Главы 8 и 9 (1/1)
Глава 8.Важный момент....Миками лихорадочно искал свою лучшую одежду в гардеробе. Пиджаки, брюки и галстуки уже валяются бесформенной кучей на полу, таким образом, составляя дисгармонию идеально прибранной комнате. Миками Тэру всегда аккуратен и собран, даже у себя дома он не расслабляется на секунду.
Но это другой Миками – не тот, который сейчас стоит у шкафа, одетый в помятый, старый домашний халат, не тот Миками, у которого сейчас обычно аккуратно уложенные волосы напоминают теперь взъерошенное сено. Не тот Миками, у которого дрожат руки и зубы судорожно стучат друг о друга.Миками идет на важнейшую встречу в своей жизни – ведь сам Кира, после недели молчания и общения через Такаду, которая – Тэру это нутром чуял – была его любовницей – пригласил его к себе домой, обсудить важный план. Бумажка с адресом Киры, которая хоть и была написана рукой Такады – об этом говорил приторный запах женских духов и след от лака для ногтей – была положена в шкатулку, в которой прокурор хранил свои ценности – фотография матери, паспорт, запасной бумажник, оставшаяся со школы повязка старосты класса.…Когда наряд, наконец, выбран – тонкая, идеально выглаженная белая рубашка, серый пиджак и брюки – не слишком вычурно, но и не совсем серо – Миками в очередной раз обеспокоенно оглядывает себяв зеркале – ведь он хочет быть достойным Киры, своего Ками, своего кумира, своего любимого, в конце концов…
Любимый… какое простое слово, но сколько в нем всего?..Сделав глубокий вдох, Миками выходит на темную улицу, садится в машину… и едет туда, где он может обрести или счастье, или… смерть.Он знает, что второй вариант куда вероятнее первого, но все же он делает решительный прыжок в эту бездну, в эту пучину, — ведь он может быть рядомс Кирой… хоть еще чуть-чуть… хоть какое-то время…Но может.И осознание этого согревает его душу.Глава 9. Я помню......Лайт сидит в своем кабинете, за рабочим столом. Перед ним лежит Тетрадь Смерти, раскрытая на чистом листе, и в его правой руке – ручка, буквально в нескольких сантиметрах от смертоносной бумаги.
Сегодня Кира четко спланировал свой день, и карание преступников во благо Нового Мира в нем занимало ровно полчаса… но неожиданно мысли Лайта унеслись в совсем другом направлении – в воспоминания о детстве, о годах в университете, об L… Вспоминая о нем, Лайт в который раз почувствовал странную пустоту в душе… и это была скука.Если подумать, L был самым замечательным из тех, кого Лайт знал. Было захватывающе сражаться с великим детективом на интеллектуальном уровне, строить хитроумные планы… но теперь то время прошло. Конечно, этот N вне сомнения умен, но Рюдзаки уже не вернешь… Кира не знал почему, но в своих мыслях он всегда называл великого детектива по прозвищу. Что это?.. Привычка?..В очередной раз подивившись внезапной сентиментальности, Лайт отогнул край рубашки на своей руке, и его глазам предстал след от наручников, которые когда-то сковывали его и Рюдзаки.Лайт редко предавался воспоминаниям об L, обычно это происходило в такие моменты, когда он оставался один, как сейчас…И как всегда, с его губ сорвалось тихое, словно дуновение ветра и полное легкой грусти, даже какой-то нежности:— Я помню… Рюдзаки…На губах Киры расцвела еле заметная, грустная улыбка, глаза все также, не мигая глядели на след от наручника, неприятно выделяющимся красным обручем на нежной, светлой коже.Стук в дверь.— Ками?.. – робкий голос с той стороны двери.Выражение лица Лайта становится абсолютно непроницаемым, а на губах играет улыбка, достойная Киры.— Входи, Миками…