32. Противостояние (1/2)
Ноэль дернул за рукав Фанг, она недовольно обернулась. Паренек даже не смотрел на женщину, он молча застыл, вглядываясь вдаль.Она, нахмурив брови, посмотрела туда же. Фанг поняла, что зоркий парень что-то заметил.Они почти девять часов были в столице, хотя дальше пограничной зоны бывшая атаманша и её команда так и не прошли. Фанг до сих пор не увидела той зацепки, что могла бы помочь спасти Ваниль или хотя бы по-настоящему отомстить за сестру. А время всё быстрее ускользало песком сквозь пальцы, ещё чуть-чуть, и его неостанется, не останется и терпения. Старшая Оэрба набрала в легкие побольше воздуха и затаила дыхание, хотя бы так замедляяход времени.
Идя к столице, бывший атаман верила в какое-то божественное провидение. Ей казалось, что здесь, на поле битвы, она найдет то, в чем нуждается для успокоения своего растревоженного духа.
Онаэти часы бесстрастно наблюдалаза тем, как Южный клыкбьется, как погибают её же бравые парни. Их боевой жар не давал остаться в стороне, когда родная гильдия рвала жилы. Из шести преданных бойцов осталось четверо, да и то один серьезно ранен.
И не было ясно, что труднее: подобно Фанг сдерживать желание поддержать товарищей или сдерживать свою дрожь при виде смерти друзей, как старался Ноэль. Ведь он впервые воочию видел войну.
Фанг поняла, что зацепило взгляд Ноэля ивздрогнула: всего в десятке метров от нихв сопровождении конвоя контрабандистов спокойно шёл молодой парень.Фанг сразу его узнала, эти чёртовы очки она не забудет никогда! Бывший атаман в секунду воспряла духом. Внутренняя воительница встрепенулась, разминаязатёкшие косточки.***Серые коридоры гулко отражали звук его шагов, королевский гвардеец, озираясь, прислонился к одному из тёмных углов.
Рапсодос расстегнул ремень под подбородком, снял шлем и небрежным движением поправил чёлку, возвращая себе привычный вид. Давненько он не надевал формы рядового.Положив руку на дуло автомата, он подытожил свои дела.Подложенная бомба сработала: во дворце паника, тут и там снуют солдаты. И он может спокойно разгуливать по коридорам, сейчас никому не бросится в глаза форма королевского гвардейца - Игнис был прав.Вспомнив очкарика, Рапсодос невольно хмыкнул. Их «сотрудничество» было похоже на искусное фехтование: выпад, парирование, атака и уклон. Они оба липкие и верткие, и до сих пор ни один из них не уступил.
С какой внезапной переменой в поведении Игнисаон столкнулся всего пару дней назад! Безусловно, генерал больше не пешка и посвящен в святая святых – тайны переворота. Вот только отчего его преследовала гнусненькая мысль, что его купили доверием?Генерал не раз помогал Игнису, в сущности, если бы не помощь Рапсодоса - шпион в совете Южного Клыка был его - чёрта с два принц провернул бы это дело с сестрой атамана.
Только очкарик никогда не доверял Рапсодосу до конца. Генерал знал, что в чужих глазах он всегда выглядит Иудой. Генезис слишком привык быть одиночкой и вызывающе сообщал любому, что может предать, если кто-то предложит более выгодную цену. «А разве кто-то может предложить больше, чем будущий король?» - Генезис сам улыбнулся.Он достал свой телефон и убедился, что городская сеть всё ещё не восстановлена -и это стратег принца предугадал. Королевская служба безопасности постаралась ещё днем лишить столицу связи. Скорее всего, до самого утра нельзя будет ни с кем связаться, а жаль, Рапсодос мог бы поведать стратегу об атаке артиллерии по Южному Клыку и о ночной зачистке контрабандистов…Это-то тактик вряд ли предугадал. Впрочем, подобное скорее обрадовало бы Игниса, такой прекрасный шанс освободиться от ненужныхзаговорщиков и начать правление нового короля с чистого листа.Рапсодос знал, что Каэлум-младший сейчас направлялся на аудиенцию с отцом. И идет туда не один. Генерал снова стиснул подствольник автомата,он никогда не задавал себе вопросов справится ли он. Генезис всегда знал, что его рука не дрогнет в борьбе за власть.
