1 часть (1/1)

Дождь уже который день лил словно из ведра, превращая мир за окном в один из библейских мифов. Да-да, в тот самый, про всемирный потоп, вот только в роли Ноя выступал я сам, а кораблем была моя самая обычная съемная двушка. Думаю, для начала все же стоит представиться: в паспорте написано, что зовут меня Алексей Ставрасов, но те немногие из друзей, что еще не завели свои семьи и не уехали в другие города, те, с кем я все еще поддерживаю хоть какую-то связь, иначе как Рейн меня не кличут.Виной тому, как мне однажды объяснили, написанное еще в бытие школьником стихотворение о том, насколько прекрасен дождь и насколько слепы прохожие, будто специально игнорирующие печальное небо, зазря льющее свои слезы. Со своей кличкой я не расстался и в армии, залетев туда после отчисления из универа и особо не парясь отслужив весь положенный срок в… Как думаете, где? Морпехи? Авиация? Или, быть может, хотя бы в танке катался? Фиг там, в строительных войсках я провел полтора года, и научился правильно держать в руках не автоматы с гранатами, а лопату, не правильно минировать танковые поля, а класть плитку.Весьма полезные умения в наше мирное время, потому я особо и не жалуюсь. Всяко лучше, чем если бы отправили пушечным мясом в одну из горячих точек, разбросанных по всему миру и входящих в интересы нашего многонационального государства.Сегодня мне исполнилось двадцать пять лет. Наверное, это самый худший день рождения в моей жизни, именно эту дату выбрала Судьба, чтобы нанести мне сразу несколько весьма болезненных ударов: с работы сократили (и пусть там и платили не то, чтобы много, но это хоть какая-то, да стабильность), уже бывшая девушка ушла к уже бывшему лучшему другу и тетя, родная сестра моей матери, после смерти родителей заботившаяся обо мне, разбилась на самолете.Знаете, мне уже не так больно, как в первые секунды. Мне уже все равно. И если раньше мысль о суициде была пугающей, то сейчас… Сейчас смысла жить как-то вовсе не осталось.Так зачем же влачить бессмысленное существование, если можно проверить такую пугающую, но с тем такую манящую детскую мечту: а что будет после смерти? Рай, ад, или, быть может, вовсе ничего?Занятно, что я вновь задумываюсь о смерти, как о чем-то абстрактном. Быть может, стоит прекратить думать и начать делать? Наверное, стоит подумать о том, чтобы поменьше думать, немного позже, потому как глаза слипаются неимоверно. Вторые сутки на ногах, как-никак, не стоит так мучить свою несчастную тушку…***Огромная равнина, утопающая в зелени. Вдалеке виднеется лес, преимущественно хвойный, с редкими исключениями в виде лиственных деревьев. Пахнет весной и почему-то гарью, будто совсем недавно горело множество костров. И дождь, что старательно пытается утопить всю эту пастораль.Посреди этого прекрасного в своей первозданности места стою я, опустив голову и чего-то ожидая. Чего же? Конца спектакля или нового акта после затянувшегося антракта? Наверное, все же следующего витка истории… В одной из книг я как-то вычитал про возможность реинкарнации после смерти. Быть может, это были не просто сказки, не просто религиозные бредни, которыми предприимчивые слуги своих богов зазывали обывателей в храмы? Быть может, стоит лишь как можно сильнее пожелать, и эти самые боги услышат просьбу одного из миллиардов?Терять все равно нечего. Судя по всему, я все же умер, и провести бесконечность в пусть и прекрасном месте, но одному, как-то совсем не прельщает. Единственное, что смущает, так это то, что я абсолютно не помню, сам ли наложил на себя руки или умер по естественным причинам? Вопрос так вопрос… И если я все же суициднулся, не окажется ли эта локация моим персональным адом?Надеюсь, что нет. Итак, в далеком-далеком детстве бабушка учила меня разным молитвам, но дословно я ни одну не вспомню: никогда не относил себя к религиозным фанатикам, с пеленок обладая пытливым умом и критическим мышлением, отрицая все, чего не мог коснуться или хотя бы увидеть. Впрочем, со временем это почти прошло, стоило самую малость увлечься физикой.