Agust D (1/1)

Юнги поправил солнцезащитные очки, полные неподдельного свега Шанель, и взглянул на большое красное солнце.Был уже день. Куда денешься? Атмосферу колбасило не хуже потрясенного Тэгу. Становилось жарковато.Шуга спрыгнул с местами обрушившейся ограды садика. Днем лучше не шататься по улицам, а пережидать где-нибудь в подвале?— вчера по радио рекомендовали. Черти.За ошибки сильных вечно расплачиваются убогие?— это Юнги уяснил еще лет пять назад, в день второй катастрофы?— тогда под удар попала Корея. В Северной, быть может, и камня на камне не осталось, а Южная вон?— стоит. Но и здесь опасно, хотя жить можно. В первые года совсем тяжело было, а теперь ничего, прорвемся.Если деньги есть.Но в них недостатка нет.По крайней мере, Юнги может ни о чем не беспокоиться, пока станция его отца крутится на энергии красного солнца. Убогие расплатятся, и, к счастью, в этой ситуации убогий не он.С сигаретами туго. Это да.Шуга давно переехал в Пусан, поближе к морю: его отец хочет оседлать второе светило.Однако Юнги всегда возвращался в разрушенный Тэгу, к себе домой?— его сюда тянуло непреодолимо. Пройтись по родным районам, взглянуть на места, где провел все детство?— Шуга не мог противостоять этому желанию. Сегодня он опять вернулся на первом поезде.Всюду разрушения и никого на улицах, словно все вымерли. И так всегда со времен взрыва. Все припали ухом к приемнику и ждут новостей.Он всегда уезжал с тяжелым сердцем. Дольше пары часов никогда не задерживался. Каждая трещина на доме проходила по его сердцу. Он брел по улице, накинув на голову капюшон, чтобы не лишиться волос?— они и так начали седеть от химических дождей. Становилось все жарче. Он вышел на широкую улицу, по которой ходили даже в дневное время. Навстречу ему спешил парень, чуть старше школьника, со странно оттопыренным карманом. Он испуганно оглядывался по сторонам и даже притормозил, когда увидел неожиданного Юнги. Схватился за карман?— и смотрит в глаза, выжидает.—?Спокойно, парень. —?Шуга вытащил руки из карманов и показал пустые ладони.Парень с нескрываемым облегчением кивнул и поспешил дальше, придерживая содержимое кармана. Юнги выдохнул.В Тэгу полно таких. Ходят по улицам вооруженные, всего боятся.Когда Юнги болтал о Тэгу, он имел ввиду всю Корею?— если быть честным.После бесконечной череды терактов, после волны убийств в каждой стране, каждом районе, словно все свихнулись разом, люди начали бояться. В глазах каждого уже почти семь лет явственный страх. Шуга помнил тот день, когда мать подарила ему пистолет. Он почти два года с ним тоскался, как придурок. Может быть, три?— он уже не мог ручаться.Пистолет некоторое время казался очень полезной вещью, но со временем Юнги осознал, что ото всего не упасешься одним стволом.Шуга направился на вокзал?— пора возвращаться в Пусан. О портовом городе он не мог сказать ?домой?.Брендовые ботинки сан лорана пятнадцатого года ступали по асфальту Пусана уже через пару часов, солнце перевалилось через зенит и замерло большим жарким взрывом в небе.По дороге Юнги хотел зайти к другу и выменять на хану пару блокнотов, чтобы начать работу над новым треком.Страх. Страх и покой, потерянный семь лет назад. Исцеление души от всего пережитого.В голове еще вчера сложились пара строк, задающих настроение. Шуга не начинал работу над новым треком в старом блокноте даже в самые тяжелые времена.Его друг жил в пяти минутах от вокзала?— даже по такой жаре дойти можно. Юнги смел слипшуюся седую челку со лба.