тут оказалась, сколько времени я уже тут лежу и что за скотина меня сюда упекла. То, что я тут ЛЕЧУСЬ, и енот бы понял. Не на кларнете же играю, в самом деле…- Вас сюда привез господин Чхве, – с терпением нянечки в дурке пояснила доктор. Складывалось ощущение, что я одна из ненормальных, которая твердит, что лампочка на люстре обиделась на меня, плавится и капает на голову, и мне от этого горячо, а она меня увещевает, что это не правда, потому что мы с лампочкой лучшие друзья и мы друг с другом не ссорились. – Два дня назад. Вы очень сильно простудились, мы даже боялись, что все перейдет в воспаление легких, но, слава Богам, все обошлось. Тем не менее, вам следует…- Обошлось, говорите? – я подняла бровь. – Все, доктор… эээ… как вас там… Ми Рин-щи, больше мне никакой информации не нужно. Спасибо, что все рассказали, идите, спите себе на здоровье дальше, – к концу тирады я уже спустила ноги с кровати и теперь сосредоточено сопела, отдирая пластырь, который держал катетер капельницы у меня на руке. - Что вы делаете? Вам нельзя покидать больницу в такое время! – тут же всполошилась ?сонсенним?, я демонстративно фыркнула, обогнула кровать и с милой, всепонимающей улыбочкой, вложила ей в ладонь трубку катетера. – Джессика!- Я прекрасно знаю, как меня зовут. Жаль, если Чхве это забыл. Потому что засунуть меня в больницу, без моего ведома, еще надо умудриться. Жаль, такие таланты в себе мужик скрывает… - я сморщила нос. – Передавайте привет. А мне работать надо. Кажется, она говорила что-то еще, но я не слышала, быстро выскочив из палаты в одних тапках и пижаме с телефоном в руке. Он едва вибрировал, в очень ненавязчивом режиме высвечивая мне уведомление о новом e-mail`е от Ян Хен Сока. Я уже знала, что там. А значит, моя жизнь уже должна быть сформирована в систему подготовки к выигрышу этого долбанного конкурса стилистов. Я их всех сделаю. И мне не помешает даже то, что меня одна известная личность ни с того ни с сего запихала на лечение. Этот странный сон-видение стал откровением – я больше не боюсь своего прошлого. Я больше не стану замирать тушканчиком посреди планеты всей только потому, что меня держат цепкие маленькие лапки событий вековой давности. Я устала бояться. А когда я от чего-то устаю, я меняю свое отношение к этому на корню. Я сделаю себе мировое имя и стану лучшей. В пику тем, кто когда-то хотел моей капитуляции. Не на того вы напали. Я еще всем утру носы. В том числе и своей семье. И Картеру, который поймет, что СО МНОЙ так поступать было никак нельзя.