Когда при прошлой встрече тактик осведомился, хватит ли у Генезиса сил на выполнениеего задания, генерал лишьмелодично рассмеялся, самоуверенно видя себя только победителем.***Чёрные столбы, уходящие ввысь. Казалось, не они держали мрачный потолок, а он давил на них, вкручивая в землю, обездвиживая пол, как насекомое, пригвожденное к картону.Изящество арок, их лепнина в своей мрачной монотонности ещё сильнее напоминали о хитиновых крыльях и извивающихся червях. Лайтнинг передернуло, когда в глубине огромного зала она рассмотрела трон, еле очерченный серебристым светом.
Человек, сопровождавший их сюда, ушёл далеко вперёд, в освещенный пятак огромного зала.- Ваше Величество, он прибыл, - сообщил мужчина в гулкое пространство, и Фэррон поняла, что на троне восседает король, такая же восковая фигура, как Ноктис в самые напряженные моменты. Легкое движение руки Региса дозволило слуге удалиться. Тот поспешил выполнить приказ. Когда он подошёл к двери, Клэр ощутила прикосновение к своему плечу. Мужчина попытался увлечь её за собой.- Она останется здесь, - почти беззвучный, но до дрожи властный голос. Ноктисприложил все усилия, чтобы ни одна дышащая тварь сейчас не стала ему перечить. И мужчина, побледнев, разжал пальцы. Он вышел один.
Ноктис посмотрел на Клэр.Она, безусловно, почувствовала волну силы его голоса и исподлобья посмотрела на него. Но принц не желал усмирять себя сейчас.
- Стой здесь, - ей он тоже приказывал, хотяНоктис знал, что на Клэр не подействует его сила. Принц слишком сильно хотел, чтобы она осталась возле этих дверей -на безопасном расстоянии от его отца, но достаточно близко, чтобы Ноктис контролировал ситуацию. Фэррон ущемленодернула головой и прищурилась. В переполненных искрами глазах Ноктис видел много всего: и её протест, и желание идти напролом, и червоточину не успевшего покинуть её смятения. Сын короля тоже поднял повыше твердый подбородок -Ноктис наконец пришел к королю и должен встретиться со свихнувшимся стариком лицом к лицу.Сообщив это всё одним лишь взглядом,он отвернулся и уверенными шагами направился в центр зала.Ноктисчётко видел лицо отца, непроницаемое и холодное, он тоже не должен показыватьсвоих эмоций королю. Потомок Гильгамешалегко мог проникнуть внутрь чужого сознания. Хотя для Ноктиса эта сила отца до сих пор была недоступна в полной мере.
- Я думал, ты снова побоишься явиться ко мне, - сказал Регис.Клэр у дверей отметила спокойный и сухой тон короля, так отчетливо контрастирующий с произнесенной в праздничном зале речью. Лайтнинг прижалась спиной к двери, как загнанное в угол животное. Монолог короля перед толпой вельмож лжив насквозь, а здесь нет зрителей, и королю не нужен драматический накал. Два Каэлума поймут друг друга без лишних спецэффектов, возможно, и без слов. Она сдвинула брови, пока её руки нервно сцепились за спиной. Теперь, зайдя так далеко, она не имела права сомневаться в себе перед чуждыми ей стремлениями сына и отца, ноимела ли она право вклиниться в их разговор?Фэррон, сжав губы, напряженно думала, как ей следует поступить, чтобы остановить их.Ноктис в ответ Регису гордо поднял голову, давая отцу хорошенько рассмотреть свои алые глаза.И король увидел, отчего сын так усердно избегал встреч с ним. Принц верно знал – отец сразу прочтет на его лице жажду убийства. Что ж, они с Ноктисом даже слишком похожи. Король поднялся с трона и тоже залил свои глаза кровью.
Ноктис был удовлетворен. Отец принял его вызов, уже нет сомнений: они оба здесь с одной целью – убить врага.
- Знаешь, у нас с тобой неравные силы, - сказал Регис. – Я сильнее тебя.Ноктис ожидал чего-то подобного - уничижительного от отца. - Я, в отличие от тебя, не боюсь умереть, - закончил король.Вот это уже немного разожгло тлеющие угли в души принца. Ноктис чувствовал, что этими словами король напоминает ему о Стелле и о «самозащите» принца.