Тем не менее, попытаться обратиться к высшим силам стоит. Но как это сделать, не зная заветных слов? А так ли важны сами слова? Хмм… Попробуем.—?Честно, не знаю, есть ли кто-нибудь выше небес, и была ли права хотя бы одна из религий во всем мире, но молю, пусть меня хоть кто-нибудь услышит… Я не хочу навеки оставаться здесь. В одной из книг я читал… —?как же глупо это, наверное, выглядит со стороны. —?Читал, что после смерти идет перерождение. В других писали, что существуют загробные миры, и в зависимости от поступков при жизни душа человека попадает в одно из таких мест… Я не знаю, что из этого правда, но молю, хоть кто-нибудь, отзовитесь!Под конец я перешел с шепота на крик, сам того не ожидая, будто пытаясь докричаться до тех, кто сможет вытащить меня отсюда. Хотя, почему будто? Так оно и есть, честно говоря.Ответа все не было. Прошла, наверное, целая вечность и я потихоньку стал сходить с ума от бесконечного дождя, не способного организовать полноценный потоп, который в очередной раз оборвал бы мою не-жизнь. Но ожидание было вознаграждено, и по центру неба, словно по стеклянному потолку, громогласно пробежала трещина, с каждым мгновением все расширяясь и расширяясь, чтобы спустя жалкую минуту разорвать серость небес и явить миру солнечный свет.К счастью, это было не просто знакомое и такое родное солнышко, по которому я успел порядком соскучиться, а нечто, состоящее из света. Это явно небесное существо порядком слепило глаза, не давая толком рассмотреть ни себя, ни пространство вокруг, поэтому пришлось прикрыть их, чтобы вовсе не ослепнуть.—?Здравствуй, Рейн. Будь так добр, открой глаза,?— спокойный мужской голос заставил слегка дернуться, но доброжелательность, с которой были произнесены эти слова, неведомым образом располагала к себе.Открыв глаза, ожидаемо увидел мужчину, вот только не какого-нибудь там Гермеса, Зевса или Аида, а самого обычного офисного работника, единственными отличиями которого от серой массы работяг являлись нечеловеческие осанка и светящиеся вселенской мудростью глаза.—?Ты звал кого-нибудь, а пришел я. Ты ведь не против? —?щелчком пальцем этот божественный товарищ прямо из воздуха материализовал два удобных даже на вид кожаных кресла, чуть ли не кричащих о своей цене и статусности.—?Прошу прощения, но… Кто вы? —?смутившись под нечитаемым взглядом собеседника, после его же приглашающего жеста приземлился я в одно из кресел. —?Понимаю, что вы явно не обычный человек, который, кхм, пролетал мимо моего личного ада и решил заглянуть на огонек.—?Верно. Я не человек, но и не один из богов, которых ты так настойчиво, по свойственной людям глупости, приглашал посетить твою вечеринку с блек-джеком... Нет, без блек-джека и шлюх, увы. На твое счастье, давным-давно боги хватанули лишку, позабывшись в амбициях, и ведьмаки, возмутившись беспределом, вышвырнули их за пределы мира, надежно закрыв дверь на бесчисленное количество замков,?— скривившись при упоминании богов, поведал мне он ?истинную? историю моего мира. —?Стоит также упомянуть, что и ведьмаков с тех времен больше никто не видел, и люди выродились, отдав предпочтение костылям в виде технологий и практически прекратив развивать свои собственные силы.—?Так, значит, в нашем мире все же были и боги, и маги, и даже ведьмаки? Книжки не лгали? —?я бы удивился, честно, вот только удивляться дальше уже некуда. —?Так кто же вы, если не бог?—?Хм, у меня не было имени, пока вы, люди, не дали мне его в своем невежестве и непонимании, подкрепив жалкий набор букв данной вам силой Искры Творца. С тех давних пор меня зовут Шинигами, но я всего лишь Хранитель внутренних границ этого мира.—?Хранитель? И от чего же вы храните наш мир? —?от абсурдности самой ситуации меня на истерические смешки пробивать начало. Только этого не хватало!—?