Его друг была бедная сучка, которая могла раздобыть что угодно где угодно. Этим и жила, торговала и обменивалась, да так, что в один прекрасный день перебралась в большую квартиру в большом доме. Ее родители погибли в ?черное полугодие?, она чудом осталась жива. Ей было пятнадцать, и она прибилась к компании Юнги. Они сблизились, потому что она никого не боялась, несмотря на произошедшее с ее семьей. Шуга не особо чесался за ней присматривать, но она и сама хорошо справлялась.Она открыла дверь после третьего звонка и впустила друга внутрь. Взгляд Юнги невольно остановился на шикарной, щедро сдобренной пушапом груди, обтянутой белой майкой.—?Привет. —?улыбнулся Шуга, снимая жаркую толстовку и переводя взгляд на светлое лицо подружки.Та жестом пригласила его пройти в гостинную.—?Так и не вывел эти пятна? —?спросила подружка, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. Она взгядом указала на обнаженные руки Юнги?— он сегодня был тоже в белой майке?— на предплечьях чернели многочисленные пятна, спускась неровными дорожками к запястьям.—?Нет. И не избавлюсь уже, думаю.Шуга сел на стул, небрежно оставленный хозяйкой посреди светлой комнаты и кинул толстовку на диван. На столе, задвинутом в угол, стоял десяток кружек, в пловине из которых оставался чай, примерно на глоток.—?Ну, похоже на тату. —?улыбнулась девушка,?— Кстати. Похоже на…Она встала и подошла к Юнги, чтобы рассмотреть поближе:—??Повседневный Ким??— заключила она через секунду,?— Круто.—?Очень. —?иронично кивнул парень, жалея, что разделся. Эти пятна раздражали даже больше, чем седеющая голова.—?Смотри, что я принес. —?перевел он разговор на другую тему, ближе к делу, и достал из кармана джинс помятую бумажку.—?Что это?—?Помнишь мясника из апкучжона?—?Ну, предположим.—?Он готов отвалить пару кило говядины, это его расписка. —?он посмотрел в глаза подруге, оценивая, на сколько она заинтересована. У нее один глаз все явственнее отливал болотно-зеленым, а второй скатывался в комарино-красный. Всем нелегко.—?И чего хочешь взамен? —?практично спросила она. Стало понятно: сейчас он бы мог выменять все, что угодно. Жаль, что ему нужны всего пара блокнотов.Об этом он и сообщил.Она вначале удивилась, а потом возмутилась, чего он сюда говядину не приволок.—?При таком соотношении можешь и сама побегать. —?усмехнулся Юнги,?— показывай блокноты.Он выбрал пару добротных, в плотных, приятных на ощупь переплетах, с желтоватой бумагой и местом для заглавий в верхних уголках. Как и всегда при покупке блокнотов он испытал кратковременную эйфорию?— поскорее бы начать работу. Но надо было еще добраться до дома или тихого местечка.Он отлично знал, что подруга добывает блокноты преимущественно для него и его друзей?— и под их вкус. Поэтому он никогда не уходил недовольным. Даже столько мяса не жалко за такую прелесть.—?Хоть бы разок заглянул просто так. —?вздохнула она, снова садясь в кресло,?— А то приходишь либо с друзьями, либо меняться, либо в драбадан. Не напрягает?—?Не особо. —?ответил Юнги. Наедине ему всегда немного неловко. Он проявлял заботу совсем редко. Выбил мяса?— и сразу обменял его, пусть она хотя бы иногда хорошо питается. Эти блокноты не стоят и полкило, если по рыночной цене.—?Ну и проваливай, раз все обменял. —?прикрикнула она, махая на него тонкой рукой, местами тоже пораженной черными пятнами.Сколько они еще протянут? Их тела истлевают, меняются. Юнги то еще до взрыва прикинул, что долго не проживет. А остальным какого?Шуга накинул толстовку на плечи и похлопал подругу по плечу.—?Еще увидимся. —?улыбнулся он, выходя из комнаты.—?Загляни как-нибудь просто так. —?требовательно заявила девушка, мол, только при этом условии.