- Да, но я, в отличие от тебя, не собираюсь умирать сегодня,- холодно ответил Ноктис.Регис Люцис рассмеялся, смех, отраженный от пустых стен, резал слух, как надрывный кашель. Они даже не повышали друг на друга голоса, но сколько напряжения было в их словах. Лайтнинг прикрыла глаза, желая, чтоб всё было по-другому, чтобы они оба сейчас не вели себя так глупо и напоказ.- Сколько в тебе этой самоуверенной глупости, считаешь, что весь мир принадлежит тебе… Сколько в тебе ещё этого дерьма? - сквозь свой лживый смех процедил король.- Не больше, чем в тебе, - Ноктис перебил отца всё тем же ровным голосом.Король замолчал,безразличный тон сына особенно остро задел его. Он, внезапно побагровев, взорвался:- Власть Каэлумов распространяется не дальше их гласа. Весь мир, который принадлежит тебе, не больше мыльного пузыря вокруг твоей пустой головы.Ты считаешь, что велик, и твои лизоблюды тебе это повторяют эхом и идут за тобой. Ведь твою ничтожность можно оценить лишь издалека.
Ноктис знал эти слова наизусть, как молитву своему собственному эгоистичному богу – Гильгамешу Каэлуму. Кажется, с рождения отец говорил Ноктису это. Говорил по-разному: спокойно, твёрдо, жестоко, с презрением, буквально вдалбливал в его молодые кости. Но сегодня отец выгляделпросто обезумевшим стариком, слепцом с закрытыми кровавым угаром глазами, он нелепо брызжет слюной и таращит глаза. Регис зациклен наэтих мыслях так сильно, что те утратиликакой-либо смысл.
Ноктис как никогда почувствовал себя вправе убить короля и занять его место.
Лайтнинг поняла, что ничто в их разговоре не изменится. Они вот-вот пустятся в битву, оставляя пустые слова.Если она действительножелаетчто-то изменить, другого шанса не будет.Фэррон неожиданно спокойно поборола смятение, сковывающее её тело. Она пошла вперёд, широко открыв светлые глаза.
Звук её шагов заставил Ноктиса напрячься. Чувствуя приближение Клэр затылком, он на секунду отвел взгляд от лица отца. Регис Люцис незамедлительно это почувствовал. Он с большим интересом стал рассматривать вышедшую из глубокой тени девушку.По странной прическе король узнал её – девица, что совсем недавно появилась в доме его сына.Молодая, ровесница Ноктиса, светлая, и дело тут было не в цвете одежды или кожи. Перед его многоопытным и нечеловечески проницательным взглядом что-то подсвечивало её изнутри.
«Но на черта он притащил свою девку сюда?!»- Боишься, что один со мной не справишься? – спросил король.
Он усмирил свой тон, не было в нем прошлого безумия, словно теперь Регис был доволен сыном. Короля раздражала безэмоциональность принца, его безмолвие, а появление девушки хоть как-то отвечало королю и лелеяло его самолюбие.Ноктис напряженно молчал, проклиная глупость: и свою, и Клэр. Он с какой-то ревностью заметил, что отец переключил всё свое внимание на Лайтнинг. Принц не сдержался, и его дыхание сбилось.Король даже боковым зрением отметил это.- Ты к ней слишком неравнодушен, - ухмыльнулся Регис. – А вот она…Король ничего достоверно не знал об этой девушке и о том, что за отношения связывают её с принцем. У Региса возникло жгучее желание прочесть все её мысли и чувства и начать манипулировать, чтобы отобрать у провинившегося сына и эту игрушку…Принц увидел, как лицо отца напряглось, продольные морщины прорезали лоб, и он понялпромах отца. Не только Ноктис не мог в полной мере использовать силу своей крови против Клэр.
Король неожиданно наткнулся на стену. Люцис прекрасно видел её светлые глаза, эмоции на лице, но только те, что девушка сама показывала.Дальше в её мысли он, как ни старался, не мог прорваться.Фэррон чувствовала себя паршиво, словно животное, на которое, наставил двустволку охотник, в голос рассуждающий о вкусе плоти будущей жертвы. Клэр сразу поняла, насколько этот взгляд не похож на взгляд принца… Ноктис подавлял и подчинял любого, а вот Регис ещё и обнажал до костей, заставляя бояться своей наготы перед королем.