1 часть (1/1)

31 октября 1981 года.Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава богу, абсолютно нормальные люди. Уж от кого-кого, а от них никак нельзя было ожидать, чтобы они попали в какую-нибудь странную или загадочную ситуацию. Мистер и миссис Дурсль весьма неодобрительно относились к любым странностям, загадкам и прочей ерунде. Мистер Дурсль возглавлял фирму под названием ?Граннингс?, которая специализировалась на производстве дрелей. Это был полный мужчина с очень пышными усами и очень короткой шеей. Что же касается миссис Дурсль, она была тощей блондинкой с шеей почти вдвое длиннее, чем положено при ее росте. Однако этот недостаток пришелся ей весьма кстати, поскольку большую часть времени миссис Дурсль следила за соседями и подслушивала их разговоры. А с такой шеей, как у нее, было очень удобно заглядывать за чужие заборы. У мистера и миссис Дурсль был маленький сын по имени Дадли, и, по их мнению, он был самым чудесным ребенком на свете.Семья Дурслей имела все, чего только можно пожелать. Но был у них и один секрет. Причем больше всего на свете они боялись, что кто-нибудь о нем узнает. Дурсли даже представить себе не могли, что с ними будет, если выплывет правда о Поттерах. Миссис Поттер приходилась миссис Дурсль родной сестрой, но они не виделись вот уже несколько лет. Миссис Дурсль даже делала вид, что у нее вовсе нет никакой сестры, потому что сестра и ее никчемный муж были полной противоположностью Дурслям. Дурсли содрогались при одной мысли о том, что скажут соседи, если на Тисовую улицу пожалуют Поттеры. Дурсли знали, что у Поттеров тоже есть маленький сын, но они никогда его не видели. И они категорически не хотели, чтобы их Дадли общался с ребенком таких родителей.Когда во вторник мистер и миссис Дурсль проснулись скучным и серым утром — а именно с этого утра начинается наша история, — ничто, включая покрытое тучами небо, не предвещало, что вскоре по всей стране начнут происходить странные и загадочные вещи. Мистер Дурсль что-то напевал себе под нос, завязывая самый отвратительный из своих галстуков. А миссис Дурсль, с трудом усадив сопротивляющегося и орущего Дадли на высокий детский стульчик, со счастливой улыбкой пересказывала мужу последние сплетни. Никто из них не заметил, как за окном пролетела большая сова-неясыть. В половине девятого мистер Дурсль взял свой портфель, клюнул миссис Дурсль в щеку и попытался на прощанье поцеловать Дадли, но промахнулся, потому что Дадли впал в ярость, что с ним происходило довольно часто. Он раскачивался взад-вперед на стульчике, ловко выуживал из тарелки кашу и заляпывал ею стены.— Ух, ты моя крошка, — со смехом выдавил из себя мистер Дурсль, выходя из дома. Он сел в машину и выехал со двора. На углу улицы мистер Дурсль заметил, что происходит что-то странное, — на тротуаре стояла кошка и внимательно изучала лежащую перед ней карту. В первую секунду мистер Дурсль даже не понял, что именно он увидел, но затем, уже миновав кошку, затормозил и резко оглянулся. На углу Тисовой улицы действительно стояла полосатая кошка, но никакой карты видно не было.— И привидится же такое! — буркнул мистер Дурсль. Наверное, во всем были виноваты мрачное утро и тусклый свет фонаря. На всякий случай мистер Дурсль закрыл глаза, потом открыл их и уставился на кошку. А кошка уставилась на него.Мистер Дурсль отвернулся и поехал дальше, продолжая следить за кошкой в зеркало заднего вида. Он заметил, что кошка читает табличку, на которой написано ?Тисовая улица?. Нет, конечно же не читает, поспешно поправил он самого себя, а просто смотрит на табличку. Ведь кошки не умеют читать — равно как и изучать карты. Мистер Дурсль потряс головой и попытался выбросить из нее кошку. И пока его автомобиль ехал к Лондону из пригорода, мистер Дурсль думал о крупном заказе на дрели, который рассчитывал сегодня получить.Но когда он подъехал к Лондону, заполнившие его голову дрели вылетели оттуда в мгновение ока, потому что, попав в обычную утреннюю автомобильную пробку и от нечего делать глядя по сторонам, мистер Дурсль заметил, что на улицах появилось множество очень странно одетых людей. Людей в мантиях. Мистер Дурсль не переносил людей в нелепой одежде, да взять хотя бы нынешнюю молодежь, которая расхаживает черт знает в чем! И вот теперь эти, нарядившиеся по какой-то дурацкой моде. Мистер Дурсль забарабанил пальцами по рулю. Его взгляд упал на сгрудившихся неподалеку странных типов, оживленно шептавшихся друг с другом. Мистер Дурсль пришел в ярость, увидев, что некоторые из них совсем не молоды, — подумать только, один из мужчин выглядел даже старше него, а позволил себе облачиться в изумрудно-зеленую мантию! Ну и тип! Но тут мистера Дурсля осенила мысль, что эти непонятные личности наверняка всего лишь собирают пожертвования или что-нибудь в этом роде… Так оно и есть! Стоявшие в пробке машины наконец тронулись с места, и несколько минут спустя мистер Дурсль въехал на парковку фирмы ?Граннингс?. Его голова снова была забита дрелями. Кабинет мистера Дурсля находился на девятом этаже, где он всегда сидел спиной к окну. Предпочитай он сидеть лицом к окну, ему, скорее всего, трудно было бы этим утром сосредоточиться на дрелях. Но он сидел к окну спиной и не видел пролетающих сов — подумать только, сов, летающих не ночью, когда им и положено, а средь бела дня! И это уже не говоря о том, что совы — лесные птицы, и в городах, тем более таких больших, как Лондон, не живут. В отличие от мистера Дурсля, находившиеся на улице люди отлично видели этих сов, стремительно пролетающих мимо них одна за другой, и широко раскрывали рты от удивления и показывали на них пальцами. Большинство этих людей в жизни своей не видели ни единой совы, даже в ночное время.В общем, у мистера Дурсля было вполне нормальное, лишенное сов утро. Он накричал на пятерых подчиненных, сделал несколько важных звонков и несколько раз повысил голос на своих телефонных собеседников. Так что настроение у него было просто отличное — до тех пор, пока он не решил немного размять ноги и купить себе булочку в булочной напротив. Мистер Дурсль уже забыл о людях в мантиях и не вспоминал о них, пока не столкнулся с группкой странных типов неподалеку от булочной. Он не мог понять, почему при одном только взгляде на них ему становилось не по себе. Эти типы тоже оживленно перешептывались, и он не заметил у них в руках ни одной кружки для сбора пожертвований. Выйдя из булочной с пакетом, в котором лежал большой пончик, мистер Дурсль вновь вынужден был пройти мимо этих странных личностей, и в этот момент он абсолютно случайно услышал:— …да, совершенно верно, это Поттеры, именно так мне рассказывали…— …да, их сын, Гарри…Мистер Дурсль замер. У него перехватило дыхание. Он ощутил, как на него накатывает волна страха. Он оглянулся на шептавшихся типов, словно хотел сказать им что-то, но потом