часть 2 (2/2)

— Душа темнеет не в один день. Тебе помогает Клодия, а я слежу, чтобы она не переборщила. Она вампир, ты не знал?— Но как вы?...— Я Ловец Душ, мне нет нужды читать мысли. Но не бойся. Я вам помогу.

Робин покосился на человека рядом. Заняться ему нечем. Война пока его не касается, вот он и нашел себе развлечение.

— Знаешь, как меня зовут мои подданные?

— Ловец Душ, я полагаю.— Нет. Не Ловец Душ. Старое привидение. И для тебя я должен быть старым привидением.

— Но...— Что? Я помогаю себе. Меня достал ваш шериф. А тут такая хорошая возможность. Клодия, не только ты видишь в темноте. Поди сюда.— Как пожелаете,— буркнула девчонка. Все еще злиться из-за вуали. Душелов встал.— Я вернусь утром. Клодия, надеюcь, мы поняли друг друга.— Уж не сомневайся. Ты куда, старое привидение?Душелов не удостоил ее ответом и скрылся в лесу.— И куда он?

— Я, по-моему, знаю. Отправиться портить настроение магу, а завтра отправиться к шерифу, и устроит шоу там.— Да?— Ха, да он чуть не мурлыкает от радости. Скучно ему, — тоскливо констатирова Клодия.

— Вроде среди Взятых три женщины.— Услышал слухи? Душелов так развлекался. Потом, где-то пять тысяч лет назад, он встретил Рамзеса. Сам увидишь в замке.

— Пять тысяч лет?— Робин даже подскочил.— Ну, да. Ау, времена Владычества были, когда в Средиземье еще злобствовало Великое Око. Так что для Душелова пара веков — не срок.

— Весело. А если чародея нанял не шериф.— А кто? Твой заклятый приятель Гисборн?

— А если он? Он говорил, что знает пару веьмаков. Но имена у них...— Вспомни хоть одно,— Клодия опять присосалась к фляге.— Аэдд Гинваэль. Линдэр.— О, милосердная Скаландра. Да это ж эльфийские имена. А что означает "Аэдд Гинваэль" тебе лучше даже не знать.— Что Душелов сделает с Гисборном? Клодия?— В лучшем случае — убьет. И не сразу. Он умеет забавляться круче всех Взятых. Изобразит из Гая предателя, потом сделает несчастным, и только потом убьет. Он Ловец Душ, великий маг древности, разбирается в таких делах.— А если не убьет?— Лучше б убил,— Клодия в задумчивости опустила подбородок на руку.— Я видела такое. Он сделает его слугой. Дворовой собачкой.

— А не домашней кошечкой?— Домашняя кошечка — это Рамзес Проклятый. Когда приедем, сам разберешься, что к чему.

— Что за замок-то?

— Ты живешь в этом лесу. Хорошо его знаешь?

— Относительно.

— На западной границе есть развалины древнего замка из камня черного цвета. Видел?

— Еще горгульи на воротах так и стоят. Говорят, этот замок проклят.— Говорят. В нем жил один из Взятых,— буднично объяснила Клодия. Для нее древний замок — просто очередной фетиш хозяина.

— Душелов? Замок ему принадлежит?

— До сих пор. Осыпающиеся руины — просто маскарад. На самом деле замок стоит. Но иногда Душелов снимает чары. Как сейчас, например. Шериф удавится от ужаса, когда ему доложат, что Мейнстрикт вновь обитаем.

Робин внимательно посмотрел в золотые глаза. Это было произнесено будничным тоном. Она привыкла к тьме, к злу. Он помнил ее лицо, юная девушка, почти ребенок. И вдруг — такое. В ее душе есть нечто черное.

— Ты знаешь, кто я?— Ведьма, ученица Душелова.— Ха! Я еще одна комнатная собачка. Коридорная ящерица, точнее. Я вампир.

— Вампир? Ты пьешь кровь?

— Да. Вообще, по идее, я должна была быть полукровкой, но мой папенька не соблюдает Эребу. И я вампир. И досталась Душелову.— А эльфийская ведьма?

— Амерлин? Она моя тетка. Она посчитала, что обучиться магии мне не помешает. Но она выбрала Душелова,— Клодия обернулась.— Поди сюда, маг.

— Да, миледи,— из предрассветного сумрака деревьев вынырнула фигура в черном.

— Что ты видела?

— Я принесла то, что ты просила. И твои друзья бродят по округе. Ужано выглядишь, Робин.— Молчи! Лучше объяни, кого увидела. Люди в черном с серебряным?

— Я видела человека в черном, и на левой руке у него была перчатка.

— Шелковая перчатка с обрезанными пальцами?

— И на пальцах белая кайма.— Я его убью. Можешь идти.— Да, госпожа.— Ведьма?— Местная травница. Ей надоело лечить раны обычными средствами. А мы играем в свои игры. Ты не спросил про типа в перчатке.— Один из магов.— Почти. Рамзес Проклятый.

— Что-то знакомо, как ты его зовешь. Ловец Душ, Рамзес Проклятый. Был еще третий.— Путаешь легенду о Троих с Двойниками.

— Двойники?— вздрогнул Робин. Старая магия. Колдуны, способные изображать любого человека, какого только пожелают. Во времена костров их истребляли. И вот, оказывается, один из них вполне выжил, да и устроился под черным плащем Ловца Душ весьма комфортно.

— Напомнить легенду?

— Что-то я ее не помню.

— Магия всегда магия. " Однажды выпив элексир бессмертия, он превратился в вечного странника и вот уже на протяжении тысячелетий вынужден скитаться по земле, не в силах обрести покой и утолить неуемный голод желания. Возвращаясь в мир живых он становится свидетелем драматических событий. новых эпох. Но ни одно из них не способно затмить его воспоминаний о пережитом прежде. Ибо он — сын правителя Древнего Египта. И имя ему — Рамзес Проклятый!" Короче, как-то так. И наступил рассвет...,— задумчиво пробормотала Клодия.

— А тебе свет не повредит?

— С этой тряпкой?— Клодия оттянула черную вуаль из плотной ткани.— В пепел я не превращусь, не бойся.

— Верю.

— Тогда ждем старое привидение. Вот уж кто развлечется по полной.

— Скоро мы поедем в Черный замок?— Ты знаешь это название?

— Знаю. Я же тут жил всегда.