Часть 10. Обреченные и взломщик систем (1/1)

Следующий город лежал в двух днях пути пешком. За это время они едва не умудрились друг друга столкнуть в песчаный овраг, где помереть — раз плюнуть из-за зыбучего песка. И благодаря тому, что странник был ранен, Люп легко отделался — лишь получил пинок в живот. И новые веревки на запястья — на этот раз снимать их никто не собирался.Впрочем, пришлось — потому что иначе в городе бы их запомнили. А какой странник захочет, чтобы его запомнили — тем более, что большинство из их племени промышляет нелегальным (даже в такое время) делом. Таким, как взлом спутниковых систем и обналичивание несуществующих чеков.

Вулпио бесцельно бродил по улицам, выискивая что-то свое, но все же не останавливаясь на чем-то конкретном. И на все вопросы отвечал односложно и по-прежнему с подоплекой «еще слово — и кляп». Мальчишка долго делал предположения вслух, чем же занимается странник, за что получил еще пару-тройку подзатыльников — и наконец притих.Робот-патрульный запросил их документы. А какие документы у скитальцев? Лишь потерянные, сожженные, исчезнувшие — в общем, несуществующие. Погоня вышла долгой. Люп быстро отстал и, потеряв из поля зрения парня, наугад свернул. Патруль преследовал по пятам — и единственным спасением для него было спрятаться. Но где?«Б**ть, ублюдок сраный, я тебе еще припомню!!!» — думал он, сворачивая... и тут же оказываясь прижатым к стене. От первого же трепыхания ухо обжигает:— Не хочешь сдохнуть в тюряге — замолкни.Мышцы расслабились сами собой. Этот «сраный ублюдок» все-таки спас его. В очередной раз. И, как бы ни противоречило это его неприязни, но мальчишка был ему благодарен. Потому что, по воле случая, Вулпио оказался вторым человеком, который с ним возился дольше суток, с того момента, как он выбрал эту жизнь без дома, без родни, без будущего и прошлого... «Но хрена с два я ему в этом признаюсь!» — тут же пронеслось в голове.Скитальцами не рождаются. Ими становятся. По вине случая — или собственного добровольного решения. Планета находится на последнем издыхании — и все ближе и ближе то время, когда атмосфера окончательно перестанет быть пригодной к дыханию, и вся жизнь, основанная на этом, исчезнет... А до этого момента каждый пытается жить и существовать, как может. БОльшая половина человечества предпочла просто ждать своего конца, выращивая скудные урожаи и еле сводя концы с концами, не особо задумываясь о связях с другими городами и даже дальними родственниками. В общем, вернулась к тому укладу жизни, который вели предки их предков из XXI века. Их города и были тем захолустьем, которое редко посещались торговцами и значимыми людьми. Меньшая половина пожелала захватить власть — и небезрезультатно: вдоль магистралей политрейды процветали, бизнес шел, жизнь кипела. И на тех, кто считал деньги злом, попросту чихали.Но во все времена, вне зависимости от происхождения, места и эпохи, были смельчаки, которые не желали мириться ни с чем, которые хотели не просто удобной жизни, славы, власти и прочего... Они просто хотели СВОБОДЫ. Хотя бы для себя. И не теряли надежды найти свое место, в котором обретут покой и счастье. Их мечты просто наивны, и окружающие смеялись над ними, звали чудаками и глупыми дураками — или еще как пообидней. Поэтому они уходят. Уходят в поисках своего места, прощаясь со всем: с домом, семьей, друзьями. О них забывают. При жизни считают умершими. Впрочем, чаще всего это и случается. В Пустоши невероятно сложно найти воду и кров на ночь. Дикие звери пусть и некрупные, но, если набредешь на стаю одичавших канисов, которые не боятся человека — тогда будь готов отбиваться до последнего вздоха. Либо их, либо своего. Кто-то замерзал, кто-то неосторожно ломал ногу в норе жирохвостого сурка — и умирал на подступах к городу, кто-то не находил деньги на воду — и загибался от пищевых пилюль всухомятку... а кто-то просто не просыпался, зарезанный своими же товарищами. В принципе, каждый скиталец — одиночка. Так и легче, и спокойней: и отвечаешь только за свою шкуру, и не боишься, что тебе всадят нож в спину — или что похуже.