передумал. Мистер Дурсль метнулся через дорогу, поспешно поднялся в офис, рявкнул секретарше, чтобы его не беспокоили, сорвал телефонную трубку и уже набирал предпоследнюю цифру своего домашнего номера, когда вдруг передумал и положил трубку обратно на рычаг. Затем он начал поглаживать усы, думая о том, что… Нет, конечно, это была глупость. Поттер — не такая уж редкая фамилия. Мистер Дурсль легко убедил себя в том, что в Англии живет множество семей, носящих фамилию Поттер и имеющих сына по имени Гарри. И он даже не может со стопроцентной уверенностью утверждать, что его племянника зовут именно Гарри. Он ведь никогда не видел этого мальчика. Вполне возможно, что его зовут Гэри. Или Гарольд. В общем, мистер Дурсль решил, что ему совсем ни к чему беспокоить миссис Дурсль, тем более что она всегда ужасно огорчалась, когда речь заходила о ее сестре. Мистер Дурсль не упрекал жену — если бы у него была такая сестра, как у миссис Дурсль, он бы… Но тем не менее эти люди в мантиях и то, о чем они говорили, — все это было странно. После похода за пончиком мистеру Дурслю было куда сложнее сосредоточиться на дрелях. Когда в пять часов вечера он покидал здание фирмы, он был настолько взволнован, что, выходя из дверей, не заметил проходившего мимо человека и врезался в него.— Извините, — пробурчал он, видя, как маленький старикашка пошатнулся и едва не упал. Мистеру Дурслю понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что старичок был одет в фиолетовую мантию. Кстати, старикашка нисколько не огорчился тому, что его едва не сбили с ног. Напротив, он широко улыбнулся и произнес писклявым голосом, заставившим прохожих обернуться:— Не извиняйтесь, мой дорогой господин, даже если бы вы меня уронили, сегодня меня бы это совсем не огорчило. Ликуйте, потому что Вы-Знаете-Кто наконец исчез! Даже такие маглы, как вы, должны устроить праздник в этот самый счастливый день!С этими словами старикашка обеими руками обхватил мистера Дурсля где-то в районе живота, крепко стиснул его и ушел.Мистер Дурсль буквально прирос к земле. Подумать только, его обнял абсолютно незнакомый человек! Мало того, его назвали каким-то маглом. Что бы там ни означало это слово, мистер Дурсль был потрясен. И когда ему наконец удалось сдвинуться с места, он быстрым шагом пошел к машине, надеясь, что все происходящее сегодня — не более чем плод его воображения. Хотя мистер Дурсль крайне отрицательно относился к воображению и его плодам. Когда он свернул с Тисовой улицы на дорожку, ведущую к дому номер четыре, он сразу заметил уже знакомую полосатую кошку. Настроение его резко упало. Мистер Дурсль не сомневался, что это та самая кошка — у нее была та же окраска и те же странные пятна вокруг глаз. Теперь кошка сидела на заборе, отделяющем его дом и сад от соседей.— Брысь! — громко произнес мистер Дурсль. Но кошка не шелохнулась. Более того, она очень строго посмотрела на мистера Дурсля, так что он даже подумал: ?Может быть, кошки всегда себя так ведут??. Затем, собравшись с духом, он вошел в дом, внушая себе при этом, что ему ни в коем случае не следует ни о чем рассказывать жене.Для миссис Дурсль этот день был, как всегда, весьма приятным. За ужином она охотно рассказала мистеру Дурслю о том, что у их соседки серьезные проблемы с дочерью, и напоследок сообщила, что Дадли выучил новое слово ?хаччу!?. Мистер Дурсль изо всех сил старался вести себя как обычно. Когда миссис Дурсль уложила Дадли в кроватку, мистер Дурсль поцеловал его, пожелал спокойной ночи и пошел в гостиную включить телевизор. По одному из каналов как раз заканчивались вечерние новости.?И в завершение нашего выпуска о странном поведении сов по всей Англии. Хотя совы обычно охотятся ночью и практически никогда не показываются днем, сегодня поступали сотни сообщений от людей, которые с самого рассвета в разных точках страны видели беспорядочно летающих сов. Специалисты не могут объяснить, почему совы решили изменить свой распорядок дня. — Тут диктор позволил себе ухмыльнуться. — Очень загадочно. А теперь я передаю слово Джиму МакГаффину с его прогнозом погоды. Как ты думаешь, Джим, не будет ли сегодня вечером новых дождей из сов???Не знаю, Тед. — На экране появился метеоролог. — Однако сегодня не только совы вели себя необычно. Наши зрители из таких отдаленных уголков Англии, как Кент, Йоркшир и Данди, звонили мне, чтобы сообщить, что вместо дождя, который я пообещал вчера вечером, у них был настоящий звездопад! Возможно, кто-то устраивал фейерверки по случаю приближающегося праздника. Хотя до праздника еще целая неделя. А что касается погоды — сегодняшний вечер обещает быть дождливым…?Мистер Дурсль застыл в своем кресле. Падающие звезды, совы средь бела дня, странные люди в мантиях. И еще непонятное перешептывание по поводу этих Поттеров… Миссис Дурсль вошла в гостиную с двумя чашками чая. И мистер Дурсль почувствовал, как тает его решимость ни о чем не говорить жене. Он понял, что хотя бы что-то ему рассказать придется. И нервно прокашлялся.— Э… Петунья, дорогая… Ты давно не получала известий от своей сестры?Как он и ожидал, миссис Дурсль изобразила удивление, а потом на ее лице появилась злость. Все-таки обычно они делали вид, что у нее нет никакой сестры. Так что подобная реакция на вопрос мистера Дурсля была вполне объяснима.— Давно! — отрезала миссис Дурсль. — А почему ты спрашиваешь?— В новостях говорили всякие загадочные вещи, — пробормотал мистер Дурсль. Несмотря на огромную разницу в габаритах, он все же побаивался жену, и именно она была хозяйкой в доме. — Совы… падающие звезды… по городу ходят толпы странно одетых людей…— И что? — резким тоном перебила его миссис Дурсль.— Ну, я подумал… Может быть… Может, это как-то связано с… Ну, ты понимаешь… С такими, как она…Миссис Дурсль поджала губы и поднесла чашку ко рту. А мистер Дурсль задумался, осмелится ли он сказать жене, что слышал сегодня фамилию Поттер. И решил, что не осмелится. Вместо этого он произнес как бы между прочим:— Их сын — он ведь ровесник Дадли, верно?— Полагаю, да. — Голос миссис Дурсль был холоден как лед.— Не напомнишь мне, как его зовут? Гарольд, кажется?— Гарри. На мой взгляд, мерзкое, простонародное имя.— О, конечно. — Мистер Дурсль ощутил, как екнуло сердце. — Я с тобой полностью согласен.