Глава 2. " Мария ''. (1/1)
Ранним месяцем несана Крикнули ему :,, Асанна! " Ну так кто ж ты, наконец? Дьявол ты или Творец?.. Как много готов ты отдать для своего счастья? Чем готов пожертвовать, дабы прожить в тихом, спокойном, умиротворенном состоянии, подобному утреннему весеннему туману, который разливается по лугам, словно звезды, которые упали с неба, но не разбились, а превратились в холодное молоко. Такое же холодное, как и ночной небосвод. Бездонный, пустой, но привлекающий к себе своим одиночеством и красотой. Это ли не счастье, мой дорогой читатель? Или оно, напротив, введёт тебя в состояние мелонхолии, а после, в худшем случае, в пустую черную тоску? Что для тебя счастье? И на что ты готов пойти, чтобы иметь его? На что готов пойти, дабы заполучить его? И что готова была сделать эта девушка, о которой пойдёт речь в этой главе? Ради чего и для чего? И кто она, вообще?За мной, читатель, и я расскажу тебе всю правду, что известна мне. ***''... В белом плаще с кровавым красным подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат... '' Книга, на страницах которой и были написаны эти бессмертные строки, лежала на подоконнике у открытого окна. Бойкий весенний ветер ворвался в комнату, играя с короткими локанами девушки, стоящей у окна. Полностью увлеченная в события книги, не обращала внимания на действия, происходящие вокруг неё. Читая, она полностью, с ног до головы входила в действия книги, впуская их в себя и свое сознание. Легко и быстро она уходила в эпоху нужного времени, принимала на себя положение персонажей, сама старалась найти выход из трудного положения главного героя, делая свои выводы.В воздухе, вместо липовых цветков и утренней прохлады, уже ветал печальный запах розового масла, что был так ненавистен пятому прокуратору Иудеи. Что так сильно и беспощадно терзал уже измученную, уставшую, закрытую ото всех и больную душу, которой не было никакого дела до всей значимости высокого положения в обществе. Измученная душа, желающая обрести то, чего явно нельзя было найти в садах дворца Ирода Великого. Чего она желала? Об этом никто не мог знать. Никто, кроме странного узника, что стоял сейчас перед прокуратуром, глядя на него печальными, сострадающими, но добрыми глазами. Казалось, будто глаза его смотрели не на жестокого судью, а на его душу, разговаривая с нею, говоря, что знают истинный путь, знают, чего та хочет и в чем нуждается... ***Закрыв книгу, девушка направилась обратно к своему рабочему столу, за которым она проводила большую часть времени. На данный момент, её самой главной целью являлась учёба. Сутки летели для неё слишком быстро, чтобы понимать, как долго она сидит над книгами. Вчитываясь в каждое слово, решая все сложности, попадавшиеся ей на пути, она теряла счёт времени. Она не считала часы, которые были уделены сну. Она не считала минуты, удаленные для самой себя. Она не следила за последними новостями. Она не интересовалась жизнью других людей, своих знакомых или друзей. Она не проводила долгие часы на скамейке в парке. Она не наслаждалась силой красоты цветущих лип. Она не сидела вечерами на подоконнике, грустно вздыхая, глядя на луну и слушая вальс. Её единственное главное дело была учёба. Упорный труд над самой собой. Над своими возможностями и силами.Что пыталась она доказать самой себе, проводя целые дни над книгами? Что пыталась доказать она другим, не понимающим настолько сильного рвения к знаниям? Пыталась ли она переступить через все свои принципы? Доказать самой себе, что сильнее, чем кажется? Нам этого пока не известно...Однако, несмотря на бессонные ночи, стопки книг и тетрадей, всегда находившихся на её столе, нельзя сказать, что она была не привлекательна или не интересна. Напротив. Её смело можно было назвать красавицой. И ни только за стройную фигуру, вопреки сидячему образу жизни, ни только за большие смелые живые глаза, ни только за короткие локоны, всегда уложенные в аккуратную мягкую причёску, ни только за тонкие длинные элегантные, а на вид, порой, даже мраморные пальцы, ни только за всегда постиранную и выглаженную одежду, которая сидела на ней как влитая. Сама харизма и манеры показывали её отношение к другим. Всегда весёлая, желающая жить и наслаждаться жизнью, легко находила общий язык с другими, словно завараживая их как гипнозом.Однако, несмотря на весь её счастливый внешний вид, и в её жизни была своя причина для мелонхолии и одиночества.— Почему я начала удаляться от людей?, - рассуждала она, стоя у окна, вдыхая прохладный утренний воздух. - Почему я начала постепенно выключаться из жизни? Имея друзей и знакомых... отхожу от них с каждым днем все дальше и дальше. Я будто захожу в лес, совсем одна, не имея ни одного спутника рядом. Кто осмелится идти за мной следом? Смысл идти туда, откуда нету выхода? Смысл терпеть кому-то мои же проблемы?..Мария поежилась, передернув плечами. Она оттолкнулась от подоконника, закрыв окно. Убрав за ухо не послушный локон, который каждый раз выбивался из её причёски, девушка вновь села за стол. Перед ней лежал учебник по '' Русскому языку '' одиннадцатого класса. Но мысли никак не хотели собираться в голове. Прочитанная вчера глава о случае на Патриарших оказала сильное влияние на впечатличенную девушку. Но заинтересовал её не юный поэт-атеист Иван Бездомный, не председатель МАССОЛИТА, который так старательно доказывал своему товарищу о несуществовании Иисуса Христа, не чума и дура Аннушка ( я не ругаюсь), что разлила подсолнечное масло, не странный высокий худой, даже, можно сказать, костлявый бывший регент, и даже не огромный чёрный кот, ходящий на задних лапах, а иностранец, профессор - консультант, который ввёл в заблуждение двух маловерных людей, рассказывающий странную историю о Иушуа Га-Ноцри и Понтии Пилате и о том, как завтракал с Кантом. Вся его внешность, манера речи и харизма очень встревожили разум Марии. Странное, тихое, не известное до этого ей чувство резко вспыхнуло в её груди, разнеслось по всему организму со скоростью света, пробудило сильные эмоции, которые уже давно дремали в уголках её сознания. До этого дня. Всё это было подобно тому, будто в комнате, в которой уже давно был выключен свет, резко включили свет. Ощущение, будто уже много лет она была знакома с профессором Воландом не покидало и сегодня. Спустя какое-то время, Мария поняла, что не сможет нормально заниматься в подобном состоянии. Решив, что нужно прийти в себя, она встала из-за стола, прошла в коридор, накинула на плечи лёгкое пальто, дабы утренняя прохлада не оказывала негативное влияние и, обув свои любимые туфли, вышла из квартиры, продолжая размышлять о таинственном персонаже.