Обо всем об этом Люп думал, рассматривая узкую спину своего надсмотрщика — а как же иначе его звать, ведь он все еще его собственность... Вернее, по-прежнему... От этих мыслей ему стало плохо: «Вот уж никогда бы не подумал, что попаду в лапы к такому законченному садисту... И что ему в жизни скитальца? Наемным убийцей — вот кем ему на роду написано быть... или работорговцем, уе**к гребаный...». Тот, будто бы почуяв его мысли о нем, обернулся, предостерегающе пронзая глазами. Он показал язык в типично детской манере, но втайне понимая, что ему не по себе от этого взгляда...Здесь вдруг, остановившись у поворота к какому-то третьесортному притону, Вулпио сказал тоном, не терпящим возражений:— Мне нужна сумма, — назвав ее, взглянул пристальнее, — сумеешь?Мальчишка, быстро сообразив, что от него требуется, лишь спросил:— К какому времени?Серые глаза глянули на небо, а затем на часы на стене одной из лавок:— Через час максимум.— Раз плюнуть, — бросив это, направился к странной молодой паре, переминавшейся рядом со входом.Молодой мужчина и девушка... нет, скорее девочка. Не старше его самого, но легкая, как пушинка. Тоненькая и хрупкая. На шлюху из этого места не похожа. Тогда зачем она здесь? Это ж ее парень, по логике, если не муж?Люп остановился в трех метрах от них, внимательно разглядывая. Мужчина воспринял это естественно:— Чего вылупился?— Вы сюда? — кивнул на вход в притон.Девушка зарделась, бойфренд прижал ее к себе:— А тебе какое дело, ушлепок?— Да так, просто подумал, что, раз никто не хочет брать ваш случай, то почему бы мне ни взяться? — развернувшись спиной, равнодушно добавил: — Но, раз вам не очень нужно, то и моя инициатива неуместна...Девушка остановила его:— Нет, мы... — покраснев гуще, закончила: — Мы хотели провести этот вечер вместе, а тут запросили так много...— Да, они на таких, как вы, зарабатывают бешеные барыши, — фыркнул мальчишка. — Я не сторонник подобных способов, но и не в том положении, чтобы завышать тариф...— То есть? — мужчина поумерил свою недоверчивость.Кривоватая улыбка и взгляд в упор сказали сами за себя. Девушка задала лишь один вопрос:— Сколько?Он сказал ту сумму, которую странник с него спросил. Пара согласно кивнула — потому что штатные в притоне запрашивали чуть ли не в два раза больше...Вулпио стоял в тени, незаметный и следящий, чтобы никто не смог распознать в этой троице заговорщиков. Но в местах подобного сорта служащие не особо и следят, кто входит в КСиФР — лишь заменяют вовремя закусы и иглы. Мальчишка и вовсе решил не рисковать, и себе поставил свои. И сейчас обслуживал этих двоих...Из их диалога, подслушанного краем уха, он понял, что этот молодой мужчина и эта девушка прошли через программу «Последний путь». По ней люди продают свое тело (на органы ли — или эксперименты какие) за определенную сумму денег — и им дается отрезок времени в три дня. И если за эти три дня они не придут, чтобы уснуть навсегда — в их теле происходит реакция ранее введенного препарата, и конец окажется еще плачевней. И, похоже, что этот вечер для них — последний. «Эх, а ведь такая семья могла получиться неплохая...» — подумал странник, как сам эту мысль и оборвал, ругаясь про себя и попутно думая, какого х*я эти мысли ему в голову полезли...Где-то через полчаса Люп молча вышел вслед за ним и, даже не обернувшись на уходящую пару, побежал. Странник, без труда нагнав его, точным ударом пригвоздил к стене, схватив за горло:— Сбежать решил?!Тот, не сопротивляясь, повис. И в карих глазах его, смотрящих в сторону, было странно пусто. Парень, разжав хватку и даже не спрашивая ни о чем, вытащил деньги из его кармана, подал ему их сумки и сказал, направляясь к центру:— Скажешь кому хоть слово — пришью.— Что? — начал понемногу приходить в себя.— Я не могу оставить тебя снаружи, — обернулся с жуткой тенью на лице. — Но все равно, что бы ты ни видел, забудь об этом!Мальчишка сдвинул брови от раздражения — мало того, что эти двое ему все мозги засрали своей исповедью, оставив на секс несколько минут, так еще и этот длинноволосый ублюдок говорит какими-то загадками:— И о чем же я, б**ть, конкретно должен забыть, а?