Больше мистер Дурсль не возвращался к этой теме — ни когда они допивали чай, ни когда встали и пошли наверх в спальню. Но как только миссис Дурсль ушла в ванную, мистер Дурсль открыл окно и выглянул в сад. Кошка все еще сидела на заборе и смотрела на улицу, словно кого-то ждала. Мистер Дурсль спросил себя, не привиделось ли ему все то, с чем он столкнулся сегодня? И если нет, то неужели все это связано с Поттерами? Если это так… и если выяснится, что они, Дурсли, имеют отношение к этим Поттерам… Нет, мистер Дурсль не вынес бы этого. Дурсли легли в постель. Миссис Дурсль быстро заснула, а мистер Дурсль лежал без сна, вспоминая все, что видел и слышал в этот день. И самая последняя мысль, посетившая его перед тем, как он уснул, была очень приятной: даже если Поттеры на самом деле связаны со всем случившимся сегодня, им совершенно ни к чему появляться на Тисовой улице. К тому же Поттеры прекрасно знали, как он и Петунья к ним относятся… Так что мистер Дурсль сказал себе, что ни он, ни Петунья ни в коем случае не позволят втянуть себя в творящиеся вокруг странности. ***Долгожданный и неспокойный сон уже принял в свои объятия мистера Дурсля, а сидевшая на его заборе кошка спать совершенно не собиралась. Она сидела неподвижно, как статуя, и, не мигая, смотрела в конец Тисовой улицы. Она даже не шелохнулась, когда на соседней улице громко хлопнула дверь машины, и не моргнула глазом, когда над ее головой пронеслись две совы. Только около полуночи будто окаменевшая кошка наконец ожила. В дальнем конце улицы — как раз там, куда неотрывно смотрела кошка — появился человек. Появился неожиданно и бесшумно, будто вырос из-под земли или возник из воздуха. Кошкин хвост дернулся из стороны в сторону, а глаза ее сузились. Никто на Тисовой улице никогда не видел этого человека. Он был высок, худ и очень стар, судя по серебру его волос и бороды — таких длинных, что их можно было заправить за пояс. Он был одет в длинный сюртук, поверх которого была наброшена подметающая землю лиловая мантия, а на его ногах красовались ботинки на высоком каблуке, украшенные пряжками. Глаза за затемненными очками были голубыми, очень живыми, яркими и искрящимися, а нос — очень длинным и кривым, словно его ломали по крайней мере раза два. Звали этого человека Альбус Дамблдор. Казалось, Альбус Дамблдор абсолютно не понимает, что появился на улице, где ему не рады — не рады всему, связанному с ним, начиная от его имени и заканчивая ботинками. Однако его, похоже, это не беспокоило и он рылся в карманах своей мантии, пытаясь что-то отыскать. Он явно чувствовал, что за ним следят, потому что внезапно поднял глаза и посмотрел на кошку, взирающую на него с другого конца улицы. Странно, но вид кошки почему-то развеселил его.— Это следовало ожидать, — пробормотал он, усмехнувшись. Наконец во внутреннем кармане он нашел то, что искал. Это был предмет, похожий на серебряную зажигалку. Альбус Дамблдор откинул серебряную крышечку, поднял зажигалку и щелкнул. Ближний к нему уличный фонарь тут же погас с негромким хлопком. Он снова щелкнул зажигалкой — и следующий фонарь погрузился во тьму. После двенадцати щелчков на Тисовой улице погасло все, кроме двух далеких, крошечных колючих огоньков — глаз неотрывно следившей за Дамблдором кошки. И если бы в этот момент кто-либо выглянул из своего окна — даже миссис Дурсль, от чьих глаз-бусинок ничто не могло ускользнуть, — этот человек не смог бы увидеть, что происходит на улице. Дамблдор засунул свою зажигалку — точнее, гасилку — обратно во внутренний карман мантии и двинулся к дому номер четыре. А дойдя до него, сел на забор рядом с кошкой и, даже не взглянув на нее, сказал:— Странно видеть вас здесь, профессор МакГонагалл.Он улыбнулся и повернулся к полосатой кошке, но та уже исчезла. Вместо нее на заборе сидела довольно сурового вида женщина в очках, форма которых была до странности похожа на отметины вокруг кошачьих глаз. Женщина тоже была в мантии, только в изумрудной. Ее черные волосы были собраны в тугой узел на затылке. И сразу было заметно, что вид у нее раздраженный.— Как вы меня узнали? — спросила она.— Мой дорогой профессор, я в жизни не видел кошки, которая сидела бы столь неподвижно.— Станешь тут неподвижной — целый день просидеть на кирпичной стене, — парировала профессор МакГонагалл.— Целый день? В то время как вы могли праздновать вместе с другими? По пути сюда я стал свидетелем, как минимум, дюжины вечеринок и гулянок.Профессор МакГонагалл рассерженно фыркнула.— О, да, действительно, все празднуют, — недовольно произнесла она. — Казалось бы, им следовало быть немного поосторожнее. Но нет — даже маглы заметили, что что-то происходит. Они говорили об этом в новостях. — Она резко кивнула головой в сторону темного окна, за которым находилась гостиная Дурслей. — Я слышала. Стаи сов… падающие звезды… Что ж, они ведь не полные идиоты. Они просто обязаны были что-то заметить. Подумать только — звездопад в Кенте! Не сомневаюсь, что это дело рук Дедалуса Дингла. Он никогда не отличался особым умом.— Не стоит их обвинять, — мягко ответил Дамблдор. — За последние одиннадцать лет у нас было слишком мало поводов для веселья.— Знаю. — В голосе профессора МакГонагалл появилось раздражение. — Но это не оправдывает тех, кто потерял голову. Наши люди ведут себя абсолютно безрассудно. Они появляются на улицах среди бела дня, собираются в толпы, обмениваются слухами. И при этом им даже не приходит в голову одеться, как маглы.Она искоса взглянула на Дамблдора своими колючими глазами, словно надеясь, что он скажет что-то в ответ, но Дамблдор молчал, и она продолжила:— Будет просто превосходно, если в тот самый день, когда Вы-Знаете-Кто наконец исчез, маглы узнают о нашем существовании. Кстати, я надеюсь, что он на самом деле исчез, это ведь так, Дамблдор?— Вполне очевидно, что это так, — ответил тот. — Так что это действительно праздничный день. Не хотите ли лимонную дольку?— Что?— Засахаренную лимонную дольку. Это такие сладости, которые едят маглы, — лично мне они очень нравятся.— Нет, благодарю вас. — Голос профессора МакГонагалл был очень холоден, словно ей совсем не казалось, что сейчас подходящее время для поедания лимонных долек. — Итак, я остановилась на том, что даже если Вы-Знаете-Кто действительно исчез…— Мой дорогой профессор, мне кажется, что вы достаточно разумны, чтобы называть его по имени. Это полная ерунда — Вы-Знаете-Кто, Вы-Не-Знаете-Кто… Одиннадцать лет я пытаюсь убедить людей, что они не должны бояться произносить его настоящее имя — Волан-де-Морт.Профессор МакГонагалл вздрогнула, но Дамблдор, поглощенный необходимостью разделить две слипшиеся лимонные дольки, похоже, этого не заметил.— На мой взгляд, возникает ужасная путаница, когда мы говорим: Вы-Знаете-Кто, — продолжил он. — Никогда не понимал, почему следует бояться произносить имя Волан-де-Морта.— Да-да, конечно. — В голосе профессора раздражение чудесным образом сочеталось с обожанием. — Но вы не такой, как все. Все знают, что вы единственный, кого Вы-Знаете-Кто — хорошо-хорошо, кого Волан-де-Морт — боялся.— Вы мне льстите, — спокойно ответил Дамблдор. — Волан-де-Морт обладал такими силами, которые мне неподвластны.— Только потому, что вы слишком… слишком благородны для того, чтобы использовать эти силы.— Мне повезло, что сейчас ночь. Я не краснел так сильно с тех пор, как мадам Помфри сказала мне, что ей нравятся мои новые ушные затычки.Взгляд профессора МакГонагалл уткнулся в Альбуса Дамблдора.