Юнги кивнул и пошел к двери, засовывая руки в рукава и накидывая на голову капюшон. Достал из кармана очки и спрятался за ними. Теперь домой, прижимая к животу новые блокноты.Не напороться на хулиганов, и все?— мишн комплит.Он сбежал по холодной лестнице?— лифт не работал еще с прошлого лета?— и вышел на жаркую улицу. Он уже успел забыть, какое здесь пекло. Жуть. До дома хорошим шагом минут пятнадцать, а то и больше.Ветерок в Пусане посвежее, чем в Тэгу, но совсем не забирается под капюшон, совсем не касается пылающих плечей и ключиц. На небе ни облачка. Даже за плотными стеклами глаза слезятся от яркости солнца после балахона темноты дома.Он вышел в самый разрушенный район Пусана?— здесь была база террористов, а теперь остались только полуразрушенные дома, в которых никого нет. Здесь часто тусуется городская шпана, но только ночью. Днем здесь можно пройти пять раз и никого не встретить, да и короче пути не найти.Шуга шел в тени стен, чтобы хоть немного охладиться. Впереди его ждала довольно большая площадь без намека на укрытие от солнца. Он остановился и перевел дыхание. Это место он всегда преодолевал бегом.Как и в этот раз. Прижимая блокноты к животу, чтобы не потерять.Посреди желто-желтой площади как большое пугало был воткнут человек-незнакомец. Издали казалось, что Юнги при встрече будет ему дышать в пупок, на столько он казался огромным среди обрушенных стен и широкого пространсва вокруг, но при приближении разница между ними оказалась не так значительна.—?Эй, стой! —?крикнул незнакомец.И Шуга остановился, прикидывая, что его ждет. Нужна помощь? Если хулиган, все равно догонит. Без разницы, как поступать. Он подошел. Вблизи незнакомец был почти милой плюшкой в синих шортах. Как ?повседневный Ким?, не меньше.—?Чего? —?бросил Юнги, придерживая блокноты под кофтой, которые так и норовили выпасть.—?Устал небось бегать, а, running man? —?со скрытым наездом в голосе произнес незнакомец.Если дойдет до драки, у этого парня и удар поставлен получше, да и масса тела больше. И Юнги не удивится, если у него в шортах спрятан пистолет.—?Годиков тебе то сколько, чтобы так разговаривать? Ты мне друг что ли? —?огрызнулся Шуга, надеясь, что этот спесивый молокосос хоть воспитан в олдскульных традициях. Хотя среди хулиганов это вымирающий вид. Так отделаться от драки не получилось еще ни разу, но он пытался.—?Достаточно, чтобы чистить Busang ото всяких ублюдков в шмотках от Шанели. —?незнакомец смерил Юнги взглядом.Одним везет, другим?— нет. Закон жизни. В шанели сегодня Юнги, но все идет к тому, что от боли стонать будет тоже он. Естественно. Он бы даже лег бы на землю, чтобы его было удобнее пинать, но что-то в этом парне задело его самолюбие.—?А от людей в обносках? —?усмехнулся Юнги, красноречиво разглядывая потрепанный прикид незнакомца.—?If после шестидесяти люди начинают так делать, то?— нет.—?Тогда отъебись. —?заключил Юнги и поправил блокноты под кофтой. Пальцы начинали уставать, и он отвернулся, чтобы уходить.—?Хочешь по-тихому съебать? Сколько сосал за этот прикид?—?Тебе за всю жизнь не заработать на один раз. —?усмехнулся Юнги. Он знал, что слишком сильно нарвался, и теперь не сможет спокойно уйти. Но попробовать стоило. По лбу скатилась капля пота.Его за плече сильно рванули назад. Он еле удержался на ногах.Он и тот в синих шортах оказались лицом к лицу.—?За принципы воюешь? Ебал я их в рот. —?огрызнулся Юнги. Без прямого зрительно контакта он сама смелость.Мощная фигура незнакомца так и говорила: ?зря, зря?.Он полностью спрятался в тени великана. Его тело медленно остывало. Пальцы, придерживающие блокноты, онемели.?Пиздец??