1 часть (1/1)
В ушах стоял гул. Первые несколько секунд мне казалось, что я просто оглохла. Резкие звуки врезающегося в стену стула и бьющейся вдребезги стеклянной кухонной двери ошеломили. Словно это не стекло, а моя жизнь разлетелась на миллионы осколков. Один из них отлетел к моим ногам. Чувствую его острый край у ступни, но нет сил отодвинуться или его поднять, чтобы потом, когда стихнет звон в ушах, выбросить вместе с остальными в мусорное ведро. Или, может, просто страшно пошевелиться.Никогда бы не подумала, что вопрос, ответ на который подразумевает лаконичное ?да? или ?нет?, может вызвать такую вспышку ярости.?У тебя другая женщина??У калеки, которая не может позаботиться о себе, купить продукты в последнем из работающих в районе продуктовых магазинов или оплатить те немногие коммунальные услуги, что еще остались, нет права задавать вопросы.С улицы за оконной рамой, умирающий мир?— ни единого звука. Только этот опустошающий звон в ушах и гулкие удары сердца в такт удаляющимся шагам. Стены содрогнулись: захлопнулась входная дверь. Через мгновение скрипнула дверь подъезда, и снова?— тишина. Потревоженная сквозняком занавеска, взметнувшись, коснулась моей руки.Я осторожно разжала словно сведенные судорогой пальцы. На ладонях остались багровые борозды от впившихся в плоть ногтей. Страшная магия, заключенная в фразе: ?Ты подохнешь без меня?, больше не имела надо мной власти. Тяжело, всем телом опираюсь на руки, чтобы подняться с табурета, к которому ?приросла?. Держась за столешницу, сделала маленький осторожный шаг. Ходить все еще трудно. Знаю, что могла бы двигаться проворней?— прошло уже пол года после аварии. Старика, сбившего меня на пешеходном переходе, уже нет в живых, а я все жду подвоха от своего тела. Боюсь, что оно подведет в самый неподходящий момент. Сросшиеся мышцы сведет судорогой, острая боль пронзит от бедра до макушки, высекая искры из глаз, и я снова проведу целый день в кровати, корчась в муках от жалости к себе.Осторожно переступаю через невысокий порожек и выхожу на не застекленный балкон. Выглядываю наружу. Никого нет. Он уже ушел. Только ранние летние сумерки да заведенный, груженный коробкам и тюками, пикап у черного провала подъезда напротив. Кого-то грабят или кто-то переезжает. Точнее, последние жильцы покидают это ?гетто?. И то, и другое не редкость. Машина тихо урчит, ждет своего хозяина, как довольная жизнью кошка, как олицетворения краха моих надежд. Хотя, какие надежды? Я знала, что так и будет, когда в один прекрасный момент прозрела и поняла, что в квартире остались только мои вещи. Свои он незаметно для меня, зацикленной на здоровье, перевез на новую квартиру. В новую жизнь с новой возлюбленной и ребенком, в которого он продолжал свято верить. Даже спустя четверть века от года Омеги.Верила ли я в то, что у человечества все еще есть шанс возродиться, и пылящиеся за ненадобностью в подвалах многоэтажек разобранные детские качели и горки снова установят на их законное место, а баскетбольные площадки потеснят заросшие сорной травой огороды и цветочные клумбы? О них уже и сейчас некому заботиться. Скорее всего нет. В последние месяцы меня волновала лишь мысль: смогу ли когда-нибудь встать или до конца своих дней так и пролежу с неправильно сросшимися костями. А все это время, мой муж, уставший от забот и рутины, оказывается, спасал человечество от вымирания.Чужая машина у чужого дома с мертвыми окнами, в которых уже несколько дней не загорал свет, стала последней каплей. Взгляд споткнулся о пузатую кружку, стоящую на краю подоконника, и я со злостью ударила по ней тыльной стороной ладони. Белое пятно улетело в темноту, расплескивая остатки кофе, которое он не допил. Я проводила ее взглядом, растирая ушибленное запястье, но вместо звонкого дзынь до моего слуха донесся глухой удар и жалобное дребезжание покатившейся по асфальту серебряной ложечки.Кружка не разбилась: высоты третьего этажа оказалось для этого недостаточно. Однако, мне полегчало.В нескольких ярдах над землей в доме напротив вспыхнула красный огонек. Какой-то человек курил на балконе. Как долго он там стоял? Что он мог услышать или увидеть? Хотя, не все ли равно, что подумает незнакомец, грабящий заброшенную квартиру? Смерть и предательство нынче в почете.Рассыпавшись снопом искр, огонек исчез. А я все стояла на балконе и, глядя в светлеющее на востоке небо мутными глазами, как мантру, избавляющую от боли и отчаяния, повторяла про себя: ?Не сдохну. Умру, но не так и не сейчас. Не сдохну…?.Под моим окном кто-то громко прокашлялся, прочищая горло и привлекая внимание:—?Мэм,?в машине есть одно место…