— А по сравнению с теми слухами, которые курсируют взад и вперед, стаи сов — это просто ничто. Вы знаете, о чем все говорят? Они гадают, почему он исчез? Гадают, что же наконец смогло его остановить?Впечатление было такое, что профессор МакГонагалл наконец заговорила о том, что беспокоило ее больше всего, о том, что ей так хотелось обсудить, о том, ради чего она просидела целый день как изваяние на холодной каменной стене. И буравящий взгляд, которым она смотрела на Дамблдора, только подтверждал это. Было очевидно: несмотря на то что она знает, о чем говорят все вокруг, она не поверит в это, пока Дамблдор не скажет ей, что это правда. Однако Дамблдор, увлекшийся лимонными дольками, с ответом не торопился.— Говорят, — настойчиво продолжила профессор МакГонагалл, — говорят, что прошлой ночью Волан-де-Морт появился в Годриковой Впадине. Что он появился там из-за Поттеров. Если верить слухам, то Лили и Джеймс Поттеры… То они… Они мертвы…Дамблдор склонил голову, и профессор МакГонагалл судорожно втянула воздух.— Лили и Джеймс… Не может быть… Я так не хотела в это верить… О, Альбус…Дамблдор протянул руку и коснулся ее плеча.— Я понимаю… — с горечью произнес он. — Я очень хорошо вас понимаю.Когда профессор МакГонагалл снова заговорила, голос ее дрожал:— И это еще не все. Говорят, что он пытался убить сына Поттеров, Гарри. Но не смог. Он не смог убить этого маленького мальчика. Никто не знает почему, никто не знает, как такое могло произойти. Но говорят, что, когда Волан-де-Морт попытался убить Гарри Поттера, его силы вдруг иссякли — и именно поэтому он исчез.Дамблдор мрачно кивнул.— Это… это правда? — запинаясь, спросила профессор МакГонагалл. — После всего, что он сделал… После того, как он убил стольких из нас… он не смог убить маленького мальчика? Это просто поразительно… Если вспомнить, сколько раз его пытались остановить… Какие меры для этого предпринимались… Но каким чудом Гарри удалось выжить?— Мы можем лишь предполагать, — ответил Дамблдор. — Возможно, мы так никогда и не узнаем правды.Профессор МакГонагалл достала из кармана кружевной носовой платок и принялась вытирать слезы под очками. Дамблдор шумно втянул носом воздух, достал из кармана золотые часы и начал пристально их разглядывать. Это были очень странные часы. У них было двенадцать стрелок, но не было цифр — вместо цифр там были маленькие планеты, при этом они не стояли на месте, а безостановочно вращались по кругу. Однако Дамблдор прекрасно понимал, что именно показывают часы, потому что он засунул их обратно в карман и произнес:— Хагрид задерживается. Кстати, я полагаю, именно он сказал вам, что я буду здесь?— Да, — подтвердила профессор МакГонагалл. — Но, я полагаю, вы не скажете мне, почему вы оказались именно здесь?— Я здесь, чтобы отдать Гарри его тете и дяде. Они — единственные родственники, которые у него остались.— Неужели вы… Неужели вы имеете в виду тех, кто живет здесь?! — вскрикнула профессор МакГонагалл, вскакивая на ноги и тыча пальцем в сторону дома номер четыре. — Дамблдор, вы этого не сделаете. Я наблюдала за ними целый день. Вы не найдете другой парочки, которая была бы так непохожа на нас. И у них есть сын — я видела, как мать везла его в коляске, а он пинал ее ногами и орал, требуя, чтобы ему купили конфету. И вы хотите, чтобы Гарри Поттер оказался здесь?!— Для него это лучшее место, — твердо ответил Дамблдор. — Когда он повзрослеет, его тетя и дядя смогут все ему рассказать. Я написал им письмо.— Письмо? — очень тихо переспросила профессор МакГонагалл, садясь обратно на забор. — Помилуйте, Дамблдор, неужели вы на самом деле думаете, что сможете объяснить в письме все, что случилось? Эти люди никогда не поймут Гарри! Он станет знаменитостью, даже легендой — я не удивлюсь, если сегодняшний день войдет в историю как день Гарри Поттера! О нем напишут книги, каждый ребенок в мире будет знать его имя!— Совершенно верно, — согласился Дамблдор, очень серьезно глядя на профессора поверх своих затемненных очков. — И этого будет достаточно для того, чтобы вскружить голову любому мальчику: стать знаменитым прежде, чем он научится ходить и говорить! Он даже не будет помнить, что именно его прославило! Неужели вы не видите, насколько лучше для него самого, если он будет жить здесь, далеко от нашего мира, до тех пор, пока не вырастет и будет в состоянии справиться со своей славой?Профессор МакГонагалл поспешно открыла рот, чтобы сказать что-то резкое, но, передумав, сделала глубокий вдох и перевела дыхание.— Да… Да, конечно же вы правы. Но скажите, Дамблдор, как мальчик попадет сюда?Она внимательно оглядела его мантию, словно ей вдруг пришло в голову, что под ней он прячет Гарри.— Его принесет Хагрид.— Вы думаете, это… Вы думаете, это разумно — доверить Хагриду столь ответственное задание?— Я бы доверил ему свою жизнь, — просто ответил Дамблдор.— Я не ставлю под сомнение его преданность вам, — неохотно выдавила из себя профессор МакГонагалл. — Но вы ведь не станете отрицать, что он небрежен и легкомыслен. Он… Что это там?Ночную тишину нарушили приглушенные раскаты грома. Их звук становился все громче. Дамблдор и МакГонагалл стали вглядываться в темную улицу в поисках приближающегося света фар. А когда они наконец догадались поднять головы, сверху послышался рев, и с неба свалился огромный мопед. Он приземлился на Тисовой улице прямо перед ними. Мопед был исполинских размеров, но сидевший на нем человек был еще больше. Он был почти вдвое выше обычного мужчины и по меньшей мере в пять раз шире. Попросту говоря, он был непозволительно велик, и к тому же имел дикий вид — спутанная борода и заросли черных волос практически полностью скрывали его лицо. Его ладони были размером с крышки от мусорных баков, а обутые в кожаные сапоги ступни — величиной с маленьких дельфинов. Его гигантские мускулистые руки прижимали к груди сверток из одеял.— Ну наконец-то, Хагрид. — В голосе Дамблдора явственно слышалось облегчение. — А где ты взял этот мопед?— Да я его одолжил, профессор Дамблдор, — ответил гигант, осторожно слезая с мопеда. — У молодого Сириуса Блэка. А насчет ребенка — я привез его, сэр.— Все прошло спокойно?— Да не очень, сэр, от дома, считайте, камня на камне не осталось. Маглы это заметили, конечно, но я успел забрать ребенка, прежде чем они туда нагрянули. Он заснул, когда мы летели над Бристолем.Дамблдор и профессор МакГонагалл склонились над свернутыми одеялами. Внутри, еле заметный в этой куче тряпья, лежал крепко спящий маленький мальчик На лбу, чуть пониже хохолка иссиня-черных волос, был виден странный порез, похожий на молнию.— Значит, именно сюда… — прошептала профессор МакГонагалл.— Да, — подтвердил Дамблдор. — Этот шрам останется у него на всю жизнь.— Вы ведь можете что-то сделать с ним, Дамблдор?