Тот, не ответив, двинул вперед. Ему осталось только догнать, свернуть следом — и окаменеть от одного только вида. Вида робота-патрульного, подключенного к старому банкомату серией проводов и кабелей. Обычно горящие желтые глаза тускло мерцали. Многосуставные руки безвольно висят. Он явно сбит со своей программы и на данный момент служит лишь усилителем. Это все, до чего успел додуматься Люп прежде, чем странник, толкнув его вперед, не прошел мимо, перекладывая коробочку с деньгами из руки в руку:— Сейчас вот эту сумму... я удвою.— Каким образом? — сумел спросить, совладав с голосом.— Обычным, — подойдя к банкомату, набрал комбинацию для того, чтобы пополнить счет, ввел пару кодов — как положено, но......Когда деньги с жужжанием были приняты аппаратом, произошла перемена. Ни с того, ни с сего робот-патрульный затрещал, из его нутра вылетела пара искр, и монитор банкомата замерцал, как при ошибке, прося ввести какой-то пароль...— И...? — «...что ты собрался с этим делать?» — хотел спросить было мальчишка, как этот длинноволосый по имени Вулпио преобразился.Перемена была практически неуловимой — но отлично заметной при одном лишь взгляде в глаза. Они не были ни спокойны, ни равнодушны, ни сверкали угрозой. Они сейчас больше всего напоминали монитор, на который смотрели. Такие же прозрачные, такие же безжизненные. Над мелькающей и немного коротящей цифровой клавиатурой поднялись его руки, растопырив пальцы. Монитор вновь ярко загорелся, прося ввести пароль — и тогда...Ладони запорхали над клавишами, как будто принадлежали профессиональному магносанситисту. Магносансита — это музыкальный инструмент такой, клавишный. Кажется, давно существовали подобные ей — и, кажется, звались они то ли «пианино», то ли «фортепиано»... Щелчки слились в единую стройную звуковую волну. Всплывали на мониторе новые окна — и пальцы тут же реагировали, вводя непрерывно цифры, что-то внутри банкомата издавало писк, будто бы пытаясь включить сирену тревоги — но робот-патрульный издавал новый треск — и писк затихал.Свидетелей сего действа не было — потому что это тупик, и если кто и заходил в этот переулок, то только для посещения притона. Мальчишка стоял, как вкопанный, со стороны наблюдая, как Вулпио, не ведя бровью, справляется с охранными системами и взламывает коды банковских счетов...Еще минут 10 — и через прорезь выскакивает уже не одна, а две коробочки с деньгами. Проморгавшись от долгого созерцания монитора, странник взял их и, вернув робота-патрульного в норму, как и банкомат, стерев все следы своего пребывания, тут же подхватил его под руку и уволок. За их спинами загудел, включаясь, робот...Нависала ночь, встречаемая ими снова в Пустоши в относительной дали от города. Люп, счищая языком с зубов остатки пищевой пилюли и перебирая вновь связанными запястьями, долго косился на парня, думая, задавать мучащие его вопросы или не задавать. А тому это быстро надоело:— Бля, ты что, решил со мной в гляделки поиграться?— И не думал, — отвел взгляд.Фыркнув и проворчав что-то себе под нос, при этом, как обычно, не меняясь в лице, Вулпио вернулся к ревизии своих вещей.— Зачем тебе это? — встретив вопрошающий взгляд, пояснил: — Если ты можешь так легко раздобыть бабло, то зачем тебе я?— Я так решил, — тряхнул головой так, что челка упала на лицо. — Не думай об этом — спать спокойней будешь...Все-таки он его не понимал. Ни в чем. Странный этот скиталец, садист... и псих. Потому что зачем, в самом деле, ему возиться с каким-то мальчишкой, вроде него? Ему хотелось знать. С каждым днем это безотчетное желание становилось все настойчивей и невыносимей, заставляя зачастую поступать глупо...— Эй, Вулпио, а где ты этому научился? Так взламывать...?— Отстань, — оборвал тот резко, — не твое дело.Обидевшись и послав его по известному адресу, Люп отвернулся и, перетянув все одеяло на себя, закрыл глаза. Парень, закончив через минуту ревизию, без особых церемоний отвоевал свою часть одеяла и заснул... чего не скажешь об его пленнике, всю ночь так и не сомкнувшем глаз...