— оценил ситуацию Шуга.Незнакомец сорвал темные очки и швырнул их на землю. Миг?— и припечатал подошвой. Треск лопающихся стекол прошелся заточкой по сердцу. Еще два удара.Кучка мелких обломков.Яркий свет полоснул по беззащитным глазам. Шуга сощурился.Он знал, что сейчас он должен ?показать зубы?. Как-нибудь, чтобы этот уебок знал свое место.Были бы обе руки свободны?— он бы еще мог попытаться проиграть не в сухую. Но сейчас даже слово ?безнадежно? звучит слишком оптимистично.—?И кто ты без всего этого дерьма? —?прикрикнул незнакомец.Юнги прикинул, что первый удар придется, скорее всего, по лицу и приготовился поставить блок.—?С самооценкой проблемы, что так доебываешься, а? Дерьмо.Шуга показательно размял шею. Уличные разборки навевали ностальгию.—?Ким Намждун! Ты куда подевался, а?! —?в пекло дня ворвался свежий как рок-баллада голос.Великан инстинктивно повернулся. Юнги перехватил блокноты и бросился?— не разбирая куда. Он был немного разочарован в себе. Но с двоими бы точно не справился.Он рванул в ближайшую тень, как таракан помчался вдоль щербатых стен. Если повезет?— они не станут его догонять. А если станут, то ему пизда. Хорошо отделается, если просто ногами до потери сознания запинают.Он запнулся о выступающую плиту.Задыхаясь, поднялся и продолжил бег, пока не оказался в населенном районе. Никто его не догонял.Он закашлялся и прислонился к стене дома. Казалось, все внутренности вытряхнет колотящееся сердце. Внешняя жара возвелась в квадрат внутренней.Ким Намджун. Ок. Он ильджин? На что ему сдалось цепляться? Идеолог равенства? Урод моральный, а не идеолог.Юнги отчаянно хватал ртом воздух, как кит после долгого погружения. Перед глазами все расплывалось, пульсировало. Гремело разноцветными пятнами. Он достал из-под толстовки блокноты и сполз на растрескавшийся асфальт.Совершенное чувство пробежки от опасности.Пульс сердца. Бам. Бам. Обрыв.Бам.Умиротворяющая трель бамбуковых колокольцев.Бам.Быстрые мысли на белой бумаге. Немеющие пальцы правой руки. Страх в степени бега.Юнги захлопнул блокнот и прикрыл слезящиеся глаза. Они пылали от света. Этот пиздюк еще огребет за шанель.Шуга достал из ботинка легкий и удобный ножик, с которым не расставался. Такое время, да и в повседневности лучший. Нарезать хлеб, откупорить бутылку вина?— шугануть хулигана в переулке. Ничего предосудительного.Дыхание постепенно восстанавливалось. Гул и стук в черепе сходил на нет. Юнги вытер рукавом мокрое лицо, убрал липкую челку. Воды бы. Но это еще минут через десять?— если без приключений.Он с кряхтением, словно глубокий старик, поднялся, и поплелся, сжимая побелевшими пальцами твердые обложки. Дойти?— и хорошо.Четверть часа тянулась вечность, как и улица с закусочными. Как и красный взрыв в небе и в голове.Его жилище навевало прохладу, как маленький кусочек Тэгу.Он открыл холодный кран и припал губами к нему. Еще жаднее, чем обычно. Скинул толстовку, подставил пылающие ладони под струю. Ополоснул лицо.?Повседневный Ким?.Он промокнул лицо мягким полотенцем, вытер руки. Посмотрел на пятна, действительно отдаленно напоминавшие ?повседневного Кима?. Он чувствовал, что повелся на грубый развод?— где? Но не мог никак объяснить соответствие Намджуна и ?Кима?. И свои эмоции.У него конкретно подгорало. Эти очки он любил, но не то, чтобы сильно. Он бесился со своего малодушия? Спасать задницу от хулиганов?— не малодушие. Да и не в новинку это.