— Даже если бы мог, не стал бы. Шрамы могут сослужить хорошую службу. У меня, например, есть шрам над левым коленом, который представляет собой абсолютно точную схему лондонской подземки. Ну, Хагрид, давай ребенка сюда, пора покончить со всем этим.Дамблдор взял Гарри на руки и повернулся к дому Дурслей.— Могу я… Могу я попрощаться с ним, сэр? — спросил Хагрид.Он нагнулся над мальчиком, заслоняя его от остальных своей кудлатой головой, и поцеловал ребенка очень колючим из-за обилия волос поцелуем. А затем вдруг завыл, как раненая собака.— Тс-с-с! — прошипела профессор МакГонагалл. — Ты разбудишь маглов!— П-п-простите, — прорыдал Хагрид, вытаскивая из кармана гигантский носовой платок, покрытый грязными пятнами, и пряча в нем лицо. — Но я п-п-п-просто не могу этого вынести. Лили и Джеймс умерли, а малыш Гарри, бедняжка, теперь будет жить у маглов…— Да, да, все это очень печально, но возьми себя в руки, Хагрид, иначе нас обнаружат, — прошептала профессор МакГонагалл, робко поглаживая Хагрида по плечу.А Дамблдор перешагнул через невысокий забор и пошел к крыльцу. Когда он собирался положить сверток на крыльцо дома №4, возле двери образовался вихрь из теней и тьмы, а затем, из него вышел слегка худощавый, высокий молодой парень. Его длинные русые кудри спадали до самого пояса, а одет он был в старомодный камзол 1800 годов. Его куртка была небрежно растегнута, обнажая белую рубаху, под которой виднелся большой серебряный католический крест, висевший на цыпоке, а на поясе висел длинный узкий клинок, известный как "Крисгримм", выкованный когда-то лучшим кузнецом Владислава Цепеша-Дракулы из осколка кнута Убийца Вампиров для своего сына, Алукарда. С другой стороны, на поясе висел цепной кнут, известный под именем "Утренняя Звезда", который летален для тех, в ком нет крови рода Бельмонт. Сам парень оказался никем иным, как Алукардом Фаренгейтом Цепешом-Бельмонтом, или же Алукардом Цепеш-Бельмонтом, сыном графа Дракулы, что в середине 19 века положил конец нападкам своего отца на Валахию, а затем, восстановил род Бельмонт, дав начало другим родам.-Кем бы вы ни были, сэр-начал говорить Альбус Дамблдор, отойдя немного назад-я прошу вас, покинте этот город.-Альбус Дамблдор-раздался холодный голос дампира, что смотрел своими золотыми глазами на мага-Прошу вас отдать моего Наследника.-Позвольте узнать, какого Наследника?-спросил директор, явно прибывая в шоке.-Гарольда Джеймса Поттера, наследника рода Бельмонт по линии Эванс. А вы что, не знали родословную его матери?-спросил Алукард, сложив руки-Род Эванс взял свое начало в середине 19 века от некоего Алукарда Цепеша-Бельмонта и некоей волшебницы аристократки из французской семьи Эваниси. К сожалению, имя моей жены утрачено, а я не хочу его вспоминать, ибо это была не менее тяжелая потеря, чем смерть моего отца. С тех самых пор, семья Эванс является прямыми Наследниками моего рода. И вот, спустя 100 с лишним лет рождается мой прямой Наследник по мужской линии. И мне приходит сообщение, что его мать и отец убиты Темным Лордом, сам Темный Лорд рассеялся из-за изорванной души, а мой Наследник получил шрам с крестражем во лбу, а также слабо пробужденным магическим ядром. Поэтому я еще раз требую, отдать мне моего наследника.-Погодите...Алукард Цепеш... Ваша жена...Ваш Наследник...-забормотала профессор МакГонагалл, а затем, ее глаза расширились - вы и есть глава рода Бельмонт, Алукард Бельмонт Цепеш! Но вы ведь...Ведь...Вампир!-Не путайте дампира и вампира. Я вампир, лишеный слабостей основных вампиров, включая жажды крови. А еще, я могу жить очень очень долго. И мое Наследие в самом Гарри. Так, он будет в безопасности, будет обучатся и будет в семье - произнес Алукард, улыбнувшись декану Гриффиндора - поверьте мне, если бы я хотел убить мальчика, или хуже, я бы не использовал "Утренную Звезду", ибо только тем, чьи помыслы чисты, она дается в руки.-Чтож, раз у Гарри есть такая семья, то следует передать его вам-сказал старый директор, кивнув и передав сверток с мальчиком дампиру-Надеюсь, он вырастет хорошим мальчиком.-Не волнуйтесь, директор, он станет хорошим главой и Охотником, а также, очень сильным магом. К тому же, у него уже есть прекрасные невестки. Так что, мальчик не пропадет. Впрочем, мне может понадобится ваша помощь, чтобы обучать его - ответил мужчина директора, а затем слегка поклонился - а сейчас, нам пора. Нам нужно удалить крестраж и пробудить Наследие Крови у Гарри. Мое почтение, мистер Дамлдор.С этими словами, дампир пропал в так называемых Тропах Теней, что привели его в замок Кастельванию, бывший замок Влада Дракулы, а ныне, новой резиденции рода Бельмонт и организации "Братство света", которой вот уже много лет руководит Алукард. Прибыв домой, первым делом Алукард распорядился подготовить детскую для Наследника Бельмонтов, а также няньку. После этого, он направился в зал с Алтарем Рода, дабы извлечь кусок темной души, что глушил магию ребенка, а также, пробудить наследие Бельмонтов. Спустившись вниз, он вошел в открытые мраморные двери, пройдя по белому залу, отделанному мрамором. В центре зала стоял большой родовой Алтарь, который питал всей Силой и Магией сам род. Аккуратно освободив ребенка от старых одеял и тряпок, Алукард аккуратно положил ребенка на мрамор, что был довольно теплым от исходящей из него магии, затем, надрезав свою руку, он капнул кровью на шрам младенца, прижал к нему указательный палец и заговорил на латинском языке древнюю форму:-"Sanguis in nomine suo, sed quia repulsi per tenebras animae, anima putredo consumendus !!! Sic liberari a puero haec in umbra eius !!! Erit autem munda et !!!"-что дословно означает - "Именем Крови Своей, да изгоню я душу темную, душу гнилую!!! Да освободится Дитя Сие от тени ее!!! Да будет он чист и свободен!!!".После этого, как первая формула была произнесене, из шрама потянулся черный дымок. Выходил он нехотя, сопротивляясь, но вскоре, вылетев полностью, он расстворился. Теперь дело оставалось за малым. Вновь вспоров руку, Алукард нарисовал круг на лбу Гарри, положил аккуратно руку на лобик и заговорил вторую формулу:-"Nomen sanguine suo, quod sic excitavit antiquis hereditatem !!! Infans illa gloriosa ingrediatur Bello !!! Ita capit in solio ejus !!! Et nomen ejus Marcus Anisetus Bello Monte !!! Hiis testibus, fiat lux et Magia !!!"-что дословно переводится как- "Именем Крови своей, Да пробудится Древнее Наследие!!! Да войдет Дитя Сие в род славный Бельмонтов!!! Да займет он Трон Наследника!!! И имя ему будет Харри Анисетус* Бельмонт!!! Да будет Магия и Свет Свидетелями!!!"Как только Алукард закончил произносить последние строки формулы, вокруг Алтаря зажглись голубые свечи, что означало, что Магия и Свет приняли формулу, а также, что Род принял своего Птенца и Наследника. Сам же Гарри, а точнее, Харри, поворочался на камне и продолжил спокойно спать. И только его шрамик молния исчез со лба мальчика. Цепеш поднял мальчика аккуратно на руки и понес его в детскую, где их уже ждала будущая нянька юного Главы Рода.