Не от чего, а от кого. От таких вот душ, которые почему-то не попадают в обычный цикл перерождения, а остаются в скорлупе собственного внутреннего мирка. По традиции, Хранитель должен дать выбор такой душе: либо переродиться в том же мире, либо навеки остаться запечатанным в месте, символизирующем душевное состояние в момент смерти,?— на этих словах он каким-то непостижимым образом переместился из сидячего положения на добрый десяток метров в сторону и, повернувшись ко мне спиной, раскинул руки в стороны. —?Ну, не прекрасное ли место, чтобы провести в нем всего лишь… Вечность?—?Я бы, пожалуй, и остался, если бы не ограниченность этого места и одиночество,?— почесал я затылок правой рукой с задумчивым выражением лица. —?И если с первым еще можно смириться, то второе разъедает рассудок и сойти с ума проще простого, чего мне бы не хотелось.—?Что ж, я бы мог тебе предложить переродиться в твоем же мире на общих условиях, но… Скажи-ка мне, Рейн, хотел бы ты стать тюленем? Или попугаем? Или, быть может, пингвином? —?он явно насмехался, но что-либо прочитать на его лице не смог бы даже самый крутой физиономист мира. —?По глазам вижу, что нет. В таком случае, у меня для тебя есть одно оч-чень интересное предложеньице.—?Вы правы, абсолютно нет желания переродиться животным и стать ужином какому-нибудь папуасу или чукче. А что за предложение? —?неподдельный интерес овладел мной. Существо ТАКОГО порядка не станет предлагать что-то скучное.—?Кхм, как бы тебе сказать… Без предыстории здесь не обойдешься, поэтому для начала тебе стоит выслушать вводную об одном косячном недо-ведьмаке, который возомнил себя невесть кем и наломал кучу дров, попав в схожую с твоей ситуацию. Идет? —?вернувшись в кресло, мужчина заговорщицки наклонился и совершенно неожиданно подмигнул.—?Идет,?— краткость, как всем известно, сестра таланта, да и вбили в меня это еще во время срочной службы. Работать нужно, а не языком чесать.—?Так вот, жил да был ведьмак по имени Максим Рудов. Была у него любящая семья, в составе жены, дочери и собаки, считался он сильнейшим в своем мире, и вроде бы все радужно, да вот незадача?— рванула материя, сдерживающая пересечение миров, и совсем случайно вошел Максимка в список тех, кто к этому восприимчив. Шел себе домой из магазина и упал замертво, а душа его переместилась в тело мальчика из параллельного мира, Сакурая Синдзи, легендарного Повелителя Огня. Вот только Рудов считал себя именно ведьмаком, и развивать магическую энергию того мира отказался, предпочтя ей знакомую из прошлой жизни ведьмачью суть. Пока все понятно? —?занятный из него рассказчик, однако, этого не отнимешь.—?Да-да, был ведьмаком в одном мире, стал ведьмаком в другом,?— не ну, а что непонятного-то?—?Ну и ладушки. Так вот, мое предложение?— вселиться в его старшего брата и помочь ему в его долгоиграющих планах, потому что сам он если попрет против всего мира?— сожрут, и даже воспоминаний о нем не оставят, а это весьма и весьма нежелательно.—?Предварительно, я согласен. Ну, а что насчет плюшек? —?ну не голыми же руками мне ему помогать? Я, все-таки, не Сильвестр Сталлоне, а обычный программист, да и то не сильно выделяющийся своими способностями из массы других кодеров.—?Вот она, русская душа! Ты ему предлагаешь переродиться и стать братом одному из сильнейших в новом мире, а он о плюшках спрашивает! Впрочем, голозадым я тебя туда не отправлю, не бойся,?— после этого он задумался на пару секунд, во всяком случае мне так показалось. —?Слушай, хватит ли тебе в качестве бонуса знаний о развитии сил ведьмака до уровня Рудова? Это, я скажу тебе, царский подарок, потому что обычно ведьмаки развиваются в бою, но ты ведь у нас не Джеки Чан, и даже не Брюс Уиллис, поэтому существуют такие вот читы-костыли. Одним из них я и хочу наделить тебя.—?Заманчиво… В таком случае, я согласен, выбора-то все равно нет,?— покивал я сам себе, окончательно утверждаясь в правоте собственных суждений.—?Окей. Закрой глаза, я запущу процесс перерождения,?— тон его сменился со снисходительного на предельно-серьезный, и я тотчас же подчинился. —?И запомни, Рейн, выбор есть всегда, главное?— увидеть его.