Он заткнул слив в ванне и отвернул на полную холодный кран. Вода набиралась быстро. Чуть уловимый запах водорослей напоминал о времени года. Он вздохнул. И, скинув домашние тапочки, перешагнул через бортик. Он улегся в холодную воду, ощущая, как одежда, обхватывающая его тело, намокает, становится тяжелой и тянет его вниз, как волосы на затылке пропитываются влагой, парят в ней, как кожа перестает пылать, успокаивается, и затихают мысли в голове, а глаза спокойно закрываются. Безмятежность поднимается паром, заполняя просторную комнату до самого потолка, струясь вдоль кафельных сине-голубых стен и проникая внутрь тела, от кончиков пальцев до макушки властвуя над натянутыми струнами и нервами. Шум воды, ее тихий плеск и невесомость тела, открытое сознание, свободно блуждающее среди мыслей и воспоминаний, собирающее яркие горошины в малахитовые бусы на шее.Юнги резко сел, отплевываясь и кашляя. Он чуть не захлебнулся. Для отдыха слишком экстремально. Его колотило от холода: верно, он пролежал немало.Он перевалился через бортик. С него широкими струями лилась вода, образуя лужи на полу с подогревом. Юнги стянул майку, прилипшую к телу, сбросил джинсы и закутался в огромное полотенце, растирая руки и ноги. Коньячку бы.Он встал и поплелся на кухню к шкафчику с алкоголем, а заодно и холодильнику?— перекусить чего-нибудь, чтобы не захмелеть с первого глотка.С бутылкой коньяка, горкой бутербродов, красивыми блокнотами он провел ночь в студии, работая над новым треком. Один, с приятым полумраком и белым светом лампы на рабочем столе.Новое утро началось уже днем, после шести часов сна на кровати поверх покрывала. Оно началось привычно?— с газетной самокрутки и осадка хмеля в голове.Юнги собирался сегодня в андеграундный клуб. На полке стояло еще несколько песен, которые он уже давно хотел опробовать перед публикой, но все не представлялось случая. Будет большая тусовка в Ильсане, там многие соберутся. Такой шанс упускать нельзя; он скинул на флешку биты отобранных для исполнения композиций.Он наскоро оделся в приготовленную одежду и выбрал новые темные очки взамен вчерашним, растоптанным.От одного воспоминания о произошедшем его передернуло. Он посмотрел на ?повседневного Кима?, который словно насмехался над ним и достал из шкафа рубашку с длинными рукавами.Ничто в своей жизни он не любил так, как выступления в клубах. Всегда собиралось много народа, и почти каждый знал его имя и строчки любимых песен, а кто не знал?— кричал со всеми. Сегодня предполагалось собрать более трехсот человек, помимо артистов.Юнги запихал все необходимое в большую спортивную сумку и надел на голову широкополую черную шляпу. Он сбежал по лестнице на первый этаж своего особняка и вышел на улицу, натягивая на руки тонкие черные перчатки. Он полностью скрылся от солнца, но не от жары.На ходу переложил нож из кармана джинс в ботинок, так намного удобнее, да и неприметнее. Он терялся, когда его спрашивали, почему он предпочитает ботинки с высоким голенищем?— ясен хер.Было немного прохладнее, чем вчера, но все равно адово. На небе наблюдались скопления, не предвещавшие ничего хорошего, при худшем исходе?— облысение. Юнги склонил шляпу ближе к глазам.Он широко шагал по дороге к вокзалу. Иногда он видел людей?— оборванцев в большинстве своем, бедных и убогих. Они точно к нему не сунутся, знают, что это может предвещать. Только конченные психи могут.Мимо плавно проскользила мощная машина с матовыми пуленепробиваемыми стеклами, больше танк, чем машина. Больше бронежилет, чем Ролекс.Шуга поднял средний палец ей в след.И нихера ему за это не будет. Слишком он мелок для этой шишки.Несколько сильных парней-работяг прошли ему навстречу, держа в руках большие металлические контейнеры. Рабочий день в разгаре?