-Добро пожаловать домой, юный Харри Анисетус Джейс Бельмонт-произнес он, тепло улыбаясь ребенку, который в будущем сможет стать защитником мира. Сам же Гарри не знал, сколько приключений и опасностей выпадет на его нелегкую долю, сколько он обретет друзей и соратников, а сколько врагов будет им поверженно. И еще он не знал, что в то время, пока он спал, люди, тайно либо открыто собиравшиеся по всей стране, чтобы отметить праздник, поднимали бокалы и произносили шепотом или во весь голос:— За Гарри Поттера — за мальчика, который выжил!***Лондон. 10 лет спустя.31 июля 1991 года.Ранним утром, на Чарринг-Кросс-Роуд было не многолюдно. В основном, это были работники офисов, магазинов и кафе, спешащие на свои рабочие места, матери, ведущие свои чада в детский сад. Но никто не замечал, что у незаметного с виду, и обшарпанного здания между книжным магазином и магазином компакт-дисков шныряют странные люди в странных одеждах из мантий и островерхих шляп. Само здание было скрыто от глаз обычных людей, ибо этот паб был только для волшебников. На вывеске была надпись "Дырявый Котел". Паб являлся своеобразным переходным пунктом между миром маглов и миром магии. Также, здесь, у бармена Тома, можно было снять уютные жилые комнаты, выпить чего нибудь, либо попить чай и побеседовать об интересных новостях. И именно сегодня, у его порога из вихря теней появился подросток. На вид ему было 12 лет, на его плечах был плащ с символом древнего рода охотников за нечистью. Прическа парня была весьма странной, но не безобразной, а его глаза были пронзительно зеленые, словно изумруды. Его легендарный шрам молния давно зарос, а его левый глаз пересекал шрам от когтя химеры, чудом не повредив само глазное яблоко. На поясе парня висели кнут "Утренняя Звезда" и легендарный меч "Крисгримм", что был немного больше мальчика по длине. Но это не мешало ему спокойно двигаться и оглядываться.Убедившись, что рядом никого нет, мальчик извлек из кармана письмо. Конверт был сделан из желтоватого пергамента, запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орёл, барсук и змея, а в середине — большая буква ?X?. На конверте было написано: ?Мистеру Х. А. Дж. Бельмонту, замок Кастельвания, Валахия?. Адрес был написан изумрудно-зелёными чернилами. Марка на конверте отсутствовала. Улыбнувшись, Харри, а это был именно он, вскрыл письмо и достал 2 листа. На первом из них был следующий текст:"ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ?ХОГВАРТС?Директор: Альбус Дамблдор(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Поттер!Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства ?Хогвартс?. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!".Следующим по значению, но не менее важный, шел список того, что необходимо юному волшебницу на 1 курсе:"ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА ?ХОГВАРТС?1) Форма.Студентам-первокурсникам требуется:- Три простых рабочих мантии (черных).- Одна простая остроконечная шляпа (черная) на каждый день.- Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).- Один зимний плащ (черный, застежки серебряные).Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.2) Книги.Каждому студенту полагается иметь следующие книги:- ?Курсическая книга заговоров и заклинаний? (первый курс). Миранда Гуссокл- ?История магии?. Батильда Бэгшот- ?Теория магии?. Адальберт Уоффлинг- ?Пособие по трансфигурации для начинающих?. Эмерик Свитч- ?Тысяча магических растений и грибов?. Филлида Спора- ?Магические отвары и зелья?. Жиг Мышьякофф- ?Фантастические звери: места обитания?. Ньют Саламандер- ?Темные силы: пособие по самозащите?. Квентин ТримблТакже полагается иметь:- 1 волшебную палочку,- 1 котел (оловянный, стандартный размер № 2),- 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов,- 1 телескоп,- 1 медные весы.Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу.НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ.""Уж что что, а метлу мне покупать незачем"-подумал мальчик, толкая дверь паба и входя в полумрачное помещение-"В квиддич я играть не собираюсь, хоть отец и был звездой этого спорта. Я лучше буду тем, кем я являюсь. Будущий Лорд и охотник за нечистью! К тому же, мне скоро жениться на двух моих прекрасных дамах. Кстати, вот и они"-Мистер Бельмонт-произнес бармен Том, кивнув вошедшему мальчику-давненько вас не было. Тяжелый заказ?-Да, недавно из США. Там у местного ковена Ликанов произошла война с гибридами-сказал мальчик, поморщившись-сейчас Ковен и "Братство Света" ведут совместное расследование. Мне заказов не было?-спросил Харри, достав мешочек с галлеонами и оставляя его на стойке.-Увы, но после того, как вы приструнили местных вампиров и поймали Фенрира Сивого, все спокойно. Так что, если что-то будет, я вам сообщу-сказал бармен.-Благодарю Том. Дамы-поприветствовал своих невест и их мать Харри, поцеловав каждой ручку-прекрасно выглядите.-Льстец-улыбнулась миссис Патил, а девочки захихикали-вверяю вам, Наследник Бельмонтов, наших дочерей. Можете прогуляться, но не опаздывайте.-Будьте уверены, все будет хорошо и в меру приличия-сказал парень, сняв плащ. Под плащом оказалась форма охотника Бельмонтов, которая хорошо шла мальчику.-Ну чтож, тогда можете идти. Я открою вам проход. Запомните порядок -сказала миссис Патил, выходя к Проходу и доставая палочку-Три вверх… два в сторону, и вот этот кирпич.Женщина стукнула по кирпичу и стена открыла проход.-Добро пожаловать в Косой Переулок-сказала она, пропуская детей-не опаздывайте домой.-Хорошо, миссис Патил-улыбнулся Харри, а затем повел девочек.***-Ну что, куда пойдем, Харри?-спросила Парвати, как только они остались предоставлены сами себе.-Сначала мы идем в банк, где я сниму деньги, а затем, за покупками-сказал мальчик, а после, повел девочек по улицам Переулка. Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. ?Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные? — гласила висевшая над ними табличка. Гарри пожалел, что у него не десять глаз. Пока они шли вверх по улице, он вертел головой, пытаясь увидеть все сразу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих покупки. Полная женщина, стоявшая перед аптекой, мимо которой они проходили, качала головой.— Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию — да они с ума сошли…Из мрачного на вид магазина доносилось тихое уханье. ?Торговый центр ?Совы“. Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы? — прочитал Гарри. Несколько мальчишек примерно его возраста прижались носами к другой витрине, разглядывая выставленные в ней метлы.— Смотри, — донеслось до Гарри, — новая модель ?Нимбус-2000?, самая быстрая.Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны…-Харри, мы пришли-сказала Падма Патил. Они находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял…— Да, это гоблин, — спокойно сказала Парвати, когда они поднимались по белым каменным ступеням. Гоблин был на голову ниже Гарри. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда они входили внутрь. Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки:"Входи, незнакомец, но не забудь,Что у жадности грешная суть,Кто не любит работать, но любит брать,Дорого платит — и это надо знать.Если пришел за чужим ты сюда,Отсюда тебе не уйти никогда".— Я ж тебе говорил: надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить этот банк, — сказал Хагрид, что стоял у входа внутри банка-Привет Харри! А я как раз выполнял задание профессора Дамблдора, вот. Хотел бы еще поговорить, но у меня уже мало времени. Забегайте, когда будете в школе!Два гоблина с поклонами встретили их, когда они прошли сквозь серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Гарри мог сосчитать, — другие гоблины впускали и выпускали через них людей. Харри с девочками подошли к стойке.— Доброе утро, — обратился юный маг свободному гоблину. — Да воссияет Род Ваш. Я бы хотел снять 2000 галлеонов со своего сейфа.— У вас есть ключ, сэр?-спросил гоблин, кивнув на приветствие мальчика, ведь не каждый знал этикет гоблинов.—Вот он— ответил Харри, сняв с шеи тоненькую цепочку с маленьким ключиком и отдал его гоблину. Гоблин изучающе посмотрел на него.— Кажется, все в порядке.— И у меня тут еще письмо имеется от главы "Братства Света", — с произнес мальчик, протягивая голубой конверт. — Это насчет спецоперации в Гренландии.Гоблин внимательно прочитал письмо.— Прекрасно, — сказал он, убирая конверт в шкаф. — Сейчас вам принесут деньги. Крюкохват!Названный гоблин вышел из одной из боковых дверей спустя 15 минут. Он нес мешочек с деньгами, который передал троице.— Ну что, надо бы купить форму, да пополнить гардероб— заметила Парвати, кивнув в сторону магазина с вывеской ?Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни?. — Слушай, Харри, ты… э-э… не против, если мы с сестрой подберем себе не только форму? Но и на заказ одежду?-О чем речь? Конечно!- кивнул мальчик, за что получил обнимашки от обеих невест. Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды.— Едем учиться в Хогвартс? — спросила она — Ты пришел по адресу: у меня тут как раз еще один клиент тоже к школе готовится.-Мадам Малкин. Мне стандартный набор одежды из крепких, удобных и практичных материалов, как и девочкам, а также, платья на заказ на их выбор-произнес Харри, поправив висящий клинок на поясе.В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинные черные одежды. Мадам Малкин поставила Харри на соседнюю скамеечку.— Привет! — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс?— Да, — ответил Бельмонт.— Мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, специально растягивая слова. — А потом потащу ее посмотреть подарок своему кузену. Не могу понять, почему нельзя иметь фамильяров. Харри хихикнул, ведь Драко не узнал его.— А у тебя есть свой фамильяр? — продолжал тот.— Нет. — Бельмонт отрицательно помотал головой-Но его я собирался купить сегодня, Драко.-Черт возьми, Харри! Прости, не узнал! Ты в последнее время слишком часто на охотах пропадаешь. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?— Хм. Либо Слизерин, наведу там порядок. Либо Когтевран. На Гриффиндор я не пойду-произнес Харри, пожав плечами- там есть одна семейка ксенофобская. Уизли...— Ну да...Слышал я про них. "Предатели Крови"... Бедны из-за того, что в свое время их предок изнасиловал свою дочь, а та родила мертвого ребенка-сказал Драко, поморщившись-Знаешь, ты прав. На Слизерине нужно наводить порядок. Мама говорит, что только ты или Алукард сможете навести порядок там.— Это верно — неопределенно проговорил юный охотник, думая о своем.— Вау, ты посмотри на этих красавиц! — внезапно воскликнул мальчик, кивком показывая на место у витрины. Там стояли близняшки Патил в своих новых нарядах, стараясь явно продемонстрировать их своему жениху.— Это Падма и Парвати Патил, — пояснил Харри Кузену. — Они со мной и они мои невесты.— А-а-а, — протянул тот. — Я слышал о твоей помолвке. Теперь знаю с кем. Поздравляю!Но прежде чем Харри успел продолжить общение, в разговор вмешалась мадам Малкин.— Все готово, — произнесла она.— Что ж, встретимся в школе, — произнес Драко в след Кузену.-Удачи, кузен-улыбнулся Харри, и, взяв покупки и девушек под руки, покинул магазин. Они зашли в магазинчик, чтобы купить пергамент и перья. мальчик немного развеселился, купив флакончик чернил, которые меняли цвет в процессе письма. Также, он взял перо большого орла, которое могло писать под диктовку, что было удобно при написании эссе. После этого они зашли за учебниками в магазин под названием ?Флориш и Блоттс?, где оооочень много книг, однако, этот магазин никогда не сравнился бы библиотекой замка Кастлвания, в Валахии. Зато, Харри пришлось буквально силой оттаскивать девочек от учебника профессора Виндиктуса Виридиана ?Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас? (?Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших врагов. Самые современные способы взять реванш? — гласил подзаголовок книги. — ?Выпадение волос. Ватные ноги. Немота и многое-многое другое?). Также, Харри не позволил Парвати купить котел из чистого золота.— В списке сказано, что тебе оловянный нужен, значит, оловянный и купим. — уж тут мальчик был уперт как его мать. Зато они купили очень красивые и точные весы, а еще приобрели складной медный телескоп. Затем они посетили аптеку. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и разноцветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, клыков и загнутых когтей. Пока Харри разговаривал с аптекарем — им нужно было купить всякие ингредиенты для приготовления волшебных снадобий, — девочки изучали серебряные рога единорога стоимостью в двадцать один галлеон каждый и крошечные глаза жуков, блестящие и черные (пять кнатов за ковшик).Выйдя из аптеки, Харри с девочками еще раз посмотрели письма.— Нет, еще не все… еще одна вещь осталась, — сказала Падма. — Мы тебе подарок хотели купить, а у тебя ж день рождения сегодня.Харри почувствовал, что краснеет.— Но вы совсем не обязаны…— Нет уж, жених ты наш, — твердо сказала Парвати. — И мы должны тебя как то порадовать. Вот чего…Купим-ка мы тебе животное. Может, жабу… хотя нет, жабы сто лет как из моды вышли, тебя в школе на смех подымут. А кошки чисто на любителя. Во — купим тебе сову. О совах все дети мечтают, да и к тому же полезные они, почту твою носят, и все такое.Двадцать минут спустя они вышли из магазина под названием ?Торговый центр ?