— прикинул Юнги, сворачивая к опустошенному району. Он привычно пробрался через дыру в символическом заборе.Это место. Он остановился в теньке перед площадью, болезненно воспроизводя в голове вчерашний случай. Надо будет узнать, кто тот чертов Ким Намджун и выбить у него все дерьмо из головы. Позвать кого-нибудь из своей компании, кто посильнее да повнушительней. И лучше разобраться на этом же месте.Шуга закинул сумку на плечо и привычно побежал через площадь.Поезд после всех катастроф ходил медленнее, а на посадке шмонали, заставляя выворачивать карманы. Но это ерунда. Все полицейские знают его в лицо и ему достаточно просто открыть сумку и пройти через металлоискатель. Никаких проблем.Он поздоровался с дяденькой-полицейским, с которым был особенно близко знаком.Ильсан встретил его большей жарой и привычным оживлением на улицах. Он бывал здесь только во время фестивалей и не представлял его другим. Только оживленным и пропитанным хип-хопом. Этакой декорацией для крутости.Он неспешно пошел к клубу ?Подземелье?, высматривая где-нибудь кого-нибудь из знакомых. Он сам выступал в первой половине, третьим?— лучше выпить с друзьями после.Он нашел хорошее местечко за сценой и поставил сумку, разглядывая разношерстную компанию. Почти сразу он приметил своего давнего знакомца, выделяющегося своим потрясающим стилем.—?Эй, Хончоль! —?Юнги хлопнул приятеля по плечу. О разнице в возрасте Шуга узнал только через два года после знакомства?— когда он уже не мог начать называть его хеном в силу привычки.Айрон поднял голову и улыбнулся:—?О-о, это же Юнги. И ты тоже глотку драть будешь?—?Иначе бы не приехал, ты знаешь.—?Богаче с каждым днем? —?Айрон оценил прикид друга,?— Выглядишь, как педик.—?Завали хлебало. —?усмехнулся Шуга,?— Мне надо еще с организатором поговорить.В зал заканчивали набиваться зрители. Юнги переоделся в концертный костюм и избавился от темных очков. В клубе царил приятный полумрак, с высоким гулом работали кондиционеры, пахло спиртным и табачным дымом.После акапелла-сайфера на восемь строк воздух взорвал мощный хаос-бит, и в ответ ему донесся громкий крик аудитории. Вверх взметнулись десятки рук.Прокуренные голоса команды под разрыв колонок на полную громкость. Мощный разогрев. Порядок распределялся рандомно, и зал попал сразу в пекло.Юнги вышел на сцену под звук тишины. Он встал в круг света и прокашлялся в микрофон?— это заводило толпу?— и всегда делало его узнаваемым.Колонки дрогнули первым аккордом.—?Вы знаете эту песню?Зал грянул откликом.Пусть в масштабах вечности его выступление и ничего не значило?— он отдавался ему весь, всего на четыре трека?— пусть.Он говорил, что думал в эту секунду самыми родными и правильными словами, еле умещающимися под низкой крышей. Пылающими во рту, гладкой галькой над морем, отшлифованной бесчисленными повторениями.Каждый звук занимал половину. Вторую?— зал.Голос иногда хрип, но всего на секунду. Все повиновалось его магии, все качалось с его битом. Зал был лучшей рифмой к каждому слову.Он отвернулся с последним аккордом и еще секунд пять слушал крик, потом передал потрепанный микрофон следующему участнику и спустился со сцены по шаткой лесенке, сколоченной, судя по всему, из остатков какой-то мебели.Все кончилось, он вытер рукавом пот с лица.В зал он не хотел идти, чтобы не толкаться вместе со всеми. Он наскоро сменил прикид, спрятал очки в карман и пошел на блатное местечко сбоку от сцены, огороженное от зрителей.На сцене надрывался парень-новичок с голосом сильного вокалиста, явно безнадежного в репе. Юнги не смог сдержать улыбки.?Все девушки из реклам называют меня Пеппи…??— разобрал одну строчку Шуга.Этот голос напоминал о чем-то. О чем? Юнги глотнул пива, которое прихватил по дороге. Что-то свежее.Догадка стукнула в голову, когда парень снова сорвался на чрезмерное растяжение звуков. Рок-баллада. ?Ким Намджун?. Это друган того ублюдка.—?Ты чего такой хмурый? —?перекрикнул шум Айрон,?— Я уже думал, не найду тебя.Юнги тряхнул головой и снова приложился к бутылке.—?Есть время поговорить? —?через два квадрата крикнул он в ответ.Они вышли на улицу, где уже наступили глубокие сумерки. Воздух посвежел, жара опала к самой земле.Айрон достал из кармана кусок газеты и коробочку с табаком. Ловко состряпал самокрутку, закурил.—?Ты знаешь Ким Намджуна?—?На кой-черт он тебе сдался? —?удивился Хончоль, бросая на Шугу недоверчивый взгляд,?— Я вообще не ебу, что у вас двоих происходит.—?У нас двоих? Обкурился?—?Ну, а на кой-черт он себе твое имя набил?—?Это уже интереснее. —?усмехнулся Юнги,?— Либо делись травой, либо поясни.Айрон достал телефон, зашел в галерею и долго листал фото.—?Я в начале не поверил. Думал, ошибся, даже сфотографировал. Вы друг другом не очень интересовались. Ни разу вас даже на одном фестивале не видел. Чего из этого тайну делать?Он повернул телефон, чтобы Шуга мог видеть.Длинная мускулистая шея Намджуна, широкие плечи. На правой лопатке черными пятнами?— ?Agust D?.—?Дерьмо. —?прокомментировал Юнги,?— Какая-то хуйня происходит.—?Так ты знаешь, что это? Я удивился, что твой псевдоним продюсера всплыл.Шуга расстегнул манжет и закатал рукав, демонстрируя ?повседневного Кима?. Айрон посветил экраном, несколько секунд молча разглядывал.—??Повседневный Ким?? Ты интригуешь. Он действительно себя так называет.—?Я не очень понимаю. Похоже на мутацию. —?пояснил Шуга, снова пряча руку,?— Лучше скажи мне, чем занимается этот Ким.—?Слышал о RM? Так это он самый.Юнги действительно помнил этот псевдоним. Прошлогодний микстейп этого парня не оставил его равнодушным. Сильный образ под стук метронома. Чувственные композиции под аккомпанемент рояля. Противоречивые размышления. Вечная лента Мебиуса от первого трека к последнему.—?Он самый… А этот парень, который кривлялся на сцене, когда мы уходили?—?Так это вокалист из его команды, сюда по приколу пришел,?— усмехнулся Айрон,?— V, Тэхен. Таскаются все время вместе.Шуга глотнул пива и сладко потянулся. После выступлений он всегда становился немного сонным. Ему оставалось только узнать, сколько человек обычно находятся вместе с Намджуном и где он часто бывает.—?Они всегда только вдвоем тусуются?—?Шутишь? У него большая компания. Правда, он все больше в студии время проводит или со своей собакой. Его только в Ильсане встретить и можно.—?Да? Отлично. —?улыбнулся Юнги,?— Ты мне очень помог. —?и приложился к бутылке.—?Странный ты сегодня, знаешь? —?Айрон стряхнул пепел.—?Не спал ночью.—?Придурок. Новую бабу нашел?—?Куда там. —?Шуга посмотрел на стремительно чернеющее небо, на котором медленно проступали звезды. Остаться на фестивале на всю ночь? Продолжить работу над треком? Погулять по Ильсану?—?Намджун сегодня будет выступать? —?спросил он, облокачиваясь на стену.—?Хер знает. В списках посмотри.Юнги вспомнил, как влюбился в музыку RM, как слушал микстейп всю ночь напролет. Как погрузился в его мир, полный несправедливости и честного, даже немного наивного восприятия действительности, как проникся его болью, понял его мысли. Безудержная сексуальность его мозга и голоса. Во рту пересыхало, он облизывал губы. До кухни идти слишком далеко, чтобы напиться вдоволь. Рай для ушей и сознания.Лучше начать не спать из-за баб, чем из-за музыки.Дерьмо.