Совы“?, и Харри зажмурился от яркого солнца, потому что в магазине царила полная шорохов, шелеста и шуршания перьев тьма, освещаемая лишь мерцанием ярких, как драгоценные камни, глаз. В руке Гарри держал огромную клетку, в которой сидела красивая полярная сова. Сова спала, засунув голову под крыло. А девочки преобрели двоих маленьких сычиков, что мило спали в общей клетке на двоих. Харри распирало чувство признательности, и он никак не мог остановиться, в сотый раз говоря девочкам большое спасибо и начиная заикаться, как профессор Квиррелл.— Ну хватит тебе, — девочки старались скрыть смущение. —Ладно, нам только волшебная палочка осталась. В ?Олливандер? пойдем, лучшее место для этого. Там тебе такую палочку подберут!Харри улыбнулся: пусть он и с детства изучал магию, и владел беспалочковой магией, но Алукард говорил, что работать палочкой во много раз проще, поэтому он не мог дождаться, когда получит свою красавицу.Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв ?Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры? давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка. Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула. Харри чувствовал себя очень странно — словно он попал в библиотеку, в которой были очень строгие правила. Он рассматривал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка. Мальчик почувствовал, как по коже побежали мурашки. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов и, казалось, издавали почти неслышный звон.— Добрый день, — послышался тихий голос.Парень от неожиданности выхватил "Крисгримм" из ножен и занял оборонительную позицию, а девочки быстро спрятались за ним. Перед ними стоял пожилой человек, от его больших, почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-таки лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак.— Здравствуйте, — выдавил из себя Бельмонт, убирая меч.— О, да. — Старичок покивал головой. — Да, да. Я так и думал, что скоро увижу вас, Харри Бельмонт. — Это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы.Мистер Олливандер приблизился к троице почти вплотную. Мальчику ужасно захотелось отвернуться или просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе.— А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника.Мистер Олливандер стоял так близко к Харри, что их носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика.— А, вот куда…Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся лба Харри, где когда-то был шрам.— Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках… Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы…Он потряс головой, и вдруг, к облегчению Харри, который больше не мог выдерживать этот взгляд, заметил девочек.— Падма и Парвати Патил Рад видеть вас! У вашей мамы палочка дуб, одиннадцать дюймов, волос единорога, очень подвижная, не так ли?— Так и есть, — ответила Падма.— Гм-м-м, — задумчиво протянул мистер Олливандер, не сводя с девочек взгляда. — Ладно, а теперь вы, мистер Бельмонт. Дайте мне подумать. — Он вытащил из кармана длинную линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку?— Я колдую в основном, правой — произнес Харри. — А с мечем я амбидекстер**!-А вы, девочки?-спросил мастер сестер.-Мы обе правши-ответила Парвати.— Вытяните руку. Вот так.Старичок начал измерять правую руку Харри, а также правые руки девочек. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы.— Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, господа, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы ?Олливандер? индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будете пользоваться чужой палочкой.Харри внезапно осознал, что линейка сама их измеряет, а мистер Олливандер давно отошел к полкам и снимает с них одну коробочку за другой.— Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Бельмонт, для начала попробуем эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните.Харри взял палочку в правую руку и,взмахнул ей, но мистер Олливандер практически тут же вырвал ее из его руки.— Эта не подходит, возьмем следующую. Клен и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлесткая. Пробуйте.Харри попробовал — хотя едва он успел поднять палочку, как она оказалась в руках мистера Олливандера.— Нет, нет, берите эту — эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, давайте, попробуйте ее.Харри пробовал. И снова пробовал. И еще раз попробовал. Как и девочки. Он никак не мог понять, чего ждет мистер Олливандер. Гора опробованных палочек, складываемых мистером Олливандером на стул, становилась все выше и выше. Но мистера Олливандера это почему-то вовсе не утомляло, а, наоборот, ужасно радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем счастливее выглядел.— А вы необычные клиенты, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно… а кстати… действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка.Харри взял палочку, которую протягивал ему мистер Олливандер. И внезапно пальцы его потеплели. Он поднял палочку над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и из палочки вырвались красные и золотые искры, яркие, как фейерверк, и их отсветы заплясали на стенах.— О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так… очень любопытно… чрезвычайно любопытно…Мистер Олливандер уложил палочку обратно в коробку и начал упаковывать ее в коричневую бумагу, продолжая бормотать:— Любопытно… очень любопытно…— Извините, — спросил Харри, — что именно кажется вам любопытным?Мистер Олливандер не успел ответить на вопрос парня, когда рядом похожее произошло с девочками. У них были палочки из олимпийского оливкового дерева с волосом одного и того же единорога.— Видите ли, мистер Бельмонт, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам. А то, что ваших спутниц избрали палочки сестры означает, что обе девочки равные половинки друг друга и сильные магические близнецы.Троица громко сглотнула, узнав что у Харри палочка сестра палочки темного Лорда.— Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Я ведь вам говорил, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот? Так что думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений, мистер Бельмонт. Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но все же великих.Харри поежился. Он не был уверен, что ему нравится мистер Олливандер. Он заплатил за палочки, и мистер Олливандер с поклонами проводил их до двери. Последним магазином, посещенный ими был магазин чемоданов и сумок. В этот раз себя показал Харри. Он выбрал себе солидный дипломат, а девочкам прекрасные сумки, а также удобные портфели. За все было уплочено 35 галлеонов, но оно того стоило. Под конец их покупок, они прошли в бар, где воспользовались летучим порохом.-Спасибо Харри. Все было шикарно. Увидимся 1 сентября на поезде-улыбнулся Падма и поцеловала парня в щечку.-Не скучай сильно без нас-улыбнулся Парвати, и поцеловала парня в другую щечку. После чего, они шагнули в камин и отправились домой. Сам же мальчик, с улыбкой на лице, кинул под ноги порох, после чего произнес адрес: "Кастлвания, Валахия", и исчез в изумрудном пламени...