Он облизал губы и освежил рот пивом.Поймал удивленный взгляд Айрона и снова приложился к бутылке, чтобы прервать зрительный контакт.Хончоль пожал плечами и продолжил спокойно курить. Кто-то вышел из клуба.—?Ей, шепелявые чмо! —?крикнул вышедший и тяжело привалился к стене.Юнги передернуло. Сейчас был небольшой перерыв, и многие выходили покурить, так что спокойного разговора не получится. Да и он узнал все, что хотел: Ким Намджун?— это RM, который сводит с ума своим голосом. Пиздец. Он живет в Ильсане и чаще всего один или с Тэхеном. Можно планировать.Но ебать как в падлу.В любом случае, им надо встретиться. Все выяснить.—?Так это не татуировки? —?уточнил Айрон,?— И славно.—?Пойдем внутрь, ладно?Конец ночи он провел в клубе, подпевая более-менее знакомым трекам, но все больше выпивая с Айроном и еще парой парней. К утру он был уже пьян?— но не достаточно. Слишком знал меру?— или имел слишком сильный организм. Шел один по улицам Ильсана, к вокзалу, дожидаться первого поезда в Пусан.Солнце только-только поднималось, воздух не успел прогреться. Юнги дышал полной грудью, расстегнув рубашку до середины?— все равно никого не было.Айрон остался в клубе, пытаясь упиться до невменяемого состояния.Шуга поправил шляпу и натянул перчатки, готовясь к восходу солнца. Пока еще он мог чувствовать себя спокойно.—?Ей, клиентов ищешь? —?окликнувший голос прошелся дрожью по телу.Юнги повернулся, запахивая рубашку. Повседневный Ким в синих шортах, синей толстовке поверх футболки цвета морской волны, в удобных шлепанцах. Без пафоса?— повседневный. Повседневный Ким.Шуга облизал мгновенно пересохшие губы. Возможно, не стоило этого делать.—?Ох щит, отъебись, а. —?произнес он, пряча руки в карманы джинс и принимая наиболее расслабленную позу из все возможных.—?На мой район пришел побегать? —?по-странному очаровательное лицо Намджуна выглядело угрожающе?— и насмешливо.Юнги молчал, пытаясь собрать мысли в кучку. Этот мелкий уебан. Какого хуя? Чего доебывается?—?Скучаешь по той статусной стекляшке? Трудно насосать на новую?Солнце поднималось выше, воздух начинал теплеть?— или температура скакнула внутри тела?— от раздражения.—?Небось охеренно было вытатуировывать мое имя у себя на спине? —?усмехнулся Юнги. Конечно, не татуировка. Но голова гудела пьяной пустотой.Он перехватил сумку поудобнее, привычно размял шею. Прикинул, что пырнул бы Намджуна ножом с большим удовольствием.У него на лице было написано то же.Без всех условностей, они похожи как отражение реальности в кривом зеркале. Так похожи, что по коже пробегает мороз.Юнги услышал тихое эхо шагов и чуть слышную песенку под нос. Второй раз их прямой конфликт прерывал один и тот же человек?— забавно. Он закинул сумку на плечо.—?Охеренно трахаться с дешевой версией меня, да? —?Шуга поцеловал средний палец и показал красноречивый жест, отворачиваясь,?— Хорошо повеселись, ОК?Пока еще была возможность?— рванул вперед по улице?— к вокзалу.Он ненавидел, когда у него срывало тормоза.Свежий воздух наполнял слежавшиеся легкие, холодом касался кожи, порывался сорвать шляпу. Солнце начинало обжигать глаза, очки стучали в кармане громче сердца в груди.Он не любил бегать, кроме тех случаев, когда погода и настроение располагали. Дорога шла немного под уклон, ноги ступали легко и быстро. Адреналин разгонял кровь.Наступал самый прекрасный рассветный час. Юнги бежал по почти целой, широкой и безлюдной улице.Если бы хотел, Намджун догнал бы его в два шага?— в этом сомнения не было. Но не хотел же. В этом мире каждый игрок в русскую рулетку.В голове на повторе стучала строчка из микстейпа RM.